Один из них
Alex Punk
Люди редко полноценно помнят какие-нибудь сцены из своего раннего детства. Максимум – отдельные моменты особо сильных переживаний. Скрип дверцы шкафа в тёмной комнате напротив детской кровати. Странное движение в густых зарослях травы на пустыре под окном. Сумасшедшая грязная бабушка в метро, которая несколько минут смотрит прямо в глаза, пока отец рядом читает газету.
Но если бы у Вити спросили про его первое воспоминание, он мог бы описать его очень подробно. Он помнил, что его манежик стоял на кухне, и он любил сидеть возле того конца, который был ближе к двери, потому что на другом одеяло воняло чем-то тухлым. За дверью в кухню был коридор, а в конце его – входная дверь. В клеёнке на столе было три дырочки – одна большая, другая поменьше, и третья, под ними – совсем маленькая. Это было лицо, которое говорит «Ууууу». Был вечер, и на улице что-то кричали весёлые дядьки. Маме это не нравилось – ей никогда не нравилось, когда кому-то было весело, особенно – дядькам. Она и бабушка сидели возле манежика Вити, и смотрели телевизор. Там показывали большие танки, и говорили про кого-то очень Грозного.
А потом зазвонила входная дверь. Мама сразу подбежала к телевизору, и выключила его. Она посмотрела на бабушку, а та – на неё. Они обе чего-то очень испугались, но не Грозного – наверное, потому, что он был не настоящий, а в телевизоре. Дверь зазвонила опять. Глаза у мамы стали большие, она испугалась. Бабушка испугалась ещё больше – она закрыла рот ладошкой и хотела плакать. Они обе со страхом посмотрели на Витю, как будто он сделал что-то очень плохое, как тогда, когда пытался вылезти из манежика. Но Витя так больше не делал никогда.
Было очень тихо, только дядьки что-то кричали за окном. Мама подкралась на цыпочках к двери, и долго смотрела в глазок, а бабушка – на неё. Потом она тихо-тихо прошла обратно на кухню, села рядом с бабушкой и сказала шёпотом «ушёл». Они повернулись к Вите, разглядывали его, и шептались, а он не мог понять, что такого он сделал. Он ведь просто сидел в манежике, и хотел, чтобы опять включили телевизор, и он посмотрел бы на большие танки.
∗ ∗ ∗
Витя рос в очень интересной квартире. На окнах висели тёмно-красные шторы, в них было много дырочек. Через них Витя видел, что там ходят дяди и тёти, стоят другие дома и машины. Правда, он редко туда заглядывал – за ним всегда следила мама, или бабушка, и они очень злились, когда он забирался высоко, потому что он мог упасть, поцарапать коленку, и умереть. В кухонных шкафах было много-много тарелок и кастрюль, но туда лучше было не лазить – если немножко задеть какую-то из них, они все посыпятся, и будут сильно греметь. Тогда бабушка начнёт ругаться, и долго собирать всё обратно. А, если что-то разобьётся, мама накажет Витю по попе.
Витя больше всего любил играть под кроватью, где спали он и бабушка. Там стояли коробки с обувью, старые перевязанные верёвками газеты, и пылесос – бабушка сказала, что он не работает, но пусть будет. Пригодится. А ещё под кроватью жили паучки. Хорошие паучки, если их взять в руки, всегда ползли вверх по пальчикам, а плохие – вниз. Плохих надо было наказать, поэтому Витя их ел. Но бабушка очень не любила, когда он играл под кроватью, потому что там было много пыли, а, если её наглотаться, можно заболеть и умереть.
В обеих комнатах и в коридоре стояли большие шкафы, а в них – куртки и шубы, хотя их редко кто-то доставал. В их с бабушкой комнате в углу было много икон, на которых нарисован Бог. Она каждый день молилась – становилась перед ними на колени, складывала вместе руки, разговаривала шёпотом, и всегда начинала со слов «отче наш ижеси на небе си», и Витя всегда думал, где же это «небо си»? Он мало понимал из слов в молитве, но бабушка объясняла – они с мамой очень любят Витю, поэтому она просит у Бога, чтобы с её внучком всё было хорошо, чтобы Витя не болел, не умирал, и чтобы его не забрали злые дядьки. Иногда после этого она плакала. Она говорила, что есть много дядек, которые хотят забрать Витю в рабство, разрезать животик, и вытащить из него органы. Они называются «педофилы». Поэтому никогда-никогда нельзя никому открывать дверь.
