Марихуана Остров Косумель

______________

✅ ️Наши контакты (Telegram):✅ ️

>>>🔥🔥🔥(ЖМИ СЮДА)🔥🔥🔥<<<

✅ ️ ▲ ✅ ▲ ️✅ ▲ ️✅ ▲ ️✅ ▲ ✅ ️

______________

Марихуана Остров Косумель

КРУИЗ ПО КАРИБАМ. ЧТО меня ТАК напугало? РАЙСКИЕ ОСТРОВА Отдых на Каймановых островах VLOG

Марихуана Остров Косумель

Круиз Куба и Карибы 134!

Марихуана Остров Косумель

Сидя в полдень в пижамных шортах, с пятном от кетчупа на футболке, с небрежным конским хвостом и с желанием поскорее закончить очередную статью, финишу которой мешал периодически подвисающий ворд, я поняла: надо в жизни что-то менять. Да, надо установить наконец для работы линукс вместо привычной винды. Когда через пару дней Коля снова вручил мне ноутбук, на рабочем столе меня поджидала идиллическая палитра: синее море, бьющееся о скалы, красно-белый полосатый маяк и розоватая дымка, окутывающая побережье. Будем заниматься визуализацией? Тогда уже шел десятый месяц с того момента, как мы засобирались в отпуск. Все началось с сентября, когда я присматривалась к виллам в Черногории и представляла себя где-нибудь на пляже будванской ривьеры. Но каждый раз что-то шло не так: работа, новые проекты, финансовые, личностные и экзистенциальные кризисы, сезон копания картохи, праздники и совсем печальные события. Время ускользало, месяцы бежали друг за другом, желание отдохнуть уже соглашалось хоть на какую-нибудь Турцию, но все не складывалось. Когда настал май и над Россией повис едкий запах шашлыков, я была в ужасе от мысли весь отпуск провести на даче. Это что, и есть взрослая жизнь? Именно в этот момент отчаяние развеяла возможность недорого улететь на китайский Хайнань на недельку. Спешно забронировав и оплатив тур, я уже видела, как мы рассекаем по теплому острову на электроскутере, любуемся футуристичной архитектурой Саньи и жуем фрукты на самом деле пьем пиво у берегов знакомого Южно-Китайского моря. Утром меня разбудило сообщение: туроператор не подтвердил заявку. Не понимая, как такое вообще возможно, я еле сдерживала слезы обиды и усталости. А две недели спустя поняла: так должно было случиться. Просто на Хайнане не было того маяка с заставки. Он ждал нас в Мексике. Именно здесь, в Канкуне, у кромки потрясающе бирюзового Карибского моря. Именно такой, красно-белый. И именно сейчас. Глупость, казалось бы? Какой-то маяк, какие-то картинки. А я в это верю. Ведь такие мелочи подсказывают нам: мы там, где должны быть в этот момент. Хотя иногда стечения обстоятельств могут нас расстраивать, они правильно выстраивают нашу жизнь, в которой все нужно и важно. А еще подобные символы, как, например, фотографии маяка сейчас или Тадж-Махала четыре года назад, подталкивают: визуализируйте. Это был первый урок, подаренный Мексикой. Второй урок гласил: чтобы собраться за полмира, достаточно двух часов. И половины чемодана. Мне потребовалось пять лет путешествий, чтобы понять это и перестать наконец брать всякий балласт вроде каблуков, плойки и четвертого по счету красного платья. Ночь в сидячем вагоне поезда «Чебоксары-Москва». Утренний бургер в «Джаганнате». Парящий мост в «Зарядье». Необычный ракурс Храма Василия Блаженного. Спящий бомж. Обед в «Джаганнате». Едкий вкус имбиря и лемонграсса. Шорты «Левис». Надо еще купить корвалол в таблетках. Ужин в «Бургер Кинге» на бонусы «спасибо». Переход на трех вокзалах. Бомж, бомж, бомжиха, бомж. Твои друзья? Голос Вероники. Терминал F. Надо проверить паспорта. Табло вылетов — 4. Это через 4 часа. Очередь на регистрацию. Ираклион, Анталия, Канкун, Кос — кто куда? Паспортный контроль встал. Говорят, сбой в системе. Все РКН виноват. А еще пиндосы. Если не они, то кто. Тетки орут. Вечно недовольные русские тетки. Дайте поспать. Скоро рассвет. Выход номер Твое место у иллюминатора. Девушка рядом допивает «Капитана Моргана». Достает томик Пастернака. Дышит на него перегаром. Прохладительные напитки, кофе, чай. Макароны с нарезанной ветчиной. Голос Шнура в голове. Карта на экране. Скандинавия, Тихий океан, кусочек Гренландии. Серия «Теории большого взрыва» с китайскими субтитрами. Царство Морфея. Лучше бы в объятия к Дионису. Канада, Штаты. Еще час. Пушистые облака. Какое