Немного о заморозке вашего тела

«Я бессмертна, а вы — нет»

Если человека правильно заморозить, его можно оживить в будущем — уверены крионисты и трансгуманисты, несмотря на отсутствие успешных примеров. О процессе замораживания и стремлении к бессмертию.

Почему люди хотят быть замороженными, и как это происходит?

Сейчас тот удивительный момент, когда мы очень близки к тому, что люди в общем-то перестанут умирать. Они живут всё дольше, работают какие-то технологии омоложения, развивается технология крионики, когда человека фактически замораживают.

Происходит это буквально в первую минуту после смерти, можно было бы и до смерти, но по закону сейчас так нельзя. Если человека правильно заморозить, то его можно перевести в будущее на 50, и даже 100 лет, вылечить его, омолодить и позволить жить дальше. И как бы это фантастически не звучало, уже сейчас появилось большое количество экспериментов, которые доказывают, что возможно обратимое сохранение. Эксперименты проводились на части сердца свиньи, на червячках, у которых сохранялась память после разморозки. То есть обычным похоронам есть отличная альтернатива — быть крионированным. И вдруг в будущем, всё-таки, это сработает.

Заключенных контрактов уже полным-полно, их тысячи. Прежде всего, мы занимаемся научно-исследовательской деятельностью, поэтому реально мы ещё ни одного человека не разморозили. Это всё-таки эксперимент, мы не знаем, что получится. Но некоторые работы в этой области были, например, в Соединенных штатах, в городе Пиццбург сейчас идут клинические испытания на людях, которых не заморозили, но очень сильно охладили. Такие люди фактически считаются мертвыми, они попадают к хирургу, он их отогревает, оперирует и может быть, человек не умрет.

Контракты заключают разные люди, некоторые довольно молодые — думают об этом наперед. А некоторые уже в возрасте, и это все вопрос ближайшего будущего. 

Почему многие считают, что крионика — это шарлатанство?

Здесь ситуация примерно такая же, как и с хранением пуповинной крови — это было популярно некоторое время назад, но так и не ясно, в каком случае эта самая кровь может пригодиться. Продавать мечты и надежды компаниям очень выгодно, даже с учетом затрат на заморозку и хранение тела человека — на самом деле затраты не такие высокие в сравнении с тем, сколько люди платят за это. Причин для скепсиса две. Во-первых, люди не знают, что произойдет в будущем — смогут ли это тело разморозить, будут ли вообще этим заниматься? Во-вторых, сейчас нет даже примерной технологии, которая может гарантировать успешную разморозку. То есть криокомпании готовы обеспечить замораживание тела, но что с ним делать потом — как его на самом деле разморозить и оживить, никто не знает. Люди не очень понимают, как это на самом деле работает, но мечта жить вечно многих заставляет платить большие деньги за то, чтобы получить шанс. 

Чему нужно учиться, чтобы замораживать людей и обещать им бессмертие?

Конечно, большинство наших сотрудников — это люди с медицинским образованием. Хирург и перфузионист — это всё медики. Сейчас будет все более востребован еще один класс людей — это инженеры по вакуумной технике, по криогенной технике. Мы что-то уже сами производим, что-то покупаем, дальше будет больше. Также в нашей сфере, как и во многих других, нужны маркетологи и продажники.

Мой личный заместитель — медик по образованию, он очень заинтересовался каким-то нашим видео, пришел на наше публичное мероприятие и через какое-то время остался. Другая девушка в свое время собиралась родить ребенка и хотела заморозить пуповинную кровь, но мы этим не занимались. Но ей в нашей сфере настолько понравилось, и она нам приглянулась своим креативом, что мы позвали ее работать. У нас очень много волонтеров. Многие из них пришли к нам из Российского трансгуманистического движения. 

Чем занимаются сотрудники криокомпаний?

