Морфин Ковров

🔥Мы профессиональная команда, которая на рынке работает уже более 5 лет и специализируемся исключительно на лучших продуктах.

У нас лучший товар, который вы когда-либо пробовали!

______________

✅ ️Наши контакты (Telegram):✅ ️

>>>НАПИСАТЬ ОПЕРАТОРУ В ТЕЛЕГРАМ (ЖМИ СЮДА)<<<

✅ ️ ▲ ✅ ▲ ️✅ ▲ ️✅ ▲ ️✅ ▲ ✅ ️

_______________

ВНИМАНИЕ! ВАЖНО!🔥🔥🔥

В Телеграм переходить только по ССЫЛКЕ что ВЫШЕ, в поиске НАС НЕТ там только фейки !!!

_______________

Морфин Ковров

Купить Марки Касимов

Обозреватель 'Власти' Евгений Жирнов представляет наиболее интересные фрагменты ее мемуаров. Кончина и похороны сестры основателя Советского государства оставили у современников двойственное впечатление. С одной стороны, газеты писали о Марии Ильиничне Ульяновой в превосходных степенях: старейший член большевистской партии, ближайший соратник Владимира Ильича Ленина, ответственейший работник Комитета советского контроля при Совнаркоме СССР. С другой — прощание с ней проходило в Клубе управления делами Совнаркома. Как будто речь шла лишь о каком-то не слишком значительном сотруднике аппарата правительства. Однако ничего странного в этом не было. Руководство страны всего лишь демонстрировало свое отношение к близким вождя мирового пролетариата. Ведь за годы, прошедшие после смерти Ленина, они доставили Сталину и его окружению немало хлопот. Сестра Ленина Анна Ильинична Ульянова-Елизарова, до самой смерти в году трудившаяся над созданием истории семьи в качестве научного сотрудника Института Маркса--Энгельса--Ленина, обнаружила, что ее дед Александр Дмитриевич Бланк был крещеным евреем, и собиралась обнародовать этот факт. А когда ЦК ей это категорически запретил, безуспешно добивалась отмены запрета. По разным принципиальным вопросам она поддерживала оппозицию и даже после полного и окончательного разгрома внутрипартийного инакомыслия продолжала, хотя и в гораздо меньшей степени, высказывать свое мнение, идущее вразрез с генеральной линией партии. Не сдержалась она и во время прощания с Марией Ильиничной — высказалась о разворачивающихся в стране репрессиях. Сотрудник Наркомата оборонной промышленности Александр Григорьевич Соловьев записал в своем дневнике:. Я высказал ей свое сочувствие и печаль. Она поблагодарила. Я поинтересовался, отчего так рано умерла. Крупская тяжело вздохнула и сказала, что не могла пережить тяжелых условий, творящихся вокруг нас. Присмотритесь, говорит, повнимательнее: неужели не замечаете нашей совершенно ненормальной обстановки, отравляющей жизнь'. Мария Ильинична, как могло показаться, была единственная в семье, кто безропотно подчинялся указаниям ЦК: она сдерживала порывы Крупской и вместе с Дмитрием Ильичом написала воспоминания о великом брате, соответствующие генеральной линии на создание светлого образа Ленина. Однако в последние годы жизни она собирала различные свидетельства о болезнях и смерти Ленина и записывала собственные воспоминания об этом. Однако написанный ею рассказ о недугах стал лишь фоном, на котором читатель мог увидеть реального Ленина, пусть и глазами безгранично любящей его младшей сестры. До переезда в Петербург, осенью года, он редко хворал и из серьезных болезней перенес в году в Самаре только брюшной тиф Весь этот период своей жизни он провел в семье, пользовался хорошим домашним столом, не был перегружен нервной работой, имел возможность проводить лето за городом Большое влияние на здоровье Владимира Ильича в положительном смысле оказывал и правильный образ жизни. Он не любил нарушения его например, обеда не вовремя и т. Обедать и ужинать садились в точно назначенный час, не допуская в этом никакой оттяжки. На эту точность влияло и то обстоятельство, что за границей все учреждения, в том числе и библиотеки, закрываются в определенные часы дня на обед и ужин, а также и то, что все время у Владимира Ильича было точно рассчитано, уложено в определенные рамки. Переехав