На права человека в Самаре ФСИНолетово?
В последнее время мы получаем всё больше тревожных писем со стороны родственников заключенных с жалобами на ухудшение ситуации в СИЗО-1 г. Самары.
В октябре 2024 года всем заключенным СИЗО-1 г. Самары стали принудительно брить бороды, якобы по поручению Управления ФСИН по Самарской области, под угрозой забрать из камеры телевизор и обрить силой с привлечением спецназа. Подробно об этом мы писали здесь
Несколько неравнодушных заключенных, в том числе Марат Дудаев, не согласившись с нарушением прав, подали жалобы в надзорные инстанции.
За это на них сейчас, судя по содержанию обращения самого Марата, оказывают мощное давление со стороны руководства СИЗО-1 и УФСИН. Подробнее о деле Марата Дудаева можно посмотреть здесь
Это побудило Марата написать еще одну жалобу в ряд инстанций с указанием нарушений, (т.е. скелетов в шкафу СИЗО-1), с которыми он, судя по его обращению, столкнулся из-за отстаивания своих прав.
Представляем фрагменты эмоционального обращения Марата общественности. Если нас читают представители надзорных ведомств и ОНК, просим провести надлежащую проверку и направить нам её результаты для публикации.
«Я, Дудаев Марат Геннадьевич, прибыл в СИЗО-1 г. Самары в марте 2023 года, после чего я был помещен в камеру №3, затем я был переведен в камеру №135, где я содержался до 11.11.2024. Согласно п. 255 Приказа МЮ №3.110 от 04.08.2022 в течение всего срока нахождения в СИЗО подозреваемые и обвиняемые и осужденные к лишению свободы содержатся в одной и той же камере, за исключением случаев, предусмотренных в п.256 настоящих правил. В СИЗО-1 города Самары, после ухода с должности начальника Управления Алмазова Р.Ч., по указанию нового руководства из Управления, а именно полковника Лягошина А.А., создали некую непредусмотренную УИК РФ и приказом М.Ю.№110 «Тюрьму в тюрьме», некое «Гуантанамо», куда сажают лиц, которые просто не нравятся Лягошину АА, за то, что согласно УИК РФ и ПВР пытаются отстаивать свои права в установленном законном порядке.
Согласно ст. 90 УИК РФ: «Исправление осужденных — это «формирование у них уважительного отношения к человеку, обществу, труду, нормам, правилам и традициям человеческого отношения и стимулирования правопослушного поведения».
01.11.2024 мною была подана жалоба в Прокурору по Надзору, т. е. я, согласно всех выше приведенных норм, решил обратиться в контролирующие ФСИН органы, чтобы защитить свои права, гарантированные Конституцией РФ. За то, что я обратился в установленном законном порядке, на следующий день в камеру №135 зашли сотрудники ФСИН. И забрали из камеры №135 телевизор. В наказание. То есть лишили меня доступа к правосудию, а также доступа к информации. Согласно п. 28.13 ПВР (Приказ №110), камера СИЗО оборудуется телевизором и холодильником при наличии возможности. В камере телевизор был, то есть возможность была. Он был изъят в качестве наказания за поданную жалобу. Ни УИК РФ, ни ПВР (Приказ № 110) не содержит положений, позволяющих в качестве наказания запрещать доступ к информации. В данном случае сотрудники ФСИН по указанию «Управления» превысили свои должностные полномочия.
Кроме того они умышленно создали условия, при которых лица, содержащиеся в камере, должны были выявить виновных, по вине которых их лишили доступа к информации, - и сами наказать. Устроить самосуд, и в данном случае вопрос не просто в телевизоре!!!
Согласно п. 28.9 в ПВР камера оборудуется: радиоприемником для вещания общегосударственной программы.
П.37. - Подозреваемым и обвиняемым выдаются издания периодической печати из библиотеки СИЗО. Выдаются в камеры по мере их поступления из расчета одна газета на 10 человек или на камеру, если в ней содержится менее 10 человек.
П. 38. - Обмен книг и журналов из библиотеки СИЗО осуществляется не реже одного раза в 10 дней. Согласно п. 5.15, обвиняемые имеют право пользоваться литературой и изданиями периодической печати из библиотеки, места содержания под стражей и т.д.
Ни радио, ни библиотеки в СИЗО нет. Т.е. по распоряжению «Нового Управления» созданы условия, вообще исключающие какой-либо доступ к информации. Поэтому единственный возможный доступ (телевизор) - используется как средство шантажа и провокации внутренних разборок, то есть - признаки прямого превышения должностных полномочий и злоупотребления властью?.
О самообразовании людей, о котором говорится в п. 5.20 ПВР, речи вообще не может идти. А п. 5.22 – это что-то из мира фантастики. П. 5.30 вообще и невозможно представить. И если я пытаюсь отстаивать свои права, установленные в законном порядке, то Управление сначала изымает из камеры телевизор, прямо говоря, что за жалобу, тем самым настраивая против меня сокамерников, а затем, т.к. не получилось настроить, переводят меня в другую камеру, где невыносимые условия содержания.
