Как франки Англию «подчинили».

Захват англосаксами Британии начинается с известного любителям отечественной истории сюжета. Жители Острова, вроде как только что избавившиеся от римского рабства, посылают за море посольство с просьбой о помощи. Мол, земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Откликнувшееся на призыв заморские предводители Хенгист и Хорса прибывают в Британию. Разбив врагов тех кто их пригласил, они понимают, что земля действительно обильна, а порядка как не было так и нет. После чего основывают собственное королевство.

По большому счёту приглашенных должно было быть трое. Ведь как известно Британию завоевали англы, саксы и юты. Впрочем писавший столетие спустя Прокопий, говоря о Британии, упоминает другие три народа владеющие островом- бриты, англы и … фризы. Но Прокопий жил далеко и мог ошибиться. Нам же завоеватели известны по названиям своих королевств.

Таких было создано семь, и вся эта солянка получила название Гептархия(Семикоролевство). Саксы основали аж три - Южное, Западное и Восточное (Сассекс, Уэссекс и Эссекс). Англы так называемую Восточную Англию (Ēastengla Rīċe). Юты основали Кент. Еще два королевства, Нортумбрия и Мерсия, были созданы непонятно кем, но точно не местными. Удивительно, но автор Повести временных лет, перечисляя народы говорившие по-славянски на Руси, называет тоже семь племен ( «Вот только кто говорит по-славянски на Руси: поляне, древляне, новгородцы, полочане, дреговичи, северяне, бужане, прозванные так потому, что сидели по Бугу, а затем ставшие называться волынянами.»)

Основанное Хенгистом и Хорсой королевство получило название Кент, якобы от имени жившего здесь племени кантиев. Неожиданно. Последний правитель кантиев Гвайнгон, был изгнан и власть была передана двум братьям, ранее обитавшим на острове Танет. Хорса погиб в битве с британцами и править королевством стал его брат. Завоеватели всё еще оставались язычниками, в то время как местное население, по крайней мере в «городах», уже приняло христианство.

Победив британцев, англосаксы занялись тем, в чем ранее погрязли пригласившие их - междоусобицами. В постоянной войне не самое большое королевство Кент обратило свои взоры на сильного соседа по другую сторону Канала, королевство Франков. А может и наоборот, королевство Франков обратило внимание на лежащий ближе всего к нему Кент. Закончилось всё это тем, чем обычно и заканчивалось в то время. Браком. Король Кента Этельберт взял в жены принцессу франков Берту.

Брак принцессы франков с королем Кента можно считать неравным. Где Кент, а где Меровинги. Но у Берты и выбора особого не было. Не смотря на все усилия её отца, наследник у него так и не появился. В итоге после его смерти дочери отправились в монастырь, а принадлежавшая часть королевства была поделена между его братьями.

Берте, в отличии от сестер, повезло больше. Видимо для её отца, контролировавшего западную, приморскую, часть королевства Меровингов, Кент имел особое значение. Помолвка была заключена когда она была еще маленькой, а её суженый числился лишь сыном короля. Брак был заключен после того как отцы помолвленных отправились в мир иной . К этому времени Берта подросла, а Этельберт стал королем.

Приплывшую с континента невесту Этельберт встречал под раскидистым дубом. Место было выбрано не случайно. Жених, всё еще язычник, верил, что дуб не даст чарам прибывшим в свите суженой церковникам околдовать его. Но он ошибся. Дело было не в сторонниках чуждой веры, а в самой невесте. Берта заявила, что не согласится на брак пока жених не примет крещение. Делать было нечего. Не желая терять столь ценный приз, Этельберт принял это условие.

Не по этой ли причине, желания уберечься от вражеской магии, проходили встречи под старинным вязом в Жизоре? Там где короли Парижа вели переговоры с герцогами Нормандии, а по совместительству королями Англии. Жизорский вяз рухнул под топорами французов и Плантагенеты потеряли и Нормандию, и большую часть других своих владений на континенте. Как не поверить в чары и магию.

Четыреста лет спустя мы вновь встречаем историю о строптивой невесте, требующей крещения своего жениха-язычника. С точно таким же финалом. Это история князя Владимира, крестившего Русь, и его будущей жены Анны. Так же как Этельберт, Владимир став ревностным христианином приводит под руку церкви весь свой народ. А об участии Анны, как и о Берте, до нас доходят лишь скупые слухи, хотя для победы христианства обе женщины безусловно сделали очень много. Но память жестока. Еще в 11 веке один из писателей упоминал о Берте как Святой. Увы, это всё забылось, как и деятельность Анны Византийской.

