Мефедрон без кидалова Czech

🔥Мы профессиональная команда, которая на рынке работает уже более 5 лет и специализируемся исключительно на лучших продуктах.

У нас лучший товар, который вы когда-либо пробовали!

______________

✅ ️Наши контакты (Telegram):✅ ️

>>>НАПИСАТЬ ОПЕРАТОРУ В ТЕЛЕГРАМ (ЖМИ СЮДА)<<<

✅ ️ ▲ ✅ ▲ ️✅ ▲ ️✅ ▲ ️✅ ▲ ✅ ️

_______________

ВНИМАНИЕ! ВАЖНО!🔥🔥🔥

В Телеграм переходить только по ССЫЛКЕ что ВЫШЕ, в поиске НАС НЕТ там только фейки !!!

_______________

Вся правда про мефедрон. Истории с форумов

Мефедрон без кидалова Czech

Бесплатные пробы Скорость Пушкино

По неофициальным данным , объём предложения мефедрона на чёрном рынке в Петербурге превысил в прошлом году объём предложения амфетамина. О мефедроновом буме уже давно известно за рамками сообщества наркопотребителей, так как одна из главных областей применения наркотика — химсекс и групповые секс-вечеринки. При этом мефедрон остаётся одним из наименее изученных наркотических веществ, официальной статистики о количестве зависимых не существует, и долгосрочные последствия его употребления науке неизвестны. Самиздат отправился в самое сердце субкультуры химсекса и обнаружил там закрытую касту людей, которые давно находятся в зависимости от мефедрона и уже почти равнодушны к огромному риску заражения ВИЧ. Нет ни одного мальчика, который был бы таким наивным. Конечно, есть предосторожности. Одной иглой — никогда. Из одного резервуара — никогда. Но в плане секса никаких особых правил нет. Лишь одно проговаривается в самом начале: в презервативе или без. Я думаю, что химсекс для меня — это способ уйти. Конечно, в этих мероприятиях участвуют ВИЧ-положительные люди. Кто-то на терапии, кто-то — нет. Я понимаю, что происходит, понимаю последствия. Я не проверяюсь. Не то чтобы я хочу заразиться. Просто предполагаю, что это уже произошло. Я знаю, это ужасно безответственно, даже, может быть, плохо — по отношению к другим. Но я считаю, что если человек на это идёт, то он понимает, что за этим может стоять. И хотя само по себе использование наркотических веществ в сексуальных практиках — вещь не новая, доступность, дешевизна и разнообразие современных наркотиков вкупе с ростом рынка дейтинг-приложений сформировали совершенно особый мир — мир химсекса. Оргии на 30 человек, домашние секс-вечеринки, гей-сауны — для многих наркотические секс-марафоны становятся привычным способом провести выходные. Четыре года назад британский Vice выпустил документальный фильм о феномене химсекса и месте, которое он занимает на лондонской гей-сцене. О bare-back-вечеринках, на которых не пользуются презервативами. После этого европейские ЛГБТ-организации и организации по снижению вреда от наркотиков выделяют химсекс в отдельное направление своей работы, и на Западе эта проблема выходит из тени — о ней начинают много говорить в публичном поле. Мир химсекса — в этом новом, современном понимании — не мог не появиться и в России. В первую очередь речь идёт о Москве и Петербурге — здесь достать наркотики проще всего, а найти секс на одну ночь можно за несколько минут. И поскольку в Москве и Петербурге лучше всего работают Hydra и Hornet, то центр химсекс-жизни, безусловно, здесь. Но она есть и в других местах: Новосибирск, Екатеринбург, Орёл, Омск У меня есть приятель из Нижнего Новгорода. Он иногда приезжает в Москву и принципиально не включает Хорнет, потому что боится, что его здесь разберут на части. Но и в своём родном городе он изо всех сил сопротивляется тоже: он попробовал, ему понравилось, а потом был неудачный опыт, и это его напугало. Главной движущей силой химсекса на российском наркорынке сегодня являются синтетические наркотики катинонового ряда, самый известный из которых — мефедрон. Его синтезировали ещё в х годах прошлого века, правда затем