Ненависть

Я сейчас буду похожа на человека, который словами пытается остановить лавину.

Но в моём арсенале нет ничего, кроме слов. Я хотя бы попытаюсь.

Иногда (с годами всё реже) я возражала чьим-то хлёстким обвинениям в адрес Навального, Ходорковского, Гайдара, Чубайса, Зеленского (список можно продолжить, хотя он не бесконечный: в нём лишь «лица действовавшие»). Не с позиции поклонника этих «кумиров» и не ради оправдания. В оправданиях, по-моему, вообще нет ни нужды, ни смысла. Как и в обвинениях, кстати. Никого из тех, за кого я как бы вступалась, я не считала безупречным. Кого-то не понимала, про кого-то думала, что они по неизвестным мне причинам поступают неправильно. Но ярлыки типа «агент Кремля», «проект Лубянки» или «предатели», по-моему – выход за рамки приличной дискуссии и вообще здравого смысла. Что всегда подтверждалось ответами уже в мой адрес. В непримиримых интонациях – ведь про меня теперь «всё ясно», я отнесена (сама вскрылась!) к лагерю врагов. Учитывая, что список лиц и вопросов, по которым происходит слишком принципиальное размежевание, велик и только растёт, лавина несётся во все стороны и накрывает абсолютно всех.

Я не против обсуждения девяностых. Для меня лично они были очень тяжёлыми. Жалостливых повествований о том, что мне пришлось тогда пережить, я никогда не писала и не буду. Хотя, уж поверьте, в них было бы чем зацепить за живое до слёз, а писать так я умею. И было бы чему ужаснуться. Но я не хочу напрашиваться на жалость, вызывая попутно слезливо-сопливые волны типа «me too». Во-первых, это самое паскудное – жалеть себя. Во-вторых, за этим всегда следует поиск виноватых или прямое указание на тех, кого стоит таковыми считать. Упоительный процесс ради эмоционального самоублажения. Не более того.

Кажется, что если речь не о себе, а о, вроде бы, общественно важном, с гражданских позиций, то такой разбор чужих полётов двадцати-тридцатилетней давности – дело благородное. И даже необходимое. Ведь надо же разобраться, почему всё пошло не так, что привело нас туда, где мы оказались, и указать… Да, а на что указать? И ради чего?

Ответ зачинателями разбора (он же – последний, незатухающий мегасрач) даётся раньше первых содержательных строк и звуков, анонсом и заглавием: ПРЕДАТЕЛИ виновны во всём. Им – позор! Нам – лавры разоблачителей. Остальные несколько часов пресловутого фильма – демонстрация тщательно подобранных к заглавию доказательств. С элементами самолюбования, с драматическими интонациями негодования, с послевкусием торжества над поверженными врагами. Которые, впрочем, повержены и свержены с былых командных и лидерских высот давно, и не авторами художественно-обвинительного заключения, а режимом, который стараниями обвиняемых воцарился в России. Или смертью. Ради этого точно не стоило стараться. Никого из них нет нужды расталкивать локтями на поприще борьбы за лидерство в бесперспективной релокантской тусовке. Тем более, в гипотетическом прекрасном будущем страны – никого из них там не будет почти с гарантией. Так ради чего тогда столько негодования и весь этот пафос? Ради самоутверждения? Ради эскалации ненависти среди поголовно разделившейся по симпатиям-антипатиям аудитории и самого скандала? Скандальная слава хорошо капитализируется в медиасфере, как известно.

Я могу предположить любые цели. Кроме одной: серьёзного анализа причин и опыта девяностых. Потому что списывание всех причин глобального, исторического масштаба событий на персональные характеристики и роли – не комплимент интеллектуальному уровню того, кто так мыслит. Если банальный поиск виноватых вне себя вообще стоит называть мышлением. Обычно это не более чем психологическая самозащита потерпевших, а в неподходящих под это определение случаях – что-то похуже.

И ведь если бы до самозванных обличителей никто бы не пытался ни разу заговорить об ошибках и преступлениях того периода, а все бы только расхваливали свои достижения, оставаясь бенефициарами передела собственности в части личного благосостояния, то можно было бы признать, что авторы фильма – удачно или не очень – подняли дискуссию, напомнили о том, что работа над ошибками не начата. А надо! Ведь, действительно – надо. Но ведь это не так. Тот же Ходорковский один из первых, ещё находясь в заключении, заговорил о переоценке тогдашних решений и деяний, включая собственные. Но без истерики и скандала – видать, не тот жанр для широкой публики.

Впрочем, Ходорковский говорит о своих ошибках. Может, недостаточно кается по мнению обличителей, но это – на чей вкус. И зависит от того, что слушающий хочет понять. Не только о чье-то личной вине, но и о причинах вообще.

