Нужная девочка- Часть 7
В небольшой палате родильного отделения все спали. Свет был погашен, и лишь тонкая полоска пробивалась сквозь приоткрытую дверь, из ярко освещенного коридора. Молодые мамочки посапывали во сне, а одна, на кровати возле окна, даже всхрапывала. Полчаса назад в палату приносили деток для кормления. Роженицы покормили своих чад, умиляясь их маленьким личикам и легли спать, до следующего кормления. Уснули все. С каждой кровати слышалось размеренное дыхание, кроме одной.
Молодая девушка с черными волосами, самая нелюдимая из палаты, та, которая не хотела ничего о себе рассказывать, единственная не уснула после того, как у нее забрали сытую дочку. Она не спала и не лежала тихо. Прикрыла голову подушкой и вздрагивала всем телом, сдерживая рыдание. Суток не прошло, как Жанна родила. Родила хорошенькую, здоровую девочку. И вместо того, чтобы радоваться своему материнству, впала в депрессию,
Девочку приносили на кормление, а Жанна смотрела на неё и не видела схожести ни с собой, ни с Артуром. Умиляться, как другие мамочки из палаты, не могла, наоборот, чем больше щебетали роженицы, рассказывая о своих счастливых семьях, о мужьях, ждущих их с малышами дома, тем тоскливее становилась Жанне.
Её тоска началась не сейчас, не в роддоме, а ещё несколько месяцев назад, когда стало понятно, что аборт делать поздно, а жить не на что. Внезапно, к девушке пришло прозрение. Она совершает какую-то гигантскую ошибку, вцепившись в Артура и решив, что именно он залог её счастливого будущего!Это Москва. Вокруг кипела жизнь и никому не было дела до одинокой девушки, приехавшей с провинции. Даже Дашка, которую Жанна начала считать своей подругой, осуждала ее и заставляла выходить на работу. Наверное, тогда до Жанны начало доходить, как глупо она поступила с этой беременностью, не нужной никому, ни ей, ни Артуру.
Хотя нет, первый приступ отчаяния случился после звонка Жанны Любови Сергеевне Листьевой. Жанна выжидала довольно долго. Если честно, не решалась позвонить, хотя в ее телефоне давно был сохранен номер известной советской киноактрисы. Девушка подстраховалась и подсмотрела его в контактах Артура, еще в то время, когда они были вместе. Знала, что когда-нибудь придется позвонить. Звездная бабушка — именно тот человек, на которого Жанна «делала ставку».
Любовь Сергеевна играла в фильмах сильных, целеустремлённых и очень справедливых женщин. Хотелось Жанне верить, что и в жизни актриса такая же. Эта вера не была беспочвенной. За то время, пока Жанна была с Артуром, она видела, как парень боится свою бабушку. Оправдывается за загулы, бежит на работу, после её звонков.
Жанна очень долго тянула, не решаясь позвонить Листьевой. Настал момент, когда закончились деньги, что Артур бросил ей в лицо. Деньги на прерывание беременности. Жанна их экономила, как могла. Продукты почти не покупала, питалась тем, что Даша приносила из кафе. А есть хотелось всегда и много! Деньги закончились, и Жанна решилась на звонок.
Непонятно, на что она рассчитывала. Что Любовь Сергеевна обрадуется, заставить Артура жениться на ней?
Жанна и сама до конца не понимала своих надежд, но думала, что после звонка Листьевой все изменится. Жизнь начнет поворачиваться в лучшую сторону, а мечты сбываться.
Она набрала номер и перестала дышать. Голос в трубке был узнаваемый. Его Жанна много раз слышала с экрана телевизора. Слышала в детстве, потому что родители любили смотреть старые советские фильмы. Голос, конечно, изменился. Понятно, что говорила сильно немолодая женщина, но все-таки узнать его было можно. А сила и напористость в нем по-прежнему была.
— Алло! Алло! Вас не слышно! — недовольно произнесла Любовь Сергеевна, и Жанна поймала себя на том, что уже довольно долго молчит и никак не решается начать разговор.
— Не кладите трубку, — выкрикнула девушка. — Любовь Сергеевна, вы меня не знаете. Меня зовут Жанна...
Дальше она говорила довольно сумбурно и не совсем правду. Сказала, что с Артуром у них были очень серьёзные отношения и что рассчитывала выйти за него замуж. А когда забеременела, парень её бросил. Жанна выпалила всё это очень быстро. Совсем не ожидала вопроса Листьевой.
— А от меня-то вы чего хотите?
— Нууу, как... Я не знаю, как жить. Четвёртый месяц беременности, аборт делать уже поздно. Артур не хочет ничего знать. Мне не на что будет растить вашего правнука или правнучку.
