О политических преследованиях в России

Юристка ЦЗПЧ Татьяна Глушкова 17 октября выступила на брифинге Комитета по правам человека ООН. Она рассказала о политических преследованиях в России, в том числе за антивоенную позицию, и призвала Комитет осудить эту практику. Публикуем текст ее выступления.

Уважаемая Председательница, уважаемые члены Комитета,

Число политзаключенных в России с 2009 года постоянно растет — и в настоящее время составляет 496 человек. Это на 18 человек больше, чем было 12 сентября, когда мы представили наш последний доклад в Комитет. Из них 121 человек лишены свободы по исключительно политическим мотивам, и 375 — в связи с реализацией права на свободу вероисповедания и религиозной принадлежностью.

Главную цель политического преследования в России можно охарактеризовать как контроль над обществом, а не лишение свободы каждого инакомыслящего. Поэтому репрессии носят избирательный характер, применяемое законодательство крайне расплывчато, а жертв политических преследований часто выбирают случайным образом. Эта стратегия позволяет эффективно создавать атмосферу страха в обществе.

Как уже было сказано предыдущими выступающими, в этом году очевидна тенденция подавления антивоенного движения в любых формах. На данный момент 32 человека лишены свободы по новым статьям Уголовного кодекса*, криминализующими выражение антивоенного мнения и заявления о фактах, касающихся действий вооруженных сил России в Украине, которые официально не подтверждены Минобороны России. 

В ситуации вооруженного конфликта в Украине можно ожидать скорого  массового уголовного преследования военнопленных и незаконно захваченных в Украине гражданских лиц — по ложным обвинениям в военных преступлениях, участии в террористических организациях и незаконных вооруженных формированиях. Кроме того, мы ожидаем, что будет расти количество сфальсифицированных дел о диверсиях, шпионаже и государственной измене. В свете недавно объявленной мобилизации мы также ожидаем роста числа уголовных дел, связанных с реализацией права на свободу совести за отказ от участия в вооруженном конфликте в Украине.

В целом для политического преследования, направленного на подавление свободы собраний, свободы слова, свободы объединений и свободы совести, используется около 50 различных статей Уголовного кодекса.

Одно из показательных политически мотивированных дел — так называемое «дело ингушской оппозиции». Оно было возбуждено в 2019 году после массовых протестов против соглашения об изменении административной границы Ингушетии с Чеченской Республикой. Семь человек, выделенных среди участников протеста по признаку общественного влияния, в Ингушетии, посчитали участниками «организованной группой лиц для подготовки или совершения преступлений экстремистской направленности» и осудили за создание экстремистской организации или участие в ней, а также за организацию опасного для жизни насилия в отношении представителей власти. Несмотря на то, что именно эти люди остановили эскалацию насилия во время протеста.

Как это неоднократно происходило в современной России, репрессивная практика, впервые примененная на Северном Кавказе, быстро распространилась по всей стране. На сегодняшний день практику объявления лидеров и организаторов мирных протестов «экстремистами» и возбуждения против них уголовных дел можно считать устоявшейся. 

Об этом свидетельствует и дело «Фонда борьбы с коррупцией», который объявили экстремистской организацией в 2021 году после массовых акций протеста против лишения свободы Алексея Навального, и совсем недавнее дело молодежного демократического движения «Весна» — прокурор подал иск в суд о признании движения экстремистским 30 сентября этого года после того, как «Весна» призвала к антивоенным протестам.

Мы твердо убеждены: в Заключительных замечаниях по итогам рассмотрения 8-го периодического доклада Российской Федерации Комитету необходимо осудить практику уголовного преследования по политическим мотивам как форму наказания за реализацию основных прав, предусмотренных Пактом. 

*речь идет о статьях 207.3 и 280.3 УК