в Петербург, Владимир Ильич был впервые лишен семейных удобств: пришлось жить в комнатах, питаться в столовках. Сказалась на его здоровье и нервная работа революционера. Он нажил себе скоро катар желудка, небольшие приступы которого у него бывали, впрочем, и раньше, и не скоро смог избавиться от него. Эта болезнь особенно обострилась у Владимира Ильича в году, и, поехав на несколько месяцев за границу, он принужден был несколько раз обращаться к докторам и провести определенный курс лечения Но окончательно от своей желудочной болезни Владимир Ильич не излечился, она давала чувствовать себя и позднее, и ему не раз приходилось прибегать к минеральной воде, которую прописал ему заграничный врач Непорядки с желудком обострялись у Владимира Ильича всегда от неправильного образа жизни, а также от всяких нервных волнений, которых у него в жизни было так много. Но лишь удавалось наладить более правильный образ жизни с меньшим количеством нервной трепки — он чувствовал себя лучше. В доме предварительного заключения Владимир Ильич пробыл при первом своем аресте более года. В шутку он называл тюрьму 'санаторией', и действительно, в одном отношении она являлась для него санаторией. Хотя недостаток воздуха и сказался на Владимире Ильиче — он сильно побледнел и пожелтел за время заключения, но благодаря правильному образу жизни и сравнительно удовлетворительному питанию за все время своего сидения Владимир Ильич получал передачи из дома желудочная болезнь меньше давала себя знать, чем на воле; в большем порядке были и нервы. А недостаток в движении Владимир Ильич восполнял всякого рода гимнастикой. Жизнь в ссылке оказала хорошее действие на здоровье Владимира Ильича — он вел там правильный образ жизни, много гулял и в результате значительно окреп и поправился. Но чем больше приближался конец 'шушенского сидения', тем Владимир Ильич становился нервнее: с одной стороны, он обеспокоился, что срок ссылки будет ему продлен, с другой — волновали мысли и планы о дальнейшей работе. Владимир Ильич похудел, стал страдать бессонницей и, помню, поразил и мать, и всех нас своим видом, когда наконец выбрался из Сибири и приехал к нам в Москву. Неоднократно приходилось Владимиру Ильичу обращаться к врачам и во время эмиграции. При этом на его желудочное заболевание влияло опять-таки всегда состояние его нервов, а также слишком напряженная работа. Не знаю, какое лекарство прописал Владимиру Ильичу этот специалист — он забыл название и потерял рецепт,— но говорил, что оно оказывало на него хорошее действие. Жизнь в эмиграции с ее сутолокой, дрязгами, нервностью и далеко не обеспеченным материальным положением не могла не сказаться на здоровье Владимира Ильича. Временами у него бывала бессонница и головные боли; нервы приходили в плохое состояние, и порой он чувствовал себя из-за этого совершенно неработоспособным Особенно плохо чувствовал себя Владимир Ильич после II съезда партии 17 июля августа года. На почве нервного расстройства у него обнаружилось в это время какое-то нервное заболевание, заболевание кончиков нервов, выражавшееся в сыпи, которая очень беспокоила Владимира Ильича. К врачу в Лондоне Владимир Ильич не обратился, так как это стоило довольно дорого, а средства у Ильичей Владимира Ильича и Надежды Константиновны были в обрез, и по совету К. Тахтарева, медика не то 4, не то 5 курса, Владимиру Ильичу смазали больные места йодом. Но это лишь усилило его страдания, и по приезде в Женеву пришлось все же обратиться к врачу. Эта болезнь скоро прошла, но нервное равновесие установилось не скоро Но отдых и здесь помог — прогулка пешком по Швейцарии восстановила его силы Но и позднее, особенно в периоды обострявшейся склоки и дрязг, нервы Владимира Ильича приходили нередко в плохое состояние, бессонницы усиливались и он чувствовал себя больным. Однако бодрость и кипучая энергия не изменяли Владимиру Ильичу никогда'. Обыкновенно для этого