Об участии Берты в христианизации Кента мы знаем не столько из английских источников, сколько из сохранившейся переписки папы римского. И не простого папы, а самого Григория Великого. Он хвалит Берту за верность вере и упрекает её мужа в недостаточной помощи священникам. С подачи Берты была построена первая церковь на землях Кента посвященная Мартину Турскому, а Этельберт передал Кентербери прибывшему из Рима Св. Августину. Который и стал первым архиепископом Острова. Это не тот Августин о котором вы могли подумать, называемый у нас Блаженным. Не епископ захудалого Гиппона, а архиепископ Кентерберийский, глава всей церкви Англии.

Прибыв на место после ряда приключений Августин развернул бурную деятельность по христианизации диких англо-саксов. Ей способствовало то, что королем Эссекса стал племянник Этельберта, сын сестры, а Нортумбрии внук, сын дочери. Главной проблемой были вовсе не язычники. Главной проблемой была Британская церковь, сохранившаяся еще со времен Римской империи. Британские христиане вовсе не горели желанием подчиниться посланнику Рима, да еще и обосновавшемся в стане их врагов. Тем более, что в основе Британской церкви лежали монастыри, а не «управляемая демократия» с вертикалью власти. В Лондоне, принадлежавшем Эссексу, люди Августина всё же построили церковь, а в Йорке, принадлежавшим Нортумбрии, посадили епископа. Но не надолго. После смерти Этельберта началась «языческая реакция» и его родственничков не очень вежливо попросили на выход. Вместе с посланниками папы. Христианизацию Нортумбрии взяла на себя Британская церковь, центром которой в этом регионе стал монастырь на острове Линдисфарн. Тот самый, с разорения которого началась «эпоха викингов». Вот и верь, что «папа не причем».

Всё это было потом. Этельберт же буквально поймал удачу за хвост. Малозначительный Кент вдруг как по мановению волшебной палочки превратился чуть ли не центр англосаксонской Британии. Этельберт получает не то титул, не то звание Бретвальда(властителя Британии). Первый, и надо сказать последний из кентских королей. Что это такое историки спорят до сих пор. Аналогии в Западной части христианского мира у него нет. Не то первый среди равных, без всякого, даже формального подчинения, не то старший в роду, с правом выносить решение между остальными англосаксонскими королями. Своего рода решала-разводящий из бандитского жаргона. Да и сами «королевства» мало отличались от банд, ведущих постоянную борьбу за сферы влияния. Один аналог всё же можно найти. И это вновь Русь. Речь о «Великих князьях» домонгольского времени. Такие же клановые разборки, правда между формальными родственниками происходящими якобы от одного предка. И такой же не то титул, не то звание, дающее лишь старшинство и право «судить» весь этот сонм вечно страждущих князей и их наследников.

Кроме громкого титула-звания за Этельбертом числится еще ряд заслуг. Им был создан первый письменный англосаксонский закон, «Закон Этельберта». Да еще и на родном языке. Кстати первый закон на германском наречии. Основа всего средневекового англосаксонского права. Им же были отчеканены первые после ухода Римской империи монеты. Да не абы какие, а золотые. Эти монеты упоминаются в его законах и носят название scillingas, то есть шилинги. В общем всё у Этельберта, после крещения, до поры до времени шло хорошо. И это притом, что он был первым по настоящему историческим королем Кента. Его имя мы встречаем не только в местных полусказочных- полумифических рассказах, но и в различных документах и хрониках с континента. Вот правда контекст у этих документов немного особый.

Не смотря на помощь Берты, миссия Августина забуксовала еще на территории Франции. Папа был вынужден обратиться за помощью сразу к нескольким королям разделенной тогда державы Меровингов. В письмах к Теодеберту II и Теодориху II, королям Австразии и Бургундии, внукам недоброй памяти королевы Брунхильды, святой отец просит оказать посильную помощь миссии Августина. Помощь была оказана и папские посланцы благополучно прибыли на Остров. Да и как было отказать. В письмах Григорий говорит, что он узнал будто англичане хотят креститься, а вышеназванные короли конечно же желают обращения своих подданных в Веру, благодаря которой они и являются королями и лордами повелевающими своим народом. Выходит, что папа римский считал англичан поддаными меровингских королей?

