Меф Грузии Поти

• • • • • • • • • • • • • • • • •

Меф Грузии Поти

• • • • • • • • • • • • • • • • •

Гарантии ❗ Качество ❗ Отзывы покупателей ❗

• • • • • • • • • • • • • • • • •

👇 👇 👇 👇 👇 👇 👇 👇 👇 👇 👇 👇

Наши контакты:

▶️▶️▶️ (НАПИСАТЬ ОПЕРАТОРУ В ТЕЛЕГРАМ)️ ◀️◀️◀️

👆 👆 👆 👆 👆 👆 👆 👆 👆 👆 👆 👆

• • • • • • • • • • • • • • • • •

🚩 ИСПОЛЬЗУЙТЕ ВПН (VPN), ЕСЛИ ССЫЛКА НЕ ОТКРЫВАЕТСЯ!

🚩 В Телеграм переходить только по ссылке что выше! В поиске тг фейки!

• • • • • • • • • • • • • • • • •

Меф Грузии Поти

Из-за войны и вынужденного переезда у многих российских эмигрантов обострились проблемы с зависимостями. Справиться со стрессом, тоской по дому и страхом за близких им помогли алкоголь и транквилизаторы и наркотики, достать которые в одной из самых популярных стран для эмиграции — Грузии — оказалось не так трудно. Теперь многие пытаются бороться с зависимостью — но получается не всегда. Чтобы не пропускать главные материалы «Холода», подпишитесь на наш инстаграм и телеграм. На каждом этом этапе я думал, что он не выживет, и его дочь будет расти без отца. Меня это пиздец, как триггерило, — рассказывает бывший политический активист, а теперь айтишник Петр Крупнов имя изменено , переехавший в Тбилиси прошлым летом. Моя работа никому не помогла — война все равно началась». Сперва справиться со стрессом Петру помогал алкоголь — когда родственник попал в плен, Петр ушел в запой почти на неделю. Затем в баре ему предложили клоназепам — лекарственный транквилизатор, который часто назначают при лечении эпилепсии. Вскоре Петр стал пить его пачками. Вроде я вел себя безобидно, хотя жена со мной натерпелась», — вспоминает Петр. Препараты помогали ему успокоиться: «Хотелось жрать клоназепам снова и снова». Петр — один из тысяч россиян, чьи проблемы с тревожностью обострились после российского вторжения в Украину. Многие из них попытались справиться с помощью сильнодействующих психоактивных веществ: алкоголя, наркотиков, психотропных препаратов. Для некоторых зависимость от них быстро превратилась в еще одну проблему. Сейчас Гаврилова также помогает «Коммьюнити-центру», пространству в Тбилиси, которое оказывает бесплатную психологическую помощь русскоязычным эмигрантам. Центр открыли сотрудники фонда Рылькова. Начиная с февраля, в русскоязычные сервисы по подбору психотерапевта «Ясно», Zigmund. Online и YouTalk тоже стали чаще обращаться с жалобами на повышенную тревожность и панические атаки. С 26 февраля по 4 марта россияне в полтора раза чаще гуглили информацию о психологической помощи, говорила соосновательница YouTalk Анна Крымская. Психиатр-нарколог Николай Унгурян, работающий в Городской наркологической больнице Санкт-Петербурга и благотворительном фонде «Гуманитарное действие», говорит, что после начала войны у него стало гораздо больше клиентов. У каждого второго — депрессия и тревога. Многие приходят с зависимостями и стали употреблять чаще. До переезда в Грузию из Москвы летняя копирайтерка и барменка Миша не пила полгода. После эмиграции — ушла в запой и начала употреблять много марихуаны. Потому что идет война ебаная, гибнут люди. Я каждый день сталкиваюсь с этим в новостях, соцсетях — везде-везде. От этого невозможно убежать даже при сильном желании, а трава мне дает хоть какое-то ощущение похуя». Благодаря группам «Анонимных алкоголиков» она не пила три месяца, но после начала войны сорвалась и теперь употребляет алкоголь ежедневно. Пиарщик Андрей Соколовский имя изменено из Москвы тоже стал употреблять чаще после переезда в Ереван. Он объясняет это ухудшением ментального состояния: «Появились мысли о суициде, которые хотелось чем-то заглушить». В новом городе из наркотиков ему удалось достать только метамфетамин. Из-за него суицидальных мыслей стало только больше, и Андрей перешел на транквилизаторы, купленные в соседней Грузии. Но вскоре понял, что, когда они перестают действовать, эмоции