Мобилизация: история и традиции

«Мобилизация» за последнюю неделю стала самым популярным словом в России.Одна часть страны идет на войну, а другая - от войны бежит. Но что же такое призывная армия и в чем ее отличия? Как происходили мобилизации в прошлом? Какие выводы мы можем сделать из исторического опыта? Специально для «Обыкновенного царизма»сегодня вас мобилизует Михаил Диунов.

Столетиями военное дело было занятием для крайне незначительной части общества. В Средневековье воин всегда принадлежал к благородному сословию. И в Западной Европе, и на Руси на полях сражений господствовала тяжелая конница, всадники в броне, которых обучали воевать с самого детства. Это были суперпрофессионалы, для которых война была зачастую единственным смыслом жизни.

Простолюдины же хотя и могли быть призваны к оружию, годились лишь на то, чтобы создавать на поле боя массовку, охранять обоз и лагерь. Случаи, когда необученная пехота ополчения устояла под ударом рыцарской кавалерии буквально можно пересчитать на пальцах одной руки. Современники оценивали средневековых государей совсем не по тому, насколько они мудро управляли своей страной, писали законы и строили замки и храмы. Нет, славу и уважение получали те, кто отличался храбростью, умением сражаться, полководческим искусством и удачливостью. Можно было быть очень плохим правителем (как, например, Ричард Львиное сердце), но пользоваться абсолютной любовью в народе и среди воинов за то, что ты – настоящий рыцарь.

В XV-XVI веках рыцарство покинуло поля сражений.Место рыцарей заняли вооруженные огнестрельным оружием солдаты, но отношение к военной службе не слишком изменилось. Действия регулярных армий XVII – первой половины XIX веков на поле боя были столь сложны, что учиться воевать приходилось годами. Только что попавший в армию новобранец первые пару лет считался вообще ни на что не годным, а настоящим солдатом становился примерно на исходе десятого года службы. Тоже самое касалось и офицерства, которое начали готовить в специальных учебных заведениях, ведь храбрости и силы для победы было уже недостаточно. Требовалось хорошо знать тактику и стратегию (а значит – историю военного искусства), фортификацию, баллистику, топографию, инженерное дело и множество других специальных наук.

Профессиональный характер военной службы стал причиной того, что войны, вплоть до середины XIX века, воспринимались в обществе совсем не так, как в наши дни. Объявлял и вел войну государь, его войска (а не силы всей нации) отправлялись в поход и умирали на полях генеральных сражений. Враг воспринимался не как инфернальное чудовище, которое собирается уничтожить твой народ, а как достойный противник, с честью сражающийся за своего короля. Отношение к неприятелю имело рыцарский характер и никакого ожесточения в войнах того времени не было и быть не могло. Пытки пленных были немыслимым делом, взятых в бою вражеских солдат могли или отправить в тыл дожидаться конца войны, или сразу же предложить перейти на сторону победителя и продолжить службу под чужими знаменами. И согласиться на это даже не являлось бесчестьем.

Разумеется, профессиональные армии той эпохи, как и во времена Крестовых походов, состояли из людей, ремеслом которых была война. Никакого призыва в современном смысле не существовало. Служили добровольно и получали за это неплохое жалованье. Ценность обученного солдата была очень велика, поэтому их всегда старались беречь, не проливая кровь зря. Ведь в случае необходимости можно быстро собрать людей, готовых служить, но сделать из них воинов быстро не получится. Если человек приходил в армию и понимал «это – мое», то чаще всего он оставался на службе до конца своих дней. Старики-ветераны проводили последние годы службы или в госпиталях, или в монастырях. Французы, которые воевали, пожалуй, больше всех остальных, даже устроили особое учреждение – Дом инвалидов.