В нашей компании есть директор — это я. Смешно сказать, но нас, директоров криокомпаний, всего пять в мире, поэтому я считаю, что это — очень круто. Есть так называемый смотритель криохранилища. Смотритель криохранилища — это человек, который какую-то часть времени живет прямо рядом с дюарами (сосудами для хранения тел в растворе при пониженных температурах), осуществляет уход за их вакуумной системой, переключает насосы, пишет отчёты, принимает машины с жидким азотом, помогает принимать криопациентов, когда они приезжают и так далее. Поэтому мы его называем хранитель, почти как во «Властелине колец».

Также у нас есть директор по науке, даже два. Криобиология — это наука, которая на самом деле развивается еще с 19 века. Есть у нас, так называемые, хирурги-перфузионисты, потому что для того, чтобы человека правильно заморозить, сначала надо сделать ему перфузию, то есть убрать его кровь. Вообще говоря, в замороженном состоянии кровь человеку не нужна, необходимо заменить ее раствором криопротектора — так он называется. Кроме того, есть постоянный лаборант, который готовит раствор и аппаратуру.

Для того, чтобы заморозить человека, необходима полноценная реальная хирургическая операция — открывают кожу и подсоединяют специальные подключения, похожие на катетеры, ведущие к артериям, к венам и так далее. Этот процесс может занимать два часа. Вот последняя операция была как раз такая — работали с огромной собакой. Такие операции очень сложные, нужно следить за температурным режимом и, соответственно, у нас еще есть ответственный перфузионист — это не хирург, а человек, который отвечает за весь процесс в целом. Таким образом, в процессе перфузии занято до десяти человек. 

Совместимы ли крионика и религия?

Думаю, вполне совместимы. 

Толчок развитию трансгуманизма и крионики дали идеи русского религиозного мыслителя Николая Федорова, так называемый русский космизм. Последователями Федорова были Константин Циолковский, Владимир Вернадский, Иван Ефремов. Эти люди и их идеи широко известны за пределами России, на Западе. Это часть мирового научного и культурного наследия. Николай Федоров говорил о философии общего дела — долге ныне живущих перед своими предками, которых надлежит воскресить. 

К крионике обращаются не только атеисты и агностики, но и люди религиозные, православные. Я считаю, что религия не должна быть суррогатом знания и универсальным мерилом этики. 

Ученые, крионисты и трансгуманисты не боятся смерти? Они по-другому относятся к жизни?

Конечно, в большей степени, такой вот каноничный страх смерти, он у всех присутствует. Но каждый отвечает по-разному. Я очень люблю жить. Мне нравится жизнь, у меня все достаточно хорошо, и я хотел бы, чтобы у меня всегда был такой вот запасной шанс, план В, если с моим организмом случится что-то плохое. И, конечно же, осознание этого факта преуменьшает чувство экзистенциальной безысходности.

Я сразу для себя провел четкую грань — можно умереть и уйти из этого мира, не оставив никаких следов от своего сознания, от своей личности, или же можно дать себе шанс, на самом деле очень ощутимый шанс, чтобы вернуться к жизни. Это очень будоражило мой ум, еще тогда школьника, на тот момент, и я действительно думал, что вот это такая уникальная деятельность. То есть эта профессия даже отличается от той, где люди ищут лекарство от рака, и от прочих пресловутых вещей, которые вроде бы важные, но они уже у всех на слуху. В нашей деятельности встает вопрос о том, что можно границы смерти отодвинуть максимально надолго. И это действительно то, чем бы мне хотелось заниматься.

Что такого знают крионисты о жизни и смерти, чего не знают обычные люди?

Они не знают того, что крионика точно сработает, что есть огромное количество доказательств того, что это получится. Большинство людей даже не задумываются, что я, например, бессмертна, а они-то – нет. Потому что если я умру и буду крионирована, то меня, если, конечно, не будет глобальной катастрофы, почти наверняка оживят и омолодят. И к тому времени будут технологии большого продления жизни, и это всё у меня сработает. То есть фактически между мной и, большинством моих собеседников стоит стена, я — бессмертная, а они — нет. Вот так.