Медведь выходит, часть 5

XV

После пропажи Нины в городе объявили комендантский час. Сил местной милиции не хватало, поэтому были прикомандированы милиционеры из областного центра. Забот у Николая прибавилось, и на очередную рыбалку с другом он уже выбраться не мог. К забытому районному центру было приковано внимание, пусть и не по самым светлым причинам. А личных способностей Николая явно не хватало, чтобы остановить запущенную цепочку трагических событий.

С выцветшей черно-белой фотографии в холле милицейского участка на него глядел предок. И старший оперуполномоченный видел в нем себя. В такие дни он задумывался: достоин ли он продолжать дело своего рода? Как бы посмотрел на него отец? Дед?

— Валить надо бы, да поскорее. Нет тут жизни. Скоро и у нас единственную отнимут, — скорбно констатировал Отто. События последнего месяца заставили его серьезнее отнестись к своему будущему. К будущему Вити.

— Пусть доучится сначала, потом свалите с ним куда хотите, если ты его спросить не забыл. Деды и не через такое проходили. У меня бабка в Беларуси в лесу с партизанами жила – и ничего! Найдут кого надо. Всех находят, — огрызнулась его супруга.

С кошмарной ночи Витя так и не увидел ни одного сна. По утрам он стал просыпаться раньше, чем его начинала будить мама. В минуты пробуждения он неподвижно лежал на кровати, поглаживая бровь.

После уроков ребята шли до остановки вместе с дедушкой Толика. Родители боялись отпускать детей домой одних, но не у всех была возможность лично проводить свое чадо. Дедушка Толика был неплохим вариантом для детей, желавших обсудить что-нибудь свое. Пожилой сотрудник лесопилки на пенсии был весьма глуховат.

— Витя, давно ты про свои сны не рассказывал, — начал Пашка, — неужели ничего хорошего не снится?

— Нет. Вообще ничего, — буркнул Витя в ответ.

Мимо ребят проехала карета скорой помощи.

— Толик, помнишь, ты про кóму рассказывал?

Толик кивнул.

— Тот старшак, он… все еще спит?

— По-моему да. В начале недели папа что-то упоминал.

— А что, если Нина так же спит?

— Может и спит, — безучастно ответил Толик. Отцовский цинизм уже начал пускать корни в сыне, — Может ты и сам сейчас в коме, — предположил кудрявый мальчик, — а это все – твой сон. Поэтому ты и обычные сны видеть и перестал.

— Не верю. Я настоящий! — гордо выдал Витя.

Пашке было нечего сказать.

— А я ведь с братом Нины знаком, — поддержал диалог Витя, — я рассказывал, что в гостях был у них… Когда мы бутылки еще сдавать хотели в последний раз…

— А ты с ним говорил? Ну, как она… пропала? — наконец-то включился в разговор Пашка.

— Нет, — непонимающе ответил Витя, — думаешь, он её и похитил?

— Не знаю. Может, поговоришь? Раз уж знаком?

Витя задумался. Авантюра выглядела на удивление интересной для него. Если бы не одно «но».

— А он не будет со мной просто так говорить. Я же его помню. Нужно сигареты достать где-то. Он даже у Нины их спросил, когда мы вместе к нему заходили.

Ребятам предложение Вити ни чуточки странным не показалось.

— Я принесу деньги. Накопленные, — утвердительно сказал Пашка. Он испытывал некое чувство долга перед Ниной. Возможно, из-за оказанного ему доверия в их последний разговор. А возможно, по каким-то собственным, внутренним причинам.

— А ты, Толик, купишь? — продолжил Витя.

Толик заметно перепугался.

— Нет уж, сам покупай. У меня не курит никто. Даже дедушка.

Слова про сигареты дошли до старых ушей дедушки Толика.

— Сихареты детям не ихрушка! — поучительно заявил он.

Купить сигареты в присутствии взрослых было невозможно, не говоря уж о визите к брату Нины. Ради такого мероприятия Витя даже решился прогулять школу. И Пашка вместе с ним: передавать деньги в школе он опасался. И Толик туда же: он просто решил прогулять школу вместе с друзьями.

Солнце светило, но довольно блекло. Недостаточно ярко для яркого дня. Но и туч было не так уж много, чтобы его омрачить.

— Вот, — Пашка заботливо передал несколько купюр, — тысяча рублей.

Витя взял их без десятой доли той заботы.

— Витя, блин, не порви их только. Спрячь сразу.

Мальчик так и поступил.

— Главное покупай один. Мы в стороне постоим, — сказал Толик.

