Об «этике убеждения» У. Клиффорда.

Данная статья будет посвящена краткому рассмотрению концепции «этики убеждения» английского мыслителя (1845-1879) У. К. Клиффорда и связанных с ней вопросов. Полагаю, что эта тема должна оказаться интересной для интересующихся этикой, философией религии и эпистемологией.

Допустимо ли иметь необоснованное убеждение с точки зрения морали? Что можно назвать обоснованным убеждением? Как соотносится «этика убеждения» с религиозной верой? — эти и подобные вопросы будут предметом данной статьи.

Довольно большая часть христианского сообщества воспринимает религиозное познание как простое принятие и доверие (верование) и по причине трансцендентности божественного не требует достаточных оснований для убеждения («апофатическое доминирование»). Другая часть в беспрерывном поиске позволяет себе сомневаться почти во всем, но при этом принимает основополагающие, аксиоматические, не фальсифицируемые базовые предпосылки. Третья группа людей предпочитает максимально отрицать веру и ставить под сомнение сами базовые предпосылки — таких людей можно назвать агностиками и крайними скептиками. Они выходят за рамки теизма, поэтому требуют отдельного внимания для рассмотрения, но не в этой статье.

На мой взгляд, первая группа находится в наибольшей опасности оказаться в заблуждении, нежели вторая (разница в степени рационализации и сомнения), если рассматривать вопрос внутри христианства. Само же заблуждение, в конечном итоге, может привести к морально неприемлемым последствиям. Из этого следует банальный, но очень важный вывод: поскольку убеждения влияют на жизни людей, морально необходимо позаботиться о качестве этих убеждений. В связи с этим рассматриваемая тема особенно актуальна, поскольку касается благополучия человечества в целом и каждого человека в отдельности.

Что такое «этика убеждения»?

Этика убеждения — это философский принцип, утверждающий, что для каждого человека всегда и везде ошибочно (морально плохо, неправильно) иметь убеждения во что-либо без достаточных на то оснований (свидетельств).[1]

В своей статье Уильям Клиффорд наглядно показывает суть этого принципа на примерах. Ниже приведу один из ключевых.

Один судовладелец решил отправить в плавание старое изношенное судно с эмигрантами, зная о его сомнительной пригодности для плавания. Хотя его и беспокоили сомнения в необходимости капитального ремонта, он убедил себя, что раз корабль ранее успешно справлялся с долгими путешествиями, то и в этот раз все будет хорошо. Искренне полагаясь на божественное провидение, он успокоился и поверил, что корабль безопасен. Однако, в конечном итоге судно затонуло в океане, унеся с собой жизни пассажиров.

Из этого примера автор делает вывод, что, не смотря на искренность и уверенность судовладельца в позитивном исходе, он виновен в смерти людей. Искренность его убеждений не делает его невиновным, так как он «сформировал убеждение не путем добросовестного исследования, но путем отбрасывание сомнений». Далее автор усиливает свой пример допущением, «что корабль смог завершить это путешествие и другие после него». Из этой усиленной ситуации делается вывод, что наличие такого рода самовнушенного убеждения является моральным злом и, если бы корабль не затонул, это не сделало бы корабельщика менее виновным [2]. Между убеждением и действием Клиффорд прокладывает определенную связь: «Тот, кто искренне убежден, что то, что толкает его на действие, требует свершения этого действия, тот в сердце своем это действие уже совершил» [3]. Таким образом, само наличие необоснованного убеждения представляется морально негативной «миной замедленного действия» [4]. А поскольку частные убеждения каждого отдельного человека в целом составляют общественное достояние, проблема малообоснованных убеждений приобретает глобальный характер. От моих убеждений зависит благосостояние всего мира.

Таким образом, обозначенный пример приводит к выводу, «что недопустимо как придерживаться убеждения, основанного на недостаточных свидетельствах, так и питать веру, подавляя сомнения и избегая серьезного исследования» [5].

Критика

Этика убеждения Клиффорда справедливо и несправедливо подвергалась критике с разных сторон. Далее опишу свои возражения, а также вскользь затрону критику других мыслителей.