Письмами папы утверждение о власти Меровингов над англосаксами не ограничивается. В период «битвы за Италию», между Византией и франками разворачивается активная дипломатия. Константинополь посещают посольства из бывшей Галлии, а местные короли вступают в переписку с императором Юстинианом. Одно из этих посольств прямо заявило, что имеет власть над Островом, то есть Британией, поскольку заселившие его люди являются поддаными меровингских королей. А в письме императору, король Теодеберт также говорит о власти над народами Англии.

Но это точка зрения самих франков, так сказать для внешнего пользования. Для людей живущих далеко и плохо знающих местную обстановку. А что говорят местные авторы? Таким свидетельством можно считать одно из произведений Венанция Фортуната. Прибыв из Италии, пылающую в византийско-готской войне, Венанций сделал в меровингской Галлии успешную церковную карьеру. Известность же он получил благодаря хвалебным гимнам и панегирикам. В одном из них Венанций восхваляет победы франкских королей Хильперика и Хлотаря разбивших и подчинивших многие народы, в том числе и народ евтионов (Euthio), которых современные авторы считают ютами, поселившимися в Кенте.

Еще одно, правда косвенное доказательство, Салическая правда. В ней говорится, что принесенные морем люди должны подчиняться и быть судимы по Салическому закону. Как бы указывая на зависимость этих людей, «принесенных морем», правителям Франкской державы. Зависимость от франкского права можно проследить и в «Законе Этельберта». Многие положения в нем буквально повторяют «Рипуарскую правду» и имеют параллели в Баварской и Тюрингской. Но и это не всё.

В именах правителей Кента явно видны франкские заимствования. И это касается не только потомков Этельберта , которые носят франкское имя Сигиберт, но даже его отца. Отца короля Кента звали Эрменрик/Eormenric. Если с франкской природой окончаний на -ric или -berht еще можно поспорить, то элемент -Eor имеет явно франкские черты. Имена с подобными составляющими заимствованы и указывают на значительное франкское влияние, прежде всего в Кенте. Если не сказать больше. А ведь есть еще археология.

Золотые монеты приписываемые Этельберту скопированы с меровингских золотых тремисов. В этом не было бы ничего особенного, если бы в Англии того времени разрабатывалось хоть одно месторождение золота. Примерно то же относится и к железу. Да, в Британии большие месторождения руды, активно использовавшиеся в римскую эпоху. Но именно в ранний англосаксонский период нет практически никаких следов плавки железа и откуда оно взялось, учитывая большое количество найденного оружия, непонятно. Это можно списать на торговлю, причем не только оружием, но и полуфабрикатами из железа. Правда остается вопрос, а чем собственно торговали англосаксы с франками? А ведь оружия и золота, особенно кентского, найдено достаточно.

Золотом и оружием дело не ограничивается. Большое количество разнообразных предметов, особенно тех, что относят к статусным, найдено в захоронениях. На острове Уайт, лежащим рядом с Кентом, в каждой пятой могиле есть вещи франкского происхождения. В Восточном Кенте, прилегающем к морю, их не намного меньше. И в основном это дорогие, статусные вещи из богатых захоронений. Особая фишка франкских мастеров - украшения с гранатом, также часто встречается в англосаксонских могилах. Великолепные украшения с гранатом украшают самое известное погребение Острова этой эпохи - Саттон-Ху. Захоронение в корабле принадлежало правителям Восточной Англии, так до конца и не христианизированным миссией Августина. В самом же Кенте, помимо изделий из золота производилась дорогая стеклянная посуда. Остается вопросом, откуда взялись технология и мастера.

В 1983 году британский исследователь Йэн Вуд собрав воедино все эти факты выдвинул версию о гегемонии франков над англосаксонскими королевствами. А в отношении Кента так и вообще о политической зависимости. Некоторыми исследователями само заселение англосаксами Британии рассматривалось как целенаправленная франкская политика по распространению своего контроля над постримскими территориями. Переселявшиеся на Остров группы даже считались меровингскими прокси, которым в борьбе с британцами оказывалась экономическая и военная помощь. Контроль франков над англосаксонскими сообществами закончился только с деградацией меровингской державы последовавшей после смерти «славного короля» Дагоберта в 639 году.

