Марксистские заметки о музыке

Опасность выплескивания ребенка вместе с водой из ванны.

Мы не можем допустить, чтобы культура использовалась для расширения пропасти, превращения русских в неевропейских дикарей, слепо изображая всех украинцев героическими мучениками-защитниками Европы, пишет БЕН ЛУНН.

Наблюдать за эскалацией насилия в Украине после восьми лет нестабильности было мучительно. Опустошительные человеческие жертвы, осквернение исторических мест и растущие ужасы, которые для двух народов, чья история так тесно переплетена, делают конфликт еще более трудным для восприятия.

Хотя многие считают искусство и культуру чем-то легкомысленным, их значение становится еще более важным в эти темные дни. Это может быть корабль, бросающий вызов поджигателям войны, он может изображать бесчеловечность войны, он может рассказывать истории о героизме и, что наиболее важно, очеловечивать тех, кого нам называют «врагами».

По этим причинам нынешнее вооружение многих аспектов нашей жизни свидетельствует о масштабных идеологических и гуманитарных битвах, которые нам необходимо вести по всей Европе и на Западе в целом.

Эскалация российских вооруженных сил по всей Украине была встречена возмездием в различных формах, будь то санкции, подавление журналистов, считающихся «пропутинскими», и множество других нападений.

Искусство неотделимо от этого. Несмотря на регулярные обвинения в том, что искусство — это просто искусство, оно, безусловно, становится политически полезным, когда приходит время войны.

С тех пор, как начался недавний конфликт, художественные организации разделились во мнениях. Эдинбургский международный фестиваль быстро удалил Валерия Гергиева, кинофестиваль в Глазго удалил все российские фильмы, Международный конкурс пианистов Honens дисквалифицировал шесть российских участников, Анну Нетребко отстранили от выступлений с MET в Нью-Йорке, а многие организации и исполнители исполняют исполнение Государственный гимн Украины либо в конце концертов, на демонстрациях, либо за пределами посольств России и Украины.

В целом тенденция заключалась в том, чтобы демонизировать российских художников с разной степенью серьезности, в то же время отчаянно пытаясь узнать об украинских художниках, чтобы поддержать их.

Это отчасти показывает большое лицемерие. Украина — страна, полная невероятных артистов во всех проявлениях, будь то Борис Лятошинский и его могучие симфонии, славные слова Тараса Шевченко, лирическая музыка Валентина Сильвестрова и невероятные таланты Кирилла Карабица, и это лишь некоторые из личных фаворитов.

Искусство нации, как и всей остальной Украины, находилось в запустении до тех пор, пока оно вдруг не оказалось полезным назло России. По общему признанию, это не проблема для любителей искусства к востоку от Варшавы, но в Западной Европе и Северной Америке многие просто начали изучать искусство в стране, чтобы уменьшить чувство вины за войну.

С другой стороны, Россия, благодаря своему историческому влиянию — когда она была империей царей, центром Советского Союза или современным российским государством — имела роскошь, на которую обращали внимание ее искусству.

Однако, несмотря на то замечательное благо, что так много было сделано русским искусством и художниками, русское искусство низводится до пропутинского до тех пор, пока его невиновность не будет доказана, а это означает, что Лев Толстой, Федор Достоевский, Петр Ильич Чайковский и Николай Римский-Корсаков считаются пропутинскими, несмотря на то, что много лет как умерли.

Даже живые композиторы, такие как Елена Рыкова, композитор, который невероятно откровенна в своем противостоянии войне, рискуют быть просто еще одним элементом в этом тоталитарном видении Злой России.

В то же время мы также видели такие средства массовой информации, как New York Times, изображающие действия Путина как окончательное доказательство того, что Россия является азиатской страной, подразумевая, что она не похожа на цивилизованных европейцев.

Многие антивоенные активисты поспешили осветить опасные попытки заставить замолчать журналистов, средства массовой информации и, в конечном итоге, еще больше обострить текущий конфликт, однако антивоенное движение немного отказалось от культуры. В конечном итоге художники вынуждены либо молчать, либо рискуют прослыть лакеями Путина.

Мантия, которую мы должны принять в антивоенном движении, с точки зрения культуры, просто заключается в том, как искусство может очеловечить даже самую демонизированную нацию. Очень трудно рассматривать другую культуру как нечеловеческую, если вы можете спеть одну из их песен. Очевидно, это сказано не из слепого идеализма. Простое представление, демонстрация или чтение русского искусства не решит конфликт.

Точно так же не поможет делу и увлечение искусством с обеих сторон. Что нужно исследовать, так это то, как культура показывает большую человечность, которой нас поощряют пренебрегать.

Увидеть тех художников, которые исторически боролись за лучшую Россию или лучшую Украину, а не тех, кто хочет нажиться или просто поощрять войну и насилие.

Чтобы поддержать те, которые показывают, что разрыв между русским и украинским народом намного меньше, чем хочет нас представить НАТО.

Воодушевить тех, кто хочет только мира и братства между двумя народами, история которых так же взаимосвязана, как вязание шерсти.

Как мы все знаем, конфликт в конечном итоге наносит ущерб подавляющему большинству людей, которые практически не имели права голоса в этом вопросе, в то время как те, кто подталкивал население к войне, скорее всего, извлекут из этого выгоду.

Наша миссия по-прежнему заключается в том, чтобы показать, что рабочий класс России и Украины имеет больше общего друг с другом, чем так называемые «лидеры». Это означает, что мы не можем допустить, чтобы культура использовалась для расширения пропасти, превращения русских в неевропейских дикарей, слепо изображая всех украинцев героическими замученными защитниками Европы.

Реальность намного сложнее, и культура может помочь нам не только увидеть точки соприкосновения, но и понять более глубокие сложности в работе.

Однако, если мы позволим культуре тихо попасть в руки тех, кто хочет больше войны, наша способность противостоять пропаганде не только станет более трудной, мы также рискуем упустить из виду основную человечность тех, кого заклеймили как наших «врагов».