Осень как обещание. Глава 12.

— В тот день у меня была температура 39 градусов.  

Так ответил Кэ Минсюань. Никаких сложных причин не было — просто он заболел, а Бянь Ицю нагрянул внезапно. Нельзя же ожидать, что человек, который валится с ног от жара и головокружения, сможет драться как обычно.  

Бянь Ицю выслушал и никак не отреагировал, а через мгновение его голова склонилась набок. Кэ Минсюань повернулся и увидел, что босс Бянь уже спит. Неизвестно, услышал ли он его ответ.  

На самом деле, он был благодарен той злосчастной простуде — иначе как бы он узнал, что этот «грозный» Бянь Ицю может быть таким забавным? И чем дальше, тем интереснее.  

От этой мысли губы молодого господина Кэ непроизвольно изогнулись в улыбке, но, к сожалению, он сам пока не осознавал, какой особый смысл в ней таился.  

После возвращения в город оба снова погрузились в свои дела, не пытаясь намеренно связаться друг с другом.  

Их отношения изначально были лишь «друзьями с привилегиями» — по крайней мере, так считал Кэ Минсюань. Для Бянь Ицю всё было ещё проще: только «привилегии», без всякой «дружбы». Ведь вне постели они при встрече неизменно вели себя как огонь и вода. Например, однажды в частном клубе они чуть не разнесли весь зал, устроив драку из-за одного миловидного и хрупкого юноши.  

Эта история была довольно забавной. На тот момент они переспали всего пару раз, но Бянь Ицю уже не выносил Кэ Минсюаня ни в каком виде. Как-то вечером Хэ Сюй рассказал боссу Бяню, что в клуб для подработки устроилась группа студентов — нежных, словно роса, с виду скромных и послушных, но на деле развязных и доступных. Устоять перед такими было сложно. Бянь Ицю сразу же отправился в заведение, потребовав самого красивого и умелого парня. Однако владелец клуба замялся: тот юноша уже был занят гостем из соседнего зала.  

Бянь Ицю ничего не боялся, а после двух поражений от Кэ Минсюаня в нём копилось раздражение, которому некуда было выплеснуться. Услышав это, он пришёл в ярость, и его бунтарская натура вырвалась наружу. Он заявил:

— Если сегодня я его не увижу, твой клуб может закрыться навсегда.  

Хозяин, не смея перечить, отправился на переговоры с другой стороной. Через несколько минут дверь распахнулась, но вошёл не он, а Кэ Минсюань, обнимающий того самого парня — будто бросая вызов.  

Бянь Ицю вспыхнул от ярости. В то же время улыбка Кэ Минсюаня была на редкость мягкой и тёплой.

— А, это же босс Бянь! Надо было сразу сказать — он весь твой.

С этими словами он толкнул парня в сторону Бянь Ицю и смерил его взглядом, полным надменного превосходства — мол, «получай мои объедки, а теперь падай на колени и благодари». Это выражение стало последней каплей, превратив тлеющий огонь внутри Бянь Ицю в бушующее пламя.  

— Это ты мне уступаешь? Да кто ты такой?! — босс Бянь даже не взглянул на юношу, сразу пустил в ход кулаки.  

Тот бой стал его лучшим результатом после парковки — он почти одержал верх. Почти. Совсем чуть-чуть не хватило. Но этого «чуть-чуть» было достаточно для Кэ Минсюаня, чтобы снова прижать разъярённого Бянь Ицю и прошептать ему на ухо так, чтобы больше никто не услышал:  

— Ты снова проиграл.

Впрочем, дальше драки дело не зашло, они не стали заниматься сексом. Кэ Минсюань пришёл с друзьями по бизнесу, а у Бянь Ицю было несколько телохранителей. При всех заниматься этим было бы слишком.  

Жаль только, что роскошный зал после их боя превратился в руины. Владелец клуба едва сдерживал слёзы, но не мог позволить себе разозлить ни одну из сторон. Он нервно предложил:

— Может… вы трое… развлечётесь вместе?

Едва он договорил, как получил ледяной взгляд от Бянь Ицю и презрительную усмешку от Кэ Минсюаня. Затем он с изумлением наблюдал, как двое, только что рвавшие друг друга в клочья, один за другим вышли из зала, даже не взглянув на того парня. Все присутствующие в тот день убедились: молодой господин Кэ и босс Бянь — как огонь и вода, абсолютно несовместимы.  

