О книге С. I. Килимника

Некоторое время назад, нашёл я в Сети труд украинского этнографа С. I. Килимника «Український рік у народних звичаях в історичному освітленні». Там есть очень интересные материалы, некоторые из которых я использовал в своих недавних текстах:

https://novoyazychestvo.ru/priglashenie-sil-v-prazdnik-zimnego-solncevorota.html https://novoyazychestvo.ru/eshhyo-raz-o-vyprovazhivanii-sil-posle-obryada-priglasheniya.html

Больше так делать не буду. :) Потому что в ходе более глубокого знакомства с этой работой обнаружил там явные выдумки. Вот, например:

«Ось що оповідали люди О. Ю. Федьковичеві:

«До пізнання віри Христової наші люди вірили у Прабога-Вседержителя. Мав він чотири сини й п'яту дочку. Донька йоrо — це наша мати земля, яку звали Ладою. Чотири сини звалися: перший — Ад-Гад, чи змiй, володар пекла, власне чорт. Він ворогував з Богом, братами і сестрою; другий син — Яр-Ярило — св. Юр (?); третій — Рай, з котоpoгo потім зробили Івана; четвертий — наймолодший Лад або Мир, з якого зробили Дмитра. Cамо Сонце звали Святовидом і зображали його яко лицаря-богатиря в золотім шоломі і з сьома мечами коло боку, а восьмий у руці; вiн об'їздив землю бiлими кіньми»». [Килимник С. Український рік у народних звичаях в історичному освітленні. Вінніпег, 1964. т. І. Стр. 123]

Цитирующий такое автор, очевидно, крайне некритично относился к материалу, в результате чего в его книге настоящая народная традиция смешана с фантазиями на тему. Что очень прискорбно, потому что теперь подлинные свидетельства, приводимые им, оказываются под сомнением и требуют проверки.

В своё оправдание скажу, что работу С. I. Килимника используют в научной литературе — на неё ссылаются А. В. Юдин (в статье «Средства магической коммуникации в народной культуре восточных славян»), Л. Н. Виноградова и С. М. Толстая (в статье «Ритуальные приглашения мифологических персонажей на рождественский ужин», опубликованной в книге «Полесский народный календарь»). Я искал в Сети критику автора за недостоверность приводимых сведений — и не нашёл.

Что ж, постараюсь исправить свою ошибку, отыскав достоверные аналоги приведённым мной цитатам из Килимника.

1. «К святочному периоду (…) был приурочен и обряд приглашения в Сочельник покойных родителей на ужин (кутью и др.). Произносимый при этом текст содержал прямое обращение к мертвым. На Украине он мог звучать, например, так: «Усі душі нашого роду, ідіть з нами кутю їсти! Дай, Боже, царство небесне всім померлим, у небі панування, а нам щастя, здоров’я і довге життя» (Килимник 1994, 30; аналогичные формулы см. там же, с. 29, а также в: Воропай 1991, 72–73)». [Юдин А. В. Средства магической коммуникации в народной культуре восточных славян. Источник: https://biblio.ugent.be/publication/2013984]

Аналогичные свидетельства:

«Украинцы Восточной Словакии в сочельник приглашали к столу всех умерших за последний год членов семьи, называя каждого до имени, например; «Jožu Kräme, me i tebe fasol`u» — «Ёже Крам, вот для меня и для тебя фасоль!» (Feglová, 1976, s. 97). В с. Смольник в этих же местах хозяйка звала в сочельник умерших родителей следующей формулой: «Оjč i mać moja, prichodite k nam na sviatu večeru» — «Мои отец и мать, приходите к нам на святую вечерю!» (там же)». [Виноградова Л. Н. Зимняя календарная поэзия западных и восточных славян. Генезис и типология колядования. М.: Издательство "Наука", 1982. Стр. 200]

«(…) укр. карпат. «Bci помершi душi, потопленi, завiшенi, зарiзанi, в дорогах погубленi, приходiт до нас до вечерi» (Черновицкая обл., Путильск. р-н, Сариничи)». [Толстая С. М. Полесский народный календарь. М.: Индрик, 2005. Стр. 477]