Мама и бабушка, когда приходили домой, всегда звонили в дверь два раза. Если кто-то звонил один раз, они очень пугались, замолкали, и выключали телевизор. Мама медленно подкрадывалась к двери, и спрашивала «Кто там?», а бабушка говорила Вите, чтобы он спрятался в шкафу. Иногда это была соседка сверху – её звали Эта Сука. А бывало, что приходил дядька из квартиры рядом – это был Старый Алкаш.
Бабушка часто водила его в больничку – когда Вите было плохо, либо на прививку. Их делали большой иголкой, и это было больно, но помогало не умирать.
Бывало, бабушка отвозила его на метро к отцу. Мама не могла – у неё было две работы. Отец говорил, что раньше жил с другой Витиной бабушкой. Перед тем, как она умерла, они поменяли квартиру с большой на маленькую, потому что им нужны были деньги, а козлы не хотели брать отца на работу.
Отец любил пить, поэтому у него в квартире было очень много пустых бутылок. Он рассказывал, как был панком, пока Витя строил из них пирамидки. Отец говорил, что при Союзе играл в группе, и за ним гонялись злые дядьки из КГБ – наверное, педофилы, хотели забрать у него органы. Потом Союз развалился, он женился на маме, родился Витя, и ему уже некогда было быть панком. С утра ему часто было плохо, и из-за этого козлы выгоняли его с разных работ. Пособия по инвалидности, которое давали другой бабушке, ни на что не хватало, и мама с ним развелась.
Бабушка всегда очень злилась на отца, когда забирала от него Витю. А, если он рассказывал им с мамой, что он там делал, то мама всегда говорила «Я не хочу ничего слышать про этого дебила!». После этого они часто закрывались на кухне, чтобы Витя их не слышал, но говорили так громко, что он слышал всё. Мама кричала на бабушку. Она не хотела, чтобы Витя ездил к отцу, а бабушка кричала – правда, тише – что ребёнку это очень нужно.
∗ ∗ ∗
Как-то раз Витя сильно заболел. У него кружилась голова, тяжело было вставать с кровати, он даже начал кашлять. Мама испугалась, достала градусник, и засунула его ему под мышку. Пока Витя мерил температуру, бабушка сидела рядом и боялась. Потом мама достала градусник, и долго на него смотрела.
- Сколько? – Бабушка всегда говорила шёпотом, когда ей было очень страшно.
- Много. – Мама кусала губу. – Тридцать семь и два.
- О, господи! – У бабушки дрожал голос. Наверное, она хотела плакать.
Мама пыталась дозвониться до тёти-доктора, но было уже поздно, и больничка не работала. Она долго на кого-то кричала по телефону, что у неё умирает ребёнок, и она подаст что-то в суд. Потом с ней поговорила другая тётя-доктор, которую звали Дежурная, и сказала приводить Витю к ней.
Пока она звонила докторам, бабушка встала на колени перед кроватью, где лежал Витя, и начала шептать молитву: «отче наш ижеси на небе си». Наверное, бабушка плакала, но он не видел её лица – в комнате было темно. Мама в коридоре громко положила трубку, и забежала в комнату.
Они собрали всё, что нужно для больнички – еду, документы, Витину чашку и вилочку, и сложили это в кулёк. На кульке была нарисована тётя, но он очень потёрся, и теперь её было не видно. Потом бабушка выкатила Витину коляску.
- Думаешь, он не сможет дойти? – Мама сомневалась. – Всё настолько плохо?
- Ты что, не видишь? – Бабушка крикнула на неё. – Он умирает!
На Витю надели шапку, шарф, тёплую куртку, посадили в коляску, и вывезли из дома. Ему сразу стало жарко, потому что на улице ещё было лето, но мама на это ответила «Заткнись, не это самое мне тут!», и не разрешила снять шапку.
По дороге в больничку из-за дома к ним вышел какой-то дядька. Витя не видел маму сзади, но понял, что дядька страшный – она стала быстрей катить коляску, и тяжёло дышать.
- Девушка, вам помочь? - Когда он подошёл ближе, стало понятно, что так напугало маму. Дядька улыбался.
- Не надо, сама дойду. – Мама хотела объехать его, но, наверное, не заметила яму на дороге, и колесо коляски провалилось в неё. – Чёрт!
- Давайте, помогу. – Он подошёл уже совсем близко, и почти дотянулся до ручки за спиной Вити. Но мама была быстрее – она дёрнула коляску на себя, и встала между Витей и дядькой.
- Ану, назад! – Она вытянула вперёд руку, и что-то держала перед его лицом. – Это слезоточивый газ! Давай, иди!
Плохой дядька перестал улыбаться, что-то пробормотал, и отошёл. Мама сказала ему «Ах ты урод! Сам ты шизанутый, понял меня?», а потом они поехали дальше в больничку.