— Это еще почему? Вы меня бросить решили? — удивился Витя.

— Нет. Продавщица может подумать, что ты для нас покупаешь. Ну и нам влетит тогда, если родители узнают. Скажи что для папы или дяди покупаешь, марка «даллас», — Толик сочинял на ходу, — мол, дома, больной лежит, ты в школу не пошел, присматриваешь.

Витя был в восторге от услышанного. Это звучало как настоящий рабочий план из фильмов про диверсантов.

— Здрасьте, — Витя встал на цыпочки, чтобы дотянуться до окошка киоска.

Тучная продавщица открыла окошко и лениво посмотрела на мальчика.

— Что тебе? — ее лицо с трудом складывало губы в слова.

— Мне сигареты, дядя Коля попросил, ему плохо стало, папа отправил, — Витя почувствовал, как начал сбиваться, — «баллас», пожалуйста, после чего протянул потной рукой купюры.

Продавщица еще раз посмотрела на Витю и улыбнулась.

— Держи, — протянула она ему заветную красную пачку. Привет дяде Коле передавай.

— Спасибо! — жадно схватил сигареты Витя, после чего развернулся.

— А ну стоять! — остановила его продавщица.

Витя встал как вкопанный. Совсем недалеко от него были Пашка с Толиком. Только бы добежать до них, передать. А там уже пусть хоть сами идут. Хотя, конечно, будет обидно…

— Сдачу забыл, оболтус.

Витя передал сдачу Пашке. Уроки в первую смену все еще шли, а значит, вероятность наткнуться накого-либо из школы была невелика. Ребята вместе отправились во двор Нины. Они шли практически тем же маршрутом, что и в прошлый раз, когда собирали вместе бутылки на сдачу.

Тяжелая рука опустилась на плечо Вити. Ребята развернулись и увидели двух милиционеров.

— Почему не в школе, молодежь? — усталый голос дяди Коли вырвал ребят из авантюры, — о, Витька, ты что ли? — удивился мужчина.

— А мы… Мы домой идем, провожаем Толика, ему плохо стало. Учительница вместе отпустила, чтобы он один не шел, — начал оправдываться Витя.

— Нихрена себе! А плохо ему из-за сигарет стало? — милиционер строго посмотрел на ребят исподлобья.

Ребята переглянулись. Николай вытянул руку ладонью кверху.

— Отдавайте по-хорошему. Или все вместе пойдем по вашим родителям, — голос дяди Коли не допускал возражений.

Витя еще раз посмотрел на Пашку с Толиком. Пашка начал потеть. А Толик расстегнул куртку, засунул руку в внутренний карман, и достал раскрытую пачку «далласа». Пашка недобро посмотрел на него.

— Чтоб не курили больше, не игрушка это детям нихрена! Еще молоко на губах не обсохло, даже паспортов нет. Тьфу ты. Саня! — обратился он к коллеге, — развези этих двоих по домам. Витьку я отведу. Это сын друга моего.

Ребята попрощались взглядами и вынужденно разошлись.

XVI

Витя вместе с дядей Колей шли домой. Он, конечно, ожидал взбучку, которая ждала его не только от мамы, но и от папы, но она его совершенно не беспокоила. Он был больше захвачен встречей с братом Нины, который об их будущей встрече и не знал. Да и не факт, что помнил прошлую.

— Опасно сейчас на улицах, да? — начал Витя.

— Не опаснее обычного, — подбодрил его дядя Коля, — сейчас еще день. Комендантский час вечером наступает.

— А Нина пропала днем? — Витя застал собеседника врасплох.

Милиционер замолчал. И остановился.

— Мы, Витька, все, нахрен, делаем для вас. Пойдем. У тебя же и мама и папа на работу ходят?

— Ходят.

— Ну вот. А раньше и работа-то не у всех была. И платили не всем. Хотя и сейчас задерживают, — дядя Коля задумался, — а сейчас-то все налаживается. Завод еще дымит, на котором твой папа работает.

— А при чем тут работа? — Витя иногда не понимал направление мысли взрослых.

— А потому что от безделия все происходящее. Люди без дела с ума сходят. И вместе, и по одиночке. И начинают творить всякое… Каждый должен своим делом заниматься. Там, где ему уготовано.

— А Нина? — Витя словно пропустил слова милиционера мимо своих ушей, — она найдется?

— Найдется, — дядя Коля вздохнул.

— А я вот заколку находил, папа ее передать должен был… Почему это не помогло?

