Путин присоединит Запорожье? — Олег Жданов

Руслан Шаведдинов: Олег, мы приветствуем вас!

Олег Жданов: Добрый вечер!

Руслан Шаведдинов: Позвольте, пожалуйста, начать с вопроса, который сегодня всеми обсуждается — вероятный референдум в Запорожской области, который оккупанты там объявили, не назвав при этом дату. Дайте, пожалуйста, оценку как военный эксперт, насколько реалистична аннексия со стороны Путина этой территории, насколько действительно захвачена Запорожская область путинскими войсками с момента начала оккупации?

Олег Жданов: Конечно, Россия будет пытаться застолбить эту территорию любым способом, но есть одна особенность. Дело в том, что легитимизация этого референдума в условиях ведения активных боевых просто невозможна, и если Россия просто для галочки хочет формализма, то пожалуйста, они могут делать всё, что угодно. И референдумы, и всё остальное. Но для того, чтобы более-менее легитимизировать этот референдум, необходимо прекращение огня, если прекращения огня не будет, значит это всё — филькина грамота.

Дмитрий Низовцев: Сколько могут российские оккупационные войска удерживать эту территорию? И сколько в процентах от общей площади? Например, в начале сентября они обираются проводить референдум, способны они удержать всю эту область?

Олег Жданов: Это очень большой вопрос: додержатся ли они на этих территориях до 11 сентября — у них это день голосования, они назначили на эту дату проведение референдума. Очень трудно сказать. Если начнётся контрнаступательная операция со стороны вооруженных сил Украины, то о каком референдуме может идти речь?

Мировое сообщество прекрасно понимает ситуацию, чем дальше, тем больше они понимают ситуацию, поэтому говорить о том, что эти референдумы будут легитимными или их кто-то признает в мире — абсолютный абсурд.

Руслан Шаведдинов: Олег, у меня вопрос про вооружение. До этого мы видели сообщения о поставках, о подготовке военными инструкторами военных кадров для обслуживания «Гепардов» от Германии, сейчас поступает информация от официальных лиц Украины, что они поступили на вооружение и уже на полях сражения в ближайшее время окажутся. На ваш взгляд, насколько это мощное усиление вооруженных сил Украины, насколько это может помочь переломить ход событий на полях сражения?

Олег Жданов: Поступило 3 «Гепарда» из 30 обещанных.

Руслан Шаведдинов: А это мало? Мы не понимаем, насколько это большая штука.

Олег Жданов: Три «Гепарда» могут закрыть, допустим, 3 батальонных района обороны. Что такое «Гепард»? «Гепард» — это зенитный танк, который может работать в автоматическом режиме и может поражать любые низколетящие и малоскоростные цели, например, вертолёты и штурмовики. Это его основная задача. Также «Гепард» может открывать огонь по бронированным целям. Это, кстати, то, что Россия пыталась сделать танком «Терминатор» для поддержки танков, такую тяжелую боевую машину для поддержки танков, но у них что-то с «Терминатором» не сошлось. А «Гепард» может выполнять ту же самую функцию, что и «Терминатор»: поражения бронированных целей на дальности прямой видимости.

Поэтому, в принципе, 3 батальона он прикрыть может. Да, это неплохо, а то, что он бронированный, даёт ему возможность работать непосредственно в боевых порядках обороняющихся войск, на переднем крае.

Дмитрий Низовцев: Ещё хочется другой темы коснуться, про Антоновский мост под Херсоном. У меня есть к этому вопрос. Мы очень часто в последнее время говорим про Антоновский мост, но перед тем, как говорить о том, что в ВСУ нанесли по нему удар, поясним для зрителей, которые с недавних времён за этим следят, почему он так важен, почему так много разговоров про удары по Антоновскому мосту? Почему он стратегически важен для обеих сторон?

Олег Жданов: Он стратегически важен, потому что на протяжении 300 км реки Днепр только 2 моста: Антоновский мост в районе Херсона и Каховская плотина Каховской гидроэлектростанции — там есть мост через шлюз этой плотины. Всё, других мостов просто нет. Есть ещё железнодорожный мост, он стоит чуть выше по течению вместе с Антоновским, но других способов переправиться через речку Днепр не существует.

