«Мне кажется, отношения были способом сбежать от себя». Интервью с Эллиотом Пейджем

Летом прошлого года вышли мемуары Эллиота Пейджа — Pageboy. В центре истории — его переход от актёра, номинированного на «Оскар», до одного из самых известных трансмужчин. Он очень душевно пишет о гендерной дисфории, верхней операции* и о том, как он нашёл себя. Но мемуары намного больше, чем рассказ о переходе.

***

Когда Эллиот переехал в Торонто в 16 лет, его преследовал фанат намного старше его, и Эллиот боялся за свою жизнь. Когда он рассказал об этом родителям, его отец сказал: «Я приеду в Торонто и надеру тебе задницу». Пейдж пишет, что реакция отца была более травмирующей, чем преследование. 

Потом был Голливуд. Непонятно, с чего даже начать рассказ, когда речь идёт об абьюзе в Голливуде. Эллиот Пейдж был идеальной мишенью для голливудских хищников — молодой, один в большом городе. Пейдж говорит, что, когда он был подростком, к нему приставал один режиссёр. Однажды этот режиссёр позвал его на ужин, начал трогать его бедро под столом и потом сказал: «Тебе нужно сделать первый шаг, я не могу».

***

В начале съёмок другого проекта коллежанка предложила помочь Эллиоту с поиском квартиры. «Я стоял в гостиной, напротив дивана, и почувствовал, как она меня схватила. Потом она пыталась меня поцеловать, — пишет Пейдж. — Я застыл. В следующую секунду я был на полу. Я не сказал нет, я не сопротивлялся, я просто застыл».

«Я не знал, как говорить об этом с людьми, — продолжает Пейдж. — Я думал, что просто нужно это отпустить и двигаться дальше. Прошло много времени, прежде чем я смог сесть, и поговорить об этом, и понять, что этот опыт был травмирующим и сильно на меня повлиял. Я говорю про это с моим психотерапевтом, и он такой: “Вы через многое прошли, это очень травмирующий опыт”, — и я такой: “В смысле? О чём вы?” Не знаю, это сработал механизм самозащиты или это меня просто убедили, что это норма».

***

Одно из многих откровений, описанных в книге, — отношения Пейджа с актрисой Оливией Тирлби, пока они снимали «Джуно». Что подумала Оливия, когда он показал ей мемуары? Пейдж говорит: «Мне кажется, она удивилась, насколько важными для меня были эти отношения. Я был вдохновлён ею и её способностью быть собой. Я не чувствовал себя так же комфортно в своей квирности».

Самые закрытые отношения у Пейджа были с актрисой, которую он называет Райан. Он встретился с ней во время съёмок фильма, и они были вместе почти два года. К тому моменту Пейджу уже было за двадцать, большинство людей знали, что ему нравятся девушки. Райан же боялась аутинга. Пейдж буквально прятался в шкафу, когда Райан в отеле приносили еду. Они игнорировали друг друга на вечеринках. Пейдж пишет, что Райан не могла справиться со стыдом и ложью, начала встречаться с цисмужчиной и разбила Пейджу сердце. 

Книга до боли искренняя, когда дело доходит до эмоциональных потребностей и поиска любви. Романтик ли он? «Думаю, что да», — отвечает Пейдж. Но он говорит, что за этим скрывается что-то большее. Он говорит, что на протяжении большей части его жизни любовь была способом убедить себя, что всё было хорошо, способом убедить себя в том, почему он несчастен: «Любовь была способом сбежать, почувствовать себя менее одиноким, почувствовать себя в безопасности. Я явно не любил себя. Я найду кого-то и потом окажусь в созависимых отношениях. Мне кажется, отношения были способом сбежать от себя». Его голос дрожит: «Сейчас я впервые чувствую себя счастливым и могу быть наедине с собой».

***

Он никогда не держал руку девушки на публике, никогда не приводил девушку на какую-то встречу, всегда бронировал отдельные комнаты для себя и для неё в отеле. «У меня была постоянная тревога, когда я ходил на ужин, — говорит он. — Вы оказываетесь изолированы, и ваши отношения тоже становятся изолированными. Вы вместе в пузыре». Повлияло ли это на его ментальное здоровье? «Да, — отвечает Пейдж. — Депрессия, тревога. У меня были и физические симптомы — ужасные панические атаки, проблемы с ЖКТ, ухудшение отношений с едой, хроническая усталость — в какие-то моменты в моей жизни было очень тяжело функционировать».

***

Было ли легко сказать друзьям и близким о своём переходе? Пейдж говорит: «Для очень близких людей это было неудивительно. Я много об этом говорил. Недавно я встретился с другом, который упомянул что-то, что я сказал, когда мне было 27 и мы вместе работали. Тогда я понял, насколько много я говорил о переходе. Годами! И потом отговаривал себя от этого». 

Почему он пытался отговорить себя от этого? Пейдж говорит: «Ну… блин… В основном это был стыд, внутренняя трансфобия. Я был известным актёром, что бы мой переход тогда значил? Мне было тяжело об этом думать». 

Из-за того, как бы его восприняли люди, или из-за работы? «И то, и другое, — отвечает он. — Но перед своим каминг-аутом в 2014 я уже принял решение жить своей жизнью — это более важно для меня, чем съёмки в фильмах. Я думал, мол, что я вообще делаю? У меня одна жизнь. Это того не стоит. Так что я больше думал о том, что значил бы публичный переход, и это перегружало мой мозг». 

Он пытался убедить себя, что можно ничего не говорить, просто носить утягивающие лифчики. Он пытался, но это не помогало: «Я всегда думал о переходе, я не мог это отпустить». Эллиот пишет, что, если бы не переход, его бы здесь не было. 

Отношения с матерью у Эллиота отличные, но об отце и мачехе, которые не могут его принять, он пишет с сожалением и даже некоторой злостью. Видели ли они книгу? «Я бы не хотел говорить о своём отце и Линде (мачехе)», — вежливо говорит Пейдж. Он только сказал, что они так и не помирились. 

Когда-то Эллиот говорил, что ему хотелось бы детей. Теперь он говорит, что это не в приоритете. «Я пытаюсь принять факт, что мне хорошо одному и это для меня важно, — говорит он и внезапно смеётся. — Но я не против влюбиться. Я сейчас более взрослый и заземлённый. Мне кажется».

Мы много слышим о гендерной дисфории — испытывает ли Пейдж гендерную эйфорию? Он улыбается: «Я испытываю её каждый день, когда просыпаюсь. Когда я говорю, что меня пожирал дискомфорт, я серьёзно. Так что для меня тот факт, что я просыпаюсь, встаю и потягиваюсь, — для меня это эйфория». После перехода он показал свой накачанный пресс. До сих пор ли у него есть этот пресс? «Да, — говорит он с гордостью. — Заниматься фитнесом без футболки, потеть и потом пойти в душ, просто быть в своём теле… Когда я говорю, что я никогда не думал, что я буду чувствовать себя так хорошо, я серьёзно. Для меня телесная эйфория — это что-то обыденное: выйти из душа, посмотреть на себя в зеркало, ходить по улице, расправив плечи, общаться с людьми, когда ты ментально в настоящем моменте».

Пейдж знает, что, несмотря на то, что он сейчас в хорошем ментальном состоянии, плохие дни всё равно будут: «Я человек. У меня они бывают и будут. Но они не сравнятся с тем состоянием, в котором я был раньше. Вообще не сравнятся».

_____
Читать полную версию интервью