Жанна специально так говорила. Это были заготовленные слова. Хотела, чтобы Листьева почувствовала свою ответственность. Почувствовала ее женщина, или нет, было непонятно, но голос был по-прежнему сух.
— Девушка, Артур очень легкомыслен в своих связях. К тому же, я не знаю, говорите вы мне правду, или нет. Давайте сделаем так, я позвоню внуку, спрошу про вас.
Жанна открыла рот, собираясь объяснить, что Артур будет все отрицать, но в трубке уже слышались короткие гудки.
Девушка начала ждать, надеялась, что Любовь Сергеевна перезвонит ей, после разговора с Артуром. Прошел час, второй... Звонка от Листьевой так и не поступило. Жанна не переставая нажимала кнопку разблокировки телефона, чтобы посмотреть время. Доходило половина пятого, скоро Даша должна вернуться. Ее смена в кафе заканчивалась. Жанне ужасно не хотелось разговаривать с Листьевой при соседке по комнате. Надоели ей Дашины нравоучения.
Ближе к пяти Жанна позвонила Листьевой сама. Сухое «Алло» в трубке совпало со звуком открываемой двери. Даша вернулась с работы. Жанне ничего не оставалось делать, как разговаривать при ней.
— Это я, Жанна, я звонила вам недавно. Думала, вы перезвоните.
— Возможно, я перезвонила бы, если Артур подтвердил серьезность отношений с вами, девушка. Однако, он сказал, что вы авантюристка и пытаетесь навязать ему чужого ребенка.
— Это не так! Он всё врёт, врёт! Это его ребёнок.
Любовь Сергеевна помолчала пару секунд, потом тяжело выдохнула в трубку:
— Я допускаю такой момент. Ещё раз говорю, мой внук очень легкомыслен. Но и вам я верить не могу, без доказательств. У Артура девушек много, любая может позвонить мне. К тому же, внук очень категорично настроен против вас. Не звоните мне больше.
И вновь короткие годки. У Листьевой была очень неприятная манера резко обрывать разговор. Жанну это не устроило. Она попыталась позвонить Любови Сергеевне снова. Трубку не брали. После третьей неудачной попытки к Жанне подошла Даша, что до этого молчала. Как всегда, глядя осуждающе, подошла и вырвала из рук соседки телефон.
— Перестань доставать пожилую женщину! Чего добиваешься, чтобы она занесла тебя в черный список, как сделал Артур?
— Я не знаю, что мне делать, Даш! — внезапно скривилась Жанна. — Я так надеялась на Листьеву, а она, а она... Говорит, не поверит мне, без доказательств. А какие могут быть доказательства? Может, мне надо было сфотографироваться с Артуром?
— И что? Ну, сфотографировалась бы ты с Артуром. Он всё равно бы сказал, что это ребёнок, не его. Кому поверит Листьева? Собственному внуку или незнакомой ей девушке?
— Она сказала, без доказательств, — расплакалась Жанна.
Впервые Даша видела её плачущей. Посмотрела с удивлением и решила, что это гормоны шалят, на фоне беременности.
А Жанна твердила, как попугай, про доказательства. Про то, что нужно доказать Листьевой.
— Да хватит уже, Жанн! — не выдержав, заорала Даша. — Посмотри правде в глаза. Ты поступила очень тупо! Настолько тупо, что и представить себе невозможно. А теперь пути назад нет, придется рожать и растить ребенка одной. Не ты первая, не ты последняя. Хватит уже сидеть и ждать, пока на тебя «манна небесная» посыпется. Тебе надо работать, работать и откладывать на малыша. Устраиваться лучше сейчас, пока еще живота не видно. Устраиваться кем угодно — уборщицей, двойником, посудомойкой. Сейчас выбирать не приходится. Самое важное для тебя, это официальное трудоустройство, чтобы хоть какие-то декретные получать. Вот чем ты должна заняться в ближайшие дни. Насколько я понимаю, у тебя денег не осталось и за комнату в следующий месяц платить нечем?
— Даш, ты же не выгонишь меня? Ну, пожалуйста, — ревела Жанна.
— Нашла себе, называется, новую соседку по комнате, облегчила жизнь! — криво усмехнулась Даша. — Ладно, я буду платить сама, но всё равно, ты должна выйти на работу. Это моё условие.
Даше было легко говорить об официальном трудоустройстве. Для официального трудоустройства требовалась медкомиссия, а беременную девушку на работу никто брать не хотел. В итоге Жанна оказалась в том же самом кафе, где работала Даша. И то, только потому, что соседка по комнате за неё попросила. Жанна мыла посуду без всякого официального трудоустройства. Зарплату получала на руки, и даже эти деньги Даша отбирала у неё, заставляя копить на ребёнка.
