Нассим Николас Талеб
Раньше люди носили обычную одежду по будням, а строгие костюмы – по воскресеньям. Теперь всё наоборот.
Книга – единственный оставшийся посредник, не разрушенный мирским: всё остальное, попадающее вам в зрачки, манипулирует вами с помощью рекламы.
Ложь можно заменить правдой, но миф - лишь другим сюжетом.
Чтобы полностью исцелиться от газет, проведите год, читая газеты недельной давности.
Успех: в середине взрослой жизни стать тем, кем вы мечтали стать в конце детства. Всё остальное – от недостатка самоконтроля.
Современная цивилизация должна понять: быть богатым и становиться богатым – совершенно не одно и то же с математической, личностной, социальной и этической точки зрения.
Противоположность успеха – не провал, а привычка небрежно бросаться громкими именами.
Судьба наказывает жадного, делая его бедным, а очень жадного – делая его богатым.
Я пришёл на конференцию, посвящённую счастью. Учёные на ней выглядели очень несчастными.
Угасание начинается с замены воспоминаний мечтаниями и кончается, когда одни воспоминания вытесняются другими.
Демонстрация приоритетов человечества: причиной самоубийств чаще становится стыд или утрата финансового и общественного положения, чем медицинский диагноз.
“Богатство” – термин бессмысленный, без абсолютного и жёсткого критерия его измерения; лучше использовать разностную величину “небогатство”: это разница между тем, что вы имеете и что хотели бы иметь (в данный момент).
То, что дураки именуют “пустой тратой времени”, чаще всего оказывается наилучшим вложением.
Некоторые занятия оказываются гораздо скучнее, когда посмотришь на них изнутри. Говорят, даже пиратство.
Скорейший путь к богатству – вращаться среди бедных; скорейший путь к бедности – вращаться среди богатых.
Если уж нас не любят, пусть при этом восхищаются и завидуют.
Вы станете цивилизованным человеком, как только сможете провести длительное время, ничего не делая, ничему не учась и ничего не совершенствуя – и при этом не испытывая ни малейшего чувства вины.
Карл Маркс, известный мечтатель, выяснил, что рабом можно управлять куда лучше, если убедить его, что он – наёмный работник.
Современная цивилизация: мы создали юность без героизма, старость без мудрости, жизнь без величия.
Тот, кто говорит “Я занят”, либо демонстрирует некомпетентность (и недостаток контроля над своей жизнью), либо просто пытается от вас избавиться.
Различие между рабами в римской или османской империи и нынешними наёмными работниками в том, чтобы рабы всё-таки не должны были льстить своему начальству.
Разница между любовью и счастьем: те, кто говорит о любви, обычно влюблены, но те, кто говорит о счастье, обычно несчастливы.
Можно определить, насколько интересен человек, спросив, кого он считает интересным.
Вы богаты, лишь если деньги, от которых вы отказываетесь, пахнут для вас лучше денег, которые вы принимаете.
Чтобы узнать, по-настоящему ли вам нравится ваше место (без относительно к оковам зависимости), проверьте: одинаково ли вы довольны, уходя и возвращаясь.
Для большинства успех – это безопасный переход из лагеря ненавидящих в лагерь ненавидимых.
Все концентрируются на ролевых моделях, но гораздо эффективнее найти антимодели – тех людей, на которых вы не хотите походить, когда вырастете.
Интернет – нездоровое место, где обитают жаждущие внимания.
Большинство подпитывает свою одержимость, пытаясь от неё избавиться.
Не жалуйтесь слишком громко на то зло, которое вам причинили: вы можете подать идею вашим менее изобретательным врагам.
Изменить чьё-нибудь мнение так же трудно, как изменить чьи-нибудь вкусы.
Обаяние – способность оскорблять людей, не обижая их; тупость – способность обижать, не оскорбляя.
Полезно всегда извиняться – за исключением тех случаев, когда вы действительно поступили плохо.
Некоторые люди (как большинство банкиров) настолько не приспособлены к успеху, что выглядят словно карлики в великанской одежде.
Те, кто не считает, что работа по найму – это упорядоченное рабство, либо слепы, либо сами работают по найму.
А измерял ли кто-нибудь время, которое требуется на вечеринке умеренно преуспевающему гостю, учившемуся в Гарварде, чтобы оповестить об этом окружающих?
