«С самого начала он был взволнован, как будто знал — что-то произойдет». Очевидец — о том, как развернули борт с Протасевичем
23 мая самолет компании Ryanair по маршруту Афины-Вильнюс был вынужден изменить маршрут и приземлиться в Минске — поступило сообщение о якобы минировании борта. Взрывчатку не нашли, зато был задержан один пассажир — Роман Протасевич, который находится в розыске белорусскими властями. TUT.BY удалось найти очевидца — он рассказал, что происходило на борту до и после прибытия в Минск.
Из соображений безопасности иностранец попросил не называть его имя публично. Вот что он нам рассказал.
«Самолет уже должен был вот-вот прибыть в Вильнюс, когда пилот сделал резкий поворот и сообщил нам по громкой связи, что мы должны приземлиться в Минске. Большинство пассажиров были несколько шокированы тем, что происходит. Но нам сказали, что так делают из соображений безопасности.
Когда мы приземлились, то увидели военных, милицию с собаками, ожидающих нас. И услышали, что у них есть информация о якобы бомбе на борту. После чего по пять человек нас начали выводить наружу, при этом собаки обнюхивали наш багаж. Они обыскали все наши вещи, а позже еще и просканировали в пункте досмотра [в аэропорту].
Пассажиры были напуганы сообщением о бомбе. Я сначала подумал, что у кого-то в самолете наркотики с собой или что-то такое, и поэтому привлекли собак. Я не слышал ничего о бомбе [от экипажа или прибывших силовиков]. Пилот лишь сказал, что мы приземляемся по соображениям безопасности — и все.
Я видел реакцию Романа [Протасевича]: с самого начала он был взволнован, как будто знал — что-то произойдет. Мы не знали этого парня раньше — но прочитали о нем через два часа в новостях.
Его тоже обыскали, но не нашли ничего — после чего сказали пойти за ними в автобус с другими пассажирами. Но через три минуты пришел офицер и сказал ему выйти из автобуса, чтобы показать сумки опять. Собака начала обнюхивать его вещи снова, но они ничего не нашли. Потом [Роман вернулся в автобус], при этом за спиной у него уже были трое офицеров.
Нас отправили в пункт досмотра [в аэропорту], где наши вещи сканировали перед тем, как пустить в зону ожидания. Там, в пункте досмотра, я видел Романа с тремя офицерами, они сопровождали его, а потом куда-то ушли, не знаю куда. Это был последний раз, когда я видел парня.
То есть, они обыскивали вещи Романа два раза, пока он был в автобусе. Нас же они проверяли только раз, пока мы были в автобусе, а второй раз — уже в зоне досмотра [в аэропорту].
Не знаю, был он один [на рейсе] или нет.
Белорусские сотрудники были очень холодны с пассажирами. Они не предоставили никакой информации и оставили нас в неведении на шесть часов. Мы узнавали обо всем только из новостей. Ты не можешь чувствовать себя в безопасности, когда не знаешь, что происходит, и почему они держат тебя с другими пассажирами в одном месте, пока два единственных выхода контролируются двумя офицерами в зеленом.
Люди сидели на полу, потому что места для всех было недостаточно. [Собеседник позже опознал по фото — это зона ожидания вылета в аэропорту]. Этого пространства было очень мало для такого количества людей. Они нам не предоставили еду или воду, но там был небольшой магазин, где мы могли купить сами. Уборные тоже были в этой зоне, и нам разрешали ходить туда.
Даже когда мы спрашивали, что происходит и когда мы улетим, их ответ был один: «Мы не знаем». Это нам говорили женщины в этой зоне.
Я думаю, послы начали переговоры, и в 19.05 открыли посадку и сказали нам выходить.
У меня есть лишь пару фото. Один из силовиков зашел в автобус с пассажирами и сказал: «No photos» (Без фото. — Англ.)
Мое мнение: информация о якобы бомбе на самолете и все остальное были очень хорошим сценарием, а не правдой. Роман знал, что что-то не то, когда самолет повернул на Минск, и, думаю, они узнали его [сразу], но с самого начала ничего не говорили. Думаю, они заставили посадить самолет ради одного человека.
Романа не арестовали сразу, а наблюдали за ним еще какое-то время, примерно часа 2,5. Это все, что я видел — как человек, который до этого дня не знал, кто такой Роман Протасевич. [Тогда] я думал, что они забрали его, потому что нашли что-то в сумке. Мы же не знали, кто он».