Жанна работала посудомойкой, будто бы, играя в игру. Воображала, что это всё не по-настоящему, что на самом деле она Золушка, и вот-вот в кафе приедет её принц и заберёт её в лучшую жизнь. Но принцев в кафе не было, а растущий живот уже не спрятать ни под свободной блузкой, ни под рабочим халатом.
Воображение и попытки отстраниться от реальности уже не спасали. Беременная посудомойка смотрела в зеркало и видела там не сильно привлекательную, отёкшую особу в голубом халате. Рабочий класс! То, что Жанна так ненавидела и от чего стремилась убежать.
Москва была всё так же прекрасна. Дорогие машины мчались по дорогам, красиво одетые женщины сидели в ресторанах, наслаждаясь вниманием и достатком своих спутников. Но до всего этого Жанне было не дотянуться. Совсем чуть-чуть она успела урвать красивой жизни, а в итоге опустилась еще ниже, чем была, когда приехала в Москву. Слишком легко и быстро она получила Артура и этим уверилась в своем везении и удачливости. А жизнь, обидным щелчком, сбила девушку со ступени, куда она только что взобралась, но не смогла удержаться.
Моя грязную посуду за чужими людьми, Жанне было ещё хуже, чем в родном доме, когда мама собиралась устроить её на завод. Хуже и тоскливее. Тоска наваливалась, душила Жанну до самых родов, а после родов вылилась в депрессию и ночную истерику.
Жанна рыдала, прикрыв голову подушкой всё сильнее и сильнее. На соседней кровати заворочалась женщина. Женщине под сорок, она возрастная мама, и при этом первородящая. Надышаться на своего мальчика не может. Соседка заворочалась, кровать под ней заскрипела. Жанна засунула в рот кулак, прикусила его до боли. Не нужны ей сейчас ничьи участливые расспросы. Не нужно сочувствия посторонних людей. До боли захотелось услышать родной голос, голос человека, которому не безразлична.
Жанна скинула подушку с головы, забрала с тумбочки телефон и потихоньку вышла из палаты. Прошла коридор мимо дремлющей на посту медсестры и вышла на лестницу. Спустившись на один пролёт, встала возле тёмного окна. Поймала глазами своё отражение и тут же отвела взгляд. Опухшее лицо, несчастное! Не для этого она вышла из палаты, чтобы продолжать сама себя жалеть. Может, пожалеет кто-то ещё....
Жанна набрала номер, что помнила наизусть. Перед звонком, не забыла скрыть свой номер. Только так она звонила маме. Звонила уже третий раз за время своего пребывания в Москве. Первые два раза разговаривала радостным тоном, прикидывалась, что все у нее прекрасно. Обещала в ближайшее время вернуть деньги, что забрала из дома. Притворялась и понимала, что мама ей не верит. Сейчас сил притворяться не было.
Мама трубку сняла сразу, будто и не спала вовсе. Будто ждала от дочери звонка.
— Жанна? Жанна, это ты? Не молчи.
— Да, мама, это я. Мам, мне так плохо. Я совсем одна, у меня никого нет, кроме тебя.
Жанна плакала. В эту минуту слабости ей очень хотелось, чтобы мама пожалела, как в детстве, погладила по голове, пообещала, что все будет хорошо.
Людмила, на том конце провода, почувствовала состояние дочери.
— Дочка, приезжай домой. Бог с ними, с этими деньгами, возвращайся!
— Я не могу. Я теперь не одна, я звоню тебе из роддома.
— Так я и думала, — вскрикнула Люда. — Так и думала! Вот, что дала тебе твоя Москва? Нагуляла, значит?
Люда брякнула сердито, и тут же «прикусила язык». Не за этим ей дочь позвонила, не за осуждением.
— Бог с ним, Жанна, что случилось, то случилось. Хочешь, мы с дядей Толей за тобой приедем? За тобой и за ребёнком. Заберём вас домой. Говори, куда приезжать. Нормально всё будет. Нам зарплату повысили, поднимем мы твоего ребёнка. Кто у тебя? Мальчик, девочка? Дядя Толя давно хотел внуков понянчить. Жанн, нормально всё будет. Ты только скажи, где живёшь. Дочка, дочка...
Люда кричала в отчаянии, слыша в трубке короткие гудки.
Жанна нажала на красную трубку и прикрыла ладонью рот, чтобы не завыть. Слишком хорошо она представила себе, что будет, если сейчас назовет маме свой адрес. Будет серая, беспросветная жизнь в провинциальном городе, работа на заводе, теперь уже безо всякой надежды вырваться, потому, что на руках будет маленький ребенок.
— Нет, только не это! Нет и еще раз нет, — шептала Жанна, кусая себя за ладонь. — Домой я не вернусь.
Продолжение следует...
Автор рассказа: Ирина Ас.