Но по мере происходивших в Европе социальных и экономических перемен в XIX веке старые профессиональные армии стали уходить в прошлое. Начался это процесс с Франции, где в первые годы республики катастрофическая ситуация на фронтах заставила создавать войско на основе новых принципов. Вместо малочисленной, но очень хорошо обученной армии, появилось массовое, довольно плохо подготовленное войско, которое сражается на патриотическом порыве, защищая жизнь всей своей страны и обучается в самом бою. Выживет хорошо если половина, но зато уже после первой кампании в строю будут стоять неплохие солдаты. Благодаря системе массового призыва Франция смогла очень быстро выставить армии в сотни тысяч человек и начала побеждать.

Вскоре к такой же системе прибегла разгромленная французами Пруссия, где также установили систему призыва. Да и другие страны начали ставить в строй все больше и больше солдат. На излете эпохи профессиональных войск, в середине XIX века, Российская империя обладала миллионной армией, что было немыслимо еще 100 лет назад. Достоинством армии, где служили по 20 и больше лет, была высочайшая степень подготовки воинов. Тогдашние солдаты могли выполнить приказ, который показался бы безумием в эпоху массовых призывных армий. Стоять под артиллерийским обстрелом и лишь смыкать ряды, вставая на тела убитых, атаковать «в лоб» артиллерийские батареи, бьющие прямой наводкой, пойти в бой, где врагов в десять раз больше. Любой такой приказ в призывной армии вызвал бы деморализацию и, скорее всего, позорное бегство. Потери в 30-40-50% численности не приводили к утрате боеспособности. Профессионалы, будто античные герои, гордо шли на смерть.

С другой стороны, профессиональную армию надо было очень долго обучать. А пополнить ее в ходе войны было чрезвычайно сложной, порой просто невыполнимой задачей. Поэтому генералы пришли к выводу, что лучше потерять в качестве, но приобрести в количестве, а также в быстроте пополнений и развертывания новых частей. Ну а проблему качества должно было поправить вооружение. Именно с середины XIX века началась стремительная эволюция как индивидуального вооружения, так и артиллерийских систем. Весь мир пришел к призывной армии. В России она появилась после военной реформы 1862-1874 годов, проведенной императором Александром II и военным министром Дмитрием Милютиным.

Так, была децентрализована система военного управления, множество полномочий переданы в создаваемые военные округа, которые должны были стать основой для разворачивания в случае начала войны отдельных театров военных действий. Работа военного министерства была упрощена, в его составе был сформирован Главный штаб, служащий для координации всей штабной работы. Армию перевооружили. Также была значительно усовершенствована система военного образования. И, наконец, введена всеобщая воинская повинность.

Это было главное содержание реформы, ради которой затевалось все остальное. Не случайно введение повинности завершило реформу, и после нее основные принципы устройства русской императорской армии не менялись вплоть до 1917 года, а кое-что было позаимствовано даже большевиками. Смысл перехода к призывной армии заключался в необходимости обеспечить массовую военную подготовку населения, чтобы в случае войны иметь многочисленный резерв, готовый к мобилизации. Срок службы сокращался до 6 лет (чуть позже его уменьшили до 4 лет), после этого на протяжении 11 лет отслуживший в армии числился в запасе и мог быть призван в ходе первой волны мобилизации, а затем переходил в государственное ополчение, которое подлежало призыву во вторую очередь. Туда же зачисляли тех, кто считался призывником, но не был призван на действительную военную службу. Здесь стоит отметить, что демографическое положение Российской империи было столь хорошим, что регулярная армия просто не нуждалась в том количестве призывников, которые должны были явиться на службу. Поэтому в армию попадали лишь 20-25% от подлежащих призыву.

Начиная с того момента, как массовые армии стали реальностью во всех великих державах, в стратегии появился принцип «мобилизация – это война». Ведь провести массовое изъятие сотен тысяч (а то и миллионов) работников из промышленности и сельского хозяйства, укомплектование частей по штатам военного времени, разворачивание и вооружение новых военных частей – было столь сложной и дорогостоящей задачей, что проводить ее, не собираясь начать воевать «по-настоящему», было абсолютно бессмысленно.