Дмитрий Низовцев: Спасибо, что объяснили, потому что мы неделю, вторую, третью про него говорим, и как-то зритель, возможно, уже и не помнит, что это за Антоновский мост.

Есть новости о том, что ВСУ обстреляли этот самый мост. Хотелось бы понять, какое у него сейчас состояние, потому что Россия 2 последние недели говорила, что украинцы отбомбардировались по нему, но мы его успешно отремонтировали, сейчас снова по нему удар. И как вы думаете, способна ли сейчас Украина разрушить мост и нанести этим урон российским военным?

Олег Жданов: Судя по тем повреждениям, которые были нанесены ещё до начала ремонта, несущая способность этого моста практически сведена на ноль, пешеходно его можно использовать, но как автомобильный — нет.

Они начали его ремонтировать, но там нужна замена мостового пролёта, это капитальный ремонт моста, бетоном там не отделаешься, но чтобы у них не было сомнений, мы похоронили ещё одним ударом российскую надежду вместе с ремонтной техникой на мосту. Она, кстати, там до утра догорала. В таких условиях мост ремонту не подлежит, нужен капитальный ремонт с заменой мостового пролёта.

Кстати, под обстрел попали мост через шлюз Каховской ГЭС, мост через Ингулец в районе населённого пункта Дарьевка, его ещё называют Дарьевский мост, сейчас ждём подтверждение, тоже должен был быть обстрелян, мост через Ингулец — он рассекает группировку на правом берегу на 2 части: криворожскую и херсонскую, они теперь не имеют между собой сообщения, нужно наводить понтонную переправу. И фактически эти две группировки оказываются в таком, я бы сказал, оперативном окружении без логистических цепочек снабжения войск.

Руслан Шаведдинов: Сегодня появилось новое заявление руководства турецкого завода Baykar, который производит нашумевшие Bayraktar, которые активно помогают Украине в войне с путинскими оккупантами. Поговаривают, что они планируют строить завод, даже выделена земля, много было оптимистичных сообщений. Я это хочу немножко по-другому это трактовать и спросить у вас о том, согласны ли вы, что строительство завода — процесс не быстрый, это довольно долгое время занимает, потом ещё какое-то время на производство потребуется, помимо возведения самого завода. Власти Украины очень рады, что такой завод появится, скажите, означает ли это, что все признают и понимают, что этот военный военный конфликт, эта война — станет затяжной? Что она продержится ещё какое-то длительное время, а потому возведение завода точно не будет лишним, потому как это, по всей видимости, история не про недели, месяцы, а какой-то более широкий отрезок времени.

Олег Жданов: Наоборот, я бы сказал, что строительство завода — это может быть процессом быстрым, ускоренным. Во-первых, при современных технологиях, завод можно построить намного быстрее, чем это было в советские годы. Вы меряете мерками Советского союза, когда строили в течение пятилетки — одной или двух. Вспомните, сколько строил Илон Маск свой завод Tesla — 6 месяцев, так что это не проблема.

Второе, производственные мощности уже есть, мы же сегодня выпускаем два совместных дрона. То есть «Байрактар» — это уже турецко-украинский дрон, компоненты практически напополам в этих дронах, поэтому я думаю, что наоборот. А ударить по этому заводу пусть только попробует Российская Федерация, пусть только попробует ударить по турецкому заводу на территории Украины.

Дмитрий Низовцев: Чёткое замечание, учитывая, как Путин пытается понравиться Эрдогану всё больше и больше, и как у него всё это хуже и хуже получается.

Олег Жданов: Да, у него это всё меньше и меньше получается.

Дмитрий Низовцев: Достаточно вспомнить картинку, вы наверняка видели, где Путин бедненький мнётся в кабинете, ждёт, когда Эрдоган выйдет, там 50 секунд публичного унижения.

Олег Жданов: Да, ситуация поменялась. Теперь видно, кто и кого ждёт.

Дмитрий Низовцев: Ещё хотелось у вас спросить про одну из главных тем дня — про Запорожскую АЭС. Очень много об этом пишут разные стороны. И Украина об этом много говорит, и Россия. Что сейчас, по вашим данным, там происходит, кто во всём виноват?

