Мёртвость Иисуса — путь к жизни

«Всегда носим в теле мёртвость Господа Иисуса, чтобы и жизнь Иисусова открылась в теле нашем. Ибо мы, живые, непрестанно предаёмся на смерть ради Иисуса, чтобы и жизнь Иисусова открылась в смертной плоти нашей, так что смерть действует в нас, а жизнь — в вас» (2 Кор. 4, 10–12)

Нечто чудесное говорится нам здесь об апос­толе и о тех, кто был с ним: «Всегда носим в теле мёртвость Господа Иисуса». Что это значит? Что мы должны понимать под этим? Разве это сообщение не требует от нас более глубокого исследования, тем более что апостол ожидает такого великого результата: «Чтобы и жизнь Иисусова открылась в теле нашем»?

Что же это значит: умирание, умерщвление, мёртвость, омертвение — так можно перевести это греческое слово.

При размышлении об этом передо мной стоял образ моего Господа, висящего на кресте. Смерть всей своей силой действовала в Его теле. Я не говорю: когда страдания или боль наполняли Его (они препятствовали жизни, но не уничтожали её), но: когда смерть поглотила жизнь и фактически оборвала её. Когда смерть захватывала каждый член Его тела и изгоняла жизнь, пока в Нём не угасла последняя искорка и не осталось никакой связи с жизнью.

Мёртвость идёт дальше. Это означает состояние смерти в окончательном завершении. Таким был Господь, когда висел на кресте, — без эмоций и движений. О Его жизни, которую Он недавно имел, можно было сказать: она полностью ушла. Это мёртвость Иисуса.

Что апостол подразу­мевает под этим: «Всегда носим в теле мёртвость Господа Иисуса»? Очевидно, это не что иное, как то, что он живой верой перенёс на себя сокрушительную силу смерти Иисуса, впитал её в себя и позволил ей действовать в нём так, как она действовала во Христе. Это подтверждается в двенадцатом стихе.

Тело — это жилище нашей собственной греховной жизни, полученной от Адама. А когда мы верой принимаем мёртвость Иисуса, это тело становится местом обитания крестной смерти Господа. Это приводит тело греха в то же состояние, в котором было тело Христа на кресте, то есть мы сораспяты со Христом. Это понимание апостола Павла подтверждается многими его утверждениями: «в смерть Его крестились», «погреблись с Ним крещением в смерть», «соединены с Ним подобием смерти Его», «ветхий наш человек распят с Ним, чтобы упразднено было тело греховное» и так далее. Эти выражения указывают на вхождение в сферу смерти распятого Господа. Говоря в этих выражениях объективно, апостол показывает в рассматриваемом нами тексте субъективную сторону, то есть как он лично и практически вступил в связь со смертью Господа: верой перевёл эту смерть на себя. И так же, как смерть обошлась с жизнью Господа на кресте, так она проявила свою силу и на апостоле. Она также овладела всеми его земными членами (Кол. 3, 5), в которых ещё каким-то образом проявлялась его собственная жизнь (жизнь эгоизма, самолюбия, гордости, нечистоты, человеческого страха и тому подобное), пока она не завершила своё действие по уничтожению ветхой природы и не остановила всякое проявление плотской жизни.

Теперь Павел желал жить только жизнью Христа, и всякое противодействие этому со стороны собственной жизни было парализовано действующей силой смерти Христа. Это как безжизненное тело, которое, в противоположность живому, не может пошевелить пальцем, у которого нет никаких желаний и которое не может выполнить какие бы то ни было требования, которое при любых обстоятельствах (соблазняйте его, насмехайтесь над ним, осуждайте его или льстите ему, ласкайте его или уничтожайте) проявляется как несуществующее. Вот что означает носить мёртвость Иисуса в теле. Это чудесное состояние!

Знаем ли мы, ученики Господа, что-либо об этом? У всех искупленных Христом это состояние должно быть нормой, а не исключением.

Как или когда апостол находился в этом состоянии? Некоторые вполне могут допустить, что такие моменты бывают в жизни детей Божьих, но они никогда не продолжаются долго. Однако, посмотрев на этого служителя, мы обнаружим, что он пользовался силой смерти Христа не время от времени, не по мере необходимости, он не укрывался в смерти Господа лишь в сильнейших страданиях, но пребывал в ней постоянно, днём и ночью, из года в год.

«Всегда носим в теле мёртвость Господа Иисуса», — говорит он. Позиция, которую он занял в отношении смерти Христа, стала постоянным состоянием. Это было уничтожение собственной воли, личной деятельности, собственной жизни и всего «я» как в страданиях, так и в радости; как в обществе, так и в одиночестве; как среди братьев, так и среди людей этого мира; как в дни отдыха, так и в дни напряжённого труда. Короче говоря, при любых условиях он жил под властью мёртвости Иисуса. Поэтому обстоятельства не могли влиять на Божьего раба. Стихи восемь и девять показывают, что на отношение Павла ко Христу, к Его делу, к Его детям и ко всему миру ничто не смогло повлиять. Он постоянно пребывал под воздействием крестной смерти, постоянно находился в самоотдаче. Это приносило ему победу во всех происшествиях, искушениях, проблемах и соблазнах. О, это драгоценное «всегда» не оставляло места для неожиданных нападений!