благополучно забыли. В х химик по прозвищу Dr. Zee смог создать его, исследуя кат — растение, обладающее психоактивными свойствами. Эффект мефедрона описывают как нечто среднее между МДМА и кокаином. С одной стороны, он действует как мощный стимулятор, с другой — как эмпатоген: максимально раскрепощает и убирает психологические барьеры. Мефедрон — один из самых популярных наркотиков на HYDRA, русскоязычной площадке в даркнете, организующей продажу наркотических веществ. Например, по данным пользователя DrugStat, исследующего площадку, на конец года объём предложения мефедрона в Петербурге превышал объём предложения амфетамина. При этом мефедрон — наркотик малоизученный, его влияние на организм в длительной перспективе неизвестно. В году, когда мефедрон гремел в Европе, в России он был ещё легальным и продавался как соль для ванн. После внесения в список запрещённых веществ в году он исчез с легального рынка, но его начали изготавливать кустарно. В году мефедрон стал завоевывать RAMP Russian Аnonymous Marketplace, в начале десятых — крупная площадка по нелегальной торговле веществами и довольно быстро появился в достаточном количестве не только в Москве и Петербурге, но и в других российских городах. Сейчас аудитория мефедрона растёт и молодеет. Но никаких точных социологических данных о том, кто, сколько и как его употребляет в современной России, не существует. Хотя химсексом занимаются многие наркопотребители, в российском гей-коммьюнити, как и во всём мире, эта практика занимает особое место. Расставание стало триггером — он уверен, что рано или поздно всё равно пришёл бы к наркотикам. И он думал, что я тоже из гопоты. Он был старше меня — лет сорока с чем-то. Богатый, представительный. Я вообще не ожидал, что в свой первый раз поеду за закладкой на белом мерседесе. Он сделал мне пару дорог, но у нас ничего в итоге не было — я просто рассказывал ему о своих бедствиях до трёх ночи. Конечно, мне хотелось секса, но на другой уровень это желание перешло через месяц: я узнал, как можно покупать, и отправился на свою первую самостоятельную закладку — она была через дорогу от моего дома. Я сам искал этого. Я знал, что это существует вокруг. Но я не знал последствий вообще. Я не понимал, что со мной будет. Я помню, что потом ощущал какое-то чувство подавленности, — вот эта яма как после первого приёма любых наркотиков. Летом я познакомился с чуваком, с которым мы херачили каждые выходные. И каждые выходные это было внутривенно. До этого такой необходимости в вену у меня не было. Сами вечеринки Алексей называет мероприятиями. Он не только участвует в них, но и организует: заранее покупает мефедрон — как правило, не на себя одного. Самые популярные средства знакомств в среде людей, практикующих однополый химсекс, — это дейтинг-приложения Hornet и Grinder и большие закрытые группы в Телеграме. Раньше в их числе была и большая гей-доска bbsgayru. Сейчас уже нельзя открытым текстом писать про вещества, это стали модерировать. Для этого придумывается куча эвфемизмов. Но если я напишу так сейчас — меня заблочат. В Телеграме модерируют сразу. Там любые эвфемизмы запрещены. Потом и его запретили. Мне помогают родители, которые, слава богу, не знают об этой ситуации. Мы не виделись уже полтора года. Связано это с тем, что мефедрон блокирует работу долей мозга, отвечающих за торможение. Как и побочные эффекты. Под утро ты всегда ищешь продолжения, которое всегда хуже начала. Лев Смирнов, бывший шеф-редактор СПИД-Центра, подчёркивает, что сообщество людей, практикующих химсекс, — невероятно закрытое, особенно в России. Здесь ядро максимальной стигмы. Люди, которые практикуют химсекс в гей-сообществе, воспринимаются как маргиналы везде. Они стигматизируются остальными геями — потому что они наркопотребители. Химсекс — это не проблема по определению, подчёркивает Лев. Но он может ею стать для отдельного человека или группы людей при определённом стечении обстоятельств. Так, для гей-среды стечение обстоятельств неблагоприятное — для российской особенно. В контексте эпидемии ВИЧ в России — невероятно опасным. Никакой официальной статистики, которая показывала бы связь химсекса и эпидемии ВИЧ, нет, отмечает Лев. Это в принципе очень сложно измерить — из-за предельной закрытости сообщества. И это те люди, про которых я знаю, что они ВИЧ-положительные. Россия — это гомофобная страна, а если ты живёшь в гомофобной среде, отмечает Лев, это уже галочка в сторону зависимости. Если есть психические диагнозы, например большое депрессивное расстройство, — ещё одна. Дискриминация, насилие как по отношению к гей-комьюнити, так и внутри него, создают условия для появления постоянного внутреннего стресса, в котором живут геи в России. Очень часто этот стресс приводит человека к наркотикам — они легко и быстро помогают ему справляться с проблемой, на самом деле просто маскируя её. В России химсексом как отдельным направлением совсем недавно стал заниматься Фонд Андрея Рылькова, рассказывает Лев. Больше этим не занимается пока никто. Они не обращаются в соцслужбы, от них нет вообще никакого запроса — они не приходят тестироваться после химсекс-вечеринок. Психологические травмы, глубокое одиночество в англоязычной литературе есть специальный термин — gay loneliness , депрессия, невозможность установить контакт с другими — всё это становится частью импульса, который нередко приводит людей к химсексу. Мефедрон обещает не только физическую близость, но и эмоциональную. Мефедрон обещает любовь. Наркотики стали способом привлекать людей, которые раньше не обратили бы на меня никакого внимания. Да, мне это понравилось. Я кого-то хотел, а дотянуться не получалось. А тут стал дотягиваться. Стало проще. Мы все друг друга потребляем. На наркотиках невозможно строить отношения. Это исключительно отношения потребления — либо друг друга, либо вещества. Мероприятия — чистое потребительство. Как-то я приехал на мероприятие, перевёл деньги — как честный человек. Но эффект был странный и очень сильный, как будто бы не мефедрон. У меня стала трястись нога, пот шёл градом. Начались загоны. Я хотел, но не получалось — ни физически, ни психологически. Не знаю, что это было. Когда все начали скидываться, чтобы купить ещё, я собрался вписаться. Я слышал эту фразу не раз. Кто-то приходит на мероприятия, потому что ему тоже хочется заниматься сексом под мефедроном, а без мефедрона — уже неинтересно. Кто-то, может быть, пришёл, потому что ему хочется употребить. Есть и такие случаи: кто-то пришёл, поставился и просто сел. Ну и его просят уйти. Такое тоже бывает. В химсексе Алексей уже пару лет — и о своей проблеме он практически ни с кем не говорит. Со старыми друзьями держать связь он перестал, а новые связи долго не длятся. Алексей живёт с соседом, но не позволяет себе приводить кого-то, когда тот дома. Действительно близкий контакт у Алексея, по его собственному признанию, есть лишь с парой человек — один из них также практикует химсекс. Он пишет мне, спрашивает, как дела. Тогда он говорит, что ему было бы очень больно, если бы я вышел в окошко. Спрашивает, нужна ли мне какая-то помощь. В окошко я не выйду, потому что я слишком труслив. Я уже думал об этом. Ты чувствуешь себя ничтожеством, которое просто не способно взять себя в руки. Секс с этими людьми удовольствия мне не доставляет. Я пытался построить отношения, но не получилось — ведь это должна быть работа с двух сторон. В тот раз я для себя решил — я готов это дело бросить ради человека. Все, кто практикует химсекс, прекрасно осведомлены об эпидемии ВИЧ в стране, рассказывает Алексей. Все