ОЦЕНКА ВОЗДУШНОЙ КАМПАНИИ СВО: ЧТО РУССКОМУ ЗДОРОВО?!

Воздушная кампания — это контролируемое проведение ряда взаимосвязанных воздушных операций для достижения целей войны/операции. Проведение эффективных воздушных кампаний является отличительной чертой всех успешных воздушных сил. Эффективное планирование воздушной кампании основано на профессиональном мастерстве личного состава военно-воздушных сил, которое включает понимание взаимодействия между военными и другими операциями национальной безопасности.

Специальная военная операция РФ на Украине продолжает вызывать недоумение у западных наблюдателей в отношении использования Россией авиации. С самого начала Воздушно-космические силы России (ВКС) поражали своими явными неудачами, в том числе неспособностью завоевать превосходство в воздухе, ограниченным использованием высокоточного оружия и плохим выбором целей. Ослепленные технологическим потенциалом новейших русских боевых самолетов, западные военные аналитики глубоко погрузились в т.н. "анализ, основанный на возможностях".

Подобная ловушка, ложно основанная на простом сравнении ТТХ боевого и вспомогательного авиапарка, всегда была оторвана анализа культурных особенностей, подготовки и человеческого фактора. 

В действительности, однако, ничего другого от ВВС РФ ожидать и нельзя. Русские военные не используют авиацию так, как США и НАТО.

Во-первых, потому что им никогда не приходилось этого делать, и они никогда не сталкивались с противником, воюющим по-натовски и/или по-американски. 
Во-вторых, Россия и не могла планировать воздушную кампанию иначе, чем сегодня в ходе СВО, потому что ВКС никогда не имели реального опыта воздушной войны, как наступательной, так и оборонительной.

Русская авиация всегда использовалась в качестве летающей артиллерии для огневой поддержки пехоты и никогда не применялась в качестве стратегического средства. То, что мы видим с русской авиацией на Украине, является логическим результатом того, как воюют русские военные, а не неудачным зеркальным отражением того, как Соединенные Штаты и их союзники используют авиацию.

Дело не в том, что русски военные не используют авиацию: просто они никогда не проводили кампании с использованием авиации в качестве стратегического инструмента. Вместо этого они поддерживают наземную кампанию с использованием тактической авиации для поддержки сухопутных войск.

Авиация просто не имеет самостоятельного решающего значения в рамках спецвоеноперации на Украине. И неоднократно декларируемое ген. Конашенковым "превосходство в воздухе" отнюдь не мешает Украине уже полгода держать фронт.

Никакой планомерной стратегической воздушной кампании против Киева Москва не ведёт и даже не пыталась. Максимум тактического использования авиации - это возобновление концепции "летающих танков". Да и то в строго лимитированных случаях.

Как я и всё предвидел, для командования ВКС и армейской авиации главное - не фиксировать потери машин с последующим распубликованием.

Русская авиация не привыкла и не обучена завоевывать превосходство в воздухе. Такие задачи не ставились ни в ДРА (1979-1989), ни в Чечне (1994 и 1999 гг.), ни в Грузии (2008 г.), ни на Украине (2014–2015 гг.). 

Даже в Сирии авиация по-прежнему играла вспомогательную роль по отношению к сухопутным войскам, причем в основном сирийским, а не русским сухопутным войскам. Не было и русской массированной воздушной кампании против ИГИЛ, направленной на стирание Исламского Государства в пыль. Вместо этого Россия использовала Сирию в качестве испытательного полигона, давая воздушную огневую поддержку по запросу наземного командования.

Это полностью укладывается и в нынешнюю возобладавшую на Украине русскую концепцию длительной артиллерийской наземной долбёжки до полного изнеможения.

Тактическая русская авиация остаётся набором бомбовых и ракетно-пушечных платформ для обработки переднего края, да и то всё реже.

Точечная непосредственная авиационная поддержка по вызову пехотных командиров в звене взвод/рота/батальон, которую практикуют США/НАТО, русским штабистам и командирам ВКС также незнакома.