— Помогло. Одного мы нашли. Рос бандитом юноша. В больнице теперь. Никого больше не обидит.

— Это не он?.. — рассуждал вслух Витя.

— Ту девушку – он. Нину – нет, похоже. У Нины брат есть, — потише сказал дядя Коля, доверяя Вите свои предположения, — он из армии сбежал, со службы. Вот тоже закон, нахрен, нарушил. Сам подумай: бандит получается. А началось то все как он сбежал. Может и с тем утырком знакомы были, что ту девушку... И вот тоже… Вроде брат он Нины, а вроде?

Витя не мог поверить своим ушам. У него была идея рассказать про Мишу, как его назвала Нина, но он искренне не хотел этого делать до личного визита. Несмотря на свирепую наружность, он не ощутил в нем угрозы во время их первой встречи.

— Ты сам-то как, Витя? — неожиданно учтиво поинтересовался милиционер.

— Я… — перед глазами мальчика пролетели события последнего месяца. Он и сам не знал, справляется он или нет. Его не беспокоили ни инциденты, связанные со старшеклассницей, ни комендантский час. Только пропажа Нины.

— … да справляюсь, наверное, — пробубнил Витя, — Нина бы нашлась живой…

— Давай не дрейфь! — дядя Коля по-дружески толкнул его локтем, — я со всем разберусь, а вы с папкой и мамкой будете жить как раньше. И уезжать никуда не понадобится. А подружка твоя жива. Обещаю, нахрен.

Так они и дошли до дома Вити.

— Все, заходи. Ключи же у тебя есть?

Витя кивнул. Дядя Коля похлопал его по плечу, проследил за тем, как мальчик вошел в подъезд, и ушел по своим делам. Витя поднялся, проверил из окон уход милиционера, и пулей выбежал обратно. В этот раз он не попадется.

Тучи медленно, но верно обволакивали солнце. Школьный день завершился. Но Витя не видел ни школьников, ни их родителей. Улица опустела: даже машины не тревожили ее тишины. Мальчик задумался над словами своего друга. Может он действительно в коме?

Мерзкое чувство, впервые испытанное в день последнего поиска бутылок, вновь дало о себе знать. Он был не один. Повращав головой, Витя никого не увидел. Шелест листвы и пение птиц приятно ласкали слух. Часто ли услышишь шелест листвы глубокой осенью? А пение птиц в городе? Витя снова повращал головой. Он не увидел ни птиц, ни развесистых крон.

Короткими перебежками между укрытиями Витя пересек квартал. Вдали он увидел милиционеров. Но те были слишком далеко, а Витя слишком хорошо прятался, чтобы его заметили. Они больше напоминали окружающие декорации: такие как дома или детские площадки. После очередной перебежки едкий запах гнили ударил в нос мальчика, и его даже стошнило. На этот раз он смог найти причину неприятного запаха: приоткрытый рядом канализационный люк.

Наконец, на Витю взглянула величественная пятиэтажная сталинка. За ней стыдливо следил торцевой подвал в соседнем доме, в котором ему с Пашкой посчастливилось не так давно оказаться. Витя сглотнул и посмотрела в предполагаемые окна квартиры Нины. Никаких фигур в них не было.

Мальчик с силой дернул дверь. Массивный домофон препятствовал его движению. Он был отремонтирован. Витя сел на лавку, и, воровато оглядываясь, начал ждать.

Прошло не больше пятнадцати минут. Дверь распахнулась. Из нее вышла грузная возрастная женщина в темно-синей совдеповской куртке и зеленой вязаной шапочке. Витя поспешил забежать следом, но тут же его схватили за шиворот.

— Голубчик, куда побежал то? Весь подъезд обоссан был, пока дверь сломана была! И что же, снова по нужде пришел? — затараторила женщина.

— Я друг Нины! К Зинаиде Антоновной пришел! — мальчик настолько обогнал собеседницу в скорости речи, что она опешила. К тому же, Витя почти не соврал.

— Ну… Бабушка совсем плохая стала от горя… Привет ей от Вали с Олей.

Витя поднялся на пятый этаж и позвонил в дверной замок. Никого.

Витя позвонил еще раз. Снова никого.

Мальчик сел на лестницу и принялся ждать.

Дверь в квартиру ненамного отворилась. Из-за щели с цепочкой на Витю смотрело знакомое мужское лицо, выглядевшее, впрочем, лучше их первой встречи. Оно выглядело так, словно было недавно обрито, а от его владельца уже не несло перегаром.

— Один? — лицо вопросительно просипело.

