Огромные сисяндры девушка использует как зажим для члена парня

👉🏻👉🏻👉🏻 ВСЯ ИНФОРМАЦИЯ ДОСТУПНА ЗДЕСЬ ЖМИТЕ 👈🏻👈🏻👈🏻

Огромные сисяндры девушка использует как зажим для члена парня
(Сообщение закроется через 2 секунды)
 Программа Всевластия , MD гипноз, mind control, крайняя жестокость
Цитата(LaRomantic @ 24.1.2016, 20:47) [snapback]55553[/snapback]
Автору конечно "Лайк" за трудолюбие, но последнюю часть читать мне крайне тяжело, тут слишком все жестко... Нежели такая жестокость, пусть даже виртуальная кому то нравится?

Немного не согласна с мнением тех людей, которые считают, что выкладывание сцен жестокостей и насилия - плохо. Разумеется такое не рекомендуется читать детям, но остальным эти фантазии ничем повредить не могут. Наоборот даже в чем-то помогут разрядить скованность сознания и психологически успокоят тех, кому это нужно. Это уже давно изученный вопрос, что лучше расслабляться читая или просматривая, чем искать выход другими способами. Автору респект за такой труд, читала этот рассказ ранее, но вспомнить неплохо. В целом один сюжет многого стоит...




Цитата(SvetLana @ 25.1.2016, 18:46) [snapback]55556[/snapback]
Автору респект за такой труд, читала этот рассказ ранее, но вспомнить неплохо. В целом один сюжет многого стоит...

11. Темная сторона силы Пока доктор умывался, и мы шли к следующей лаборатории, я занялся самокопанием, в попытке понять, что это за ощущения и эмоции у меня в голове. А думал я о том, что затягивает все-таки это всевластие. Кажется, что внутри остался прежним, но на деле просто чернуха какая-то из меня лезет. Появляются эти темные желания, которые будоражат кровь и обладают сильнейшей притягательной силой с легким привкусом безумия. А ведь вроде я все дядины закладки вытащил из себя. Или не все? Но если таки все, то значит это действительно мое, всплывает откуда-то из глубин разума. А главное, эти мои желания — они действительно управляют мной. Вот почему я не вмешивался в действия доктора, и давал ему творить все, что заблагорассудится. * * * В этой камере, куда мы пришли, в отличие от предыдущих помещений, была не одна девушка, а три. — Тут мы проверяем, если сексуальное возбуждение можно контролировать волевым импульсом, несмотря на обстановку вокруг, — продолжал Док свою экскурсию по лабораториям. — Сможет ли объект абстрагироваться от своей боли, боли близких ему людей и дойти до оргазма, если у него есть такая потребность. Конечная цель — сделать из объекта послушную марионетку способную выполнить любой приказ, невзирая на такие абстрактные вещи, как мораль и нравственные устои. Он обвел рукой помещение. — Здесь у нас находится семья из матери и двух дочерей. Я осмотрелся. Мать семейства была растянута на выгнутом вверх лежаке. На запястьях и лодыжках у нее красовались кожаные браслеты с цепочками пристегнутыми к краям ложа. На ее зрелом теле вздымались к потолку огромные оплывшие холмы грудей с блямбами темных сосков. На лице у нее было закреплено что-то типа намордника-кляпа. Между разведенных ног стоял трахательный аппарат. Огромных размеров черный блестящий фаллоимитатор неподвижно замер, нацелившись головкой женщине во влагалище. — Расскажите мне немного об объектах, — попросил я доктора, отвлекшись от своих мыслей о непонятках у меня в голове. — Что вас интересует? — уточнил тот. — Возраст, социальное положение, вес, рост, род занятий, фамилия, имя? — Ну, хотя бы возраст. Менгеле подошел к компьютеру на столике в углу, взял мышку в руки и что-то там запустил. — Матери тридцать семь. А дочерям…, — он махнул рукой в сторону стенки с закрепленными телами. — Секунду, сейчас я их дела найду, — он начал клацать кнопками на клавиатуре. У стенки была подвешена за руки худощавая девочка. На вид ей было на пару-тройку лет поменьше, чем мне. Голова безжизненно покачивалась на хрупкой шейке, светлые волосы свисали спутанной копной, но не закрывали ее, не по годам развитых, округлых подростковых грудей, покрытых частой сеткой красных полос. Рядом стоял аппарат со