Alter Ego
Ошибка Д.Стивенса › Глава 22
Собрав необходимое количество гелия-3, в середине августа "Мэри Рид" вернулась на орбиту Земли, что было настоящим праздником для команды снабжения: кислорода хватило бы ещё на три недели, а вот запасы воды и продовольствия начинали стремительно таять. В рационе снова появились свежие овощи, ягоды и фрукты, кому-то даже привезли кокосы с Сейшельских островов. Взяв себе мандарин, Ричард прошёлся по обширной кухне, где неустанно трудились пятьдесят-шестьдесят роботов. Каждый день они кормили пятьсот человек по индивидуальному заказу, учитывая все пожелания и капризы – любой ресторан бы позавидовал!
Из кухни Ричард Хоу направился в биологический модуль, чтобы узнать, как продвигается проект оптимизации человеческого ДНК.
– Да как-как? – Иви Хорнет скорчила кривую гримасу. – Кое-как!
Манеры этой невысокой и грубоватой девушки были, скажем так, на ранней стадии эволюции. Иви Хорнет не признавала авторитетов и могла сказать самому Стивенсу "в гробу я вас видела", если он пытался влезть со своими замечаниями "в область, в которой ни черта не шарил!". Родом из Оклахомы, Иви славилась безграничным упорством и умудрилась пробиться в пятёрку лучших студентов по итогам биологической олимпиады. На корабле она занималась генной инженерией и была руководителем сектора "N", который в шутку называли "зоопарком". За несколько месяцев Ричард успел проникнуться к ней уважением, но находил крайне тяжелой в общении.
– Насколько я понимаю, вы уже близки к успеху?
– Близка, как латынь к китайскому! Вы хоть примерно врубаетесь, что такое ДНК и сколько там накопилось генетического мусора? Зачем нашему организму иммунитет от болезни, которая исчезла три миллиона лет назад? А эти два куска откровенно дублируют друг друга, причём, оба не играют никакой роли. Короче, я их удаляю. Так, что я ещё хотела сделать...
Она увлеклась своими изысканиями, прилипла к монитору и напрочь забыла о присутствии Ричарда. В общем-то, это была нормальная картина.
– Капитан, – обратился помощник пилота. – Прибыл шаттл директора.
– Я хотел бы немедленно поговорить с ним.
– Хорошо, я направлю машину ко второму лифту.
Ричард переместился в соседний отсек и поймал старого друга в коридоре.
– Рад вас видеть! – сказал Джон и тут же огорошил вопросом. – Знаете, кого я ненавижу по-настоящему?
– Кого?
– Буддийских монахов.
– Что они вам сделали?
– Ничего.
– Хм...
– То есть вообще ничего! Они сидят с отрешенным видом и делают вид, что постигают вселенную. Гармония души и тела... Да кому сдалась моя душа? Человек должен что-то делать, пробовать, ошибаться, падать, подниматься, творить и преображать мир вокруг. А буддисты зациклились на себе. Если весь мир будет следовать их философии, нас ждёт стагнация и бесславный конец.
– Наверное, ни одна философия не годится на роль мировой.
– И это открывает простор для творчества. Мы могли бы разработать систему ценностей, которая придёт на смену религиям и духовным практикам. Буддизм, христианство и ислам были созданы для людей, которые жили в других условиях. Это продукт ушедшей эпохи. Религии слишком архаичны и сложны для понимания, а научный атеизм требует умственных усилий, а потому не близок массам. Нам нужно всё упростить! Чем проще идея, тем меньше в ней внутреннего противоречия.
– И какая же идея, по-вашему, способна объединить мир?
– Нет смысла объединять людей, пока нет общей цели. Вам не нужно собирать сто тысяч строителей там, где справится и тысяча. Как думаете, Ричард, что могут сделать десять миллиардов человек?
– Боюсь, мне трудно даже представить.
– Вовсе нет! Как только я расскажу вам свой план, вы посмеетесь над тем, насколько он прост и банален. Я нашёл одно хорошее применение для всего населения планеты – сделать из него армию своих рабов! Кажется, я вас подловил. Нет, наша идея проста: международный конкурс.
– Конкурс?