бирюзовое море! Крыло самолета. Бескрайние джунгли. Диар пэссенджерс ви хэв лэндэд эт Канкун эйрпорт. Зе теприча аутсайд из сёрти ту дигрис. Сэнк йу. Горячий влажный воздух. Палящее полуденное солнце. Я перестаю дышать. Хочу в душ. Здесь так красиво. Становлюсь Элджеем. В смысле чек-ин только в три? Пиво будешь? Бутылочка темного. Тропический дождь. В таких обрывках потока сознания прошли первые 50 часов нашего вояжа. И удобная. Я открыла глаза. Сквозь панорамные балконные двери лился солнечный свет. Где я? Какой сегодня год? Сколько стоит биткоин? Где мои внуки? Жив ли Игорь Николаев? Точно, мы же в Мексике. Смотрю на часы — Сколько же мы проспали? А нет, все нормально. Я ведь не переводила их. Разница во времени 8 часов, а значит сейчас только 6 утра. Осмотревшись вокруг, я поняла, что Лора с ресепшена не соврала и номер вправду дотягивал до уровня делюкс: большая кровать, где поместилось бы все семейство Кардашьян, включая жопу Ким , диван, кондиционер, вентилятор, огромное зеркало, а свет — настолько многоуровневый, что ближайшие дней десять мы разбирались, какой выключатель к чему относится. Все новенькое, стильное — этакий минималистичный ар-деко. Телевизор был включен, и с экрана вещал мексиканский Бедняков, с такой же бородкой и в такой же синей рубашке с расстегнутой верхней пуговицей: «Хотель? Я вышла на балкон, просторный и светлый, где потом часто проходили наши ранние завтраки и ночные задушевные посиделки. Солнце только-только поднималось над невысокими фасадами соседних отелей, а лианы и пальмы будто со всех сторон обнимали их. Переливаясь в стеклянных витринах и гладком полотне дороги, лучи уже заливали пустынный перекресток под окнами. Крошечный «Фиат » едва слышно пересек пешеходную брусчатку, и лишь задорный звоночек проезжавшего мимо розового велосипеда разрушил тишину. Мы были в городке Плайя-дель-Кармен. Он находится в самом центре Ривьеры Майя. Да, тех самых майя, которые составляли календари, строили причудливые пирамиды, предсказывали конец света и показались в мэл-гибсоновском «Апокалипсисе». Мысль о том, что сотни лет назад прямо здесь, на этом месте, в непролазных джунглях люди в набедренных повязках охотились на пекарей, тапиров и других людей, не оставляла меня в покое. А что, если среди них был Лапа Ягуара? Потухшие наконец разноцветные неоновые лампы торгового центра «Quinta Alegria», который стоял через дорогу, вернули меня в реальность. В реальность, в реальность которой было до сих пор трудно поверить. Я открыла карту и начала изучать окрестности. Вообще в Плайе сложно потеряться: все улицы пронумерованы. Те дороги, что ведут от моря к шоссе «Канкун — Тулум», зовутся кайе calle , а те, что проходят параллельно морю — авенидами avenida. Мы жили в отеле «Aspira» на перекрестке й авениды и проспекта Конституентес — лучше и не придумаешь. Это совсем недалеко от моря и еще ближе к Пятой авениде — главной пешеходной улице, эпицентру туристического вихря. Через десять минут мы уже были на улице. В воздухе пахло тишиной, чистотой, легким ароматом цветов с примесью морской капусты и порошком. Не тем, конечно, которым торгуют барыги в конце мексиканской наркокартельной цепочки. Просто здешние горничные моют пол и местами даже асфальт на территории отелей порошком и специальным средством. Казалось, что вокруг ни души. Рольставни магазинчиков были опущены, на открытых террасах ресторанов подняты стулья, как в кабинете 3 «а» в далеком м, а неправдоподобно близкая полоска моря сладко манила, словно там обитали мифические Сирены. Не прошло и пяти минут, как мы оказались на причале. Вдоль берега расстелилось длинное бледно-терракотовое здание отеля с колоннами, казавшееся большим песочным замком. Мы уселись на хрустящий песок. Так началась практика созерцания. Море было спокойным, а естественная бирюза в солнечных бликах представлялась перламутрово-синей. Разноцветные моторные лодки уже вернулись с рыбалки и покачивались на мягких волнах. Вальяжно сидевшая на понтонах большая птица высматривала добычу. Я далека от орнитологии, а Коля совершенно серьезно предположил, что это птеродактиль. Мы оба разбираемся в птицах, как