Тётя-доктор посмотрела Вите горло, померила температуру, и спросила, как он себя чувствует. Она была весёлая, и маме это не нравилось – та всё еще злилась и боялась. Доктор сказала, что всё хорошо, и Вите надо подождать в коридоре, пока она говорит с мамой.
Витя сел на стул и стал смотреть на картинку на стене. На ней Незнайка, дядя Скрудж, и Три утёнка приходили к Айболиту. Дверь в кабинет была закрыта, а тётя-доктор говорила очень тихо, но иногда он слышал маму: «Что значит «Всё в порядке»? У него температура, он чуть не умер!.. Нет, вы только послушайте – «обычное ОРВИ»!.. Нет, я не успокоюсь!.. «У мальчика стресс». Это у меня стресс, а не у мальчика!.. Ему не надо гулять на свежем воздухе! Знаете, сколько чокнутых ходят на свежем воздухе? Думаете, слабая женщина что-то сделает против маньяка?!».
Через несколько минут мама вышла очень злая. Она посадила Витю в коляску, сказала, что тётя-доктор – дура, и они поехали домой.
∗ ∗ ∗
Витя был уже большой, чтобы ходить в первый класс. Ему купили тетрадки, рюкзак, и ручки с карандашами. Мама и бабушка говорили, что в школе нет злых дядек, которым нужно забрать Витю, но всё равно боялись. Они сказали, чтобы он никогда не выходил из школы, пока не кончатся уроки, а если с ним будут говорить незнакомые взрослые, надо сразу бежать к учительнице. В школу и обратно домой он всегда ходил с бабушкой.
В классе было много других детей. Витя сидел за одной партой с мальчиком Мишей – он очень много говорил, даже когда учительница это запрещала. Миша рассказывал, как он лазил по стройке и нашёл там какую-то интересную железяку, как он с другими мальчиками играл в футбол, как его отец (он называл его «папа») водил его в зоопарк и купил мороженное. Витя не знал, что такое зоопарк, но мама говорила ему, что мороженное есть нельзя – от него можно простудиться. Наверное, Мишу родители совсем не любят, если не видят, что он выходит на улицу, где его могут украсть дядьки-педофилы, да ещё и сами же покупают ему мороженное. Может, Мишины отец и мама (бабушка с ними не живёт) хотят, чтобы он умер?
∗ ∗ ∗
Это случилось перед зимними каникулами. Было уже темно и поздно. Свет горел только в маминой комнате – там сидели они с бабушкой, а в коридоре и на кухне, где Витя смотрел мультики, свет не включали. Входная дверь была справа от него по коридору. Том гонялся за Джерри по двору, и как раз врезался в дерево, когда в неё кто-то позвонил. Один раз.
Витя услышал, как сразу же оборвался бабушкин озабоченный голос за дверью маминой комнаты. Мама прокричала шёпотом «Это он! Быстрее!», и они обе выбежали из комнаты. Мама, как обычно, очень осторожно подошла ко входной двери и спросила «Кто там?». Бабушка маленькими шагами забежала на кухню, замахала руками на телевизор, и зашептала «Вырубай, вырубай!». Но Витя так испугался, что не мог пошевелиться, поэтому она сама нажала на кнопочку, и телевизор потух.
Сразу стало, темно, тихо, и очень страшно. За окном от ветра зашумело дерево.
- Кто там? – Голос у мамы был испуганный, но стал злее. Она, то смотрела в глазок, то прижимала к двери ухо. – Кто там, я спрашиваю?!
- Прячься, быстро! – Бабушка схватила Витю за руку, и потащила к шкафу в коридоре.
Витя хотел спросить, кто такой страшный стоит за дверью, но не успел – она втолкнула его в шкаф, и закрыла дверь. Стало очень темно.
- Это ты? – Мама кричала в коридоре. – Это ты, тварь? Я не отдам тебе Витеньку! Я не отдам моего сына, ты понял меня?!!
В шкафу пахло пылью и грязью. Было темно, только через щёлочку в дверях он видел стену напротив. Мама и бабушка шептались друг с другом, но Витя понял только слова «забрать» и «тихо!». Потом бабушка начала что-то бормотать. Витя прислушался и разобрал слова «яка на небе си и на земли». Он заскулил, по его щекам потекли слёзы, и тогда бабушкина рука негромко, но резко стукнула в дверь. Наверное, она хотела, чтобы Витя перестал плакать, но ему только ещё больше стало страшно.
Бабушка опять начала молиться – Витя уже в третий раз услышал «отче наш ижеси на небе си», и тогда мама громко выдохнула, и подошла к шкафу.