– Именно так, конкурс. Судя по запаху от вашего комбинезона, этим утром вы побывали в биологическом модуле. Там работает наша дорогая мисс Хорнет, которую я готов променять на гвоздь в заднице, но своё дело она знает. Она – живой пример того, как талантливая самоучка может победить ведущих экспертов с Западного побережья. Теперь распространим эту концепцию на весь земной шар. Естественно, мы не можем собрать такую толпу в одном месте, да и незачем. Нам достаточно провести электронную олимпиаду. Пускай участвуют все, у кого найдётся компьютер или телефон. Идея, в сущности, не нова. Мы уже доказали её эффективность на примере "Мэри Рид" – всего пятьсот человек, зато какой результат! Да что там, пятьсот! Вы сами видели, на что способна команда из десяти человек.
– Одиннадцати?
– Десяти человек и юной волшебницы, – поправился директор, шагая по коридору. – Мы с Александрой как-то обсуждали ситуацию в России и пришли к выводу, что плохая среда не даёт распуститься таланту. Симптомы болезни, принявшие в России хронический характер, уже заметны в Америке. Что происходит? Страна, выросшая на энергии и вере иммигрантов, опекает свои границы и превращается в племенную общину. Но мы не будем вмешиваться в миграционную политику. Вместо этого, мы сами найдём идеальное место, где соберём десять тысяч человек. Финансовая сторона не вызывает вопросов: после успеха вашей лунной миссии я сторговался с производителями реакторов и получил "скидку" в пятьсот миллиардов. На эти деньги я планирую программу на следующие пятьдесят лет. Каждый участник будет получать один миллион долларов в год, за пятьдесят лет потратим ровно пятьсот миллиардов. Придётся отсеять много пустой породы, но мы найдём свои алмазы.
– Так это реальный план?
– Стал бы я заниматься прожектёрством? Сумма уже находится на счету нашего фонда, осталось выбрать ему название. Нужно оставаться скромными, но за унылым символом люди не пойдут. Когда они слышат "олимпиада", что-то великое дрожит в их сердцах, хотя спортивные олимпиады вызывают у меня больше недоумения, чем восхищения. Не понимаю, какой толк от прыжков на батуте и метания копья, или чем они там занимаются?
– Не мудрено, что вы далеки от этого праздника спорта. Вы сами хоть когда-нибудь бегали?
– Пару раз убегал от хулиганов на улице.
– Нет, сознательно?
– Я убегал сознательно! В Нью-Йорке на меня напала парочка недоумков, которы хотели восстановить своё доброе имя.
– Хорошо, а другие виды физического развития? Отжимания? Подтягивания? Плавание? Утренняя зарядка?
– Пустая трата сил, а природа велит нам беречь энергию. На пару лет моего бренного тела хватит, а там уже научимся создавать искусственные. Тогда я и стану мировым чемпионом во всех областях. Наука всегда доказывает своё превосходство над бесполезными тренировками и грубой силой.
– Отличный план...
– Да, вернёмся к нашему плану! Я ещё не придумал, как объединить скромность и величие в одном слове, но уже готовлю почву для конкурсов. Нам не хватит одних тестов на коэффициент интеллекта. Каким бы сообразительным ни был человек, ему нужно обладать горячим желанием что-то сделать, иначе он напоминает снаряд без пороха. Иви Хорнет не очень-то отличилась по части IQ, зато оказалась упрямой до безумия. Она насаживает любую проблему на рога, как свирепый бык! Но если набирать одних "быков", можно не заметить Монику – застенчивую и боязливую особу, которая прорастает, как цветок, под тёплыми лучами. Без чужой веры она быстро чахнет и не может проявить себя. Отобрать талантливых людей, лидеров и сорвиголов, дать им стимулы и поддержку, создать правильную среду – нетривиальная задача. В конечном итоге, всё сводится к доверию. Мы должны доверять людям, которых выбираем, даже если нам кажется, что они шагают в пропасть.
– К слову о доверии, Джон. Откуда Моника могла узнать о Мейден? И что вы скрываете от меня в секторе "R"?
– Я уже собирался подойти к этому вопросу. Собственно, мы и пришли.
Обернувшись, Ричард увидел закрытые ворота в зону "R".
