Очень честно расскажу вам, как начала принимать антидепрессанты.
Это тяжелый пост. Его можно читать, только если вы в стабильном состоянии.
24 февраля началась война, и через 4 дня моя психика треснула нахер. Чтоб было понятно, почему, и как это ощущалось, я использую метафору, где государство = родитель, я = ребенок, война = убийство.
Родитель - большой, сильный, у него власть, его надо слушаться, даже если он ударился в религию, маразм, гомофобию. Он авторитарный, за возражения наказывает. И ты слушаешься, потому что живешь в его доме, а больше тебе жить негде.
24 февраля я узнаю, что мой родитель совершил убийство. И мой родитель - не защищался. Он агрессор, он напал, он убийца. И он убил не злодея. Он убил родного человека, сестру. А если я буду орать, он заберет жизнь и у меня - посадит на цепь и не выпустит никогда. И с этим ничего не сделать. Этот ад будет продолжаться, пока он не сдохнет.
Осознание, что Россия ввела войска и бомбит Украину ощущались 24 февраля именно так. Шок, ужас, оцепенение, страх, беспомощность, отчаяние.
В моей жизни рухнуло всё.
Моя страна погрузится в международную изоляцию - границы закроют, инстаграм и ютьюб заблокируют, я больше не смогу озвучивать сериалы. Я больше не смогу вести блог о том, что можно воспитывать детей без насилия. Насилие и вранье победило.
Мы с нашими гуманным ценностями нахуй тут не нужны. Чтоб здесь жить, нужно молчать, терпеть, притворяться.
Мой красивый дом со стеклянными стенами - ему тут не место. Чтоб здесь жить, нужны окна с решетками и высокие заборы.
Мой сын - открытый, мягкий, добрый, ему здесь не выжить.
А украинцы - вот они, я их вижу. Вижу, как они прячутся с детьми в подвалах, как бегут с мешками к границе, я чувствую весь их ужас, страх. Некоторые кричат, что я должна их спасти, а я не знаю, как. Некоторые кричат, что это я во всем виновата, и я беру это вину на себя. Да, это я во всем виновата.
Что делать? Что дальше? Что делать? Что дальше? Круглые сутки в голове крутятся эти вопросы… День, два, три… А на четвертый случилается то, что врачи называют «суицидальным психозом»:
Что делать?
Я сделать ничего не могу. Я на дне глубокого ледяного черного колодца. Мне очень холодно. Я не могу двигаться.
Что дальше?
Никакой надежды, дальше только хуже… на улицах начнут убивать, будет голод, разруха, репрессии… это уже как будто свершившийся факт, сегодня еще не так - но так будет уже завтра. И мы не выживем в таком мире. Я не хочу, чтоб меня зарезали на улице за айфон. Надо найти какой-то яд, чтобы когда начнется совсем пиздец, мы всей семьей его выпили, и не страдали от боли, голода и страха. Это выход, да.
Я понимала, что я не в себе. Видела, что не могу есть, что холодно, тело болит, говорить тяжело, я не двигаюсь. Но в своих выводах я не сомневалась. А еще: я никому о них не говорила. Потому что смысла нет, мне всё очевидно - мы не выживем. Смотрю на своих друзей: кажется, у них больше сил, кажется у них есть шанс выбраться. Они могут уехать. А мы умрем здесь.
Что спасло:
- Подруга заставила меня позвонить психологу.
- Психолог убедила пойти к психиатру. Она рассказала трагедию Стефана Цвейга, австрийского писателя, пацифиста, который в 1942 покончил с собой. Они с женой бежали в Бразилию, и находились там в полной безопасности. Но ужасы войны были для них невыносимы. Они были уверены, что зло захватило мир, жить в таком мире не было смысла, поэтому оба отравились снотворным. До краха фашизма им надо было продержаться всего пару лет… Психолог сказала, что именно это мне сейчас и нужно делать - держаться и ждать. И дала контакты психиатра.
- Психиатр назначил мне два препарата.
Через несколько дней после приема таблеток я начала есть, соображать и совершать какие-то действия: завела крипотокошелек, подалась на загранпаспорт…
А через месяц (когда таблетки реально начали действовать), мне стало так хорошо и спокойно, как не было уже давно.
Я поняла, что депрессия у меня началась еще до войны. С конца 2019го я почти перестала чувствовать удовольствие, радость. Вкусная еда, общение с сыном, собакой, красивые места, друзья, тусовки, популярность и деньги - не повышало настроение ничего. Желание одно - лежать, чтоб меня никто не трогал, а лучше спать. Спать месяцами, как медведи. Чтоб ничего не происходило, ничего не надо было делать, ни с кем общаться. Я жила в таком состоянии долго, на автопилоте выполняла обязательства по работе и ребенку. И не понимала, что надо идти к врачу. Думала, я просто зажравшееся уставшее унылое говно.
Что сделали антидепрессанты? Они дали мне передышку. Заглушили страдание и боль. Напомнили, что жизнь бывает классной, весёлой, интересной. Я не только смогла есть, еда стала вкусной. Я не только смогла жить, я захотела бороться за своё право жить хорошо.
Май, июнь, июль мы собирали вещи и документы. И в августе переехали жить в Португалию.
С 24 февраля прошло уже 1,5 года. На этой неделе я закончила приём антидепрессантов. За это время я сделала, так много, чтоб жить хорошо без них. Научилась заботиться о себе. Обнаружила, что у меня есть тело. Отпустила стыд. Ох, еще очень много всего надо вам рассказать. Но обещать ничего не буду) Пошло в жопу «надо», буду ждать «хочу».
Жить, когда ничего не хочешь, было очень хуево. Поэтому сейчас каждое моё желание - как сокровище. Я ему радуюсь, я им любуюсь, я его обнимаю. Сегодня мне очень захотелось вам рассказать, что со мной было. Если придет желание писать дальше, я приду. Спасибо, что вы меня тут дождались.