наваливаются с новой силой. Последние 17 лет, с подросткового возраста, Анатолий Катков имя изменено , журналист и куратор из Петербурга, употреблял опиоиды, стимуляторы и эйфоретики — в частности, героин и мефедрон. Кульминация его наркопотребления наступила во время пандемии коронавируса — после этого он начал лечиться от зависимости. Несмотря на то что он лежал в наркологической больнице, ходил на группы взаимопомощи людей с зависимостями и занимался с психотерапевтом, выйти в ремиссию дольше, чем на несколько месяцев, ему не удавалось. Наркотики помогали Анатолию на время избавиться от страданий, но потом вновь становилось плохо и нужно было либо продолжать употребять, либо искать другие варианты. Один из его срывов пришелся на конец февраля: «От войны я охуел очень сильно. Начал жестко бухать. С одной стороны, угорел по активизму, с другой стороны, по алкоголизму. Ну и употреблял тоже». Обезболиться в такой ситуации — логичное желание, — объясняет психолог Светлана Гаврилова. По словам Гавриловой, в том, что люди начинают употреблять больше психоактивных веществ на фоне глобальных катастроф, нет ничего удивительного. Во-первых, часто зависимости идут рука об руку с психическими расстройствами, симптомы которых в тяжелые периоды обостряются. Во-вторых, людям хочется убежать от негативных эмоций. Глобальные катаклизмы все только усугубляют. Ментальные проблемы, которые так или иначе есть у любого, вылезают наружу. Люди справляются со стрессом, как умеют, и первое, к чему они приходят, — это употребление психоактивных веществ в таких количествах, пока не станет легче. Но легче не станет. Физически поможет на какое-то время, но проблема не решится». Во время войны многие уехавшие россияне стали волонтерить в благотворительных организациях. По словам сотрудницы «Коммьюнити-центра» Саши Фельдштейн, активисты, особенно без опыта, часто эмоционально выгорают и компенсируют эти эмоции психоактивными веществами. Так произошло с летней Леной Гречкой, которая переехала в Тбилиси из Петербурга полтора года назад по соображениям безопасности: ее муж работал журналистом, а она часто ходила на акции протеста. До эмиграции девушка не пила три с половиной года и семь лет не употребляла наркотики. Вскоре после переезда Лена и ее муж развелись. И тут Остапа понесло, приехала, подруга», — вспоминает Лена. Она начала курить марихуану, есть психоактивные грибы и пить алкоголь. При этом Лена продолжала пить таблетки, прописанные психиатром, — у нее биполярное расстройство. Правда, купить удалось только три препарата из пяти необходимых — остальные не были зарегистрированы в Грузии. Из-за этого у девушки начался синдром отмены, который она «заглушала» транквилизаторами. Когда Лена совмещала работу фандрайзером в благотворительном фонде с волонтерством в проекте, помогающем украинцам, пережить тревогу ей помогали только алкоголь и транквилизаторы, вспоминает она. Выпила пару чашек кофе, чтобы проснуться, — затряслись ручонки, началась тревога; потом поработала, почитала новости — началась паническая атака — кинула под язычок феназепам, чтобы успокоиться; пережила рабочий день и вечером сразу в магазин за пивом», — описывает она свой обычный день в тот период. От волонтерства пришлось отказаться, потому что Лене стали сниться кошмары, и она поняла, что больше так не может. Вспоминая то время, девушка говорит, что «потеряла себя» в активизме, перестала заботиться о себе и поэтому эмоционально выгорела. Та же история произошла и с Дашей, которая совмещала волонтерство с работой — в итоге это привело ее к нервным срывам. Волонтерство тоже пришлось бросить. Это, безусловно, плохо, потому что, во-первых, из-за выгорания активисты перестают заниматься важным делом, во-вторых, оно может сильно навредить человеку: например, если перерастет в депрессию, — рассказывает психотерапевт Роман Матафонов, который часто работает с активистами. Почти