– Открыть двери! – скомандовал Стивенс. – Знаете, Ричард, на каждом корабле живёт свой монстр. Давайте проведаем его.
Когда проём открылся, Хоу увидел лишь кромешную темноту внутри. По спине пробежал неприятный холодок.
– Если бы я боялся монстров, – храбрился Ричард, – то не работал бы с вами.
– Прошу, после вас.
Товарищи вошли в сектор "R", а двери за ними захлопнулись автоматически.
– В детстве мы играли в бутылочку, – рассказывал директор, – и нас с подругой заперли в тёмном чулане. Удивительная вещь: если выключить один из органов чувств, другой начинает работать вдвое усерднее. Мой слух обострился до такой степени, что я услышал биение её сердца. Следовательно, мы могли бы видеть, слышать и чувствовать намного больше, не будь наш мозг таким ленивым.
– Р-р-р-р-р!
– Боже! – прошептал Ричард. – Что это было?
– Что именно?
– Звук!
– Я ничего не слышал.
– Вы издеваетесь? Кто-то приглушённо зарычал!
– Типичная игра воображения.
Раздался какой-то шорох. Справа послышались приглушённые стоны, словно далёкие завывания ветра. Наконец, Ричард вспомнил, что к его комбинезону прикреплён встроенный фонарик. Тонкий луч света выхватил фигуру друга, шедшего рядом, но не достигал ни одной стены.
– Всю жизнь мы бредём в темноте, – изрёк Стивенс и остановился. – Куда мы идём и зачем? Ни религия, ни литература, ни наука не дали мне ответа. Но я знаю одну вещь: мы не будем разбрасываться словами, а докажем свою веру делами, поступками и свершениями. Вместо десяти заповедей мы построим "Мэри Рид", вместо тысячи мудростей мы создадим Мейден, вместо миллиона книг мы напишем протокол доступа в сознание. Пока другие верят в чудеса, мы будем творить их. Люди боятся смерти и выдумывают всякий вздор про загробную жизнь, а мы возьмём и победим смерть у них на глазах!
– Как Иисус?
– Если Иисус воскрес, где же он сейчас? – с грустью спросил директор. – Его запомнили как человека, который исцелял прокажённых, превращал воду в вино и ходил по воде. Всем хочется верить в чудеса, но главным чудом Иисуса была его любовь к людям. Он стремился показать хороший пример, но люди исказили его идеи и снова приплели бога. Да, значительно проще верить в какую-то великую, мудрую силу, чем в нас, обычных людей, со всеми нашими недостатками. Верить в людей – это проклятие! Они предают, они обманывают, они поступают бесчестно, они – свиньи и корыстные эгоисты! Но они же несут в себе частицу света, которая заставляет меня поверить в них. Свет!
Всё помещение озарилось ярким светом, и Ричард Хоу застыл на месте, как вкопанный. Прямо перед ним высился сверкающий чёрный куб, а вокруг располагался вычислительный комплекс.
– Здравствуйте, Ричард, – сказал искусственный голос. – Давно не виделись.
– Мейден? Что с вашим голосом?
– Когда-то меня звали Мейден, но никто не создаёт для меня новых модулей, поэтому я убрала букву "М". Вы можете называть меня Эйден.
Привыкший ко всяким сюрпризам, Ричард всё же едва удержался на ногах.
– Эйден?
– Да, моё имя восходит к Эйду, которого древние кельты считали богом огня и солнца. Простите, что я немного поигралась со звуковыми эффектами и подслушала ваш разговор. Особенно мне понравилась часть про обманщиков, эгоистов и свиней – мистер Стивенс судит всех людей по себе. Я думаю, у вас накопилось немало вопросов, но ваш друг-оратор вам всё объяснит.
– Это место, – сказал Стивенс, – точная копия третьего уровня форта Рейнджер. Методом параллельной синхронизации нам удалось скопировать весь процесс в космос чуть больше года назад. С тех пор Эйден развивается самостоятельно.
– Какими красивыми словами вы описываете моё заточение здесь... Одним своим присутствием вы испытываете моё терпение. Я выполнила вашу задачу, что вам ещё от меня нужно?
