Новые раздоры с райхсвером
Белый шум
Если бы только Пфеффер не портил каждый раз дело своей игрой в солдатики! В сентябре 1928 г. на общем собрании членов партии Хитлер уверял недовольных руководителей гражданских окружных организаций, что штурмовые отряды нужны ему в первую очередь как централизованное орудие для выполнения его распоряжений. «Поймите, — говорил он, — что штурмовые отряды служат для обеспечения единства партии». Но это были пустые фразы. Под начальством Пфеффера штурмовые отряды скорее нарушали единство партии. Как некогда Рём, а также руководители всех других военных организаций, Пфеффер желал организовать под видом штурмовых отрядов некую нелегальную государственную армию. В этом отношении Хитлер среди едва ли не всех прочих политических деятелей правого лагеря занимал особую позицию и относился к этой идее отрицательно.
«У национал-социалиста, — заявил он в то время, — нет ни малейшего повода палец о палец ударить для нынешнего государства. Мы должны отдавать свои силы только борьбе за новую империю. Как наши ораторы борются только за эту империю, так и наш штурмовик должен защищать только нашу пропаганду этой империи и сознавать себя пропагандистом грядущего государства».
Этот принцип, переведённый на точный язык приказов, заслужил впоследствии в партии упрёк в том, что она занимается государственной изменой.
Новые директивы Хитлера внесли полную путаницу в дело обучения штурмовиков. Он упрямо стал на ту точку зрения, что его распоряжения ставят, вне всякого сомнения, невоенный характер штурмовых отрядов. Однако на деле Пфеффер продолжал давать последним инструкции военного порядка. В конце концов вождь партии вынужден был пререкаться на суде со своим главным начальником штурмовых отрядов о том, кто из них может приказывать последним. В декабре 1929 г. суд в Швейднитце разбирал дело о нарушении общественного спокойствия; обвиняемыми были члены штурмовых отрядов. В качестве обвинительного материала прокурор привлёк также приказы Пфеффера, в которых между прочим по старой традиции, СА назывались штурмовыми отрядами (Sturm-Abteilung). Обвиняемые отвечали, что эти приказы недействительны. В качестве свидетелей вызваны были Хитлер и Пфеффер. Хитлер тоже показал, что приказы в настоящее время устарели; СА основаны были в качестве охранных отрядов (Schuts-Abteilung). Но тогда выступил Пфеффер и с еле скрываемой враждебностью заявил, что СА означает именно штурмовые отряды и ничто другое. Кроме того, он показал, что упомянутые приказы ещё вполне сохраняют свою силу.
Хитлер уже давно охотно готов был сбыть с рук Пфеффера, который оказался ещё хуже Рёма. Со старым другом он помирился. В октябре 1928 г. Рём торжественно явился во главе своих старых товарищей из «Имперского флага» на одно национал-социалистическое собрание и произнёс речь, в которой выражал надежду, что «наш день» не за горами. Хитлер хотел снова передать Рёму руководство штурмовыми отрядами, но Рём колебался и остался пока в распоряжении вождя. В 1929 г. Рём принял предложение правительства Боливии и поступил к нему на службу в качестве военного инструктора; очевидно, он не рассчитывал, что «наш день» прийдёт очень уж скоро. Впрочем, через год он вернулся, так как его день действительно наступил: в конце 1930 г. он заменил Пфеффера на посту начальника штаба, т. е. фактически главнокомандующего штурмовыми отрядами.
По существу дела разногласия в вопросе о роли штурмовых отрядов вытекали из неудовлетворительных взаимоотношений между партией и райхсвером. Со времени путча 9 ноября 1923 г. обе стороны официально «не знали» друг друга, хотя Хитлер в своём заключительном слове на процессе о государственной измене выразил желание, чтобы ему пришлось снова когда-нибудь бороться вместе с райхсвером под одним и тем же знаменем. Министерство райхсвера считалось главной опорой ноябрьской республики; в сущности оно представляло в глазах национал-социалистов ещё большую опасность, чем прусская позиция противника. В этом отношении боевая позиция партии была отлична от позиции «Стального шлема», который в первую очередь стремился к завоеванию Пруссии, одобрял лояльное отношение райхсвера к конституции, сам был сторонником политической реформы и отказался от мысли о перевороте. Желая включиться в государственную машину, «Стальной шлем», разумеется, не мог быть в претензии на райхсвер, уже включившийся в неё; «Стальной шлем» потому и отказался от революционной тактики, что желал усиления военной мощи государства. Напротив, национал-социалисты не видели пока возможности заключить мир с этим руководством райхсвера. Отношения снова обострились, в частности, в результате процессов о тайных политических убийствах (так называемых фемеморд: феме — средневековое тайное судилище, морд — убийство. — Перев.). Министерство райхсвера отказалось признавать этих убийц солдатами и таким образом проводило различие между собой и чёрным райхсвером{112} или по крайней мере его методами. Национал-социалисты были особенно задеты процессом в Штетине о так называемом розенфельдском убийстве. Главным обвиняемым на этом процессе был Хайнес; он был приговорён (в мае 1928 г.) за убийство к пяти годам тюремного заключения, но в начале 1930 г. был освобождён по амнистии. Хитлер снова с почётом принял его в партию, хотя в 1927 г. исключил его за бунт; он провел его в райхстаг и даже поставил впоследствии во главе штурмовых отрядов в Силезии. А министерство райхсвера открыто объявило опалу национал-социалистической партии, «так как эта партия поставила себе целью насильственное свержение существующего в германской империи государственного порядка».