Neocameralism and the escalator of massarchy
НеореакцияОчень трудно доказать, что какая-то новая форма правления превосходит ту, которая существует сейчас. Еще труднее доказать, что какая-то новая форма правления превосходит всё что существовало до неё.
Тем не менее, пока эти проблемы в принципе решаемы, инновации в формах правления возможны. Стоит заметить, что ни одно государство в истории человечества не подталкивало своих подданных к мысли, что его можно полностью заменить на что-то более инновационное. Это довольно логичное объяснение того, почему мало кто когда-либо верил, что это возможно. Это не делает предположение о возможности такой замены верным, но это подсказывает нам способ продемонстрировать его истину.
Разумеется, идея инноваций в формах правления сама по себе не должна пугать вас. Если она вас пугает, думать о формах правления смысла нет вообще. Это консерватизм уровня психического расстройства. С подобным спорить просто невозможно, да я и не собираюсь. Если вы не можете временно забыть о своих взглядах и предубеждениях, вы не способны на ведение нормальной цивилизованной дискуссии.
Сегодняшний пост, несмотря на своё прелестное название с неологизмом, посвящён одной из самых популярных тем на UR: демократии. Большинство людей консервативны в вопросе демократии. Она им нравится; они хотят сохранить её; они считают, что это вещь культовая, священная и хорошая.
И, конечно, возможно, так оно и есть. Ну, то есть, даже Черчилль — не то чтобы самый примерный демократ в истории — говорил «демократия — наихудшая форма правления, за исключением всех остальных».
Конечно, Черчилль также выпивал по одной пятой бутылки шотландского виски в день. Возможно, он был пьян. Возможно, он был неправ. Возможно, он лгал. Возможно, он одновременно был неправ и лгал. Возможно, он лгал так сильно, он был столь неправым и столь пьяным, что он внезапно оказался правым. Возможно, он был армянином. Возможно…
Как выразился Джимми Клифф в «Тернистом пути», «да откуда нам знать»? Так почему бы нам не потратить минуту-другую на то, чтобы задуматься над этой фразой? (Сервис Google Analytics, которому я явно верю не больше, чем Черчиллю, информирует меня, что среднее время просмотра страницы на UR — четыре минуты. Значит, либо наш средний читатель читает быстрее меня, либо многие просто говорят «хм» и бегло проглядывают оставшуюся часть страницы. Либо и то, и другое.)
Как бы странно это ни звучало, на самом деле есть довольно простой способ показать, что некоторая новая форма правления Y лучше имеющейся у нас сейчас X. Просто представьте себе убедительную картину Y, и затем представьте себе чудовищный нагнетатель событий, вследствие которых Y вырождается в X. Чудовищный нагнетатель — это последовательность исторических событий, каждое из которых должно быть так или иначе чудовищным — безумным, нечестным, кретинским, варварским, хищническим, психопатическим или неприятным по какой либо ещё причине, из-за которых одна форма правления превращается в другую. Поскольку злом зло никак не поправишь, X должна быть более чудовищной, чем Y, и, следовательно, Y лучше X.
Разумеется, мы тут выносим достаточно широкие суждения. Полностью устранить вещи неприятные из дел людских невозможно. С другой стороны, если вы не считаете, что нацизм и коммунизм были мерзкими, наверное, ваш мозг промокает каждый раз, когда идёт дождь. Любой дурак может быть человеком открытых взглядов. Читатели UR явно не кажутся мне людьми непредвзятыми.
Кроме того, вышеописанная процедура кажется мне слегка прямолинейной. Чтобы избежать задевания политических чувств, и чтобы сделать наш аргумент немного более похожим на формулу, я лучше покажу, что Y может превратиться в Z, и что Z эквивалентна X.
Поэтому мы начнём с того, что покажем, что при наличии некоторой последовательности неприятных событий неокамерализм может превратиться в систему под названием «массархия». Массархия — это, конечно, наше Z. Однако мы не будем спойлерить себе дальнейшее содержимое этого поста и сильно задумываться над этим.
Обратите внимание, что шаги в последовательности чудовищного нагнетателя не обязаны быть ни неизбежными, ни вероятными. Они просто должны быть нежелательными — т.е., чудовищными. Пока что единственная аксиома, которую мы приняли, заключается в том, что нежелательность образует собой линейный порядок: если B менее приятно, чем A, и C менее приятно, чем B, то C ещё менее приятно по сравнению с A. Если вы с этим не согласны — у нас с вами, как минимум, очень разные определения «неприятного». И я вынужден буду попросить вас забрать с собой ваше определение и покинуть эту страницу.
Поэтому, например, если какой-нибудь чудовищный шаг абсолютно физически невозможен, нас это ни капли не волнует. Мы можем просто ввести в наш Gedankenexperiment инопланетян. Они могут летать в больших серебряных фрисби и творить всевозможный пиздец.