наша Дума — в адекватных законах. Для нас все, что большое, с крыльями и летает — это птеродактиль. Но припрятанный мешочек под клювом нашептывал, что рядом сидел пеликан. Да ладно? Я впервые так близко видела пеликана, не заключенного в тиски одиночной клетки. И это было прекрасно. Я чувствовала легкие поцелуи соленого ветра на губах, а в душе ликовала. Оказалось, для счастья нужно немного: только часовой сон и карибское побережье. Пляж обрамляли затаившиеся в растительности отельчики, а на кромке песка пальмовые листья устроили театр полосатых теней. Языки волн белоснежной пеной пожирали берег и выплевывали все, что морю больше не нужно: мелкие ракушки, пластиковый мусор и водоросли. Кучи водорослей. Просто гигантские саргассовы горы. Это был конец сезона, и местами на берег выбрасывало зловонные сплетения саргассума, которые по запаху напоминали морскую капусту. Отельный персонал, бедолаги, целыми днями на жаре собирал их лопатами, грузил на тачки, увозил, но меньше их не становилось. Общей панораме поразительно сияющего моря это не мешало, но плавать в такой воде было не очень приятно. Кстати, морскую капусту я больше не ем. Мы неспешно гуляли вдоль берега. Из песка то и дело торчали соломенные шляпки зонтиков, под ними — еще не разложенные лежаки. Небо было ровно такое, как его рисуют детишки: белые курчавые барашки на голубом фоне, сбоку — желтый круг, а из него льются прямые длинные лучи. Море не казалось бескрайним — совсем рядом, в нескольких километрах, угадывались очертания зданий, растянувшихся по горизонту. Это был Косумель — священный остров индейцев майя. Городок Плайя-дель-Кармен изначально как раз и был просто перевалочным пунктом на пути к этому острову, а только потом полностью ударился в туризм. Есть такой писатель — Трумен Капоте, благодаря которому родился роман «Завтрак у Тиффани», а позже и одноименный фильм с милашкой Одри Хепберн в главной роли. Другой его знаменитый роман, «Хладнокровное убийство», отдает элементами документалистики, но дело не в этом. Там есть такой отрывок: «Косумель, остров недалеко от Юкатана, где, как Перри вычитал в мужском журнале, можно 'сбросить одежду, нацепить блаженную улыбку, жить как раджа и иметь любую женщину, какую пожелаешь, — и все это за полсотни долларов в месяц'». Как там с распутными женщинами, не знаю, к тому же ходить в неглиже вряд ли получится, да и цены сильно поменялись — сейчас только добраться до другого берега стоит 10 баксов — но в остальном правда, ведь на мексиканском побережье действительно сложно не улыбаться. Наверное, все начитались Капоте — иначе не объяснить забитые туристами паромы, которые курсировали каждые полчаса с раннего утра и до полуночи. Один из самых первых, такой забавный желто-синий паром мы и видели сейчас. Он разрезал морское полотно, спеша доставить на Косумель людей в поисках сладкой жизни голого раджи с улыбкой под черными усами, при виде которого все женщины бросают в воздух трусы. Усики — пропуск в трусики, видите ли. Почти дойдя до главного пирса, мы увидели высокую статую. Сцепившиеся за руки мужчина и женщина будто воспарили над землей. Ее поднимала вверх закрученная в спираль вода, а его — вихрь ветра. Автором и воплотителем всей идеи был местный скульптор Хосе Артуро Таварес. Поняв в декабре года, что конца света, который предрекали его предки, не будет, Таварес решил использовать случай и построить «Портал Майя ». При открытии своего творения скульптор высокопарно бросил: «Через этот портал человечество переходит в новый цикл света к состоянию повышенного сознания». Не могу сказать за все человечество, но у нас получилось, Хосе. Этим утром мы открыли для себя портал в новый свет. В дивный новый мир, который с миром Хаксли не имеет ничего общего. Удивительно, но мне нравилось именно утро. Мы испытывали «добрый» джетлаг и поэтому вставали в утра без всяких будильников. Мне нравилось принять соленый душ — вода была теплой и лилась прямиком из моря — приготовить овощные кесадильи и насладиться завтраком на балконе или зайти в ближайший магазинчик «OXXO» за пончиком и латте, а затем отправиться навстречу новым местам. Мне нравилось