«(…) в с. Ганьчова (Горлицкий пов.) накануне Рождества хозяин, сидя за столом, обращался в сторону двери с фразой: «Chod`cie do nas wsi duszeczki weczeraty!» — «Приходите, все душечки, к нам на ужин!» (AKES UJ, sygn. 1409, 1963 r.)». [Виноградова Л. Н. Зимняя календарная поэзия западных и восточных славян. Генезис и типология колядования. М.: Издательство "Наука", 1982. Стр. 201]

2. «Логика, лежащая в основе, предельно проста — благотворные силы (в отличие от вредоносных) не прогоняют: (…) Вот этнографический пример, хорошо иллюстрирующий этот принцип: «(…) господар зупиняється посеред сіней і каже:

— Пресвяте Сонце, Місяцю ласкавий, зорі ясні, дощі рясні — йдіть до нас на Святу Вечерю — Кутю їсти!

Потім удруге:

— Святі наші діди-прадіди, батьки-матері, брати-сестри, діти онуки-правнуки — усі душі наші-Лада, идить з нами вечеряти! Так повторює тричі. (Ці запрошення майже у кожному місці мають свої нюанси, особливості та відмінності). Господиня на це проказує:

— Шануємо вас і просимо до господи Святу Вечерю споживати!

Потім хатні двері зачиняються, а надвірні (сінешні) відчиняє господиня:

— Лихий морозе, буйний вітре, палючі промені, люта буре, лихе й зле — йдіть кутю їсти! Так проказує тричі.

Потім виходить надвір, стaє перед порогом і каже:

— Кличу вас! … Не йдете? Щоб повік-віків не приходили… Щоб ми вас видом не видали, слихом не слихали . . .

Господиня закінчує:

— Скам’янійте ж у скелях, кручах, темних лісах, високих гopax, глибоких кручах, у снігах-льодах, куди курячий голос не доходить… (Це заклинання я записав з уст Миколи Гутуляка з Гуцульщины, у 1943 р.)»». [Килимник С. Український рік у народних звичаях в історичному освітленні. Вінніпег, 1964. т. І. Стр. 28-29]

Аналогичные свидетельства:

а) Приглашение:

«Другой ряд пространственных перемещений связан с подношением или выкладыванием еды, представляющим собой акциональный эквивалент словесному приглашению. В обрядности южных славян он оформляется как самостоятельный ритуал вынесения из дома трапезного столика (софры) со всеми приготовленными к ужину кушаньями, либо подноса с отложенными от каждого блюда порциями еды или главного обрядового кушанья – рождественского хлеба. Так, у болгар перед ужином «самый старший в семье берет «боговицу» (вид хлеба) и понемногу от каждой еды, кладет все это на софру и выносит за дверь, поднимает к небу и приглашает Бога на ужин: «Иди, Боже, ужинать с нами!» (Ела, Боже, да вечеряме!) [Вакарелски 1943, 123]». [Толстая С. М. Полесский народный календарь. М.: Индрик, 2005. Стр. 450]

б) Приглашение с последующим изгнанием:

««Як кутю сiдають iсти, батько кличе мороза (...) Три раза скаже i стукав лiктем у стiну. Повечеряли, помолилися. Дiти складають ложки в одну миску — чия перевернеться, тому вмирать. Тодi брали качалку, виходили на двiр i били по воротех качалкою або рублем (для глажки белья) i виганяли мороз, — тричi кожному надо вдарить» [ПА, С.Сум., Юнаковка] (зап. Н. К. Гаврилюк)»». [Виноградова Л. Н., Толстая С. М. Ритуальные приглашения мифологических персонажей на рождественский ужин: формула и обряд. // Малые формы фольклора. Сборник статей памяти Г. Л. Пермякова. Сост. Т. Н. Свешникова. — М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1995. Стр. 180-181]

15.12.2020

Мирослав (Курганский)