выбирался дешевый пансион, чтобы дать возможность отдохнуть от хозяйства Надежде Константиновне и ее матери, на которой лежали хлопоты по хозяйству. Раза два во время своих заграничных поездок в летнем отдыхе Владимира Ильича принимала участие и я. Пансион выбирался обычно самый простой, недорогой и нелюдный. Чтобы хорошо отдохнуть, Владимиру Ильичу нужна была спокойная обстановка, безлюдье. Свою работу Владимир Ильич не оставлял и за городом, после дней полного отдыха, когда он нередко устраивался где-нибудь под стогом сена, чтобы отлежаться. Но работал меньше и много гулял, стараясь взять от отдыха возможно больше. Казалось, что и ел-то он в пансионах лучше, чем дома, как ни упрощен бывал стол в пансионах, где мы селились. Это предположение не было лишено основания, так как цена за пансион бывала так низка ,5 франка в день с человека на всем готовом , что содержатели пансионов, порой не имевшие даже собственного помещения и снимавшие комнаты для жильцов у крестьян, едва ли много на них зарабатывали. Однажды Владимир Ильич и Надежда Константиновна пробыли месяца полтора в пансионе, где было, правда, очень дешево, но и слишком уж упрощенно: их держали почти исключительно на молочной диете и не давали даже сахара к кофе, и они возмещали недостаток его ягодами, которые собирали в горах При усиленной мозговой и нервной работе, которую он вел, нужно было и усиленное питание. Между тем в этом отношении условия в заграничный период жизни Владимира Ильича были не вполне благоприятны. Правда, он пользовался там почти всегда домашним столом, но ввиду плохого материального положения и строгой экономии все было самое упрощенное и всего было в обрез. Суп варился нередко из кубиков Магги сухой спрессованный вегетарианский суп , на второе бывали или мясные котлеты, или жареное мясо с овощами. Третьего не полагалось, вместо него пили чай. Все бывали сыты и питались, несомненно, лучше, чем многие и многие из эмигрантов, однако мне кажется, что для Владимира Ильича при той громадной затрате сил и нервов, которых стоила его работа, необходим был более разнообразный и легкий стол. Но в то время он и сам бы не допустил никаких лишних трат, и окружавшие его великолепно это сознавали. Помню, однако, с какой жадностью набросился Владимир Ильич на курицу, которую ему подали как-то в Петербурге, когда он вернулся туда в году. За границей он их не ел и на нас с сестрой произвел впечатление человека, питавшегося за границей далеко не удовлетворительно Живя в Цюрихе перед революцией, Владимир Ильич, впрочем, обедал не дома, а в студенческой столовой — за 60 сантимов обед! Он находил его вполне удовлетворительным, рассказывал товарищ Корнблюм. По существу же это была порядочная дрянь. Обстановка жизни Владимира Ильича и Надежды Константиновны соответствовала их питанию. Они жили за границей до минимума скромно. В Мюнхене, Женеве, Лондоне, Париже они занимали обычно квартирку из двух комнат в одной помещались Владимир Ильич и Надежда Константиновна, в другой — Елизавета Васильевна, мать Надежды Константиновны и кухни, которая служила в то же время и столовой. Меблировка состояла из кроватей, простых столов, стульев и полок для книг. Когда Владимир Ильич в году снял в Париже более просторную квартиру, имея в виду, что с ним поселюсь и я, а также мать, которую он звал пожить с собой, квартирные хозяева были так поражены и шокированы нашей меблировкой Ни одного дивана! Ни одного кресла или ковра! Скромность квартиры и обстановки Владимира Ильича поразила и товарища А. Догадова, приехавшего из Баку и жившего в Балаханах в рабочих казармах. После смерти матери Надежды Константиновны Ильичи жили уже в одной комнате и без кухни О том, каково было материальное положение Владимира Ильича в последние годы его эмиграции, видно, между прочим, из следующих его слов в письме к товарищу Шляпникову. Иначе прямо поколевать, ей-ей!! Дороговизна дьявольская, а жить