неспешно прогуливаться по утренним улочкам Плайи, так похожим на прибрежные европейские переулки, но с налетом тропической влажности и по-настоящему карибского буйства красок. По пустынным авенидам бродили только мягкие рассветные лучи, едва уловимый ветерок ласкал загоревшие плечи, а до наступления полуденного зноя в запасе было несколько часов. Время, когда можно насладиться пасторальным спокойствием. Даже знаменитая Пятая авеню на рассвете была прекрасна. Эту картину я вспоминаю как кадры из вымышеленного фильма о постапокалипсисе, который стер всех людей, но оставил все, что они так любят. Никто даже не пытается напиться текилы, нажраться бурито и броситься в приливающие волны. Безмолвие, море, то и дело подмигивающее синим глазом сквозь отели на первой линии, и пустые барные стулья. Из прохожих — только пара песиков и мужички «на спорте». Апокалипсис апокалипсисом, а у них режим. Мы неторопливо шли по одинокой Пятой, и будто все вокруг подчинялось этому ритму. Первый предвестник того, что город просыпается — это аккуратная женщина в форме горничной. Через пять минут еще одна, а за ней — целая вереница отельных работников, залившихся своим испано-мексиканским смехом. Это меня в них и удивляло: они всегда хорошо выглядят и улыбаются, душевно и искренне. У уборщицы на нашем этаже каждый день была идеально белоснежная блузка и прическа — волосок к волоску. А однажды я валялась у бассейна и услышала напев в духе не забытого еще Тупака. Я обернулась — это был парень, который старательно штукатурил цементом стену соседнего дома, в светлых джинсах, футболке «Lakers», кепке NY, белых найках и с охренительно большой цепью на шее. В местной моде я мало что понимаю, да и он видимо тоже, но вчера в «Пятерочке» я наткнулась на рабочего с соседней стройки. Он был в выцветшем комбинезоне с пятнами краски, и от него пахло солярой. Ни один день в Мексике не был похож на другой. Когда я встречала утро на залитой солнцем кровати, я радовалась. Когда я просыпалась от ливня, еле слышного сквозь балконные баррикады, я досыпала свои «еще пять минуточек», а потом испытывала самое настоящее счастье. Знаете, в те неловкие моменты, когда у тебя день рождения и тебе звонят поздравить родственники, а ты, как дура, неестественно выразительным голосом через каждое слово отвечаешь «спасииибо», мне столько раз в жизни вместе со «здоровьем» и «удачей» желали «настоящего женского счастья». И я всегда недоумевала — а как это? А счастье может быть ненастоящим? А если есть женское, то есть и мужское? Я точно не знаю, но теперь мне кажется, что «настоящее женское счастье» — это когда ты лежишь где-нибудь в Мексике, на улице солнце, либо тропический ливень, либо даже туман, а твой внутренний голос нашептывает: «Ничего не делай, потом отдохни». Предсказывать погоду здесь — глупое занятие. Милые пушистые облака, которые временами отбрасывали тень и давали скрыться от зноя, через двадцать минут могли собраться в зловещие тучи, готовые уничтожить тебя и всю твою семью. А еще через полчаса дождь стеной прекращался, и мы выбегали скакать по лужам, в которых уже переливались лучи солнца. Меня очаровывала такая строптивость погоды. Когда мы хотели хлебнуть колорита, мы отправлялись от нашего любимого пирса, которым заканчивается проспект Конституентес, влево, на север. Здесь были крупные отели и отдыхали сами мексиканцы. А они, надо сказать, знают толк в отдыхе: громкая музыка, огромные переносные холодильники с пивом, временами доносящийся стойкий аромат гашиша, целые толпы людей — жопастые мексиканки в тесных купальниках и шумные мучачосы. Среди них попадались и вовсе пугающие типы, забитые даже на черепе, в лучших традициях мексиканской мафии. Когда душа требовала неописуемой эстетики, мы прогуливались по пляжу до паромной переправы, а потом еще южнее. С каждым оставленным на песке следом море становилось все лазурнее, водорослей становилось все меньше. Людей здесь почти не было, и я наслаждалась единением со своим любимым — с морем. Там, где прекращался песочный хруст, стояли небольшие домики. Это был район Плайякар, элитный по всем меркам и уединенный. Тут расположились