«На фотографии ─ мой дед»
AleksandraВ июле 1924 года Корней Иванович Чуковский запишет в дневнике, что получил письмо от старшей дочери Лидии, которая гостила у бабушки в Одессе. «Мама моя здорова, но Маруся, оказывается, очень плоха: беззубая старуха. Много интересного в письме о моих племянниках. Впервые я ощутил их как живых человечков. А ведь сколько писали о них и Маруся (сестра, - прим. «Подстрочника»), и Коля ─ (скорее всего, старший сын, ─ прим. «Подстрочника»)!»
«Мои племянники» ─ это Николай и Екатерина Лури, дети старшей сестры литератора Марии Эммануиловны Корнейчуковой (в замужестве ─ Лури). Мария, как и ее младший брат Николай, родилась в Петербурге. Их мать Екатерина Осиповна Корнейчукова перевезла детей в Одессу после разрыва отношений с Эммануилом Левенсоном, отцом Марии и Николая. И если в графе «отчество» у Марии значилось «Эммануиловна», то у Николая стоял прочерк. Сложись иначе, возможно, в русскоязычной литературе не появился бы критик и писатель Корней Иванович Чуковский, а был бы Николай Эммануилович Корнейчуков.
Насколько семья Левенсон помогала Екатерине Осиповне, доподлинно не известно. Есть только косвенные признаки, что какое-то участие, но все же было. Из воспоминаний Лидии Чуковской о поездке в Одессу в 1924 году мы знаем, что Екатерина Осиповна хранила портрет Эммануила Левенсона. Также мать Чуковского скорбела, когда умер его старший брат. О детстве Чуковского и взаимоотношениях с отцом, родственниках по линии Левенсон можно послушать в эпизодах подкаста и лекциях «Подстрочника».
На протяжении всей жизни Корней Чуковский и Мария Эммануиловна поддерживали теплые отношения. И если в начале своего творческого пути литератор опирался на помощь сестры и матери ─ например, они выслали ему денег в Лондон, чтобы он смог вернуться домой в 1904 году, ─ то позже уже он им помогал материально.
В конце лета 1932 года Корней Иванович тяжело болеющую Марию Эммануиловну определил в больницу им. Мечникова. Состояние Марии Корнейчуковой хирург Владимир Андреевич Оппель прокомментировал следующий образом: «Мы дадим ей койку, пусть умирает». При этом, буквально за два года до этого, в мае 1930 года Чуковский записал в дневнике рассказ Юрия Тынянова о докторе Оппеле: хирург собирался резать писателя, что, по мнению немецких докторов, было ошибкой. Скорее всего, доктора обсуждали в контексте болезни младшей дочери Чуковского, Мурочки.
Владимир Андреевич Оппель умер 7 октября 1932 года от рака. К этому моменту он перенес несколько операций, в том числе по удалению глазного яблока. Возможно, его пессимистичное настроение по отношению к Марии Эммануиловне было связано с внутренним состоянием. Мария Корнейчукова дожила до 1934 года.
В больнице им. Мечникова Мария Корнейчукова попросила брата в случае ее кончины «не оставлять Катю», то есть помочь племяннице, которой на тот момент было около 16 лет. Осенью 1932 года Мария Эммануиловна вернулась в Одессу.
Следующее упоминание племянников Корней Иванович оставит в письме к дочери Лидии, которая уже эвакуировалась в Чистополь, во второй половине 1941 года: «…у нас много малины (но собирать некому, и ест ее одна Катя с Колей) …» Эту цитату я приводила, когда рассказывала о том, что Николай Лури защищал блокадный Ленинград и был награжден медалью «За боевые заслуги» и орденом «Красной Звезды». И на это фото Николая Еливферьевича Лури я получила сообщение: «На фотографии ─ мой дед».
Данил Лури рассказал, что Николай Еливферьевич Лури были призван на службу из Одессы. На портале «Память народа 1941 ─ 1945» указано, что Николай Лури служил в составе 67 армии и 23 армии Красной Армии Советского Союза ─ они выполняли задачи на Ленинградском фронте.
После окончания войны Николай Лури поступил в Киевское высшее военное инженерное дважды Краснознаменного училище связи имени М. И. Калинина. Уволился из армии в звании подполковника. Работал в букинистическом магазине на Литейном проспекте.
Екатерина Лури жила в Ленинграде с 1935 года: на странице ВК библиотеки им. Некрасова размещено ее письмо, в котором рассказывает о том, что она одновременно работала и училась на библиотекаря на курсах при институте им. Крупской. Екатерина оказалась в блокадном Ленинграде, вернувшись в город незадолго перед тем, как сомкнулось кольцо: во второй половине августа 1941 года она была на даче Корнея Ивановича, и, видимо, уехала, потому что линия фронта проходила недалеко от Переделкина; блокада Ленинграда началась 8 сентября 1941 года.
В ноябре 1946 года Николай Лури ездил в Сибирь, чтобы помочь своей сестре. Чуковский записал в дневнике, что Катя работала счетоводом в колхозе, совершила ошибку и ее арестовали.
«Я достал вчера для Коли билет (в редакции «Гудка») — и он покатил выручать ее. Вообще он показался мне добрым и милым, но я так давно не видел его, что говорил ему, моему племяннику, вы».
«Получил от Коли Лури телеграмму: “Дело пересмотрено всё порядке”. Какой изумительный брат. Поехав в Сибирь к осужденной, погибшей сестре, спас ее (когда дело было почти безнадежно) — выручил ее из ужасной беды. И какие четкие, скромные, дельные писал он мне письма. Маруся (старшая сестра КИ, ─ прим. «Подстрочника») была бы счастлива, если б увидела его».
В 1958 году Екатерина Лури работала библиотекарем в детской библиотеке, которую Корней Иванович организовал в Переделкине за свои средства ─ здание находится рядом с музеем Чуковского. В конце 60-х Екатерина Лури жила в Одинцово Московской области.
Корней Иванович, как и просила его сестра, поддерживал племянницу, в том числе и материально. С Николаем Лури у литератора также были теплые отношения, хотя виделись они редко. В архиве семьи Лури хранится книга «Из воспоминаний» с дарственной надписью от Корнея Ивановича: «Дорогому другу и племяннику Николаю Лури от К. Чуковского, 1960, февраль».
В 1969 году Корней Иванович Чуковский написал письмо племяннику Николаю:
Дорогой Коля. Скоро мне 87 лет, я болен, и прежде чем я уйду из этого мира, мне хочется сказать тебе несколько слов. Слова эти прощальные: вряд ли мне посчастливится увидеться с тобой вновь. Мне хочется сказать тебе, что хотя мы редко встречались с тобой, я никогда не переставал любить и уважать тебя, твою самоотверженную работу в Советской Армии, твою строгую принципиальность, твое рыцарское чувство долга. Никогда не забуду, как в трудные времена ты поехал на край света в Сибирь, чтобы выручить из беды свою сестру. Для Саши и Володи (сыновья Николая Лури, ─ прим. «Подстрочника») ты всегда был высоким идеалом благородства. Я горжусь родством с тобою. Обнимаю тебя и желаю здоровья.
Благодарю Данилу Лури за предоставленные сведения и фотографии,
Александра Белогубова,
о событиях и людях из дневника К. И. Чуковского
Подписывайте на ТГ подкаста: https://t.me/podstrochnik_podcast