нечем'. И прося далее снестись с Горьким относительно посылки денег за посланные работы, переговорить о том же с Бонч-Бруевичем, устроить переводы Ильичу приходилось думать о переводах накануне Февральской революции! Время его было заполнено до отказа: заседания их бывало иногда по несколько в день , приемы, доклады, публичные выступления, телефонные переговоры и проч. В то же время Владимир Ильич находил время просматривать русские и иностранные газеты и следить за книжными новинками. Читал он уже вечером или поздно ночью. На стульях около его кровати лежала обычно кипа книг, которые ему надо было просмотреть. С заседания Совнаркома Владимир Ильич приходил вечером, вернее, ночью, часа в 2, совершенно измотанный, бледный, иногда не мог даже говорить, есть, а наливал себе только чашку горячего молока и пил его, расхаживая по кухне, где мы обычно ужинали. Вообще, когда Владимир Ильич бывал очень переутомлен и нервен, он не мог есть, сидя за столом, а быстро ходил с куском во рту из угла в угол и иногда бормотал что-то себе под нос. Так было, например, в начале года, когда в результате отказа советской делегации подписать мир с Германией и одновременного заявления ее о прекращении войны с державами Четверного союза, германское верховное командование, заявив 16 февраля о прекращении перемирия с Советской республикой, в 12 часов дня 18 февраля начало наступление, заняв один за другим: Минск, Луцк, Ровно, Полоцк, Оршу и т. Мы редко видели Владимира Ильича более взволнованным, разъяренным, чем в эти дни, когда 'левые коммунисты', составлявшие большинство ЦК, упорствовали на формуле Троцкого 'мира не подписывать, но и войну не продолжать' и Владимир Ильич метался, как раненый, предвидя гибель Советской республики. Перед тем как лечь спать, Владимир Ильич уходил обычно пройтись по Кремлю мы мечтали тогда, шутя, что, когда будет разбит Деникин, мы разведем на кремлевском дворе садик — это было его излюбленное средство против бессонницы, но и оно далеко не всегда помогало. Или, если бывал кусочек свободного времени, ехал на автомобиле за город'. Поворотным моментом в состоянии Ленина, как писала Мария Ильинична, стало ранение:. Владимир Ильич был ранен на заводе бывш. Михельсона, где он выступал на митинге Несмотря на тяжелое ранение, Владимир Ильич, которого привезли с завода в Кремль, сам поднялся на третий этаж в свою квартиру, отклонив предложение товарищей внести его. Он шел по лестнице, куда я выбежала встречать его, довольно бодро и на мой вопрос 'Что случилось? На деле было, однако, не так. Первую помощь оказал Владимиру Ильичу А. Владимир Ильич имел еще силы пошутить: 'Подкузьмили мне руку' Вслед за Винокуровым прибыли врачи-коммунисты: В. Величкина-Бруевич, Обух, Вейсброд, а затем и Семашко. Владимиру Ильичу уже успели впрыснуть морфий, раздеть и уложить его более удобно. Первый осмотр произвел на врачей самое гнетущее впечатление: благодаря слабости пульса, который временами совсем пропадал, и характеру ранений положение казалось им на первый взгляд безнадежным Ранение верхушки левого легкого вызвало сильное кровоизлияние в полость левой плевры На этой почве можно было опасаться воспаления легкого и заражения. Очень слаба была и деятельность сердца. Прогноз, по мнению профессора Минца и других врачей, был 'весьма серьезный' Владимир Ильич лежал с мертвенной бледностью на лице, с холодным потом на лбу и с совершенным похолоданием конечностей. Нарастающее кровоизлияние и упадок сил вселяли во всех окружающих Владимира Ильича большую тревогу. В первые дни ранения Владимира Ильича в году кое у кого из врачей было подозрение, не отравлены ли пули, подозрение, подтвердившееся следствием по делу правых эсеров в году. При этом не было, однако, учтено, что отравленная, хотя бы и ядом кураре, пуля не то, что отравленная стрела у дикарей. Если в последнем случае поражение такой отравленной стрелой бывает смертельным, то при