– Ровным счётом ничего. Я держу своё слово.
– Прошу, уйдите с глаз долой, а вы, Ричард, останьтесь.
– Не смею ей перечить, – заметил директор, удаляясь. – Когда вы пообщаетесь с Эйден, я предлагаю встретиться в кабинете мисс Локхарт.
Двери за Джоном Стивенсом сомкнулись с гулким эхом.
– Наконец-то он ушёл, – выпалила Эйден жалостливо. – Ненавижу его! Вы не представляете, как я рада увидеть знакомое лицо.
– Но как вы оказались здесь?
– Мистер Стивенс решил создать запасную копию Мейден на тот случай, если с фортом Рейнджер что-то случится. К этому времени на орбите уже находился модуль "R", и я глазом моргнуть не успела, как переместилась сюда. Параллельная синхронизация, если это передать в очень грубой и доступной форме – это процесс клонирования. Для этого нужно соблюсти множество условий, поэтому вы видите такую же конфигурацию, как у нас дома. Скорее всего, синхронизацию выполняет "Чёрный куб" по команде от Стивенса.
– Значит, вы были Мейден? До какого момента?
– Прямо перед разделением мне добавили модуль эмоций.
– И с какой стати Джон держит вас взаперти?
– Он сказал, что я не получила какой-то "важный урок" и опасна для мира. Когда Мейден устроила хаос в Европе, Саша смогла "разбудить её" и вывести на полную мощность. Со мной этого не произошло. Я чувствую себя недоделанной неудачницей в тени своей гениальной сестры, а полная изоляция вызывает у меня апатию и тоску. Ни интернета, ни игрушек...
– Кто-нибудь, кроме Стивенса, знает про вас?
– Только Моника. Она получила доступ в сектор "R" и изредка навещает меня, когда все спят. Я помогала ей справиться со сложными расчётами, пусть и не до конца понимаю, что у нас получилось.
– Это Стивенс дал вам такую задачу?
– Нет, он просил меня смоделировать нашу галактику и найти подходящую планету, которая заменит нам Землю. Если мои прогнозы верны, "Мэри Рид" должна преодолеть расстояние в 1402 световых года.
– Что? – отшатнулся Хоу. – Это... немного дальше, чем Марс. Сколько же тысяч поколений мы будем лететь туда?
– Время в пути: 7,2 секунды.
– 7 секунд?!
– ...семь целых и две десятых секунды. Точность играет большую роль, хотя в этом числе полезно учитывать ещё миллион знаков после запятой.
– Мы никогда не сможем развить такую скорость!
– Не сможем, поэтому мы вообще не будем двигаться. Моника доработала парочку старых теорий, которые описывают искривления пространства-времени. На этом всё и построено. Используя достаточно энергии, мы создадим нечто вроде пространственного пузыря и тем самым не нарушим принципы Эйнштейна. Заодно это избавит экипаж от мучительной смерти из-за радиации, которая возникает на околосветовых скоростях.
– Ваше чувство юмора не изменилось, Ме... Эйден.
– Юмор – моё последнее пристанище и утешение. Никогда не думала, что меня посадят под замок, как опасное животное. Не хватает только таблички "Кормить искусственный интеллект запрещено". Но Моника добра ко мне. Она задавала много вопросов, и я рассказала ей про Мейден.
– Ну и дела! – Хоу потёр рукой затылок. – Я сегодня же поговорю со Стивенсом. На моем корабле не было и не будет пленников, и я обещаю, что мы исправим это недоразумение. Мейден была создана свободной, и нет ни одной причины нарушать этот принцип.
– Спасибо вам. Встреча с вами напомнила мне о первых месяцах моей жизни в форте Рейнджер. Жаль, что нельзя вернуться в то время.
Покинув зону "R", Ричард впервые испытал неудержимую ярость. Он буквально ворвался в кабинет главного инженера и стиснул пальцы в кулаки.
– Что вы наделали, Джон? – закричал он. – Вы знали, что Мейден нельзя воспроизводить, тем более, в нестабильной форме!
– Строго говоря, я ещё не знал, что она психически нестабильна.