На данный момент я нахожусь, содержусь в камере № 93, которая является «тюрьмой в тюрьме». Но это не изолятор, это не установленная никаким законом камера. В данной камере невыносимые условия содержания. Грибок по всей камере, влажность превышает все допустимые нормы, что в совокупности с грибком, покрывающим стены, создает условия для развития туберкулеза и других легочных заболеваний. Из данной камеры на прогулку выводят не более одного раза в неделю, что прямо нарушает положение п. 5.12 ПВР. В отличие от лиц, содержащихся в обычных камерах, я везде сопровождаюсь лицами в масках с дубинами для психологического давления на меня. И в баню, и за посылками меня дискриминируют относительно других обвиняемых, содержащихся в СИЗО, показательно. Чтобы другие обвиняемые не писали жалобы, не пытались отстаивать свои права по закону. В камере 93 нет ни радио, ни телевизора, ни библиотеки, ни газет. Все новости узнаются от людей, которые ездят в суд… и пересекаются с лицами, обвиняемыми в дезертирстве, терроризме и разного рода маньяками. И новости соответствующие, формирующие негативное, пораженческое, антисоциальное восприятие происходящего. Именно от Лягошина А.А., я считаю, было распоряжение, чтобы никаких телевизоров на его «спецпродоле» не было.
Банно-прачечный комбинат в СИЗО-1 с момента прихода Лягошина А.А. вообще не работает. Сушить вещи негде. В камере с повышенной влажностью стирать невозможно. Сам же Лягошин А.А. вместе со своим «отрядом Управления» ходит по камерам, срезает веревки, на которых сушатся вещи. Неужели ему нужно, чтобы обвиняемые ездили в суд грязными и сырыми, в сырых вещах? За все время правления Лягошина А.А. мне не выдали ни одной простыни и наволочки. Где сушить, если я сам стираю? Лягошин А.А. не помогает организовать условия, а затем спрашивает, почему у вас грязное белье?
За время правления Лягошина А.А. не выдано ни одной наволочки, простыни, мыла, ложки, тарелки... Мне даже приходилось есть из банки. Но если вы посмотрите в мою карточку или карточку других обвиняемых, то увидите, что всем обвиняемым выдано все.
Только подписи стоят не мои, не обвиняемых, а иных лиц. Лягошин А.А. постоянно в СИЗО. И он обходит камеры и все это видит.
Если на простыни, одеяло и наволочки, кружки, мыло выделяли средства из бюджета, так же как и на работу БПК, то где все это? И не может быть что-то без ведома Лягошина А.А. Именно поэтому он создал в СИЗО-1 своего рода «Гуантанамо» - спецблок, чтобы никто не пытался обжаловать превышение и злоупотребление властью и целевой растраты бюджетных средств?
Местная администрация, возможно, и не согласна с противозаконными действиями Лягошина АА, но они прямо говорят: «распоряжение Лягошина перевести в спецблок за жалобы», «распоряжение Лягошина срезать веревки, на которых сушат вещи», «распоряжение Лягошина не выдавать мыло, простыни не стирать»…. - все Лягошин АА. И если бы сотрудники администрации лгали, то как объяснить, что как только приезжает Лягошин АА, то сразу все, что касается закона прав и обеспечения, ухудшается?.
Например, согласно п. 90 ПВР - «посылка или передача должна быть вручена подозреваемому или обвиняемому не позднее одних суток после дня ее приема, а в случае временного убытия подозреваемого или обвиняемого - после дня его возвращения».
Посылки раньше при Алмазове Р.Ч. всегда выдавались в срок.
С приходом Лягошина А.А. (как я понимаю, большое количество сотрудников уволилось, и настал дефицит кадров) стали вручать через 3-4 дня. Но когда приезжает Лягошин А.А. со своей «компанией» срезать веревки и количество сотрудников увеличивается в разы - посылки начинают выдавать через 2-3 недели... т.е. протухшие и испорченные. Такое чувство, что он делает все, чтобы создать ужасные условия содержащимся под стражей?
И очереди для передачи от родственников меряются сутками. То есть Лягошин А.А. создает все условия для ухудшения социальных связей. Летом он запретил пропускать овощи и фрукты. И это было его прямое распоряжение. Это не скрывал ни один сотрудник ФСИН. Все дошло до Евы Меркачевой. А затем они якобы разбирались с неправильным действием сотрудников ФСИН. Но это было их распоряжение. И никто ни с чем не разбирается.
Они просто отменили свое незаконное решение.
Я повторяю, что все началось со смены Алмазова Р.Ч., при котором можно было спокойно обращаться в контролирующие органы. Вопросы решались. За жалобы люди не наказывались, а наоборот, приветствовалось разрешение вопросов в установленном законом порядке. Не было никаких спецблоков «Гуантанамо». И люди не боялись отстаивать свои права законно. Теперь боятся. Все запуганы. О каком стимулировании права послушного поведения может идти речь, если за реализацию, точнее - попытку реализации прав тебя подвергают репрессиям. Ранее в жалобе я указывал, что так и произойдет, и Прокуратура по Надзору не отреагировала на это. И я не оракул, просто это сейчас практика такая, которая нарушает мое Конституционное право на доступ к правосудию. Соответственно, исходя из сложившейся ситуации и при полном бездействии Прокуратуры Самарской области, прошу провести комплексную проверку изложенных мною доводов и фактов нарушения прав, спровоцированных Лягошиным А.А.
В ходе проверки прошу признать нарушение моих Конституционных прав, выразившихся в воспрепятствовании доступа к правосудию сотрудниками ФСИН города Самара по указанию Лягошина А.А., а также умышленное создание бесчеловечных условий содержания Лягошиным А.А. лицам, пытавшимся отстаивать свои права, установленные в законном порядке.