Мальчик оживился, вскочил и закивал головой.

— Входи, — пригласило лицо, после чего его владелец приоткрыл дверь.

Витя вошел и разулся. Бросил беглый взгляд на старшего брата Нины. Сейчас он уже не так сильно напоминал медведя.

— Это Вам! Чуть не забыл! — протараторил мальчик, и достал из куртки пачку сигарет.

Мужчина недоумевающе посмотрел на ребенка.

— Да можно и на ты…

— Вы… Ты в тот раз просил, когда мы с Ниной еще зашли…

«Дурачок, наверное», — подумал Михаил.

— Давай сюда, недетская это штука, — сказал он, принимая подарок.

XVII

Квартира казалась не такой живой, как во время прошлого визита Вити. Не было ни привычных мальчику звуков телевизора, ни рева Михаила. Настроение задавал умирающий где-то в квартире радиоприемник, хрипевший вальсы из советских фильмов. Уже не скрипели половицы, издавая гулкие звуки под натиском шагов Михаила, а черно-белые фотографии не следили за гостем, но превратились в неподвижный предмет интерьера.

— У нас гость, — проворчал Михаил, пока они шли по коридору, — зайди на кухню с бабой поздоровайся, — обратился он уже к Вите.

На кухне сгорбленная старушка склонилась над радиоприемником. Дополняли натюрморт наполовину распитая бутылка столичной и рюмка, предназначенная для нее.

— Привет, Витя… Витенька… — протянула Зинаида Антоновна, после чего по ее влажному лицу снова пошли слезы, — Ни Нинку, ни родителей ее не уберегла… И сейчас уже не получится…

— Все получится, дядя Коля пообещал! Он… — не успел договорить мальчик, как массивная рука приземлилась ему на плечо, заставив замолчать.

— Пойдем отсюда, баба все равно тебя не слушает.

Витя послушно отошел. Михаил направился в свою комнату, мальчик последовал за ним.

— Кто такой этот твой дядя Коля? — спросил мужчина.

— Он не мой дядя, на самом деле, он друг папы. Милиционер. Он меня чуть не поймал, пока я сюда шел…

— Где?

— Да… не здесь… подальше, почти где больница.

— Хорошо. Как он выглядит?

— Он как с плакатов! Глаза у него небольшие, нос, вот наоборот, такой, крючковатый…

— Лысый?

— Нет.

«Тот самый», — призадумался Михаил и замолчал, после чего уселся прямо на пол, уперев голову в стену.

— Он обещал, что найдут Нину! И что она жива.

— А про меня он что-то говорил?

Витю испугал вопрос. Но он не испытывал от Михаила ни капли угрозы: ни в этот раз, ни в предыдущий. Внутренний голос велел честно ответить брату Нины. Иначе зачем он здесь?

— Говорил, что это вы… ты мог что-то сделать с Ниной. И с той старшеклассницей, которая до нее пропала. Что все началось, как только ты сбежал.

Михаил вздохнул. Он знал о своих проблемах, как и о том, что весь дом в курсе его местонахождения. По счастливой случайности его все еще не увели отсюда в наручниках, или по чьему-то нежеланию, тоже счастливого для него.

— Правильно мальчик говорит, — громко сказала бабушка, оказавшаяся в коридоре, — в монастырь тебя надо было сразу отдать, как отдала, так ничего бы и не случилось!

— Помолчи, — нахамил той Михаил.

Витя подошел к окну. Во дворе, как и прежде, не было никого. Но образ самого двора стал совсем иным. Асфальт украшал зеленый травяной ковер, столбы электропередач превратились в вековые дубы, а скамейки — в поваленный сухостой… Витя жадно вцепился в картинку глазами и пытался со всех сил найти знакомые ориентиры.

— Ты тоже это видишь? — удивленно нахмурился Михаил, — Лес? Полянки?.. Берлогу?

На последнем слове Витя пошатнулся. И осознал, что все это время из окон этой квартиры был прекрасно виден не только весь двор, но и некоторые соседние дома. И тот подвал, в который они сунулись с друзьями.

— В берлоге… В том подвале, — Витя показал рукой, — мы заколку нашли, старшеклассницы, которую убили… А нашел ее тоже я, на берегу речки…

— Значит убили в подвале, а потом труп скинули в реку, — вслух рассудил мужчина, забыв, что перед ним младшеклассник.

Михаил встал и подошел к окну. Он быстро нашел глазами вход в подвал, о котором говорил мальчик, после чего по его спине пробежал холодок. Мужчина вышел из комнаты, оставив мальчика наедине со своими мыслями. Витя, в свою очередь, отошел от окна и сел на кровать.