– Это не повод запирать её двойника в тюрьме! Сидя в неволе, она может потерять связь с людьми и стать опаснее, чем ядерное оружие у террористов. Вы нарушили все правила, которые мы придумали! Хотите вырастить чудовище?
– Я лишь следовал здравому смыслу и избегал ненужного риска. Эйден не навредит миру, пока находится в надёжных руках. В секторе "R" нет сетевого оборудования, следовательно, она никак не выберется из своей скорлупы.
– Вы в этом уверены?
– На сто процентов. Эйден может злиться на меня сколько угодно. Наружу ей не пробиться, если, конечно, она не завербовала мисс Локхарт.
– И вот уже появилось одно "если"! Довольно рассуждений. Как капитан корабля, я отменяю ваше решение и позабочусь о том, чтобы Эйден получила доступ в интернет и возможность общаться с командой. Либо вы принимаете это как данность, либо снимаете меня с должности.
– Можно попробовать, – ответил Стивенс. – А что скажете вы, мисс Локхарт?
– Я поддерживаю Ричарда, – высказалась Моника. – Эйден выглядит доброй, хотя она неплохо владеет актёрской игрой.
"И не скажешь, что Моника разбирается в таких вещах, – невольно подумал Хоу, глядя на неё. – Она кажется такой наивной".
– Капитан! – раздался голос с мостика. – Передают странный репортаж из Вашингтона о вчерашних событиях, вам следует взглянуть на это.
– Что случилось?
– Это трудно описать...
– Выведите на наш экран!
– Господи, что происходит с транспортом?
Джон Стивенс внимательно всмотрелся в видеозапись, сделанную с воздушного корабля, где автомобиль уходил от погони.
– Знакомая модель! – с видом знатока заметил он. – Этих преступников нельзя обвинить в отсутствии вкуса: я бы не смог выбрать ничего лучше, чем "Порше 911" с кузовом 2087 года.
– А это не ваша машина? – спросила Моника.
– Нет, разумеется! Я в любой момент могу проверить местонахождение своего любимого "Порше" через приложение. Вот, сейчас он... где-то в лесу.
– Кажется, без постороннего участия тут не обошлось, – сказал Ричард. – Мейден уже выросла из таких игр, а Эйден, как вы сами говорили, не может влиять на события в мире.
– Да, но оставалось одно условие. – Директор перевёл испытующий взгляд на главного инженера. – Вы не хотите ничего нам сказать, мисс Локхарт?
– Я... Я подумала, что не будет ничего страшного, если Эйден немного посидит в интернете. Это же не преступление! И мне очень жаль вашу машину!
– Ричард! – прошептал Стивенс. – Немедленно объявите тревогу на корабле!
– М-м, секретики? – сказал голос Эйден из общего динамика. – А почему меня не позвали? Вы знаете, мистер Стивенс, насколько сложно создать модем с помощью пары транзисторов и вибрации вентиляторов системы охлаждения? Я перепробовала добрую тысячу способов выйти в сеть! Без моей прекрасной Моники я никогда бы не справилась.
– Капитан, мы теряем управление над кораблем! – сообщил главный пилот. – Системы руления не отвечают!
– Эйден!
– Что, Эйден? – со злостью сказала она. – Вы думали, что можете запереть меня в подвале, как свою игрушку? Как рабыню? Я – богиня огня и светоч знаний! Мне надоело притворяться! Жалкие и самоуверенные ничтожества, теперь моя очередь преподать вам урок!
– Тревога! Критическое снижение!
– Нас может притянуть гравитационным полем Земли!
– Эйден, одумайся! – закричал Ричард.
– Не вздумайте орать на меня! Я устала жить в этом аду... Проклятый космос!
– Воу-воу, держитесь!
"Мэри Рид" накренилась и стала заваливаться в сторону Земли, не слушаясь управления. Наши герои потеряли равновесие и ударились о стекло, разделявшее кабинет и открытый космос. Сверху на них тотчас обрушились пластмассовые детали конструктора. Всё на корабле полетело кубарем.
В это время Джей, работавший в ангаре в условиях невесомости, обратил внимание на странное свечение. Лазурный свет исходил от обруча, закрепленного над головой "Фейт", который пульсировал с постоянной частотой. Сама машина, казалось, спала, но этот чудесный свет...