свисающей плеткой на длинной ручке. Было ясно, что это стегающая машина. — Ага, младшей *надцать. Старшую сейчас тоже найду, — он продолжил поиск. Перед девочкой стояла на коленях, сидя круглой попой на пятках длинных крепких ног, уже вполне взрослая девушка. Груди ее были почти такими же большими и тяжелыми, как у матери. Они слегка свисали над рельефным накаченным прессом. Скорее всего, лет через десять они обвиснут окончательно, но пока что ее молочные железы были почти идеальной формы. Она была за волосы, переплетенные с веревкой, подвешена к крюку, свисавшему с потолка. Веревка от запястий, связанных за спиной, шла внатяг вверх, и соединялась с косой так, что в итоге ее голова практически уткнулась сестре в промежность. — А старшей двадцать, — наконец нашел он. — А чего они все не шевелятся, спят что ли? — спросил я. — Пока что у них перерыв, — пояснил доктор, — но скоро время очередного сеанса. Мы их тренируем два раза в день, по часу. Хотелось бы чаще и дольше, но тогда объекты, — он негодующе поджал губы, — слишком быстро приходят в негодность, — вздохнул он. — Кстати, вы можете обратить внимание на размер их грудей, — обратил он мое внимание. — Это следствие нашей революционной методики по увеличению бюста. — И что это за методика? Как вы этого добились? — спросил я. Док явно ожидал этого вопроса и ответил мне с пафосом в голосе: — Химия! Как известно форма и размер грудей зависят от прочности и упругости капсулы из соединительной ткани, в которую заключена молочная железа. И я разработал два препарата по укреплению и увеличению формы грудей. Причем, насколько мне известно, не имеющих аналогов в мире, — с гордостью заявил он, вздернув голову. — И как они же они работают? — дал я ему возможность похвастаться. — Первое вещество укрепляет соединительные ткани. Курс из десяти инъекций, повторяясь через день, производятся по кругу молочной железы объекта. Игла вводится на всю глубину плоти груди, и, постепенно, вытягивается наружу, одновременно с нажимом на поршень, так, чтобы пропитать максимально возможное количество тканей. Подопытные обычно так забавно пищат при этом, — доктор хищно усмехнулся. — Но, по сравнению с введением второго препарата, эта боль для них, как легкая щекотка. — Почему? — уточнил я. — Чтобы ввести второй препарат, который отвечает за увеличение уже самих желез, мы специальными скобами раскрываем им протоки сосков и производим инъекции прямо вглубь молочных долей подопытной. И это, судя по всему, действительно болезненная операция. Соски объектов сильно кровоточат, и кричат они особенно сильно, срывая себе голос. Впрочем, — пожал он плечами, — кого интересуют страдания этих лабораторных животных. — Интересно, — пробормотал я. — А за сколько времени они вырастают? — Ну, по-разному, — поскреб он подбородок, задумавшись. — Методика еще исследуется, но в среднем где-то на размер за четыре месяца. Зависит от возраста, питания и так далее. Вот, к примеру, взгляните на фото младшей подопытной всего два месяца назад. Он развернул ко мне экран. На нем крупным планом была фотография узкой грудной клетки. Никаких признаков грудей, только бледные неразвитые соски чуть припухли на светлой коже. — А сейчас полюбуйтесь, — он махнул рукой в сторону стенки с девочкой. — Вполне себе милые сисечки. Я не поленился и подошел к ней поближе, рассмотреть. Грудки, как я уже отметил ранее, действительно заметно выделялись двумя крупными холмиками на хрупком теле. Соски были розоватыми, довольно большими столбиками. Никакого сравнения с картинкой на мониторе компьютера. Выглядели они, правда опухшими и синими, видимо от постоянных растягиваний скобками. Присмотревшись, я также увидел маленькие, почти незаметные, следы от уколов по кругу каждой молочной железы. * * * — Итак, барышни. Мы начинаем, — громко провозгласил доктор. До этого он прошелся по камере, разбудив женщин тем, что ткнул их электрошокером в чувствительные части тела. Те сильно дергались, и, очнувшись, громко стонали. — Сегодня, как