понимают риски и последствия, однако с этой проблемой каждый остаётся наедине. Кто-то сидит на PrEP, кто-то — на терапии. PrEP — это доконтактная профилактика. Трувада, одна упаковка стоит 13 тысяч на месяц. Препарат, который может накапливаться в организме, — пропив определённое его количество, ты можешь заниматься незащищённым сексом. Но он предохраняет только от ВИЧ. Есть ещё постконтактная профилактика. Она тоже стоит денег, и её нужно делать в течение 48 часов после незащищённого секса. Я этого не делаю. Для себя я это решил. Для меня это способ ухода. Бывший шеф-редактор СПИД-Центра Лев Смирнов отмечает, что есть три типичных запроса, с которыми человек, практикующий химсекс, может дойти до помогающей организации. Это снижение вреда. И третий запрос — отказаться от наркотиков навсегда. Первые два запроса нарколог — человек, который мог бы помочь наркопотребителю, — не встречает, так как до него доходят только те люди, которые уже находятся на грани. То есть лишь семь процентов героиновых наркопотребителей выходят более чем на летнюю ремиссию. Как помогать в этих случаях? Гуманный подход в социальной работе, рассказывает Лев, — давать только ту помощь, за которой пришли. Поскольку сообщество абсолютно закрытое, помочь можно совершенно конкретному человеку — тому, которого ты видишь перед собой, с которым идёт коммуникация. Соответственно, точкой входа в сообщество будут люди с запросом номер один, которые приходят за снижением вреда. Если раньше речь шла о наркопотребителях и геях, то сейчас ВИЧ с огромной скоростью распространяется именно через гетеросексуальные контакты. Эпидемия ВИЧ в современной России — это жёны, верящие в то, что их мужья ни с кем больше не занимаются сексом и что верность, как написано на плакатах, защитит их от ВИЧ. Тридцать восемь процентов новых случаев заражения составляют инъекционные пути передачи у наркопотребителей. В первую очередь — это регионы, где всё совсем плохо с работой и идёт стабильная героиновая наркотизация населения, где одно поколение наркопотребителей сменяется другим. С точки зрения эксперта, говорить, что химсекс — это ключ эпидемии ВИЧ, нельзя. Это её акселератор в отдельных закрытых сообществах и в первую очередь социокультурный феномен, подчёркивает Лев. Явление, которое началось в гей-сообществе, но им не ограниченное. Поэтому секс-вечеринки и секс-сауны — всё это гораздо чаще встречается в гей-среде. В гей-сообществе люди, которые не ходят на вечеринки, скорее исключение, чем правило. Гей-культура сексоцентрична, её главная идея — сексуальная свобода. Это, с его точки зрения, не значит, что этот феномен не распространён в гетеросообществе. В ближайшее время — с либерализацией сексуальности — он будет развиваться и там. Никто и не пытается её создать. Эта культура есть в Голландии, например. И там передача ВИЧ инъекционным путём была остановлена ещё в году — ни одного нового случая за последние 15 лет. Опять-таки потому, что есть культура наркопотребления и налаженные механизмы снижения вреда. А ВИЧ все подхватили в кабинете стоматолога. А как с ними работать, если они в жизни не признаются, что занимаются сексом? Социальная работа возможна, когда к ней есть запрос. Это главное правило гуманной социальной помощи. Никакого запроса у гетеросообщества пока нет. И очаговых вспышек эпидемии нет. Мы можем говорить об очаговой эпидемии ВИЧ в сообществе секс-работников. Можем говорить об очаговой эпидемии ВИЧ среди геев. Об очаговой эпидемии среди геев, практикующих химсекс, — и мы отдельно работаем с ней. В случае с гетеросообществом основной способ работы — сексуальное воспитание и напоминание о способах профилактики. Главный принцип борьбы с ВИЧ — довести как можно большее количество людей до неопределяемой вирусной нагрузки. Тогда