Бянь Ицю считал, что эти два слова идеально описывали его отношения с Кэ Минсюанем. Он был уверен, что их связь может оставаться только такой. Даже после многочисленных страстных ночей ничего не должно было измениться. Чисто физическая связь давала ему ощущение безопасности — это было то, что он умел контролировать. Но если бы эти отношения вышли за рамки, он почувствовал бы угрозу. Инстинкты подсказывали: продолжать это было опасно.

На самом деле, Кэ Минсюань с самого начала приближался к нему, окутанный этим густым, ядовитым ароматом опасности. А реакция Бянь Ицю? Не более чем неконтролируемый инстинкт завоевателя, движимый примитивными мужскими желаниями.

И теперь Кэ Минсюань заявил, что проиграл на парковке из-за болезни. Этот ответ заставил Бянь Ицю ясно осознать: у него никогда по-настоящему не было и шанса победить Кэ Минсюаня. Все эти два месяца, когда он думал, что может взять верх, были лишь игрой в кошки-мышки. Каждый раз, когда Бянь Ицю оказывался под Кэ Минсюанем, он упрямо твердил: «В следующий раз я тебя…» Теперь эти слова казались ему смешными и глупыми. Наверняка Кэ Минсюань в душе называл его самонадеянным идиотом.  

Теперь, когда Бянь Ицю знал правду, он получил удар по самолюбию, но вместе с тем почувствовал и облегчение. Ещё до поездки он думал о том, чтобы прекратить эти отношения, а теперь появился ещё более веский повод.  

Поэтому, когда Кэ Минсюань снова написал, предлагая встретиться в их обычном месте, Бянь Ицю коротко ответил:

— Не приду.  

Не «не могу», не «занят» и даже не «как-нибудь в другой раз» — а именно «не приду». Твёрдо и решительно.  

В тот момент Кэ Минсюань находился в своём кабинете на верхнем этаже «Хэшэн», стоя у панорамного окна с видом на город, как король, взирающий на свои владения с высоты семьдесят девятого этажа. Машины и люди внизу казались ему ничтожными, крошечными, как муравьи.

Увидев лаконичное сообщение, Кэ Минсюань слегка удивился, но не придал этому значения. Конечно, он не стал ничего отвечать. В желающих забраться в его постель никогда не было недостатка.  

Отказав Кэ Минсюаню, сердце Бянь Ицю наполнилось странным чувством удовлетворения, мужчина позвонил подчинённым и велел прислать к нему двух послушных и умелых красавчиков.

Последние две недели года каждый из них развлекался по-своему, не вспоминая друг о друге. Единственным пересечением стало то, что любимчик босса Бяня, красавчик Лу Сяо, поссорился с неким Чу И и устроил «побег из дома», явившись в клуб Бянь Ицю среди ночи, чтобы обсудить разницу между «нравится человек» и «нравится трахаться с человеком».  

Чу И, перевернувший весь город в поисках Лу Сяо, в конце концов, позвонил Кэ Минсюаню, чтобы тот спросил у босса Бяня, не у него ли беглец. Бянь Ицю сделал вид, что не понимает, и отбрехался, сказав какую-то чепуху. Закончив разговор, он с важным видом заявил Лу Сяо:  

— Для меня разницы нет. Я сплю с теми, кто мне нравится. Кто же станет трахаться с тем, кто противен? Разве что совсем больной.  

Но едва он это произнёс, как мысленно плюнул в себя, а затем пробормотал в самоуничижении:

— Да ты и есть больной, причём безнадёжно!  

И тогда Бянь Ицю ещё раз убедился: решение держаться подальше от Кэ Минсюаня, этого ядовитого источника заразы, было чертовски правильным!  

Двадцать четвёртого декабря, в канун Рождества, состоялось празднование годовщины «Цзюань». Несмотря на нежелание, боссу Бянь пришлось надеть костюм и с важным видом выступить в роли главы компании с торжественной речью.

Торжество проходило в изысканном и роскошном клубе отеля «Юэлунвань». Помимо руководителей компании разных уровней, среди гостей были люди из политической и деловой элиты, а также звёзды шоу-бизнеса, что привлекло десятки СМИ, жаждущих осветить грандиозное событие.

Речь заранее подготовила Е Чжэнь и отправила боссу по почте. Бянь Ицю оставалось лишь пару раз пробежаться по тексту, грациозно подняться на сцену с вежливой улыбкой, сохранять осанку и зачитать его своим бархатным голосом, добавив немного эмоций.

На следующее утро Кэ Минсюань за завтраком увидел в газете фото Бянь Ицю, занимавшее почти полстраницы, и заметил:

— Ну хоть в костюме выглядит прилично.  