В первый раз мобилизацию пришлось проводить в 1877 году после начала русско-турецкой войны. Призывная реформа прошла лишь тремя года ранее, поэтому подготовленного по новой системе запаса еще не было. Мобилизации подлежали солдаты, призванные ранее по системе рекрутских наборов и затем досрочно уволенные в ходе проведения военной реформы. Несмотря на то, что это был первый опыт мобилизации, прошла она идеально. Объявление войны Турции было воспринято в русском обществе с большим энтузиазмом. Число уклонившихся составило лишь 0,5%, а входе нескольких волн мобилизации было призвано 1 миллион 225 тысяч человек. Никаких неожиданных экономических или организационных проблем для страны это не вызвало.

Разворачивание новых частей также прошло успешно и в назначенный срок, хотя мобилизационные части подвергались справедливой критике – ведь солдаты и офицеры, попавшие в них, не имели достаточного опыта. В ходе войны был отработан механизм мобилизации казачества, которое являлось особым военным сословием – в строй вступило 100 тысяч казаков. Мобилизация оказалась столь успешной, что не потребовалось даже разворачивания ополчения, хотя 170 тысяч ополченцев все же были призваны для пополнения частей полевой армии. В целом надо признать, что войну с Османской империей вела фактически еще старая армия, и она показала, что справиться с таким противником Россия способна и без массовой, всенародной армии. Зато мобилизация стала хорошей «тренировкой» для военно-управленческого аппарата, показавшего себя с самой лучшей стороны.

Вторая мобилизация оказалась связана с русско-японской войной. Она также прошла вполне успешно, хотя, к сожалению, далекая война на восточных границах империи не пользовалась популярностью в народе, который не понимал, что Россия не поделила с Японией. Зато на японские деньги активно работала революционная пропаганда, разлагавшая тыл, призывавшая к уклонению от службы и дезертирству, а также раздувавшая каждую военную неудачу в катастрофическое поражение России. Огромной проблемой для России была необходимость удерживать на Западе значительную часть лучших войск на тот случай, если Германия и Австро-Венгрия, воспользовавшись конфликтом с Японией, решат развязать войну. Чуть позже к этому добавилась необходимость сохранять войска в Европейской России, чтобы остановить революционные беспорядки. Гарантии невмешательства Германии Россия получила лишь к лету 1905 года, но было уже поздно, так как японцы обеспечили себе господство на дальневосточном театре военных действий.

Фактически с Японией мы воевали армией мирного времени с применением частичной мобилизации. Русские части, действующие против японской армии, пополнялись преимущественно из близко расположенных областей Сибири и Дальнего Востока. Пополнения из кадровых частей начали поступать только к лету 1905 года. Но, стоит отметить, что мобилизованные в Сибири части, а также казачество показали себя с самой лучшей стороны. И те, и другие оказались менее всего подвержены воздействию революционной заразы, и потому боеспособность их была очень хороша. Всего за время военных действий было мобилизовано около миллиона человек, то есть даже меньше, чем в ходе предыдущей мобилизации. Русская военная машина в ходе войны с Японией показала себя довольно медленной, отчего эффективно заработала лишь на второй год войны. Когда император Николай II был поставлен перед решением: продолжать войну с уверенным расчетом на победу, но ценой призыва еще миллиона солдат и значительных расходов, подрывающих экономику, он предпочел заключить почетный мир. Выводы из русско-японской войны были сделаны, русская армия в течении 1907-1914 годов была подвергнута серьезным реформам, которые заметно повысили ее качество.

Сигналом к третьей мобилизации стал рост напряженности в Европе после начала конфликта Австро-Венгрии и Сербии. Россия была главным союзником Сербии и поэтому не могла бросить сербов сражаться в одиночестве против всей военной мощи империи Габсбургов. Но вмешательство России автоматически вело вступление в войну Германии. Русская армия была заметно сильнее австро-венгерской и могла очень быстро нанести сокрушительное поражение главному союзнику Второго рейха (что и произошло в ходе наступления в Галиции в 1914 году).

