Matthew Yglesias: anatomy of an intellectual crackhead
НеореакцияЦель любых антиповстанческих операций — это заполучить и сохранить поддержку населения. В каком-то смысле антиповстанческая операция — это оседлая форма набега за рабами в вагнерианских масштабах. Нормальные отношения суверена и подданного, которые существуют в любой стабильной стране, вне зависимости от официальных процедур работы правительства, подразумевают, что последний подчиняется всем требованиям первого и не поддерживает и не одобряет насилие против него. Иными словами, за какими бы красивыми слова вы бы ни пытались сокрыть это, отношения государства и гражданина — это отношения хозяина и раба. Опять же, просто по определению государства.
Когда эти отношения нарушаются, восстановить суверенитет можно только двумя способами: первый — устроить резню или депортацию, второй — отвоевать его. Сталин был большим фанатом первого и использовал его с впечатляющими результатами. Однако с точки зрения суверена подданные — ваш капитал, и произвольное издевательство над ними обычно нельзя назвать лучшим способом получить положительную отдачу от своих инвестиций.
Тринкье говорит:
Мы знаем, что непременным условием победы в современной [т.е., партизанской] войне является безоговорочная поддержка населения. Как отмечает Мао Цзедун, комбатант без этой поддержки — как рыба без воды.
Звучит знакомо? Неудивительно: все верят в это. В современных близких к Пентагону кругах задачу приобретения поддержки в народе обычно называют «завоеванием сердец и умов».
Но смотрите, как Тринкье продолжает:
Такая поддержка может быть спонтанной, но подобное случается довольно редко и, скорее всего, будет длиться недолго. Если этой поддержки нет, её следует добиться любыми возможными средствами, самое эффективное из которых — это терроризм.
Вау! Впрочем, обратите внимание: Триньке использует это слово немного иначе, нежели как мы привыкли в наше время. Позвольте мне перевести на современный язык.
Тринкье утверждает, что завоевание сердец («спонтанной» или эмоциональной поддержки) — цель на самом деле весьма вторичная. Основная цель антиповстанческой операции — это завоевание умов, т.е., убеждение населения в том, что у него есть рациональный интерес в том, чтобы поддержать вас, а не вашего врага. Как и в любой военной операции, любой метод, который приведёт вас к победе — метод эффективный.
После знакомства с текстом Тринкье я везде начал замечать эту вышеупомянутую маленькую фразу: «завоевание сердец и умов». Почти каждый раз, когда бы я ни замечал её, на деле имеется в виду завоевание только сердец.
Какое же презрительное отношение к местным жителям этот факт подразумевает! Завоевание сердец обращается с ними, как с шестилетними, которые неспособны мыслить рационально, и для которых эмоции — всё. Тогда как если бы вы или я оказались мирными жителями в зоне боевых действий, кого бы мы поддерживали? Того, кто победит с наибольшей вероятностью и убьёт нас в процессе — с наименьшей.
Вам может казаться, что подход Тринкье хотя и, возможно, более эффективен, чем «завоевание сердец», менее нравственен. Конечно, мы не можем вывести суждений о должном из суждений о сущем, и если вы всерьёз верите, что любой пример обращения государства с подданными, противоречащий Биллю о правах, аморален, мне просто нечего вам сказать.
Однако в контексте морали мне на ум приходит не одна альтернатива, но две. Представьте, например, что Пентагон решил заблаговременно применить подход Люттвака или Тринкье в Ираке не в 2007 году, но в 2003. Если Люттвак и Тринкье правы в своей сфере деятельности — и я подозреваю, что мало у кого из моих читателей есть достаточная экспертиза, чтобы показать, почему они неправы — это спасло бы тысячи жизней и предотвратило бы самые разные разрушения. С другой стороны, иракцам пришлось бы носить удостоверения личности, встроиться в иерархичную структуру, которая бы подчинялась Пентагону и в целом подвергнуться системе фашистского тоталитарного контроля. И кого-то из этих людей — возможно даже, среди них были бы невиновные — пытали бы электрошоком в соски. Лучше или хуже, чем бойни, разрушения и война? Дорогой читатель: выбирать вам.
Но нам надо разобраться с ещё одной загадкой. В конце концов, если всё это понимаю даже я — хотя я не имею к Пентагону никакого отношения, за исключением того, что моя машина застрахована в USAA — почему этого не понимает сам Пентагон? Разве та книга Тринкье не была выложена на сайте Пентагона?
Ответ заключается в том, что с тактической точки зрения решение Пентагона избегать сопутствующий ущерб по максимуму абсолютно логично. Более того, попытки его врагов сделать всё возможное, чтобы Пентагон нанёс сопутствующий ущерб мирным жителям (скажем, используя тактику живого щита), тоже с тактической точки зрения абсолютно логичны.
Однако то, что тактика живого щита работает, не имеет никакого отношения к завоеванию сердец. Более того, сам факт её существования абсолютно опровергает гипотезу о необходимости завоёвывать сердца, потому что очевидно, что любой человек, пострадавший из-за того, что кто-то использовал его в качестве живого щита, будет винить в произошедшем того, кто закрылся им от бомбы, не того, кто сбросил её.
По сути, идея о завоевании сердец — это интеллектуальный крэк, вот и всё. Как показывает Тринкье, каждое успешное «движение освобождения» в двадцатом столетии затерроризировало население до покорности. Даже действия Пентагона против гражданских Южного Вьетнама — с куда менее строгими правилами применения силы, чем в Ираке сейчас — были, как правило, случайными и нескоординированными, тогда как уничтожение гражданских противоположной стороны было стандартной рабочей процедурой Вьетконга.
Утверждать, что американцам нужно завоёвывать сердца, потому что они белые империалисты, а повстанцы Талибана/Вьетконга/ФНО могут эти сердца вырезать и есть их на ужин, потому что эти повстанцы — смуглые аборигены, невозможно без задействования древних националистических клише, на которые нет смысла отвечать. Уж извините, если вы всерьёз верите, что внешняя оккупационная военная администрация в принципе не может превратиться в стабильное государство и даже со временем — в этнически отдельную правящую касту, вы знаете о человеческой истории не больше, чем кот знает о теннисе. Почитайте как-нибудь про Индию, что ли.