Молодая учительница

О жизни после факультета филологии

Пока я училась на филфаке, у меня постоянно спрашивали: «Ты училкой будешь?» И потом часовой разговор о жизни после универа. Я говорила, что никогда не пойду в школу.

За время учебы работала приемщицей техники на ремонт, администратором гостиницы и бариста. Так много общалась со взрослыми, что захотелось к детям. Когда ты учитель, будто меняешь мир, делаешь что-то важное. Легко оправдать сложный труд тем, что он кому-то нужен, верно?

В первые три месяца в школе была эйфория, мне хотелось находиться там круглосуточно. Как в розовых очках: ученики благополучные, школа новая, везде проекторы, ремонт.

Через год работы я задумываюсь об увольнении. Приходится быть альтруистом, потому что времени и нервов уходит много, а платят мало. Сейчас я получаю 24-25 тысяч рублей, потому что молодой специалист. Оклад без надбавки — 15-17 тысяч. И да, проблем нет с 95% детей, но есть еще и другие 5%.

О трудных детях

Сейчас у меня шести- и семиклассники, классное руководство. Дети бывают милыми. Они могут нарисовать мне Тоторо или кричать через всю столовую, что купили булочку. В каждом коллективе два-три «солнышка», они читают классику и пишут стихи.

Есть и другие. Я не могу объяснить, почему дети становятся с каждым годом глупее. Девочки достают из сумок что-то в духе «50 оттенков серого» и прочие бульварные вещи.

В шестом классе есть мальчик, который не умеет читать и писать. Он не усваивает программу 6-го класса, как будто не был в начальной школе. Я разговаривала с его мамой, она отказывается признавать это проблемой. На каникулах я решила в очередной раз с ним позаниматься, но так и не научила отличать гласные от согласных. По правилам, ребенок должен обучаться по месту прописки. Чтобы его перевести в коррекционную школу, нужна справка — а это пятно на его будущем. Можно его вытянуть, только если родители возьмутся за голову и обратятся к специалистам-дефектологам.

Если бы у меня в жизни не было ничего, кроме школы, я бы помогла ему. Для этого нужно стать коррекционным учителем и отдать себя без остатка тем, кому это не нужно.

Про ябеду, общественника и Мефистофеля

В 11 лет дети только формируются, но уже сейчас заметны типажи. Например, есть очень добрая девочка, которая всех сдает. Она нежная по внутреннему устройству и выглядит «по-цветочному»: белые, как хлопок, волосы и сама тоненькая, как фарфоровая чашка.

Есть драчун-задира. Он самый маленький в классе, но от него больше всех проблем. Классический двоечник и хулиган. И девочка, которая позиционирует себя как мальчик. Она пацанка, но при этом у нее длинные волосы. Есть и мальчик-общественник, он тоже требует внимания, но по-хорошему.

Еще одна девочка учится в 7-м классе — бандитка, дружит со всеми проблемными детьми на районе. Вышла читать доклад, и повторяет бесконечно крепОстное право, крепОстное. А ведь о крепостнОм праве мы говорили всю первую четверть.

И маленький Мефистофель — единственный раз на работе плакала из-за него. Он эгоцентрик, даже пишет посередине страницы. С одной стороны, удивительный: эмоционально и интеллектуально развит в свои 12 лет, как в 15. Но считает себя центром вселенной. Задирал как-то мальчика, который его ударил в итоге портфелем по голове. Я говорю: «Ты добился результата? Понимал, что так будет?» Он отвечает: «Да, так и хотел». Мы с ним разговариваем словами «проанализируй» и «проведи рефлексию», потому что он реально все эти слова знает.

Вообще он любит новые сложные слова. Последнее сочинение называлось «Последний гвоздь в гроб моей любви». Там история о том, как он влюбился в девочку-девятиклассницу. Вычислил, где она живет и преследовал, пока ко мне не пришла ее мама.

Почему ты ударил Петю Васечкина? «У меня проблемы с самообладанием». Почему ты сматерился? «У меня словесное недержание». Однажды он решил привлечь к себе внимание, и чуть не задушил себя на уроке. Он говорит: «У меня переходный возраст».

Про филологические фокусы, перемены и селфи

Пробую новый метод успокоения класса. Раньше я по столу стучала, а теперь считаю — раз, два, три. На «раз» они замолкают. Не думала о том, что будет, если они не замолчат. Наверное, придется за завучем идти.

Для меня важно, как дети ко мне относятся. С младшими старалась быть очень справедливой и честной. Я готовилась к урокам от начала до конца, выкладывалась на 100% и хотела, чтобы они это заметили. Когда на урок приходит человек-стена, дети ему не доверяют. Я не сдерживала эмоции, когда читала вслух на литературе.

С русским языком сложнее. Что делать, чтобы замотивировать ребенка на изучение корней? Это же скукота. А напишешь слова на древнерусском языке, им интересно. Этими дешевыми филологическими понтами легко удивить пятиклашек.

На переменах дети играют в телефоны. Это для них способ заслужить в своей среде авторитет. Если кто-то хорошо проходит уровни, он крутой.

Пришел новенький мальчик, его мама переживала, как он социализируется. Но мальчик хорошо играет в телефон, поэтому все хорошо.

Я не из тех учителей, на уроке которых можно сделать селфи. Хотя признаюсь, что один раз сама делала с ними селфи на уроке: дети готовили сценки из пьесы «12 месяцев». Сложно было удержаться, потому что они были все такие нарядные, подготовили декорации.

Я не приятельница с ними. Это ошибка многих учителей, особенно молодых. Итак из-за возраста много смешных случаев бывает. Например, стоишь в очереди в столовой, а старшеклассник тебя подвинул.