Вечные размышления об эффективности – главное препятствие на пути к поэтической, достойной, изящной и героической жизни.
Они рождаются и их помещают в ящик; они отправляются домой, чтобы жить в ящике; их обучают тикающие ящики, они ходят на “работу” (как они её называют) чтобы сидеть в ящике-ячейке; они ездят в продуктовый магазин в ящике, покупая еду в ящике же; в ящике они добираются до тренажёрного зала, чтобы снова сидеть в ящике; они вечно толкуют о том, что следует мыслить нестандартно, “вырваться из ящика”; и когда они умирают, их снова кладут в ящик. Всюду ящики, евклидовы, геометрически чёткие ящики.
Двадцатый век принес банкротство социальной утопии; двадцать первый – принесет банкротство утопии технологической.
“Всеобщая связанность” интернета создает особую форму информационного и псевдосоциального разврата; вот почему человек ощущает себя чистым после того, как некоторое время воздерживается от посещения сети.
Попытки построить социальные, политические и медицинские утопии породили кошмары; между тем, многие лекарства и полезные методики порождены военной деятельностью.
В большинстве споров люди, похоже, пытаются убедить друг друга; но на самом-то деле они могут надеяться разве что найти новые аргументы для того, чтобы убедить себя же.
Ещё одно определение современной цивилизации: разговоры можно всё полнее воссоздавать с помощью кусков других разговоров, ведущихся на планете.
Математик начинает с задачи, а потом придумывает решение; консультант сначала предлагает “решение”, а затем придумывает проблему.
Есть занятия (“экономист”, ”консультант”, ”проститутка”) добавочные характеристики которых не несут никакой дополнительной информации.
Лучшая проверка на крайнюю глупость (или мудрость): имеют ли для этого человека значение финансовые и политические новости.
Главное различие между государственным выкупом обанкротившейся компании и курением: иногда утверждение “это моя последняя сигарета” всё же оказывается верным.
Размышления об истории с Мэддоффом: гораздо проще выцыганить миллиарды, чем какие-то миллионы.
Причина нашей хрупкости – в том, что организации не могут обладать теми же достоинствами (честь, искренность, смелость, верность, целеустремлённость), что и отдельные люди.
На московском тротуаре я увидел экономиста Эдмунда Фелпса, получившего Нобелевку за писания, которых никто не читает, за теории, которыми никто не пользуется и за лекции, которых никто не понимает.
Простофили думают, что жадность лечится деньгами, наркозависимость – наркотиками, проблемы экспертной оценки – экспертами, банковская сфера – банками, экономика – экономистами, а кредитный кризис – тратой кредитов.
Самый большой ущерб всегда причиняли компетентные люди, старавшиеся сделать как лучше; а самые удачные улучшения вносили люди некомпетентные, не старавшиеся сделать как лучше.
Будьте уверены, главе корпорации очень даже есть о чём побеспокоиться, когда он публично заявляет, что “беспокоиться не о чем”.
Экономическая наука подобна погасшей звезде: вам кажется, что она ещё испускает свет, но вы знаете, что она мертва.
Краткое описание рынка акций: выстроившись в очередь, участники спокойно ждут, пока их зарежут, считая, что всё это – съёмки бродвейского мюзикла.
Левые считают: рынок глуп, а значит, модели должны быть умными; правые полагают: модели глупы, а значит, рынок должен быть умным. Увы, тем и другим не приходит в голову, что и рынки, и модели чрезвычайно глупы.
Следовало бы заставить студентов пересчитать свой средний итоговый балл, сменив знак их оценок по экономике и финансам на противоположный.
В бедных странах чиновники открыто получают взятки; в Вашингтоне чиновникам тайно обещают работу в крупных компаниях.
Разница между банками и мафией: у банков больше юридического опыта, зато мафия прислушивается к общественному мнению.
Любознательный ум устремляется в науку: одарённый и чуткий – в искусство; практический – в бизнес; все прочие становятся экономистами.
В политике мы сталкиваемся с выбором между представителями крупного бизнеса, милитаристски настроенными и обожающими национальное государство, и высокомерными, не видящими риска, эпистемологически невежливыми крупными прислужниками крупных нанимателей. Но у нас хотя бы есть выбор.
Высшая степень жестокости судьбы: банкир, в конце концов оказывающийся в нищете.