— Иди домой, пока родители тебя не потеряли, — меланхолично скомандовал Михаил.

— Почему? — недоуменно спросил Витя.

Собеседник ничего не ответил, просто молча показал в сторону выхода из квартиры. Мальчику пришлось нехотя одеваться.

— Она найдется?.. — на прощание спросил Витя.

— Я сам хочу в это верить, — честно ответил брат пропавшей.

Расстроенный Витя сидел на качелях во дворе Нины. Домой ему возвращаться совершенно не хотелось. Дома снова ссоры родителей, уроки, может даже мультики по телевизору, если его не займет папа… Удивительно, но никто из патрульных милиционеров не заходил во двор и не забирал мальчика. Почему Михаил выгнал его? Что случилось с Ниной? Эти мысли не давали ему покоя. Он сорвал с дерева ветку, оголил ее и принялся выводить круги на земле.

Прошло примерно полчаса. Мальчик уже отбросил ветку и хотел было уйти домой, но вдруг из подъезда вышла Зинаида Антоновна и уселась на лавочку. Витя быстро смекнул, что домой уходить пока рано, и, спрятавшись в ближайших кустах, занял выжидающую позицию. Листья приятно щекотали уши мальчика, заставляя его забыть о том, что в начале ноября листвы на деревьях и кустах уже почти нет.

В засаде Витя потерял ход времени. Окружающий мир начал плыть перед его глазами, превращаясь в лес уже прямо рядом с ним. Он мог не просто спрятаться в кустах, но и потрогать его, ощутить запах хвои… Пьянящее чувство сна наяву захлестывало его. Вырвать его смог только гул приехавшего автомобиля.

Быстрым шагом из него к подъезду шел дядя Коля. Вот Зинаида Антоновна встретила его, и они уже вместе заходят в подъезд. Тяжелая дверь достаточно долго закрывалась своим естественным движением, и Витя без проблем успел подбежать, чтобы придержать ее, пока взрослые поднимаются в квартиру.

Мальчик подождал, пока хлопнет квартирная дверь, после чего аккуратно поднялся на лестничную клетку. Витя сел на лестницу, на которой сидел еще пару часов назад, и начал вслушиваться. Но он не мог различить ни разговоры, ни шаги. Только тихий шелест листвы и завывания ветра.

И тут бабушка Нины закричала. Мальчик вскочил и пулей выбежал из подъезда. Он несся, минуя бордюры и светофоры, овраги и валежник… Поближе к семейным ссорам и коту. С него хватит.

Эпилог

Дело было громким, и, конечно, расследовали его не местные органы правопорядка. Дезертир голыми руками свернул шею оперуполномоченному при исполнении, после чего в квартире последнего была обнаружена пропавшая девочка, по совместительству оказавшаяся младшей сестрой убийцы. По телевизору долго обсасывали эту тему, чем нанесли ощутимый ущерб репутации милиции в городке.

Нина действительно была найдена живой, но со сломанной ногой в колене. Никаких следов сексуального насилия обнаружено не было. С ее слов похититель, общавшийся с ней исключительно в балаклаве и грузном дождевике, обещал вернуть ее бабушке при первой же возможности. Правда, отчаявшаяся девочка, ожидала от него перелома следующего колена. Популярность дела помогла помочь бабушке собрать необходимые средства на эндопротезирование. Операцию провели в областном центре, куда она и планировала отправить внучку. Нину ждала реабилитация: как социальная, так и послеоперационная.

Михаила посадили. Даже популярный в СМИ образ народного мстителя и довольно массовые местные протесты не повлияли ни на вынесение приговора, ни на потенциальную амнистию. Тем не менее, ему дали сравнительно небольшой для убийства сотрудника милиции срок: десять лет, после которого он вернулся в родные края и устроился в местный краеведческий музей.

К этому времени родители Вити развелись, а сам мальчик вместе с отцом репатриировался в Германию. Еще раньше, к моменту реабилитации Нины, ему снова начали сниться сны. Детская фантазия вытеснила воспоминания о злополучной осени, да и дядю Колю Витя тоже постепенно забыл.

Но иногда случается, что, проходя по мосту через Эльбу, он вспоминает местные легенды о троллях, живущих под мостами. И в эти моменты, когда хищная темнота в пролетах моста начинает сопеть и вонять, он вспоминает покрывающийся лесом родной городок. И медведя, которого он видел в своих снах.

Автор: Владимир Душный