Хотя я абсолютно согласен с позитивной интенцией рассматриваемого принципа, отмечу несколько собственных тезисов, которые в некоторой степени ослабляют сильное понимание теории Клиффорда и указывают на границы ее реализации.

1.           Необоснованность убеждения не гарантирует ложность и ошибочность, а только подразумевает вероятность заблуждения. Если в одном случае, слабо обоснованное убеждение привело к негативному последствию, это не гарантирует того, что оно всегда и во всех случаях будет приводить к негативным последствиям. Вполне возможно, когда убеждение, не имеющее достаточных рациональных обоснований, при интуитивном нащупывание оказывается потенциально истинным и приводит к положительным результатам. Следовательно, я допускаю ситуации, в которых нарушение принципа Клиффорда не является морально негативным. Помимо того, где речь касается потенциально истинной веры, можно привести пример, когда даже ложная вера, может иметь не только негативные последствия, но и позитивные. Например, если один человек убедит другого в сильно смягченной или ложной информации о близком для него погибшем, сказав, что тот не погиб, а просто уехал, то это может привести к положительным эмоциональным и психическим последствиям. Также вера в бога/богов может иметь как морально позитивные, так и негативные последствия, даже если эта вера ложная. То есть, ошибочные основания и ложная вера может иметь не только негативные последствия, но и положительные.

2.           Неоднозначность оснований. Не существует точного измерительного прибора «достаточности» оснований, которые в свою очередь являются определяющими для принципа Клиффорда. Свидетельства, события и факты интерпретируются плюралистически. Истина, в восприятии субъекта часто субьективна и антиномична. По этим причинам, теоретически довольно легко построить обвинительный пример, который, согласно этому принципу, наталкивает на моральную неприемлемость его нарушения. Однако не так легко применить категорию «достаточности» к реальной практике, где у каждого своя «достаточность». Поэтому, несмотря на весьма положительную интенцию рассматриваемого принципа в поиске «достаточности» оснований, нерешенная проблема истины делает его реализацию субъективной и неоднозначной. То есть совсем не просто прямо обвинить кого-либо в его нарушении, за исключением явного сознательного помещения себя в невежество и фанатизм. Пример с судовладельцем — показатель самовнушенного невежества. Религиозные убеждения часто являются примером фанатизма. И все же фанатизм, основанный на «слепой» вере не всегда очевиден в необоснованности, особенно, если имеет эстетические, метафизические и мистические предпосылки. Кроме этого, индивидуальная культурная надстройка также оказывает огромное влияние на восприятие тех или иных оснований. Итак, основания субъективны, тенденциозны и разнообразны. Следовательно, убеждения перенимают эти же свойства и утверждать об однозначной аморальности содержания последних становится весьма затруднительно.

3.           Помимо неоднозначности оснований, возникает проблема познания той области, которая не подвластна прямой рационализации. Хотя первое является следствием второго, стоит рассмотреть их раздельно. В существующей реальности не все поддается рациональному обоснованию — это сфера чувственного, эстетического, духовного, метафизического и трансцендентного. К примеру, вкус еды субъективен, поэтому у каждого могут быть свои основания в выборе рациона. Эстетическое предпочтение брачного партнера также субъективно, и в выборе его часто отталкиваются от внутренних экзистенциальных, любовных порывов, а не от сухой рациональности. Оценка наличия/присутствия Бога также субъективна и не поддается рациональной проверке. Кроме этого, попытка познания трансцендентного сама по себе подразумевает недостаток рационального знания и требует духовного и экспериментально-чувственного познания. «Экспериментально» оно потому, что подразумевает некоторую попытку шагнуть в неизвестность. Таким образом, в обозначенных областях принцип Клиффорда не может работать. Наравне с описанным выше, обсуждаемый принцип осложняется проблемой этики и морали. Для демонстрации приведу классический пример Майкла Сэндела о «неуправляемом трамвае» [6]: вы управляете трамваем, который без тормозов несётся с горы на скорости 100 км/ч. На путях впереди находятся пятеро рабочих, и вы понимаете, что столкновение будет смертельным для них. Вдруг вы замечаете боковую ветку, где стоит один рабочий. Есть возможность перевести трамвай на эту ветку, что приведет к гибели одного человека, но спасет пятерых. Принесение в жертву одной жизни ради пятерых может казаться правильным поступком, но что, если этот «один» - ваш близкий друг или возлюбленная (ый)? Применима ли здесь рациональная достаточность оснований? На сколько «основание» в данной ситуации может быть объективным? Вышеописанное показывает субъективность морали, и следовательно, категория «достаточности» оснований вновь оказывается индивидуальной для каждого конкретного человека. Это значит, что даже внутри самого принципа Клиффорда человек сам определяет, на сколько его убеждение морально и достаточно обоснованно.