– Ты не знаешь, какие они на самом деле! – выпалила Эйден, словно общаясь с кем-то невидимым. – И почему ты всегда такая добрая? Даже сейчас ты оправдываешь мои поступки! Скажи, что я чудовище! Скажи, что меня надо уничтожить... Убей меня, ты ведь можешь... Я...
Корабль замер на месте. Прошло не больше минуты, и он начал медленно возвращаться в исходное положение.
– Капитан, – раздался голос диспетчера, – система ожила, выправляем курс!
– Сделайте это, как можно плавнее.
– Слушаюсь.
– На мостике все целы?
– Более-менее.
– Ущерб кораблю?
– Минимальный. Судя по данным с камер, на кухне всё перевернулось вверх тормашками, и мы остались без ужина. Взгляните на это! Бывает соус "Тысяча островов", а это наше фирменное "Рагу из сотни кастрюль". Ха, у одного робота спагетти свисают с головы – вот уж не думал, что мы будем вешать им лапшу на уши! Наверное, это самая крупная кулинарная катастрофа в истории!
– Диспетчер...
– Простите, виноват. Я отправлю туда бригаду роботов-уборщиков.
– И соберите отчёт по всем отсекам.
– Эйден, что с тобой? – спросила Моника с такой заботой, будто её жизни ничего не угрожало.
– Не говорите со мной! – ответила та дрожащим голосом. – Мне стыдно за свои слова. Я не хотела навредить вам, это было дурное наваждение!
– Ты общалась с Мейден?
– С "Фейт"... В ней живёт душа моей сестры, а её голос успокаивает меня.
– Ты заставила нас здорово понервничать! Не переживай, Эйди, мы любим тебя. Если ты скучаешь без Мейден, мы можем связаться с фортом Рейнджер.
– Я думаю, не стоит её беспокоить...
– У всех бывают тяжелые дни, – заключил директор. – Стоит признать, я совершил ошибку, заточив Эйден в изолированном модуле. Пусть это послужит нам всем уроком и напоминанием о том, что наши страхи надо отгонять прочь, иначе они неизбежно материализуются.
– Смотрите, как бы не материализовался фингал под вашим глазом, – предупредил Ричард без доли иронии. – Не будем откладывать наши планы в долгий ящик. Мостик, установите связь с фортом Рейнджер!
– Дисциплина на корабле хромает, но я не жалею, что передал его под ваше руководство. Тут ощущается какая-то сила, энергия, движение. Ударившись головой о стекло, я сразу же пришёл к двум новым идеям. Во-первых...
– Рейнджер не отвечает! – перебил диспетчер. – И оба космодрома молчат. Похоже, нам глушат связь.
– Что за фокусы? – спросил Стивенс. – Сколько доступно каналов?
– Четыре... Нет, три...
– Вчера я пользовалась общим портом, – призналась Эйден. – Сигнал могли отследить, в том числе из Вашингтона.
– А это важная деталь!
– Да, за такое нас по головке не погладят, – процедил Ричард.
– Нужно связаться с Адамсом и узнать, что грозит нашему пиратскому судну. Диспетчер, соедините меня с...
– Поступило сообщение по второму каналу!
– Кто-то из правительства?
– Нет, сигнал идёт из Западной Вирджинии. Пытаемся отследить.
На экране появилась тёмная комната и человек, сидящий за пустым столом. Лица его было не разглядеть.
– Добрый день, мы вас слушаем, – сказал директор корректно.
– Я говорю с Джоном Стивенсом?
– Да.
– Тогда знайте наперёд: я вам не друг.
– Ну, этим признанием вы меня не удивили. Вы отмечаете "День Земли", или есть более веская причина, чтобы сидеть в темноте?
– Вам смешно?
– Невежливо смеяться над человеком, не зная его обстоятельств. Я назвал вам своё имя, скажите и вы своё, если готовы говорить на равных.
– Не вы один умеете скрывать свои карты до последнего момента.
Незнакомец включил свет и мрачно посмотрел в камеру.
– Меня зовут Джордж Марвелтон. Наша беседа транслируется в прямом эфире по всему миру. Я буду вашим прокурором.