- Что, ушёл? – По голосу бабушки было слышно, что она тоже плакала.
- Да. – Мама прошептала это очень тихо, как будто ей было трудно говорить.
Они открыли дверцу, и посмотрели на Витю как тогда, когда у него поднялась температура, и он чуть не умер. Мама достала его, очень сильно прижала к себе, и поцеловала.
- Мам?
- Что, деточка? – Она тоже плакала.
- Кто это был?
Она внимательно, испуганными глазами посмотрела на бабушку, и покачала ей головой.
- Это был отец?
- Кто, это чмо? О боже, ну ты и придумал! - Они обе внезапно засмеялись, хотя у мамы по лицу текли слёзы. - Это что-то с чем-то!
- А кто тогда? – Витя обернулся на бабушку. Она тоже вместо ответа посмотрела на маму, она боялась.
- Витенька… - Бабушка опустила взгляд на него. – Мы кое-что тебе не говорили…
- Мама! – Мама всегда называла бабушку «мама». – Он ещё маленький!
- Его это тоже касается.
- Ничего его не касается!
Они смотрели друг на друга очень серьёзно, как будто опять хотели поссориться, но ничего не говорили. Потом мама посмотрела на Витю.
- Давай будем спать, а? Сейчас ляжем, и будем спать! – Она улыбалась, и говорила весело, хотя глаза были большие и испуганные. Вите стало страшно.
- Кто это был, мам?
- Никто, солнышко. Никто. Он больше не придёт.
∗ ∗ ∗
Витя очень старался учиться хорошо, но у него не получалось. Его часто что-то спрашивала учительница, но он или не знал, что ответить, или знал неправильно. Другие дети в классе хихикали, когда смотрели на него. Скоро они стали называть его «НЛО». Они спрашивали, с какой он планеты, и где его корабль? Витя не понимал, поэтому говорил «не знаю». От этого они ещё сильнее смеялись. Теперь он понимал маму, почему она злится на людей, которым весело.
Он спросил у бабушки, что такое НЛО, и она сказала, что это – демоны с других планет, которые прилетают на Землю, чтобы люди перестали верить в Бога. А когда Витя рассказал, как его называют в школе, она ответила, что ему просто завидуют – потому, что других детей родители любят не так сильно, как они с мамой – Витю.
Только Миша, с которым он сидел за партой, не дразнил его. Он знал многих детей в школе, даже из других классов, и с ним рядом Витю никогда не называли «НЛО». Миша сказал, что познакомился с ними всеми в детском саду. Но в это трудно было поверить – разве родители отпустили бы детей играть в саду? Там же палки, насекомые, злые дядьки.
Но Мишу отпускали гулять везде. Вите трудно было понять, как это, но его мама и отец даже не спрашивали, куда он уходит из дома. Он рассказывал, что возле метро есть заброшенная стройка, куда можно пролезть через дыру в заборе, а в доме рядом живут десять девчонок, которые в него влюбились – правда, они ходят не в эту школу.
Как-то перед весенними каникулами бабушка завела Витю в класс, и он увидел, что Миша уже сидит за партой, хотя он обычно приходил последним, и даже часто опаздывал. Он сказал, что пришёл заранее, потому что в кустах за школой ему надо было что-то спрятать, и на большой перемене он ему всё покажет.
Витя ещё никогда не выходил из школы до конца уроков. Ему было страшно идти к деревьям за футбольным полем, но ещё больше ему было интересно. В конце концов, он ещё ни разу не видел, чтобы в школе к нему приставали злые дядьки. Наверное, бабушка очень бы расстроилась, если бы узнала, куда идёт Витя. Но она не узнает.
Они с Мишей перелезли через дырку в проволочном заборе, обошли кусты, и увидели перед собой высокую бетонную стену, которая заканчивалась прямо возле них. Миша перелез через деревянные ящики за ней, и вытащил оттуда что-то странное. У него были руль и два колеса, но оно не было похоже на велик, или мотоцикл.
- Ты что, не знаешь, что это? – Миша очень удивился, когда посмотрел на Витю.
- Нет.
- Блин, ну ты даёшь! Смотри!
Он вышел на место, где земля была асфальтированная, положил руки на руль, одну ногу – на подставку снизу, а другой оттолкнулся, и поехал. Потом развернулся, оттолкнулся ещё раз, и вернулся к Вите.
- Это называется «Самокат». – Миша протянул ему руль. – Хочешь попробовать?
Витя сначала боялся, но его быстро получилось уговорить – такой интересной штуки у него ещё никогда не было. Первый раз ехать было страшно, и он тормозил через каждый метр, но потом понял, как им надо управлять. Оказалось, что кататься на самокате – это очень весело! Они так долго ездили, что чуть не опоздали к уроку.