Сойдя со сцены, «приличный» босс Бянь тут же сорвал душащий его галстук, собираясь швырнуть его куда подальше. Но его тут же перехватила директор Е в облегающем чёрном платье с силуэтом «рыбий хвост». С изяществом она взяла его под руку, не оставив выбора, и потащила обратно в толпу. Весь вечер Бянь Ицю был вынужден разгуливать с бокалом, общаясь с гостями. 

Разумеется, красивая пара неизбежно привлекает внимание, поэтому, перевернув страницу, Кэ Минсюань увидел их совместное фото. В статье беззастенчиво врали, утверждая, что Е Чжэнь бросила высокий пост в PWC и вернулась в Китай, чтобы присоединиться к «Цзюань», «ради любви» — история выходила трогательной и романтичной.  

Бянь Ицю оказался невинной жертвой — когда Е Чжэнь пришла в компанию, он ещё сидел в тюрьме «Туншань» и даже не слышал о новом сотруднике. Ему очень хотелось спросить у того журналиста, каким глазом он разглядел у Е Чжэнь «способность жертвовать ради любви». Ослеп, что ли?  

Ослеп ли журналист — вопрос спорный, но большинство читателей поверили. Конечно, Кэ Минсюань к ним не относился. Он сам крутился в этой сфере и знал, сколько правды в газетах. Мужчину просто раздражало, как Бянь Ицю обнимал Е Чжэнь за талию.  

Кэ Минсюань закрыл газету, не дочитав, и потому пропустил информацию о небольшом инциденте на банкете — генерального директора «Хуажуй», Жуань Чэнцзе, не пустили на мероприятие из-за отсутствия приглашения. 

Глава отдела по связям с общественностью, не зная, как поступить, не решалась впустить мужчину, но и прогнать тоже не могла из-за его статуса. Поэтому вежливо попросила подождать и поспешила внутрь за инструкциями к Бянь Ицю.

— Кого? Кто там? — Бянь Ицю, уже изрядно выпивший, не сразу сообразил, о ком речь.  

— Генеральный директор «Хуажуй».  

— У «Цзюань» нет деловых отношений с «Хуажуй», да и личных тоже. С чего это он явился? — спросила Е Чжэнь.

— Не знаю. Пойду разберусь, — ответил Бянь Ицю, поставив бокал на поднос официанта. Без лишних раздумий он направился к входу. Какой бы ни была причина визита Жуань Чэнцзе, оставлять его ждать снаружи было невежливо.

Жуань Чэнцзе пришёл не из-за земли на участке 5-17 — такой мелочью «Хуажуй» не стала бы заниматься. Но настоящая причина его визита была… совсем не для посторонних ушей.  

Услышав шаги, Жуань Чэнцзе обернулся. Его губы слегка приподнялись в дружелюбной улыбке. Хотя господин Кэ и Жуань оба были с характером, Жуань Чэнцзе казался более сдержанным и зрелым, совершенно непохожим Кэ Минсюаня с его буйным нравом.  

Бянь Ицю тоже улыбнулся и протянул руку:  

— Каким ветром занесло?  

Жуань Чэнцзе достал свою из кармана, и мужчины обменялись рукопожатием:  

— По прогнозу, сегодня северо-восточный.  

Они рассмеялись, будто старые друзья, но не подозревали, что их взаимодействие уже попало в объектив репортёра. На следующий день фотографии опубликовали в бизнес-колонке под заголовком: «Хуажуй» и «Цзюань» объединяют силы: ждёт ли рынок недвижимости города Z новый ажиотаж?  

На самом деле, после рукопожатия Бянь Ицю спросил:  

— Ты как здесь оказался?  

— Проходил мимо, решил заглянуть и поздороваться, — кратко ответил Жуань Чэнцзе.  

— Зайдёшь выпить?  

— Вряд ли. Я не одет для такого.  

— Даже если бы президент Жуань явился в тряпье, это задало бы новый тренд в мире моды, — поддразнил Бянь Ицю.  

— Тогда в следующий раз приду в тряпье, — серьёзно ответил Жуань Чэнцзе.  

— Договорились. Пришлю приглашение заранее.  

— Ты даже не представляешь, как неловко было стоять за дверью.  

Оба рассмеялись.  

Через десять минут Бянь Ицю внезапно чихнул. Причина была проста: внутри помещения отопление работало на полную мощность, он оставил пальто в гардеробной и был только в костюме, тогда как на улице температура приближалась к нулю. Он и не думал, что сможет так легко общаться. Не было неловкого молчания, ни капли скуки и уж точно никакого желания придушить собеседника, как в случае с Кэ Минсюанем. В последний раз он так спокойно разговаривал… много лет назад.  

