Нацистская этнополитика на территории оккупированного Крыма. Основные особенности

В строгом смысле у нацистов не было этнополитики как таковой. Ее им заменяла расовая политика, базирующаяся на радикальной расовой теории, которые играли очень важную роль в оккупационной политике именно на территории Крыма, как полиэтнического региона.

В данном случае следует указать на этническую дифференциацию крымского населения, ликвидацию «расовонеполноценных» (евреи, крымчаки, цыгане) и душевнобольных. При этом необходимо отметить несколько особенностей, которые оказывали существенное влияние на динамику нацистской оккупационной политики в этом смысле.

Во-первых, военно-политическое руководство III Рейха так до конца и не определилось с дальнейшим статусом Крыма. Тем не менее, были попытки доказать его «исторически германский характер», связанные с поисками т.н. «готского наследия». Эти поиски обросли потом массой мифов, вплоть до нацистских экспедиций на городище Мангуп за Священным Граалем. Но – это все, конечно, абсолютные фантазии.

Во-вторых, оккупанты столкнулись с тем, что в Крыму полностью отсутствовало немецкое нацменьшинство (за три месяцев до оккупации советская власть превентивно выселила ок. 60 тыс. крымских немцев). Поэтому нацистам в краткосрочной перспективе пришлось перестраивать некоторые моменты своей этнополитики. А на будущее стали готовиться планы по германизации полуострова – переселению на него фольксдойче из Южного Тироля и Палестины (к слову, об этом есть много интересных документов).

В-третьих, такая коррекция этнополитики привела к тому, что немецкие власти попытались опереться на крымско-татарское население, сделав его главным в этноиерархии. Хотя, стоит отметить, что расовая теория здесь, конечно, не была определяющей. В этом смысле ведущую роль играли следующие факторы: заигрывания нацистов с тюрками и народами, исповедывающими ислам, попытки использовать проблемы во взаимоотношениях крымских татар и русских, имевших по мнению оккупантов глубокие исторические корни, и, наконец, повлиять на позицию Турции таким благосклонным отношением к её единоверцам. По целому ряду причин такая политика исчерпала себя к лету/осени 1943 года, и игры в установление на территории Крыма этноиерархии, фактически, закончились. Все крымчане опять стали равными, что вылилось в полупропагандистский проект автономного «Земельного правительства», где должны были заседать русские, украинцы и крымские татары. Разумеется, под надзором немцев.

В-четвертых, немаловажную роль в этом сыграла т.н. «борьба полномочий», которая имела место в III Рейхе и распространялась на оккупированные территории. В Крыму все, фактически, зависело от военной администрации, хотя юридически здесь должен был быть гражданский генеральный округ «Крым». Также нельзя не отметить конфликт между структурами СС Генриха Гиммлера и Остминистериумом Альфреда Розенберга. Собственно, двое последних больше всего пытались распространить на Крым практику расовой политики и боролись за приоритет в поисках «готского наследия».

В-пятых, нацистская расовая теория была довольно гибкой вещью. Если было целесообразно, какой-либо народ выводили из числа неполноценных и записывали в германцы. Так, например, произошло со славянами-хорватами, которые были одними из самых стойких союзников III Рейха. В Крыму такое «расовое исключение» произошло с караимами, «еврейство» которых нацистскими экспертами было признано сомнительным, что позволило этому народу избежать геноцида.

Тем не менее, необходимо отметить, что Крым в случае победы нацистов был предназначен для колонизации и этнонациональной и социокультурной германизации. Поэтому, все вышеуказанные аспекты нацистской этнополитики имели смысл только в период оккупации полуострова. Создание этноиерархий, возвышение одного народа над другим, а также этнические чистки были нужны только для стабилизации немецкого тыла, борьбы с противниками «нового порядка» и тотальной эксплуатации людских и материальных ресурсов.

Олег Романько, доктор исторических наук, автор телеграм-канала «Горячие точки памяти».