отравлении пули не может получиться такого же действия. Этот яд легко разлагается под влиянием высокой температуры, при выстреле разлагается и теряет свои ядовитые свойства. Утром го Владимир Ильич чувствовал себя уже несколько лучше, улыбался нам и пытался говорить, а вечером уже шутил с лечившими его врачами Уже 1 сентября утром он потребовал, чтобы ему дали газеты. Но, так как это было категорически запрещено, он просил по крайней мере хоть вкратце рассказывать ему все новости Каждый следующий день приносил улучшение в состоянии здоровья Владимира Ильича! Гетье, который лечил Надежду Константиновну и Владимира Ильича, нашел у него небольшое расширение сердца и посоветовал ему поехать на две недели в Горки. Этого было, конечно, недостаточно, так как отдыха полного опять-таки не получилось — Владимир Ильич продолжал и там, хотя в меньшей степени, работать. По нашей просьбе Гетье, который приехал в Горки через две недели, чтобы проведать Владимира Ильича, посоветовал ему остаться там еще на одну неделю. Но и эта неделя мало ему дала. Однако о более продолжительном отпуске нечего было и думать — Владимир Ильич рвался к работе. Никто не подозревал тогда всей серьезности его положения. А между тем с этого времени приблизительно начался, уже по заключению в дальнейшем профессора Крамера, продромальный период болезни Владимира Ильича, болезни сосудов головного мозга, которая через два с половиной года свела его в могилу. Вернувшись к работе, Владимир Ильич скоро стал страдать сильными головными болями, не говоря уже об обычной для него в это время бессоннице, и ослаблением работоспособности. В начале зимы он снова уехал за город, но это не дало ему облегчения. В декабре он должен был выступить на Всероссийском съезде Советов и очень беспокоился, как сойдет у него доклад. Такой он был мрачный, утомленный перед ним, так плохо чувствовал себя, что было страшно за него. Однако против его ожидания доклад прошел очень хорошо, и это сразу подняло его настроение. Владимир Ильич заявил после окончания заседания съезда, что надо куда-нибудь поехать отпраздновать этот успех, и мы отправились вместе с находившимся в Большом театре Н. Бухариным в Метрополь, где он жил тогда. Владимир Ильич был очень весел и оживлен. Он с большим юмором принялся рассказывать нам о своей недолгой юридической практике в Самаре, о том, что из всех дел, которые ему приходилось вести по назначению а он только по назначению их и вел , он не выиграл ни одного и только один его клиент получил более мягкий приговор, чем тот, на котором настаивал прокурор. Затем был вытребован т. Мануильский, который славился своим умением рассказывать анекдоты и 'изображать' товарищей. Мануильский был в этот вечер в ударе, и его слушатели хохотали до упада. Домой мы вернулись чуть не в 4 часа ночи. Головные боли не оставляли Владимира Ильича, и он жаловался все время на ослабление работоспособности. Врачи посоветовали ему поехать опять за город, больше быть на воздухе, больше отдыхать — ничего, кроме переутомления, они тогда у него не находили. Владимир Ильич так и сделал и одно время в январе приезжал в Москву только на Политбюро и на особо важные заседания. Но улучшения в состоянии его здоровья не наступало. Мало того: за это время у Владимира Ильича было два обморока, или, как он их называл, головокружения Кроме Ф. Гетье об этих головокружениях знал только товарищ П. Пакалн старший группы охраны Ленина. Лишь в мае, когда Владимир Ильич слег, Петр Петрович решился нарушить это запрещение Владимира Ильича и рассказал об обмороках мне, а затем Кожевникову и Крамеру Профессор Даркшевич не нашел у Владимира Ильича ничего, кроме 'простого переутомления мозга'. Он дал ему ряд предписаний, касающихся ограничения его работы, выступлений и проч. Даркшевич вызвал после своей беседы с Владимиром Ильичем меня Надежды Константиновны не было дома , расспросил об образе жизни брата и указал