Теперь стоит прейти к критике на критику концепции «этики убеждения».

Принцип Клиффорда влечет за собой атеизм?

В современной литературе, по мнению Богдана Фауля, существует консенсус, что «этика убеждения» направлена против религиозных убеждений [7]. На мой взгляд, аргументация, в пользу этого утверждения не совсем корректна, хотя допускаю со своей стороны недостаток информации.

В качестве аргумента предлагается цепь утверждений: а) если убеждение не основывается на достаточных свидетельствах - этически неверно его придерживаться., б) убеждение «Бог существует» не основывается на достаточных свидетельствах., в) следовательно, этически неприемлемо придерживаться этого убеждения.

На мой взгляд, предпосылка «а» хотя и является истинной, никоим образом не влечет за собой атеизм по причине неоднозначности категории «достаточности» свидетельств. Поэтому утверждение «б» некорректно, так как степень «достаточности» свидетельств о метафизических сущностях субъективна с обеих сторон (атеизма/теизма), и влечет скорее именно к агностицизму. Так же как, если говорить о достаточности, обе пропозиции теизма и атеизма будут равно допустимы. И все же, занимая субъективную позицию/предпосылку/веру Христианства — человек по-своему определяет «достаточность» свидетельств, как в свою очередь, атеист определяет «недостаточность».

Таким образом, принцип Клиффорда подразумевает субъективность и постоянную интенциональность на пути к правильному убеждению, но никак не фиксирует и не самоопределяет критерии «правильности» убеждения самого по себе. То есть, речь идет скорее о некой форме стремления к истине, но нет категоричного утверждения о содержании.

В контексте написанного выше стоит рассмотреть эпистемические концепции строгого и умеренного эвиденциализма (свидетельства). Под первым понимается необходимость обязательного наличия свидетельств и рациональных оснований, при котором морально недопустимо иметь убеждение, если нет фактических свидетельств. Умеренный эвиденциализм допускает возможность исключений, где «достаточность» свидетельств может определяться прагматичностью, а не только рациональностью. То есть, допускает в качестве исключения принятие без прямых свидетельств.

На мой взгляд, строгий эвиденциализм несостоятелен, так как сама онтологическая способность познания реальности очень ограниченна и в своих самых изначальных предпосылках всегда требует аксиоматического принятия. Наличие в мире нематериального, метафизического, духовного, эстетического требует соответствующего подхода, который в контексте умеренного эвиденциализма может подразумевать веру в изначальную предпосылку. В философии, как и в науке, человек изначально отталкивается от недоказанных базовых предположений и только затем в их контексте формирует убеждение.

Можно привести мысленный эксперимент для демонстрации непоследовательности и несостоятельности строгого эвиденциализма: представим первобытного человека, который, не имея достаточных оснований и представлений о неком неизвестном желанном фрукте, сорвал его и съел. Спустя некоторое время у него появились потомки, которые ели подобный фрукт уже имея некоторое представление, переданное им от него и полученное на собственном опыте.