Манифест о мобилизации был подписан 29 июля, но после заверений кайзера Вильгельма II о миролюбии Николай II приостановил мобилизационные мероприятия. Меж тем Австрия категорически отказывалась прекращать агрессию против Сербии и начать переговоры. Германия же тайно поощряла австрийцев, хотя одного слова из Берлина было достаточно, чтобы остановить войну. Видя, что Берлин уверенно ведет дело к столкновению великих держав, 30 июля Франция и Россия начали мобилизацию. Затем 1 августа мобилизация началась и в Германии, в этот же день была объявлена война России, 3 августа кайзер объявил войну Франции, а 4 августа Великобритания вступила в войну на стороне Антанты.

Мобилизация в России летом 1914 года проходила в обстановке широчайшей народной поддержки и массового энтузиазма. В Санкт-Петербурге бушующая народная толпа ворвалась в немецкое посольство. С его фасада были сброшены огромные статуи тевтонов, которые народ на руках уволок к реке Мойке и сбросил в воду. В призывные пункты стояли очереди, план призыва был выполнен на 115%. На немногочисленных уклонявшихся смотрели как на предателей. Война затянулась. В истории Европы никогда ранее не было таких конфликтов, когда гигантские армии сидели друг напротив друга в окопах, непрерывно обрушивали на врага тонны снарядов и в боях за несколько километров фронта могли нести миллионные потери.

В России прошло несколько волн мобилизации. Сначала призывали лишь солдат из запаса, кто недавно прошел службу и был лучше всего подготовлен. Затем дело дошло до ратников ополчения 1-й категории – перешедших из запаса или годных к службе, но не служивших. В 1916 году начали призывать и ратников 2-го разряда, не служивших и признанных негодными к службе в мирное время. Максимальный возраст призыва в начале войны был установлен в 35 лет, затем его подняли до 43 лет. Механизм мобилизации работал без сбоев. По всем крупным городам империи были развернуты запасные полки, в которых за несколько месяцев готовились пополнения, маршевыми ротами двигавшиеся на фронт. Уже в 1914 году были сформированы полки второй очереди с номерами от 209 по 336. В 1915 году сформировали третью очередь полков с номерами до 508. Весной 1917 года уже после падения монархии началось формирование четвертой очереди, доходившей до 776 пехотного полка. Эти части уже никак не проявили себя, так как создавались в обстановке разложения царской армии и распада русской государственности.Всего за период Первой мировой в России было мобилизовано и прошло через военную службу порядка 16 миллионов человек.

Стоит отметить, что мобилизация в Первую мировую войну продемонстрировала, что с одной стороны система государственной бюрократии работала просто идеально – призыв и подготовка пополнения были поставлены так хорошо, что в самые сложные моменты на фронт постоянно подходили подкрепления. Русская армия могла стабилизировать фронт, сражаясь против заведомо более сильной германской армии, а против Австро-Венгрии мы вели успешные военные операции, включая невиданный для фронтов Первой мировой войны Луцкий прорыв под командованием генерала Брусилова.

В то же время отправка на фронт самых надежных и лучших частей в полном составе (включая части гвардии) оставила города (и особенно столицу) без надежных войск, которые могли бы подавлять неизбежно возникающие в ходе войны беспорядки. Тыловые запасные части отличались специфическим постоянно меняющимся контингентом призывников. Немало из них на исходе третьего года войны устали от напряжения военного времени и искали любого удобного случая отделаться от отправки на фронт. Поэтому первые же революционные волнения стали спичкой, поднесенной к пороховой бочке – запасным частям. Именно они стали опорой для всех революционных радикалов и были виновны в большей части беспорядков, творившихся в России с февраля 1917 года.

Михаил Диунов / Обыкновенный Царизм