эпидемия остановится, потому что никто не сможет никого заразить. Какие цифры сейчас в России? Иными словами, чтобы остановить ВИЧ в гетеросообществе, практикующем химсекс, достаточно, чтобы все знали про презервативы, а ВИЧ-положительные принимали терапию. Главная же причина, почему химсекс в гей-сообществе выделяется как отдельная проблема, — он создал субкультуру. Первая причина — из-за высокого спроса мефедрон становится всё дороже, по стоимости приближаясь к кокаину. В е в России была серьёзная винтовая эпидемия, люди буквально вымирали от отравлений кустарно приготовленными препаратами из эфедрина. И это всё оставило большой стигматизированный след на метамфетамине, который ещё тянется шлейфом и очень многих пугает. Я уже вижу эту тенденцию в Москве — за последний год она довольно ярко прослеживается. Несмотря на то, что метамфетамин всегда был популярен и в Европе, и в Америке, о химсексе как явлении заговорили именно с приходом солей — в том числе и мефедрона. В среде употребителей бытует мнение, что качество вещества в Европе выше, чем в России, к тому же на российском рынке всё большую популярность приобретают более дешёвые, но более жёсткие соли: пировалероны, МДПВ и альфа-ПВП. У них сильнее эффект при меньших дозировках, но и побочные эффекты гораздо страшнее. Цена мефедрона растёт, чистого кристаллического мефедрона на российском рынке становится всё меньше, и продавцы всё чаще начинают его смешивать с альфа-ПВП. Но всё же. Я говорю: близости нет. Она нужна — какая-то. Не физическая. Настоящая близость. Её нет. Я не понимаю, чего не хватает. Я не понимаю, чего. Как-то я встретил одного чувака, мы поужинали у него дома и легли спать. Ничего не было, с утра мы поехали на работу. Он ничего не заметил — мы выпили две бутылки вина. Но мне было стыдно перед ним обнажаться — руки. Мы договорились встретиться ещё раз, но спустя время потерялись. Мои руки не заживают — от уколов остаются следы. Банковская карта. Я принимаю условия договора-оферты. Мир в огне. Текст : Дана Ассалауова. Иллюстрации : Вика Шибаева. Все об этом молчат — всем это нравится. Полгода спустя я впервые попробовал внутривенно. Меня позвал на вечеринку знакомый — он трахается за деньги. Хозяин хаты был стрёмный и неприятный, и я бы к такому сам никогда не пошёл. Но у меня выдались свободные выходные, а сама вечеринка проходила недалеко от моего дома. Я решил зайти к ним и взял с собой закладку — никогда ни к кому не хожу с пустыми руками. Тогда я уже, конечно, знал, что вместе с мефедроном используют тропикамид, но никогда не юзал их вместе. Ну мне и говорят: давай в вену. Я ответил, что в вену как-то не очень, давайте в плечо. Мне поставили — и меня понесло. Тогда же была и вена — в первый раз. Сейчас у меня это всё перешло практически на daily basis. Я ставлюсь не каждый день, но почти каждые выходные. Я зависим и нахожусь в достаточно сильной депрессии. Бросил спорт. Работа, жизнь — ничего не радует. Во время мероприятий меня переключает — я замыкаюсь, закрываюсь. Мне становится плохо не физически, а психологически. В ядре максимальной стигмы. В зоне ремиссии. Как выглядит зона риска для наркозависимых в ремиссии и что они видят, глядя на дома и улицы района, в котором годами добывали и употребяли героин. Будущее химсекса. ВИЧ, гепатит — это решаемые вещи. Может быть, для себя я всё-таки оставляю какую-то лазейку. Что я встречу кого-то, что мне наконец-то станет хорошо. И что это не конец. Почему я не могу рассказать ему обо всём? Мне страшно. Пишем письма читателям. Хотите пообщаться с редакцией? Подпишитесь на наши рассылки: в них редакторы самиздата делятся наблюдениями о жизни, раскрывают секреты рабочей кухни и приглашают читателей стать соавторами. Дана Ассалауова. Вика Шибаева. Добавьте комментарий. Нашли ошибку?