Преимущества у возраста тоже есть. Например, ученик 11-го класса, который хамил всем учителям, у меня на уроках вел себя, как милашка. Почему? Он дружил с моим младшим братом, они — одногодки. На своих не наезжал.

Про школьную иерархию и стандарты

Главное в школе не меняется годами — стандарты, писанина и утопическая мечта в документах. Чтобы каждый ребенок в школе развивался и рос как личность, применял знания в обществе. Люди, которые составляют эти документы, далеки от школ. У наших директоров много начальников, у которых тоже есть начальники, и они ничего о нас не знают. Чтобы мечта сбылась, им нужно приблизиться к практике. Например, сколько я могла бы разработать крутых уроков, вместо липового отчета с цифрами, который никто не прочитает?

Где маленький Советский Союз остался, так это в школе. Все плановое. Устаревшие идеи, позитивизм, стандартизация. Чтобы было легче управлять. Привет Большому брату, собираемся на двухминутку ненависти. В общем, это немного от Оруэлла, Гоголя, Кафки и Салтыкова-Щедрина.

Учитель — таракашка. Можешь ругаться, возмущаться и писать жалобы. Но потом этот мяч прилетит в лоб. Одно время я высказывала директору и завучам свое недовольство. Но какой смысл? Все находятся в сложной ситуации, и все жалуются друг другу. Ни один директор или завуч не скажет об общей претензии к бюрократии на собрании. Получится больше проблем. Директор меж двух огней — коллективом и начальством. Если он будет постоянно недоволен, его уволят. Нужно быть гибким.

У нас в школе есть громкоговоритель. За шесть уроков он раза четыре объявляет экстренно что-то сдать, доделать, посчитать. Кто и чем болеет, отчет по занятости или контрольным, отметиться по прививкам. Можно подумать, что кучу бумажных дел на нас валит директор. Но нет, так работают те, что над ним.

Получается, что у учителей нет выходных. Нельзя сделать все. Всегда уносишь домой тетради, подготовку, классный уголок или отчет. Сизифов труд, мы бесконечно тащим камни.

О коллегах-учителях и женском коллективе

Есть плохие сантехники и плохие учителя. Некоторым глубоко плевать на знания детей. Они просто ставят «тройки» и пересказывают учебник. Считают, что их никто не попрет, потому что конкуренции нет. Большинство учителей критикуют детей публично и никогда не перестанут это делать. В их оправдание — сложно быть «не человеком». Мы живые, у нас всех есть настроение и проблемы. Есть и много искренних учителей, которые хотят действительно научить.

На работе я устаю от женского коллектива. На перерывах мы говорим только о школе.

Как-то завела разговор в столовой о Павленском [Петр Павленский — художник-акционист], рассказала, как он на суд пригласил проституток. Учительница одна говорит: «Заняться тебе нечем. Я пришла, помыла полы и пожарила котлеты, а ты читаешь про придурка». Нельзя говорить о том, что школа с ней это сделала. Она просто такая.

О том, что злит: пришкольный лагерь, курсы и сдача анализов

Не нравится пришкольный лагерь, в который летом на полдня отправляют детей. Если можно сделать плевок учителю в лицо, то это отправить его туда вожатым. Там те же дети, но они сходят с ума. Ты просто должен следить, чтобы они не убились.

Курсы повышения квалификации — еще одно удовольствие. Там люди, которые никогда не работали в школе, рассказывают, что есть кинестетики и визуалы. И что нужно в начале урока делать друг другу массаж.

Не люблю медицинские мероприятия во время уроков.

В прошлом учебном году было веселье с баночками, в которые все сдавали мочу. Там был полный бардак с этими анализами, кто и в чью баночку писал — непонятно.

Или концерты, на которых надо сидеть всем, как массовке. Я понимаю, почему дети виснут в телефонах. Дайте мне телефон и собеседника, я тоже буду. Когда очень трудно, думаю, что надо дотянуть до каникул.

О личном пространстве и родителях

Дети подписаны на меня «ВКонтакте». Я поняла, что это не моя территория, поэтому там давно нет обновлений. В инстаграме долго страница была закрыта, но потом открыла, профессия же публичная. Подписываются дети, их родители, лайкают. Я подумала, может, в твиттере их нет. Но и там есть. Поэтому я фильтрую, не пишу о личной жизни.

Однажды в воскресенье в восемь вечера раздался звонок в дверь. Я смотрела сериал в штанах с дыркой. Открываю, а там мама ученицы с учебником истории: «Я живу на седьмом этаже. А какое домашнее задание?».

Не стоит забывать, что мне 22 года, а родителям, как минимум, 35 лет. Говорят: «Ничего не знаете, своих детей нет, только из университета». Особенно нет понимания, когда говорю о чем-то наболевшем, о проблемах ребенка.

Часто родители думают, что если они купили школьную форму, письменные принадлежности и спортивный уголок, их ребенок будет отличником и спортсменом. Они в гонке с работой и ипотекой забывают говорить со своими детьми, проводить с ними время. Готовы заплатить любые деньги, чтобы я вывезла детей отдохнуть.

Часто бывает, что большинство детей выезжают за пределы своего дома не с родителями, а с классом. Когда дети идут гулять с учителем, они говорят о своих увлечениях, сколько у них кошек или почему мама разрешает только хомяка. Я очень люблю эти поездки.

Все же много светлого в профессии учителя, поэтому не тороплюсь увольняться. К тому же потеряю постоянную работу и деньги. Должна буду объяснить всем вокруг, почему ушла.

Подписывайтесь на канал "Взгляд изнутри" и делитесь статьей с друзьями