все мои клиенты проходят через разочарование, когда понимают, что вложили много сил, ничего не получили взамен, а проблема не решилась. Это может выбить почву из-под ног». По словам Матафонова, между выгоранием и склонностью к употреблению психоактивных веществ есть прямая связь, потому что зависимости выполняют функцию регуляции, то есть преодоления стресса, которого как раз не хватает выгоревшим людям. Психотерапевт подчеркивает, что сам он не рекомендует клиентам обращаться к психоактивным веществам, потому что справиться они помогут только на короткое время и проблему не решат, а, возможно, даже усугубят. На зависимости могла повлиять и доступность психоактивных веществ. Например, в Тбилиси некоторые сильнодействующие препараты продаются без рецепта. Психиатры прописывают бензодиазепины как успокоительное и снотворное. При этом они быстро вызывают физическое и психологическое привыкание. Когда люди перестают пить бензодиазепины, у них начинается синдром отмены: это проявляется в повышенной тревожности, ломоте в теле, психической возбудимости. Психиатр Николай Унгурян объясняет: нервная система привыкает к тормозящим эффектам препаратов и перестает вырабатывать нейромедиаторы, отвечающие за успокоение, — «ведь все, что нужно, поступает извне». В итоге человек не справляется сам и продолжает употреблять вещества, чтобы успокоиться. Унгурян добавляет, что, когда мозг привыкает к эффекту вещества, оно перестает действовать, поэтому дозировку приходится повышать — это называется «толерантность». Если дозировки увеличатся до критических, это может привести к блокировке центров мозга, отвечающих за дыхание и сердцебиение, — человек может умереть. У бензодиазепинов толерантность нарабатывается быстро — дозировку надо повышать каждые полтора-два месяца. Кроме того, от них может сформироваться хронический астенический синдром характеризуется хронической усталостью и бессонницей. Поэтому пить бензодиазепины без назначения врача очень опасно. По словам Бориса, «золики» золомакс и «клоники» клоназепам в его окружении — самые популярные препараты. Обычно бензодиазепины стоят около 1,5 лари за таблетку — это примерно 30 рублей. Для сравнения, в магазинах в российском даркнете цена за ксанакс и золомакс разные торговые названия алпразолама варьируется от до рублей за таблетку. Клоназепам — от до рублей за штуку. При этом алкоголь в Тбилиси стоит дешевле, чем в Москве и Петербурге, и купить его можно круглосуточно и с доставкой. Бензодиазепины опасно мешать с алкоголем: и таблетки, и алкоголь тормозят центральную нервную систему, есть риск остановки сердца или дыхания. За два года работы в неотложной наркологии Николай Унгурян столкнулся с четырьмя случаями смерти в результате смешивания этих веществ. Причем, по словам Унгуряна, такое может случиться даже при небольших дозах алкоголя. Но это оказалась ментовская тачка, — вспоминает эмигрант из России Сергей Певцов имя изменено. Повезло, что они не такие, как в России. Тут обычно менты, если видят, что человек спит на улице, будят тебя, спрашивают, где ты живешь, и довозят до дома. Такое у меня было раза три». Сергей приехал в Тбилиси два года назад и тогда же познакомился с транквилизаторами. Сергей стал «легендой Тбилиси», потому что, смешивая препараты с алкоголем в больших количествах, напивался до «адских» состояний. По его словам, после начала войны он безостановочно стал читать новости. Он стал больше пить, чтобы справиться с чувством беспомощности и тревогой. Сотрудница тбилисского «Коммьюнити-центра» Саша Фельдштейн рассказывает, что из-за того, что бензодиазепины в России непопулярны, для эмигрантов это новые вещества и об их свойствах им известно мало. Некоторые обнаруживают зависимость, когда она уже сформировалась. Лена, занимавшаяся благотворительностью, поняла, что у нее зависимость, только когда ее уволили с любимой работы из-за прогулов, а