Итак, заметим, что первый шаг, который нужно было сделать первобытному человеку, это шагнуть в неизвестность без достаточных на то прямых оснований. Он не знал, что это за фрукт, насколько он ядовит или полезен, какой у него вкус и т.д. Только после того, как он его попробовал, он приобрёл «основания», которые впоследствии передал своим потомкам. Однако даже в этом случае он не смог передать всё, поскольку эстетику вкуса фрукта передать невозможно, её можно только прочувствовать. Таким образом, сама последовательность человеческого познания подразумевает доверие на самом начальном этапе. И если в мире есть недостаточно познанное, то неизбежно подразумевается вера. В противном случае строгому эвиденциализму следует отвергнуть эмпирический метод.

Итак, в перспективе умеренного эвиденциализма, принцип Клиффорда о необходимости достаточных оснований никак не может по своим же рациональным критериям сделать заключение в пользу атеизма. Однако, несмотря на неоднозначность «этики убеждения», в её сущности есть принцип, который безусловно является истинным и морально необходимым: любое убеждение должно быть подкреплено интенцией на истину посредством постоянного поиска оснований и свидетельств там, где это только возможно

В перспективе Христианства

Анализируя тему «этики убеждения» в общефилософском смысле, стоит рассмотреть её во внутреннем дискурсе Христианства.

В начале статьи я писал о типе христианства, в котором люди основывают свои убеждения на простом принятии и доверии, стараясь избегать сомнений, способных поколебать веру. Им противопоставлялся второй тип, который, наоборот, ставит всё под сомнение, хотя и не отрицает базовых, эпистемически правомерных убеждений, предпосылочно принимаемых на веру.

На мой взгляд, первый тип христианства противоречит главному принципу «этики убеждения», поэтому является в большей степени необоснованным и, в вероятности истины, подразумевает наибольшие заблуждения. Вера индивида, которая отбрасывает сомнения иррациональным образом, путём побега и самовнушения — это вера необоснованная (не в смысле абсолютной рациональной обоснованности, иначе это уже не вера) и неосмысленная, которая, несмотря на свою шаблонность, имеет наибольшую вероятность пагубных практических последствий, влияющих на жизнь общества в целом. Следствием такой веры являются фанатизм, сектантство и сепаратизм, ведь чтобы сохранить её, нужно избавиться от всех потенциальных еретиков, которые ставят её под сомнение. Такая вера противоречит самому Божьему замыслу о едином и дружном сосуществовании человечества, противоречит деянию Христа, которое было направлено на соединение «небесного и земного». Наверное, нет нужды продолжать перечислять вред такой веры, ведь читатель самостоятельно может найти и вспомнить множество примеров, в которых фанатичная убеждённость причиняла вред всему человечеству. Проблема человеческой веры, бегущей от сомнений, ещё и в том, что она лишена развития. Следование собственному шаблону, истинность которого под большим вопросом, не подразумевает изменения, а значит и развития.

Осознавая пагубность первого подхода, я предлагаю второй, который подразумевает постоянное толерантное приближение к истине, самосомнение и поиск более достойных оснований, которые не причиняли бы вред человечеству и благому замыслу Бога.

Итак, что бы то ни было, необходимо, насколько это возможно, искать основания любым убеждениям, дабы не приносить вред своими заблуждениями себе и всему человечеству. Кто поступает иначе — деструктивен для самого себя и общества, а значит, в некоторой степени, аморален и неэтичен. Именно поэтому тема данной статьи именуется «этикой» убеждения.

Источники цитирования

1.           ВШЭР. ж. (2019). Этика веры. Philosophy Journal of the Higher School of Economics. 45.

2.           ВШЭР. ж. (2019). Этика веры. Philosophy Journal of the Higher School of Economics. 38.

3.           ВШЭР. ж. (2019). Этика веры. Philosophy Journal of the Higher School of Economics. 41.

4.           ВШЭР. ж. (2019). Этика веры. Philosophy Journal of the Higher School of Economics. 41.

5.           ВШЭР. ж. (2019). Этика веры. Philosophy Journal of the Higher School of Economics. 42.

6.           Справедливость. Майкл Сэндел. 34.

7.           ВШЭР. ж. (2019). Этика веры. Philosophy Journal of the Higher School of Economics. 17.