Оглядываясь назад, кажется совершенно очевидным, что русские воздушно-космические силы не планировали воздушную планомерную кампанию с её непременными ковровыми бомбардировками и стиранием мостов, ЖД и прочей инфраструктуры в пыль.

Первоначальные удары на Украине 24 февраля выглядели как противовоздушные операции из учебника: нацеливаться на стационарные радары, препятствовать командованию и управлению ВВС противника, подавлять аэродромы. Однозначно громились стационарные РЛС, как и элементы С-300П (СА-10А), давно потерявшие подвижность из-за отсутствия запчастей. Нет никаких сомнений в том, что Украина потеряла всестороннее прикрытие своего воздушного пространства, в том числе на малых высотах.

Русская тактическая авиация вступила в игру, хотя в ответ пилоты Украины приспособились  к  использованию малых высот.

Однако в отсутствие плана стратегической воздушной кампании русские войска все же допускали ошибки. Скажем, аэродромы вообще трудно подавить, и русские военные с подобной задачей не справились. ВПП легко ремонтировать и они наименее уязвимы для повреждений всех компонентов аэродрома. А советские МиГ-29 были  разработаны  с учетом возможного использования с поврежденных аэродромов, они вообще, образно говоря, могут с гаревой дорожки взлетать. Что наиболее важно, русские ВКС силы не предприняли дальнейших усилий, направленных на то, чтобы использовать неразбериху первых дней СВО. Никто не летал на добивание украинской авиации, временно потерявшей возможность летать. Даже охота с воздуха на станции/наземные посты операторов "байрактаров" не проводились. Потом это сказалось на ходе боевых действий.

Недостатки русской тактической авиации не ограничиваются рамками доктрины или планирования. Есть ещё фактор физической нагрузки на пилотов и на технику. Данные, в общем, ДСП и/или даже секретные, но эмпирическая оценка позволяет оценить количество воюющей русской примерно в 300 единиц при 200-300 самолето-вылетах в сутки непосредственно на театре военных действий (длина фронта активных боевых действий сегодня около 1105 км).

Это, натурально, смехотворно мало по сравнению с масштабами воздушных операций США или НАТО последних лет. 

НУРСы и пресловутое "кабрирование" остаются главным тактическим решением при работе русской авиации над полем боя (украинской тоже). Кроме того, при анализе действий русской авиации экспертам мешает квасной патриотизм и атмосфера завышенных ожиданий.

На деле простое наличие навигационно-прицельной бортовой аппаратуры и оружия с GPS-наведением не гарантирует точность: для точного наведения авиационных боеприпасов требуется целый комплекс унылых повседневных наземных мероприятий - от сбора данных и каталогизации целей до организации реального боевого вылета.

Прикиньте сами:

Но на самом деле это всё тактика. И сегодня у ВКС РФ налицо разрыв между планом воздушной кампании и тем, что USAF называют генеральным планом воздушного нападения. 

На момент написания текста ни у одной из сторон нет превосходства в воздухе, но русская авиация научилась избегать украинской ПВО на любых высотах. ПЗРК остаются смертельной угрозой, которая в основном действует против вертолетов и штурмовиков Су-25 с обеих сторон. На больших высотах антирадиолокационные ракетные комплексы "воздух-поверхность" по-прежнему работают как надо. Противорадиолокационная ракета Х-31 «Криптон»/аналог штатовской AGM-78 вполне себе эффективно достаёт до украинских радаров, заставляя операторов прежде временно выдёргивать провода из розеток, чтобы не быть замеченными.

Но возможности для применения авиации, обычно возникающие у стороны, которая владеет инициативой, упущены. Русская авиация в значительной степени вернулась к трем областям, в которых русские пилоты чувствуют себя наиболее комфортно: воздушная ракетно-артиллерийская поддержка, артиллерийское корректирование и с виду бессистемное применение дальнобойных ракет против украинской инфраструктуры.

Это даёт повод западным экспертам/аналитикам говорить о "русском провале" по западным стандартам. Однако именно такое использование военно-воздушных сил является, по русским меркам, нормой. Россия не использует западные показатели для оценки успеха.

И если русское начальство пока довольно, то и русские пилоты молодцы.

Такова наша дислокация.