Олег Жданов: На сегодняшний день есть информация о том, что Российская Федерация заминировала один энергоблок и заминировала ряд административных зданий. По поводу энергоблока у меня как-бы возникают сомнения, потому что, зная конструкцию здания под реактор, я сомневаюсь, что им хватит тротила, чтобы его разрушить. Но неважно. Смысл в том, что они обстреляли территорию станции. Что делает Россия? Россия хочет создать «казус белли», обвинив Украину в ядерном терроризме. Они хотят сказать, что якобы мы обстреливаем станцию, а потом взорвать там несколько объектов и заявить о том, что они будут применять, допустим, тактическое ядерное оружие против Украины, чтобы не допустить дальнейшей эскалации ядерного терроризма.

Но сегодня не 2014 год, сегодня европейское сообщество и мировое сообщество понимает, что происходит реально, в том числе и в городе Энергодар на Запорожской атомной станции. Эта станция самая крупная в Европе. Я думаю, что здравомыслящие люди понимают, что если они начнут подрывать какие-то объекты на территории станции, то удержать ситуацию под контролем будет практически невозможно, поэтому тут уже даже проблема не столько Украины, сколько проблема мирового сообщества: либо Европа хочет жить с огромным очагом радиоактивного излучения в центре Европы, либо надо принимать какие-то меры в отношении человека, который, наверное, не адекватен, если он принимает такие решения. Хотя, вспоминая фразу Путина, что все сдохнут, а он пойдёт в рай вместе с россиянами, то, я так понимаю, он рассчитывает на то, что он угробит этот мир.

Руслан Шаведдинов: Олег, у меня напоследок такой вопрос, уже, наверное, на ваше мнение не как военного эксперта, а как человека, активно следящего за происходящим. Ровно 14 лет назад Владимир Путин вторгся, Российская Федерация вторглась в Грузию, оккупирован огромный процент территории этого независимого государства, прошло 14 лет. Сегодня дата 8 августа, которая 08.08.08, которая вошла в учебники по истории. И тогда за ту оккупацию Российская Федерация никак не была наказана, в частности Путин не понёс никакой ответственности. На ваш взгляд, это как-то связано с тем, что он решился на полномасштабную войну с Украиной сейчас, в 2022 году?

Олег Жданов: Думаю, что да. Это взращивание монстра, которое тогда возглавляла Ангела Меркель, это её заслуга. Она проводила в жизнь, главенствуя неофициально или негласно в Европейском союзе, она проводила политику вскармливания монстра, потом был, кстати, 2013 год — Сирия. Россия там тоже вторглась, вмешалась в этот вооружённый конфликт, который происходил. Там была гражданская война в середине, а Россия сделала из этого международную войну, причём региональную, довольно большого масштаба. И опять никто не отреагировал, даже ООН не отреагировала. А теперь все получили большую войну после Второй Мировой на европейском континенте. Опять же, кстати, если немножко вернуться в экскурс, то надо вспомнить ещё Приднестровье, за которое Россия не понесла наказания, Косово — это тоже производная действий Российской Федерации в югославском конфликте.

Дмитрий Низовцев: Подождите, про Косово не совсем я понял, хотелось бы понять позицию Олега Жданова.

Олег Жданов: Косово, я вам в двух словах.

Дмитрий Низовцев: Не чтобы спорить, а чтобы понимать.

Олег Жданов: Как появилось Косово? Косово появилось за одну ночь, когда Ельцин отдал приказ российским войскам взять Приштину и занять аэродром. Они опередили американские транспортники буквально на 2 часа, те уже разворачивались в воздухе, а потом Россия настояла на автономии этого края. Получилось, что территория, заселённая на 90% коссовскими албанцами, получила практически христианское руководство и сербский протекторат.

Дмитрий Низовцев: Спасибо большое!

Руслан Шаведдинов: Олег Жданов, военный эксперт, был в эфире «Популярной политики».

Присоединяйтесь к нашим ежедневным эфирам на канале «Популярная политика»

Путин присоединит Запорожье? — Олег Жданов

Report Page