обычно, мы проверим, как быстро вы умеете кончать, — заявил он подопытным. Те ответили протестующим обреченным мычанием, но Менгеле не обратил на это никакого внимания. — В качестве стимула, тоже как обычно, мы проведем вас через довольно болезненные процедуры, прекратить которые вы можете только наглядно продемонстрировав нам, как вы оргазмируете. Для этого вот держите этот хорошо знакомый вам пульт управления от трах-машин, — он вложил в их руки устройства. — Смотрите не выроните, а то в качестве наказания мы не будем останавливать болевое воздействие. Женщины горестно застонали в ответ, и крепко сжали пульты в кулаках. Младшей девочке Док нацепил вибратор-бабочку на резинках, плотно прижавшуюся к ее промежности, и почти тотчас зажужжавшую. Девочка явно хорошо усвоила предыдущие уроки и сразу же включила ее, попытавшись приблизить оргазм как можно быстрее. Ее старшей сестре Менгеле запихнул во влагалище здоровенный дилдо. Который, тем не менее, довольно свободно вошел в нее — видимо ей там уже хорошо все растянули. Из промежности у девушки тоже сразу донеслись звуки работы устройства. Подобно сестре она тоже решила времени зря не терять. Мать семейства была занята тем, что пыталась принять в себя огромных размеров фаллоимитатор от трах-машины. Он беспощадно раздвигал ее половые губы, вминаясь внутрь. — Хорошо, — спустя некоторое время произнес доктор, внимательно наблюдавший за подопытными. — Вы, я вижу, уже разогрелись и готовы к стадии болезненных ощущений. Помните, концентрируйтесь на удовольствии, а не боли, и вы достигнете оргазма. Говоря все это, он одновременно нацеплял на старшую девушку крокодильчики зажимов на соски и клитор. Провода от них шли к небольшой коробочке лежащей рядом. Девушка тоненько вскрикивала. Подойдя к станку с матерью, он включил еще один дилдо, по размерам не слишком уступавший первому, вот только направленный ей в анальное отверстие. Начав с медленного движения, тот пошел на таран ее нижней дырочки. Женщина корчилась и стонала. Младшей он включил хлыст-машину. Та тоже начала медленно, постепенно раскручивая стек и наращивая темп, обрушивая свои удары на нежную кожу девочки. По прошествии небольшого времени он заработал на полную катушку. Стек со свистом начал полосовать грудки девушки-подростка. Та отчаянно визжала, дергалась в путах, трясла сисечками, но никак не могла защитить свои прелести. — А-а-а, — закричала она. — Мама, мамочка, мне больно, спаси меня, — обратилась она к родительнице, к той, что всегда выручала ее. — М-м-м, кх-м, — услышав дочку, та сильно замычала и задергалась, но все бесполезно — крепления были сработаны на совесть, она могла лишь неразборчиво реветь и кашлять, одновременно получая болезненное удовольствие от движений силиконовых членов внутри ее тела, в то время, как ее дочери страдали. Периодически она сильно напрягала мышцы в попытках выбраться, но все также безрезультатно. Старшая дочь в это время корчилась от болезненных импульсов электричества. Док с пультом стоял возле нее и решал, куда именно направить ток. Девушку всю трясло. Глаза закатились. Из-под крокодильчиков на ее торчащих сосках и клиторе начал появляться легкий дымок. Она, по сути, поджаривалась заживо. Рот был распахнут и из него доносился натужный хрип. * * * Процесс завораживал, но был довольно однообразным и я, продолжая наблюдать за экзекуцией, постепенно опять вернулся к своим мыслям. Всевластие опасно для человечества. Кажется, это Аристотель говорил, что деспотия опасна тем, что если у власти будет неумный правитель, то он может привести государство к краху. И что все плюсы деспотии при умном и энергичном правителе оборачиваются ее недостатками при правителе глупом. Насчет своих умственных способностей у меня иллюзий не было. Опасно. Ведь, если мои планы исполнятся, и я приду к власти во всем мире, то те решения, которые я буду принимать, они не будут иметь обратной связи, и легко могут привести к мировой катастрофе. Как там говорится в известном афоризме: « Власть