после тяжелого похмелья ей пришлось вызывать скорую. Просто ешь транки, и все становится хорошо. Но они не лечат, а лишь устраняют симптомы, — говорит она. Ты не можешь так делать всю жизнь». Избавиться от бензодиазепиновой зависимости трудно — для этого нужно в среднем от полугода до года лечения у психиатра, рассказывает Унгурян. При этом с тягой придется бороться всю жизнь — с этим помогает психотерапия, в особенности когнитивно-поведенческая. Психолог Светлана Гаврилова рекомендует обращаться за профессиональной помощью и искать поддержку у близких, но, по словам Фельдштейн, многие стыдятся делать это, потому что проблема зависимости сильно стигматизирована. К тому же в новой стране не у всех есть возможность получить помощь. Если в России можно бесплатно обратиться в наркологический диспансер по ОМС, а в Петербурге — еще и в гуманитарной клинике , то в Грузии и других странах эмиграции россияне могут обратиться к врачу только за деньги. Те, у кого денег нет, могут обратиться за психологической помощью в «Коммьюнити-центр» в Тбилиси ее можно получить и онлайн или воспользоваться бесплатными интернет-сервисами, в которых можно получить консультацию врача: например, бот , в котором можно узнать, что делать при передозировке или синдроме отмены — в нем консультирует в том числе Николай Унгурян. Также есть группы взаимопомощи иногда платные , наиболее известные как «Анонимные наркоманы» или «Анонимные алкоголики» — такие есть и для эмигрантов. Сейчас Лена не работает и пытается понять, что делать дальше. Недавно она завела собаку, и, по ее словам, ответственность за животное помогает ей не сдаваться. Необходимость заботы о животных поддерживает и Бориса. Сейчас он старается не есть транквилизаторы, потому что боится, что будет хуже справляться со своей жизнью. Летом Анатолий ненадолго вернулся в Россию, и, чтобы «справиться с реальностью», снова начал активно употреблять. После нескольких недель ему пришлось «тормознуть, когда словил передозировку героином». Около месяца он не употреблял наркотики — помогала психотерапия и стремление наладить отношения с женой. Но в конце сентября после объявленной Путиным мобилизации Анатолий «сорвался разок», а затем покинул Россию и переехал в Ташкент. К наркотикам он пока не вернулся, но такую вероятность не исключает. Даша продолжает пить. Она понимает, что у нее алкозависимость, но чувствует, что ей от него лучше и бросить пока не может. Андрей отказался от транквилизаторов, и это далось ему легко — тяги он не ощутил. Петр тоже слез с клоназепама. Ему помогла поддержка жены и ежедневные физические нагрузки. Сказалось и то, что аптека, в которой он покупал таблетки, закрылась. По словам Николая Угруняна, та часть общества, которую эмоционально затронула война, будет в стрессе еще около двух лет. Поделиться во Вконтакте. Поделиться на Фейсбуке. Поделиться в Твиттере. Кратчайший путь к комфорту «Стольких рекомендаций к психиатру, как за последние полгода, я за свою практику не давала», — говорит Светлана Гаврилова, психолог, которая сотрудничает с московским Фондом имени Андрея Рылькова, где помогают людям с зависимостью от наркотиков. Читать еще. Нанюхать и отыметь Как совершают сексуализированное насилие с применением наркотиков и как с его последствиями справляются жертвы. Ментальное здоровье. Поддержите тех, кому доверяете. Мы работаем благодаря вашей поддержке. Банк рф Зарубежный банк Номер карты:. Taisiya Bekbulatova Скопировано! LT Скопировано! Комментарий-назанчение платежа:. О проекте Темы и сюжеты Контакты English Мерч. Подпишитесь на рассылку. Поддержите «Холод» сегодня, чтобы завтра стало теплее. Нас не остановили ни репрессивные законы, ни блокировка сайта. Мы продолжаем говорить о том, что важно прямо сейчас. Команда «Холода» работает, чтобы у всех, кто не видит просвета, появилась надежда. Поддержите работу «Холода».

Скорость ск Реданг купить