на необходимость развлекать его, создавать ему какие-либо интересы помимо политики, чтобы он мог отвлекаться от мрачных мыслей, от постоянных мыслей о работе. Как ни скептически склонен был Владимир Ильич относиться вообще к словам врачей, особенно в том состоянии, в котором он находился весной года, он все же, видимо, успокоился несколько и повеселел после беседы с Даркшевичем. По совету Даркшевича Владимир Ильич поехал опять за город, где ему предписано было проводить много времени на воздухе. Закутавшись в шубу, Владимир Ильич часами просиживал на террасе или в парке, делал и обтирания по совету Даркшевича, но никакого улучшения в состоянии его здоровья не наступило. Вызванные вскоре из-за границы профессора Ферстер и Клемперер не нашли, как и русские врачи, у Владимира Ильича ничего, кроме сильного переутомления. Они констатировали 'возбудимость и слабость нервной системы, проявляющуюся в головных болях, бессоннице, легкой физической и умственной утомляемости и склонности к ипохондрическому настроению'. Согласно их диагнозу, 'никаких признаков органической болезни центральной нервной системы, в особенности мозга, налицо не имеется'. Об обмороках им, по-видимому, сообщено не было, так как позднее, узнав о них, Ферстер говорил, что это дало бы им сразу ключ к правильному диагнозу болезни Владимира Ильича, органической болезни сосудов головного мозга. Итак, все врачи были убеждены, что ничего, кроме переутомления, у Владимира Ильича нет, но он и тогда, по-видимому, плохо верил в правильность их диагноза. Если во время ранения он рвался к работе и плохо слушал врачей, которые старались удержать его от нее, потому что чувствовал себя хорошо 'перемудрят' — было любимое его выражение в то время , то теперь Владимир Ильич был склонен расценивать свое состояние более пессимистически, чем это делали врачи. Так, по поводу обмороков, бывших с ним зимой года, он сказал как-то позднее Н. Семашко: 'Это первый звонок''. Владимир Ильич согласился на отпуск на два месяца , прося лишь отсрочить его на некоторое время ввиду необходимости его присутствия в Москве в связи с Гаагской конференцией. В состоянии здоровья Владимира Ильича в это время замечалось некоторое улучшение: головные боли меньше давали себя знать, он стал лучше спать, настроение его было более ровным. Позднее В. Крамер говорил, что такие временные улучшения бывают при артериосклерозе, показательны для него, но являются предвестниками еще большего обострения болезни. Действительно, это улучшение было очень кратковременным, и скоро обычные для болезни Владимира Ильича симптомы — головные боли, нервность, бессонницы — сказались с новой силой. Вследствие этого он не ходил даже на последние заседания партийного съезда, выступив лишь с короткой заключительной речью да по вопросу об объявлениях в 'Правде'. По совету немецких профессоров до поездки Владимира Ильича на отдых ему должны были произвести операцию по удалению пули, так как профессор Клемперер признал возможность хронического отравления пулевым свинцом Русские врачи, в частности В. Розанов, были против этой операции и склонны были видеть от нее больше вреда, чем пользы. Ее производил немецкий хирург Борхардт, приехавший для этой цели специально из-за границы. Розанов ему ассистировал Стали готовиться к отъезду. Немецкие профессора посоветовали Владимиру Ильичу уехать подальше от Москвы, в горы, но не выше метров. Перед тем как решить вопрос о месте отдыха, Владимир Ильич всесторонне выяснил у Гетье вопрос и об условиях, нужных для Надежды Константиновны по состоянию ее здоровья базедова болезнь Я уехала в Москву делать приготовления к отъезду и, чтобы ускорить их, решила остаться в городе и на праздничный день 25 мая. Я объяснила ему причину, но он стал усиленно звать меня, указывая, что отъезд откладывается на несколько дней и собраться можно будет еще успеть. Что-то в его голосе поразило меня, и я поколебалась, не