Какова же цель постоянного ношения мёртвости Иисуса в нашем теле? Смерть Христа в нас, уничтожая нашу собственную старую жизнь, упраздняя всякие помыслы, побуждения, нечистые желания, всякое напоминание о грехе и вообще всё наше личное, становится противоядием от действующего в нас греха и зла. Это то славное спасение и освобождение, которого так жаждали тысячи! Да, это так. Иначе грешная плоть не перестанет существовать, с ней невозможно иначе покончить, как только через сораспятие, через смерть в нашем Господе. Апостолы Павел и Пётр показывают это во многих местах (Рим. 6, 6; 1 Петр. 2, 24).

И всё же, как бы славно это ни было, это лишь одна сторона благодати, данной нам через соединение с распятым Христом. Отказ от греха, неделание его, свобода от его власти — это много и замечательно. Но, слава Богу, не всё!

Божье дитя должно не только отвергнуть свою испорченную природу и покончить с ней, но и принять Божье естество и проявлять его в жизни. Это возможно только посредством Божьей жизни. Как и в Сыне Божьем проявлялась жизнь Отца через пребывание Отца в Нём (Ин. 6, 57).

Христос для того стал Человеком, чтобы жить жизнью Бога в человеческом теле и передать её нам. Однако возможность для Его жизни в нас создаёт только Его смерть. Невозможно иметь две жизни одновременно. Особенно если одна является смертью или ядом для другой, как наша собственная жизнь для Его жизни. Наша жизнь — вражда против Бога, и примирение возможно лишь при условии уничтожения собственной жизни. Следовательно, только тогда, когда смерть Христа проявит свою силу, жизнь воскресения может войти в нас. «Чтобы и жизнь Иисусова открылась в смертной плоти нашей» — это цель ношения мёртвости Христа в теле Его последователей и учеников. Иначе жизнь Иису­са проявиться не может. Да и как могло бы в нас что-либо воскреснуть, если бы прежде не было предано смерти в Нём? Лишь поскольку действенна в нас смерть нашего Господа, постольку будет проявляться в нас и Его жизнь воскресения.

Таким образом, Его смерть освобождает в нас место для жизни. Она должна не только присутствовать в нас, но и проявляться. Жизнь Христа есть в каждом чаде Божьем, потому что стать им возможно только через неё. Однако она может зарасти собственной жизнью, жизнью по плоти, как запущенный, заросший сорняками сад. В такой душе нет места для жизни Христа, там она не может проявиться. Её можно сравнить с маленькой армией царя, которая находится в изолированной крепости посреди мятежной страны. Никто не видит эту армию, она скрыта и не может действовать. В то же время повсюду видны действия повстанцев.

Так и наша собственная жизнь, проявляющаяся в мышлении, воображении, речи и поступках, может преодолеть и убить жизнь Христа в нас: «Ибо если живёте по плоти, то умрёте...» (перевод Лютера: «должны умереть»). «Должны» — другого выхода нет, кроме этого: «...если духом умерщвляете дела плотские, то живы будете» (Рим. 8, 13). Как многие из детей Божьих находятся в заглушённом плотью состоянии! Они не знают об умерщвлении плотских дел силой смерти Христа. С трудом и после долгих поисков обнаруживается в них жизнь Христа, потому что она проявляется лишь в особых ситуациях (при покаянии других, при общем пробуждении).

И всё же эта новая жизнь должна вспыхнуть, переполнить всё, оживить и пробудить других, потому что Иисус пришёл для того, чтобы мы имели жизнь, и имели с избытком (Ин. 10, 10). Перед Ним должны исчезнуть все мятежники, они должны погибнуть, как хананеи в земле Ханаанской. Тело, которое является храмом Святого Духа, должно быть полностью предоставлено жизни Христа, чтобы она стала царствовать так, как некогда грех царствовал в нашей плотской жизни (Рим. 5, 21).

Жизнь Иисуса в нас должна стать явной для Бога, брата и сестры в Господе, для врага, безбожника и для всех окружающих. Она должна проявляться в любом положении и при всех обстоятельствах, в каждой мысли, в каждом решении, в каждом слове и в каждом деле, чтобы мы действительно были живительным благоуханием для каждого человека.

Не говорит ли апостол то же самое в одиннадцатом стихе, почти повторяя сказанное в десятом: «Ибо мы, живые, непрестанно предаёмся на смерть ради Иисуса, чтобы и жизнь Иисусова открылась в смертной плоти нашей»? Нет, это лишь так кажется. Здесь большая разница: «носим мёртвость Иисуса в себе» и «непрестанно предаёмся на смерть».

Первое — это личное, добровольное принятие силы смерти Христа внутрь себя и постоянное пребывание в ней. Это единственная возможность освободиться от собственной жизни и от всего небожественного.

Второе — это вынужденные ситуации и обстоятельства, означающие смерть для ветхого человека. Первое мы должны совершать сами, усваивая это положение верой. Второе может совершить и устроить через различные обстоятельства только Господь. И апостол говорит, что Он совершал это — они непрестанно предавались на смерть.