разлагает. Абсолютная власть разлагает абсолютно ». Крайне опасно принять точку мышления «Я — начальник, ты — дурак». И поэтому мне нужно будет создать для себя какой-то контроль со стороны, который мог бы запретить мои решения и указать на их ошибочность. Что-то по типу конгресса у американского президента. А назову я этот орган контроля Ближний Круг. Естественно, туда войдут ближние родственники, друзья, и еще кто-нибудь, посмотрим по ходу процесса. Решено. А, чтобы они не смогли меня низложить и захватить власть самим, я запрограммирую их так, чтобы подобная мысль просто-напросто даже и не возникала в их голове. А если все-таки и появится, ведь человеческий мозг — хитрая штука, то вложу маленькую установку прийти ко мне с покаянием, и выложить всё как на духу. «Хм, установку», — я задумался, а не могли ли быть причиной всех этих изменений во мне то, что дядя взял и вложил мне в голову какие-то свои установки, и именно из-за них я теперь такой. Мне припомнились его слова, что он меня запрограммировал. Но, как же определить, что он навертел в моей голове? Хм, есть одна идея. Но тут меня прервали. * * * Пока я размышлял, то действия матери семейства по своему освобождению принесли результат. Раздался щелчок, и большие пальцы рук выпрыгнули из суставных сумок, неестественно искривившись. Она рывком выдернула руки из кожаных браслетов, согнулась к ногам и быстро освободила и их. Затем она содрала намордник, откинув его в сторону.Взгляд женщины остановился на мне, и она прыгнула вперед. Я не ожидал этого и попытался рефлекторно отшатнуться, но она неожиданно упала передо мной на колени и обняла мои ноги. — Господин, — она заискивающе смотрела на меня снизу вверх, — умоляю, спасите нас! Спасите хотя бы мою младшую дочь, Наташу! Как она догадалась, что я имею власть над доктором и могу приказать ему остановиться? Это какая-то сверхобострившаяся интуиция матери позволила ей считать из нескольких вопрошающих взглядов брошенных на меня Менгеле истинного хозяина положения. — Наташу? — переспросил я. Взгляд мой нашел девочку, прикованную к стене, обрабатываемую стек-машиной. Сейчас та спустилась ниже исполосованного торса к ее худым бедрам, которыми та сейчас эротично крутила в попытке увернуться от жалящих ударов. — Да, умоляю! — Хорошо, — согласился я, потеряв интерес к происходящему. Мне было необходимо узнать, что там у меня в голове, и не заложил ли дядя туда свои «мины». Я остановил жестом Дока, который прекратил поджаривать старшую, сейчас валяющуюся на полу и хрипло пытавшуюся отдышаться, и подскочил ко мне на помощь. Я велел ему принести мне пачку бумаги и ручку. Я решил попробовать так называемое автоматическое письмо, предварительно введя себя в состояние транса. — Даю установку, написать все, что дядя сделал со мной, — сказал я сам себе, одновременно запуская Программу. Когда я очнулся, прошло уже много времени. Все объекты спали все в таких же неудобных позах. Док играл в сапера на компьютере в углу. Мои руки онемели. Посмотрев на пачку листов, я присвистнул — она уменьшилась самое малое вполовину. Собрав исписанные листы, я вчитался в написанное. И, по мере того, как осознавал прочитанное, то изумлялся все больше и больше. По сравнению с теми установками, которые я вкладывал своим подопытным в голову, это было как слон и моська. Тонны корректировок, эмоциональные реакции, всплывающие по определенному признаку, логические ловушки, контролируемые реакции. Он из меня какого-то робота сделал, право слово. Но вот в чем дело — мне это нравилось! И поэтому я не хотел ничего трогать возвращая в себя прежнее состояние. Я с трудом припоминал свою прежнюю личность и новая, сегодняшняя, мне нравилась гораздо больше. Тут в листках я наткнулся и на эту запрограммированную реакцию. Я запутался. Где же мои желания, а где желания дяди? Фуух, стоит подумать, что почистить из этого, а что оставить. Это будет долгий процесс, возможно даже, что несколько лет возьмет, пока я разгребу все, что он наворотил в моей голове.