- Слушай! – Когда они поднимались по лестнице, Мише пришла в голову идея. – Если тебя никуда не отпускают, так давай я к тебе приду! Твои мама с бабушкой не против будут?
- Не знаю. – Витя подумал. – Наверное, нет.
- Чума! – Миша всегда так говорил, когда ему что-то нравилось. – Я принесу приставку, пошпилим!
- Что за приставка? – Витя не знал такого слова.
- «Денди». Старенькая уже, у предков на «Сегу» денег нет, но игр там – завались! Я со всем районом менялся, у меня их реально миллион! – Миша собирался рассказывать дальше, но посмотрел на Витю, и понял, что он имел ввиду другое.
- Ты что, никогда на приставке не шпилил?
- Нет. – Тот покачал головой, и не понимал, про что они говорят.
- Блин, ну ты даёшь! Я принесу «Марио» и «Мортал Комбат», тебе точно зайдёт!
∗ ∗ ∗
- Дай руку.
- Не хочу! – Витя увернулся от бабушки и отбежал на пару шагов вперёд.
- Витя! Дай сюда руку! – Она попыталась ускорить шаг, но внук шёл быстрее.
- Не дам. – Он не смотрел на бабушку. Как будто она его совсем не волновала.
- Ну, смотри! Бог всё видит! – Она крикнула так громко, чтобы её услышала вся улица. – И люди всё видят! Ты очень пожалеешь, что так поступаешь со мной!
Школа уже была за поворотом, туда заходили другие дети. Некоторые из них оборачивались на Витю, шептались, и показывали пальцем, но он не хотел обращать на них внимания. Они видели в нём инопланетянина, который всё всегда делает не так. И бабушка с мамой были такие же. И Бог, наверное, был такой же.
- Витя, ты слышишь меня? – Она кричала всё громче, и попыталась догнать внука, но тот опять отбежал. – Немедленно остановись!
Из переулка сбоку вышел Миша.
- О, Витёк! – Он протянул ему руку. Витя постарался пожать её так, чтобы сзади это было незаметно.
- Вот увидишь, Бог тебя накажет! Ты всю жизнь будешь бедный и несчастный, и все хорошие люди будут тебя ненавидеть!
- Это что, твоя бабушка? – Миша обернулся на неё.
Витя кивнул. Он смотрел прямо перед собой.
- Так что, ты поговорил с ними, чтоб я к тебе пришёл?
- Да.
- И что?
- Это Дьявол послал тебя в нашу семью! – Бабушка уже не пыталась за ним угнаться, а, может, и не могла. Прохожие – в том числе, ученики школы – смотрели на неё и смеялись. – Теперь я точно поняла – это был Дьявол!
- А ты как думаешь? – Витя поднял взгляд с дороги, и посмотрел на Мишу.
- А что в этом такого? – Тот удивился.
- Мама кричала, что ты будешь везде лазить, и что-то украдёшь.
Миша выкатил глаза. Это был единственный раз, когда Витин друг не знал, что сказать.
- Эй! Эй, ты, стой! – Бабушка заметила, что что-то изменилось. – Это ты – как там тебя – Миша? Стой, говорю!
- Я? – Тот повернулся к ней с улыбкой на всё лицо. – Не, это не я!
- Ах, не ты?! Я тебе сейчас покажу!
- Погнали. – Миша хлопнул Витю по плечу, и побежал к школе.
∗ ∗ ∗
После двух уроков, когда они сидели на обеде в столовой, Вите уже не было так обидно.
- Знаешь, что? – Миша откусил сосиску, прожевал и проглотил. На рис он даже не обращал внимания. – Тебе надо просто по-тихому смыться. После уроков. Твоя бабушка будет тебя ждать, а мы уже будем у меня дома. Жвачек купим, на приставке пошпилим. Я тебе наш двор покажу! Там качели классные. Давай сегодня?
- Та нет. – Витя боялся, что с ним могут за это сделать. – Они ж меня вообще убьют. Когда-нибудь я вернусь на уроки, а там – бабушка. И всё. Смерть.
- Тебе надо бороться за свою свободу! Как Терминатор! Смотрел?
- Нет.
- Я тоже. – Миша хихикнул. – Но у меня кассета есть. Как раз, сегодня и посмотрим.
- Не, Миш, не выйдет. Тем более, завтра суббота, и бабушка отвезёт меня к отцу.
- Неправ ты, Витёк. – Миша поковырялся вилкой в рисе, но есть его, всё равно, не стал. – Ох, неправ!