Например, о том, что некоторые умные люди описывали как неизбежную грядущую катастрофу ещё в тридцатых. Убитого большевиками Кондратьева помнят как автора экономических циклов, а он ещё до ареста успел сказать, какими будут последствия сталинской коллективизации, тогда только заявленной в виде плана. Не сразу, сказал, все проявятся – в поколениях достанут. А он ни до полной коллективизации, ни до 1937-го, ни до войны не дожил, и угадал лишь малую часть того, что большевистский режим сделал с народами СССР. Другие наблюдали дольше и видели больше, и предупреждали, что четвёртое поколение изнасилованного народа может стать последним в биологическом смысле: вырождение станет фатальным, его не удастся обратить вспять.

Судьба сжалилась над страной сначала Оттепелью, потом Перестройкой – четвёртому поколения повезло родиться и взрослеть в оттаявшем режиме. Но – всего лишь. А экономики в стране к этому времени не было «как понятия» вместе с представлением о том, как вообще люди живут вне лагеря за Железным занавесом с вышками и карацупами. Характер хозяйственной катастрофы тоже был предсказан – экономистами Австрийской школы. И в этой части всё до конца СССР шло как по писаному: лучшей иллюстрации производственного абсурда из миллионов тонн добытого, выплавленного, сотканного выращенного, ржавевшего и сгнивавшего не нарисовать и не описать – это надо было видеть.

Как сегодня надо бы помнить. Что случившийся мгновенный обвал порвал все ниточки и связи, на которых держался привычный – притерпевшийся – образ жизни. И не делать вид, что объективные обстоятельства, в которых выросли и действовали люди, не имеют значения. Что стоило лишь не быть сволочью и предателем, чтобы вот это всё взять и легко переустроить в райское процветание. Причём, сразу всё население справедливо одарив материальными благами, как из рога изобилия. Чтоб никто не ушёл обиженным. Раз страна, как уверяют обвинители, была богатая.

Вообще-то, если уж не лукавить, то самые умные вороватые из страны в тот самый момент сбежали, прихватив, что не приколочено. Я знаю, о чём говорю, потому что помню многих уезжавших, предварительно набивших карманы из наспех сварганенных кооперативов. Многие просто умные – просто сбежали с пустыми руками. Никто из них – из миллионов эмигрировавших в годы Перестройки и сразу после – не взял бы на себя ответственность что-то здесь переустраивать и налаживать. Потому что правильно понимали: работа неподъёмная, не знаешь, за что взяться – всё прогнило насквозь и рассыпается. Взяться за переустройство такой страны и за пересборку рухнувшего государства могли только люди очень амбициозные и отчасти безбашенные, потому готовые поставить на это «зеро». Они, конечно, нашлись.

И, конечно, наделали много ошибок. На риске – не зная броду. На амбициях – силой проталкивая своё без сомнений. На азарте – в головокружении от возможностей и личных перспектив. И в спешке – колесо фортуны не останавливалось и сбрасывало нерасторопных. Я не могу их обвинять в том, что и как они делали, потому что сама не знала, что и как надо. Теперь понимаю больше, но и задним умом не могу дать безошибочных рецептов.

Да и не в этом дело. Я просто знаю, что определение виноватых ничего не даёт и ничему не учит. Что-то полезное для будущего можно извлечь только из реального изучения причин негативного опыта. Например, я теперь понимаю, что постсоветскому населению действительно была противопоказана «шоковая терапия» – эта травма потом стала мощным фундаментом под укрепление власти Путина. Наверно (не уверена) были способы помягче растянуть переход к рыночным отношениям, частично восстановив и сохраняя советские практики. Хотя я таких способов не знаю, кроме «исключения» из прошлого Августовского путча, спровоцировавшего скоропостижный развал СССР. Если бы этого не случилось, он скончался бы лет на десять или пятнадцать позже, путём эволюционирования горбачёвской Перестройки в сторону более свободного рынка и отделения республик Прибалтики. Без травматических шоков. Но произошло так, как произошло. И сегодня для выхода в более благополучное рыночное состояние никаких шоков не будет и не потребуется: люди в РФ вполне готовы к самостоятельности, их достаточно будет освободить от бешеной «заботы» режима и перестать травить телевизором. Опасности сейчас совсем другого рода: война в Украине, затягиваясь, действительно может перекинуться в гражданскую. Постсоветские бросаться в смертоубийственные красности как раз не были способны, они к мирной, спокойной жизни привыкли больше, чем к еде и достатку. В отличие от нас, нынешних. Дай волю и покажи пальцем, какого предателя надо повесить или линчевать – боюсь, кинутся толпой исполнять без промедления.

Чтобы потом не пришлось искать виноватых, я лучше заранее их назову. Это те, кто возгоняет градус ненависти всех ко всем. Кто изготавливает и бросает в фейсбучные толпы прожаренные темы о во всём виноватых предателях и заставляет каждого видеть в несогласных непримиримых врагов. До зубовного скрежета. Клеймить их, лихо посылать, банить – лиха беда начало! Попадутся когда-нибудь под руку живьём – рука не дрогнет.