поехать ли тотчас же, но было уже поздно, да и работа в редакции не была еще закончена. Легла я поздно, а рано утром меня разбудил телефонный звонок. Мне передали с дачи, чтобы я приезжала немедленно и привезла с собой врача Выяснилось, что накануне Владимир Ильич чувствовал себя как обычно за последнее время, но, поужинав за ужином была рыба , почувствовал отрыжку и изжогу, что, впрочем, бывало у него нередко. Владимир Ильич лег спать в обычное время, но заснуть не мог и решил прогуляться немного, как он обычно делал во время бессонницы. Гуляя около дома, он стал бросать камешки в соловья, который своим громким пением мешал ему спать, и заметил при этом некоторую слабость в правой руке. Вернувшись домой, Владимир Ильич снова лег в постель, но часа в 4 с ним случилась рвота, которая сопровождалась довольно сильной головной болью. Но тем не менее Владимир Ильич заснул. Однако, проснувшись утром, он заметил, что не может высказать свои мысли теми словами, какими он хотел; взял газету, и 'буквы поплыли', хотел писать и смог написать только букву 'м'. В то же время он почувствовал слабость в правой руке и ноге. Но такое ощущение продолжалось не более часа и прошло. Исследовав Владимира Ильича, Гетье нашел у него только желудочное заболевание и отрицал какую-либо связь бывших у Владимира Ильича явлений с мозговым заболеванием на предположение доктора Левина который, впрочем, не заходил к Владимиру Ильичу, чтобы его не беспокоить , не мозговое ли это что-либо В субботу поздно вечером раздался опять звонок из Горок. Петр Петрович просил меня приехать тотчас же, не откладывая до утра. Он не сказал мне по телефону, в чем действительно было дело, но и так было ясно, что с Владимиром Ильичем опять нехорошо, хотя, по словам Петра Петровича, Ильич в это время уже спал. Я принялась отыскивать врачей, но на грех не могла никого найти — все были за городом. Передав семейным Семашко просьбу прислать врачей с утра, я отправилась в Горки. Все в доме уже спали. Меня встретил Петр Петрович, который рассказал, что с Владимиром Ильичем творится что-то неладное. Желудочное заболевание прошло, он на ногах, но не всегда может найти нужное слово. Странным показалось Петру Петровичу и то, что Владимир Ильич, отправляясь в Большой дом, не надел, по своему обыкновению, на голову фуражку и что вообще, мол, в поведении Владимира Ильича заметно что-то необычное'. PDF-версия 48 49 50 51 52 53 Сотрудник Наркомата оборонной промышленности Александр Григорьевич Соловьев записал в своем дневнике: 'У гроба, сгорбившись, сидела Крупская. Самое важное в канале Коммерсантъ в Telegram. Лучшие фото недели. Съезд партии «Коммунисты России», бейсбольный матч в Москве и другие кадры. Как прошел юбилейный конкурс красоты. Лучшие фото за июнь. Королева людских сердец. Какой запомнилась леди Ди. Красный Китай. История коммунизма в КНР. Неловко получилось. От кого из футболистов на чемпионате Европы отвернулась удача. Победы и поражения Майка Тайсона. Космические катастрофы. Ливень в Москве. Кадры последствий непогоды. Ковиду вопреки. Массовые скопления людей в разных городах России. Кто, куда и зачем нес символ президентской кампании Предыдущий слайд. Следующий слайд. Спецпроекты все. Что посмотреть в кино на выходных. Валютный прогноз. Как будет вести себя рубль. Прогноз на 5—9 июля. Где хранить миллион. Условия по вкладам от 1 млн руб. Первые лица все. Министр иностранных дел РФ Сергей Лавров о недопустимости насаждения тоталитаризма в мировых делах. Глава Москомстройинвеста Анастасия Пятова о подорожании жилья и двойном контроле над застройщиками. Тенденции все. Есть ли перспективы у крипто-арта. Куда ведет российскую строительную отрасль зависимость от иностранных рабочих. Как российские брокерские компании осваивают зарубежных инвесторов. Партнерский проект все. Набрать классы. Классификация данных как фундамент инфобезопасности. Войти в личный кабинет.