В восьмом и девятом стихах он приводит ряд примеров, показывая победу, одержанную им и его сподвижниками посредством мёртвости Христа в их теле. «Мы отовсюду притесняемы, но не стеснены; мы в отчаянных обстоятельствах, но не отчаиваемся; мы гонимы, но не оставлены; низлагаемы, но не погибаем». Господь вводил их в такую обстановку, где они переживали смерть, внутреннюю смерть, где они предавали себя. Они носили мёртвость Иисуса в теле. Смерть была в них. Вводимые в указанные обстоятельства, они непрестанно предавались на смерть. Да, только таких людей Господь может вводить в затруднительные, по-человечески невыносимые ситуации, потому что, благодаря мёртвости Христа в них, они способны в этих обстоятельствах побеждать не терпя урона. Мало того, что они не терпят вреда в этих условиях, ещё и жизнь Христа проявляется особенно ясно, и Господь может более всего прославиться в них здесь.

Если мы мало страдаем ради Христа, то это может быть потому, что не готовы к испытаниям. Это связано с тем, что мы не приняли смертного приговора для своей личности и не привели его в исполнение. В испытаниях у нас сразу проснулась бы любовь к собственной жизни, мы попытались бы избежать страданий, выровнять дорожные неровности, могли бы даже вступить в соглашение с плотью, грехом и миром.

Полное проявление Христовой жизни возможно лишь при обстоятельствах, в которых плоть, наше «я» и собственная жизнь должны пойти на смерть. Поэтому страдания всех видов неизбежны. Только они раскрывают, насколько сильна смерть и насколько славна жизнь Иисуса Христа в Его детях, как торжествующе побеждает она во всех ситуациях. Однако сначала нужно умереть со Христом, чтобы без опасения отдать себя на страдания и смерть. Только так преодолевали приближающуюся извне смерть первые ученики, только так преодолевают её сегодня истинные христиане: через мёртвость Христа в них.

Как унизить того, кто сам в себе стал ничем и хочет быть ничем? Как завлечь того, кто всё почитает тщетою ради превосходства познания Христа Иисуса? Как пленить прелестями мира того, чья плоть распята на кресте, и она не получит разрешения на жизнь, не говоря уже о том, чтобы увлекаться прелестями? Как можно напугать страданием и смертью того, кто вооружён той же мыслью, что и Христос, пострадавший за нас плотью? Такие люди уже умерли и могут смело идти на смерть. Как прекрасно проявилось это в жизни апос­толов и первых учеников Христа! И всё же это написано для нас, для меня и для тебя. Здесь указан путь, на котором жизнь Христа в нас раскроется и проявится во всей полноте. На любом другом, нашем собственном, пути эта жизнь Христова зачахнет и исчезнет, что, к сожалению, нередко случается в наши дни.

Поняв, что значит ношение мёртвости Иисуса и проявление Его жизни в нашем смертном теле, мы уразумеем следующее: «Так что смерть действует в нас, а жизнь — в вас» (ст. 12). Апостол говорит о славном влиянии, исходившем от него и его единомышленников на тех, кто окружал их, видел и слушал. Иисус Христос, как пшеничное зерно, чтобы не остаться одиноким, отдал Себя на смерть. По Его примеру они поделились своей жизнью с другими, и это принесло плод.

Жизнь, жизнь, жизнь прорастала везде, куда они направляли свои шаги, и это потому, что в них всегда действовала смерть. Это мощное действие мёртвости Иисуса, которое положило конец их собственной жизни, было так же незаметно для посторонних, как и смерть пшеничного зерна в земле. Это была их личная тайна. Таким образом она могла действовать только в них, а не в других. Действовало явное, и это была жизнь Христа, для которой мёртвость Христа освободила место.

Новая жизнь принесла плоды, которые с непреодолимой силой влекли людей к жизни воскресшего Господа. Каждый знал: эти плоды не могли вырасти на естественной почве человеческого сердца. Видя их и чувствуя, люди испытывали желание и стремление жить такой же жизнью, быть такими же свободными и самоотверженными, чтобы одерживать победы в любых обстоятельствах.

Действительно, жизнь, которая проявлялась в учениках Господа, открывала истинную Божью цель и не позволяла плачевно извиняться: «Мы всё ещё люди», «Это что-то невозможное» или «Никто до сих пор не жил такой жизнью» и так далее. Таким образом, смерть действовала в апостолах, а жизнь — в коринфянах. Разве это не имеет ничего общего с нами, со мной и с тобой, мой дорогой читатель? Конечно имеет. Если мы — истинные христиане, истинные свидетели Господа и Его соработники, то нам необходимо раз и навсегда покончить с нашей личной жизнью. Наше влияние на других будет заключаться не в том, что мы говорим или пишем, а в том, в какой мере жизнь Христа проявляется в нас и через нас.

Да решимся мы от всего сердца не возлюбить жизни (души) своей даже до смерти (Откр. 12, 11), возненавидеть её и действительно предать смерти, чтобы жизнь Христа в нас проявилась с Божественной силой, которой никто не смог бы противостоять.