Внимание! Эта глава содержит ужасающие сцены запредельного насилия и жестокости, вплоть до летального исхода персонажей. Поэтому, если вы не приемлете подобного, то чтение рекомендуется прекратить. 12. Учебное занятие Мы вышли из блока лабораторий и продолжили объезд на маленьком электрокаре для гольфа. НИИ занимало огромную площадь за городом.Там были еще несколько лабораторий, которые можно было осмотреть, но я уже начал уставать, и поэтому попросил Дока показать мне еще что-нибудь одно достойное внимание, и хватит на сегодня. Спустя некоторое время мы подъехали к трехэтажному зданию, из которого доносились веселые детские голоса. — А тут у вас что, детский сад? — спросил я, войдя в здание. Коридоры были заполнены маленькими девчушками, с любопытством посматривающими в нашу сторону. На вид возраст их был лет восемь-десять. Прозвучал звонок, и они быстро разбежались по классам. В стены были встроены широкие окна позволяющие видеть то, что происходит внутри. Я подошел к одному из них, одновременно слушая объяснения доктора. — О, это спецзаказ. Спецзаказ-долгострой, — гордо молвил экскурсовод. — Нам заказали создать абсолютно преданных телохранительниц, которых можно также использовать как девушек сопровождения, а также как шпионок. Представьте себе, умная, убийственно красивая девушка, владеющая всеми видами оружия и полностью преданная хозяину. Проект меня заинтересовал, я и сам бы не отказался от такого приобретения. — А чего их так много заказали? — за стеклом аудитории было около трехсот малышек, прилежно слушавших преподавателя. Тот что-то с важным лицом вещал им. Судя по огромным размерам здания, где мы находились, тут таких аудиторий было несколько, и количество учениц могло доходить до пары-тройки тысяч, а то и больше. — Не очень, на выходе планируется несколько десятков, максимум сотен единиц. Просто отсев большой, многих приходится выбраковывать. Мы их набираем еще младенцами и не всегда видно, если они подходят под требования заказчика. Страшненькой там уродилась, ну или интеллект ниже плинтуса. Тогда мы их в клетки переводим. Там текучка живого материала быстрая и все время новые подопытные нужны. — Ясно. А чего это они так тихо сидят? — спросил я, обратив внимание на необычную неподвижность учащихся. — А мы физические наказания используем. Они знают, что их высекут розгами, если не будут слушаться. — А кроме физических наказаний, еще какая-нибудь обработка используется? — А как же. Мы им постоянно лекции устраиваем о важности послушания будущему хозяину. Везде плакаты висят с тематическими картинками. Стимулируем их всяческими призами за лучшее исполнение заданий. Медикаментозное вмешательство на этом этапе не требуется. — Сексуальное обучение используете? — Насколько я помню учебный план, планируем года через два приступить, как у них половое созревание пойдет. Пока что, они только на уроках анатомии, в рамках боевой подготовки, изучают на подопытных физические воздействия. А также оказание первой помощи. — Ну-ка поподробней мне про эти занятия расскажите, — заинтересовался я. — Такие занятия не так часто проводят, пару раз в год всего. Хотите организовать отдельное? Но это возьмет время. Ну, или можно посмотреть запись? — Записи будет достаточно, — решил я. Мои мозги все еще не отошли от увиденного в лаборатории. Да и проверка дядиных закладок сильно вымотала. Сильных впечатлений на сегодня было достаточно. — Тогда прошу в директорский кабинет. На большом экране появилась картинка аудитории. На двух Х-образных крестах стоящих друг напротив друга, слегка под углом, были закреплены обнаженные парень и девушка. Взгляд у них был слегка отсутствующий. — Они под воздействием слегка иных чем в лаборатории, но тоже нами же разработанных веществ, не дающих им потерять сознание от болевого шока или от кровопотери. При этом остаются в достаточно ясном сознании, чтобы все понимать, — прокомментировал доктор видеозапись. Сотни учениц на записи, также внимательно, как и в ранее увиденном мною классе, смотрели на лектора. Им был пожилой благообразный японец. Коротко поклонившись классу он, с едва заметным акцентом, поздоровался на русском и повернулся к закрепленным людям. В руках у него
Садовник зашел в дом к привлекательной негритянке и насадил ее на член | порно видео
Черный любовник с белой девушкой занимаются страстным сексом
Голая телка позирует не далеко от морского порта