Как раз когда Жуань Чэнцзе собирался подробнее рассказать о том, что в следующем году группа «Хуажуй» инвестирует 4 миллиарда в новый проект на восточном побережье, его прервал громкий чих Бянь Ицю. Жуань Чэнцзе тут же замолчал, нахмурился и велел ему идти внутрь.

— Ты же не договорил! Не усну теперь, — Бянь Ицю достал из нагрудного кармана носовой платок и грубо высморкался. — Четыре миллиарда? Что за проект?  

Жуань Чэнцзе покачал головой:  

— На улице холодно, иди внутрь. Обсудим в другой раз. 

Бянь Ицю хотел возразить, но тут кто-то вышел его искать — нужно было вручать награды.  

Жуань Чэнцзе помахал ему на прощание и ушёл. В двадцати метрах от входа резко вспыхнули яркие фары машины, и Бянь Ицю понял, что водитель Жуань Чэнцзе ждал его всё это время.

Бянь Ицю, конечно, не страдал бессонницей из-за недосказанного — во второй половине вечера он напился. Цзо Чэн помог ему добраться до виллы, поскольку босс Бянь едва держался на ногах. Какие уж там слова Жуань Чэнцзе — он даже не помнил, кто это такой.

Но, увидев в окнах тёплый свет, Бянь Ицю вдруг остановился, его покрасневшие глаза выражали недоумение.  

— Кто-то был здесь? — спросил он у Цзо Чэна.  

— Я велел включить отопление и набрать ванну, — ответил тот.  

Бянь Ицю больше не задавал вопросов. Он, шатаясь, вошёл в дом, с трудом поднялся по лестнице, по пути срывая галстук, снимая пиджак и расстёгивая ремень. К моменту, когда он дошёл до ванной, на нём не осталось ничего. Цзо Чэн даже не стал поднимать вещи, просто шёл по пятам за боссом. И как раз в тот момент, когда тот уже готов был грохнуться в ванну, он успел подхватить его, предотвратив кровавую катастрофу.

Но прежде чем телохранитель успел вздохнуть с облегчением, Бянь Ицю, всё ещё пьяный и совершенно не владеющий телом, всё же рухнул в воду. Инстинктивно он схватился за что попало — и этим «что попало» оказался Цзо Чэн, который как раз тянулся за гелем для душа. 

С грохотом оба рухнули в ванну, вода хлынула на пол.  

Цзо Чэн осел на бок, рёбра чуть не треснули от удара, а Бянь Ицю удобно расположился сверху, целый и невредимый. Его затуманенные алкоголем глаза пристально смотрели на Цзо Чэна очень сосредоточенно. Босс Бянь в этот момент был похож на волка, высматривающего добычу. Цзо Чэн знал этот взгляд слишком хорошо — именно так Бянь Ицю смотрел на каждого красавчика, который охотно заползал к нему в постель.

 Цзо Чэн почувствовал, как сжимается его задний проход.

«Босс, я продаю только навыки, не тело!»  

Но Бянь Ицю не слушал. Его руки, крепкие как сталь, сжали Цзо Чэна, и он уже готов был впиться в него зубами.  

Цзо Чэн принял решение. Сжав веки в мрачной покорности, с выражением храброй жертвенности на лице, он резко поднял ногу — и пинком отправил пьяного босса Бяня в полёт.

Бянь Ицю почувствовал, будто мир завертелся с бешеной скоростью. Перед глазами заплясали размытые пятна света, как в калейдоскопе. Он понимал, что в его объятиях кто-то есть, но не мог разобрать кто. Руководствуясь лишь инстинктами, он был поглощён одним желанием и уж точно не ожидал внезапного полёта. Тёплая вода хлынула в глаза, уши, рот и нос, усиливая головокружение. Он даже не смог поднять голову и начал тонуть.

Цзо Чэн вылез из ванны и вытащил своего босса.  

Бянь Ицю откашлялся и немного протрезвел — по крайней мере, узнал Цзо Чэна. Его голос звучал по-детски обиженно:  

— Ачэн* [прим: уменьшительно-ласкательное имя Цзо Чэна], кажется, кто-то меня пнул…  

— Вам показалось. Вы просто перепили, и сами ударились о край ванны, — невозмутимо солгал Цзо Чэн.  

— Правда?  

— Правда. 

— Ладно... — Бянь Ицю лениво плескался в воде и выглядел так, словно действительно поверил объяснению. 

Закончив мыться и высушившись, Бянь Ицю вышел из ванной в чём мать родила. Цзо Чэн в это время говорил по телефону, раздражённо выкрикивая в трубку:

— Быстро найди кого-нибудь, чтобы согреть постель босса!