Казалось бы все известные факты говорят за эту теорию. Статусные вещи в погребениях, и сами погребения, часть из которых близка континентальным. Заимствованный имяслов, за которым могут скрываться выходцы с континента. Технологические приемы, прямые отсылки в законодательстве и тесные родственные контакты. Остается загадкой только, что могли предложить в ответ новоприбывшие островитяне меровингским правителям. Но и здесь был найден ответ. Рабы. Рабы из Англии хорошо известны у франков. Одна из рабынь даже стала женой короля Хлодвига II, а после смерти была канонизирована. То есть причислена к лику святых. Еще один шаг ,и можно было бы рассуждать о «военно-торговой корпорации», не знаю даже как её назвать- ютов, фризов, англосаксов, самих франков? Кто в курсе, думаю понял. Но Вуд и другие ученые занимаются наукой, а не пишут под этой вывеской НФ-бредятину. Здесь их Бог миловал.

Концепция Вуда продержалась чуть больше двадцати лет. Постепенно все несогласные, а таковых как вы понимаете было не мало, вытеснили её на периферию. Во многом им в этом помогли изменившиеся с началом нового столетия взгляды на этничность, основывающиеся ранее на анализе погребального инвентаря. Точнее понимание того, что инвентарь ничего не говорит об этнической принадлежности покойного, а может лишь отражать культурное влияние и торгово-экономические связи. Да и то опосредовано.

В первую очередь критики Вуда начали с письменных источников. Для начала разобрали по косточкам письмо, точнее письма, папы Григория. Кто знаком с латинскими переводами позднеантичной-раннесредневековой эпохи знает «как там всё неоднозначно». Известный кусок, я бы даже сказал кусочек, Бертинских анналов о неведомой зверушке Рос жуют уже вторую сотню лет, а к единой интерпретации так и не пришли. С письмом папы всё также неоднозначно. Григорий, пытаясь потрафить адресатам, использовал довольно витиеватую лексику и обороты. Мол, вы короли и властители благодаря Богу, и через это должны способствовать распространению веры среди англосаксов, как среди своих подданных. Оборот такой. И вставляет он его в таком виде кому не попадя. И Хлотарю II и королеве лангобардов. Меняя лишь имена «подданных». В письме же Брунхильде, владевшей на тот момент реальной властью в двух франкских королевствах, перечисляя подвластные ей племена, англов он не упоминает. Еще вопрос, насколько Григорий был знаком с ситуаций в Англии, и не отразились ли в письме хотелки самих Меровингов. А что они были, хорошо видно по Прокопию.

Рассказывая о претензиях франков, Прокопий с ухмылкой отмечает, что мол ребята раскатали губу на то, чем не обладают. И даже предлагает написать Велизарию письмо Теодеберту с просьбой к франкам поумерить свои притязания. И здесь мы видим, что реально франки на Британию вовсе не претендуют. Король Теодеберт пишет императору, что франки владеют землями от Паннонии до Океана. То есть на острова, в том числе и Британию, их власть не распространяется и речь может идти о совсем других эвоках/эвках/эвтиохах (кажется это уже вторая отсылка к ЗВ). Которые конечно же юты, но вовсе не те, что живут в Кенте. И здесь мы плавненько подходим к Венанцию.

Перечисляя народы которые были разбиты и подчинены франкам он действительно называет эвтиохов/ютов. Только вот в списке народов они находятся между данами и саксами. Теодеберт в письме византийскому императору тоже говорит о подчинении эвоков/ютов. Сам же он известен крупной победой над данами, неоднократно нападавшими на земли франков при его отце. То есть мы видим, что юты живут на континенте. Где-то в области данов и саксов. Точнее между ними. Что в общем-то тоже необычно. Все привыкли, что Ютландия это на самом севере Дании. Но это уже вопрос к историкам и касается миграций позднеантичного/вендельского периодов.

С источниками ясно. Про археологию уже было сказано. Добавить стоит, что при том же наборе вещей прежде всего в женской одежде, носили их немного иначе. Это может указывать на заимствование, а вовсе не на миграцию. В остальном же еще проще. В этот период англо-саксонские сообщества только начали строить первые государственные структуры. Начала формироваться элита. Процесс её создания всегда связан с желанием выделиться на фоне соплеменников. Показать «кто здесь власть». И ценные, особенно заморские вещи, позволяли это сделать лучше всего. Идет ли речь о шестисотом мерсе, костюме от Гучи, франкской золотой броши с гранатом или стеклянном римском стакане. Мир меняется. Не меняются люди. Из этого же разряда и заимствования чужих имен.

Никто не отрицает сильного культурного влияния франков. Оно безусловно было. Но вот политической зависимости, не говоря уже о гегемонии и контроле скорее всего нет. Об этом ничего неизвестно нашим главным авторам, жившим по обеим сторонам Ла-Манша - Беде Достопочтенному и Григорию Турскому. Ни франк Григорий, ни англ Беда не знают о господстве франков над англо-саксами. При том что Григорий знал историю Берты не понаслышке. Он лично был знаком с её матерью. Если бы это господство и существовало, то имело бы какие-то материальные черты. Дань деньгами или рабами, обязательные воинские контингенты, присяга и поездки к сюзерену. Ничего этого мы не видим, и ни один из авторов этого не отмечает. В чём выражалось это подчинение, непонятно. И выходит, что ни заимствованные имена, ни наличие импортных статусных и престижных вещей, схожих захоронений и параллелей в законодательстве, и всего остального, вовсе не говорят о подчинении и миграции. В этот момент где-то заплакал щирий норманист, считающий доводы своей секты научно обоснованными.

Не смотря на всё это, у теории Вуда всё еще есть сторонники. Никто не называет их фриками и лже-учеными. Никто не отказывается проводить совместные конференции и печататься в одних изданиях. Спор идет исключительно в научных рамках. И вполне возможно новые данные могут изменить взгляды и чаша весов качнется в другую сторону.

Смерть Этельберта привела к настоящему ренессансу язычества. Единственным христианским королевством осталась Восточная Англия. Казалось судьба насмехается над делом Августина. Её король, не желая открытой борьбы с язычниками, устанавливал христианские алтари рядом с жертвенниками, сохраняя в стране двоеверие. И вот он оказался единственным защитником христиан. Всё это похоже на какой-то бунт против пришедшей с континента веры и принесших её людей.

Сын Этельреда женился на своей мачехе- язычнице, сменившей Берту на королевском ложе. Этот варварский обычай сохранился у англо-саксов даже спустя двести лет после крещения. Хотя на континенте с ним удалось справиться. Бедная Юдифь, дочь Карла Лысого, побывала за мужем за отцом и сыном, и только после смерти последнего смогла сбежать с проклятого Острова. В конце концов Кентерберийскому архиепископу удалось уговорить сына Этельберта развестись с мачехой. Местная языческая партия проиграла, а его новой женой стала очередная франкская принцесса, Эмма.

Двое сыновей Эммы разделили королевство. Умирая один из братьев оставил второму на попечение двоих своих сыновей. Набожные принцы жили в Истри и народ любил их. Увидев это и опасаясь за свою власть, дядя приказал тайно убить их ,а тела спрятать. Но всё тайное становиться явным. Луч света показал место их захоронения. Два брата стали одними из первых англо-саксонских святых. Также как два других брата, Борис и Глеб, также тайно убитые, стали первыми русскими святыми. Совпадение?

P S.

Во второй половине пятого века недалеко от Кентрбери возникло небольшое поселение похожее на варварские деревни с континента. Постепенно ландшафт заполняется фермами, объединенными единым кладбищем, на котором было раскопано 44 могилы. Некоторые из них с оружием. К середине шестого века они объединяются в королевскую виллу. Это отмечается находками стеклянной посуды, ценных вещей и строительством большого пиршественного зала размером 21 х 8,5 метров, входящего в комплекс строений. Сам пиршественный зал, примерно на 60 человек, был построен в последней четверти шестого века. Где-то в начале седьмого века пиршественный зал забрасывают. Невдалеке строится церковь и возникает монастырь. Поселение переносится на возвышенность. Остатки небольших строений идентифицируются археологами как монашеские кельи. Рядом с ними строится здание размером 19 х 6,5 метров. Скорее всего это амбар для зерна. В сотни метров от поселения возникает «промзона», с явными признаками плавки и обработки металла. По существующий традиции именно здесь в 633 году дочь королевы Берты, бежавшая из Нортумбрии после смерти мужа, основала первый на Острове женский бенедиктинский монастырь. Во время археологических раскопок в Лимидже, на территории королевской виллы, были найдены предметы явно франкского происхождения. Самым ценным для археологов оказались не брошь с гранатом, не осколки посуды и поясная гарнитура, а обычный лемех. Точнее первый лемех франкского типа на Острове. Подобное пашенное орудие распространенное на континенте по обе стороны Рейна, отчетливое свидетельство новой системы обработки земли и маркер германских культурных традиций франкского круга.

Подписывайся на телеграм-канал Cat_Cat, чтобы не пропустить интересные посты.

Если понравилось, вы можете поддержать канал рублем: 4276 5600 2450 2132 (Сбер) и 4890 4947 8231 0072 (QIWI)