отели, больше похожие на дворцы, поля для гольфа, чудесные двухэтажные кондоминиумы и закрытый аэропорт. Все дороги были вымощены брусчаткой, а у ворот под чехлами скрывались огромные новенькие пикапы. Плайякар заканчивался небольшим парком, который будто уносил в самые дебри майянской ривьеры с полуразрушенными небольшими пирамидами, нависшими над землей пальмами, густыми лианами, игуанами и неведомыми зверьками агути. Поразительно для меня было, что, только выныривая из этого маленького леса майя, мы сразу попадали в современный гринговский торговый центр «Paseo del Carmen», а за ним — в начало Пятой авеню. Когда нам было просто лень, мы шли в «Wallmart», закупались большой упаковкой «Corona», или «Coors», или «Budweiser», брали начос с соусом табаско, «Lays» со вкусом лимона и еще кучу странных вкусностей. Затем мы возвращались на усыпанное чайками побережье или к бассейну… а дальше лень рассказывать. Когда нам хотелось новых приключений, мы с самого утра шли до автовокзала ADO или до стоянки маршруток по-мексикански — забавных колективо. Мы брали билеты и уносились до Тулума, Кобы или Канкуна. Но это уже совсем другая история. Городок Плайя-дель-Кармен неизбежно влюбляет в себя. Ему к лицу архитектурная смесь поросших плющом заброшенных зданий, хай-тековских отелей и испанских домов, из глубины которых доносится то навязчивая «Ля-кукарача», то живое сопрано оперной дивы. Настроение — есть бурито, заедать фахитос, запивать текилой, мескалем и пенной «Короной» ценой в 90 песо за ящик. Малоэтажная Плайя. Здесь не найдешь фасадов выше четырех этажей — так решила администрация, чтобы сохранить первозданный уют города. Здесь повсюду гуляют черепа и скелеты, будто веселье Дня Мертвых не улетучивается никогда. Каждый второй местный — рыбак или художник, а подтверждение тому — стройный ряд пришвартованных рыбацких моторок на пляже и безумный стрит-арт на каждой стене улиц. Это город стареньких «Жуков», «Мустангов» го года, бутафорских сомбреро, сувенирных маракасов, вездесущих бровей Фриды Кало, шумных мексиканцев и пресыщенных жизнью гринго. Мы много гуляли — каждый день шагомер показывал не меньше 12 километров. Десятая авенида, пятнадцатая. Белая католическая церковь среди цветущего сада, поглощенная таинственной музыкой во время дневной службы. Двадцатая авенида, двадцать пятая. Просторная площадь с фонтанами, памятниками и зданием городской администрации. К тридцатой авениде город становился каким-то диким: отели сменялись обычными домами с развешанным во дворе на веревках свежестиранным бельем, а на стенах вместо стильного стрит-арта красовались плакаты за легализацию марихуаны и надписи «no pasaran», высеченные баллончиками черной краски. Тут почти не было туристов, зато в кучи сбивались местные жители на автобусной остановке или в очереди в банк. Их лица очаровывали — они вобрали в себя благородные черты конкистадоров вперемешку с гордыми индейскими скулами и прищуром воинственности. Ближе к вечеру мы шли перекусить каким-нибудь стритфутом вроде пиццы «Маргариты», вегетарианского тако или вкуснейшего в мире домашнего мороженого. К этому времени улицы еще больше наполнялись людьми, а вместе с ними становилось все больше полицейских — «полиции муниципал» и «полиции туристика». Еще несколько лет назад бывали случаи, когда в каком-нибудь клубе местные гангста что-то не поделили между собой, открывали огонь и заодно убивали с десяток туристов. Чтобы больше не было подобных прецедентов, теперь полицейские с автоматами патрулировали все туристические уголки города, по пляжу рассекали на квадроциклах, а на перекрестке Пятой авеню и проспекта Конституентес вовсе каждый день дежурил броневик. Ближе к 8 вечера толпа собиралась недалеко от главного сквера — парка Фундадорес, откуда начинается нашумевшая Пятая авеню. Скоро настанет время летающих мужчин. На тридцатиметровый столб забирались пять человек: один сидел в самом центре столба, наигрывая на дудочке народный мотив. В этот момент остальные четверо обвязывались веревкой и, медленно раскручивая ее, вниз головой опускались к земле. Такой танец, ставший сейчас просто шоу для зевак, на самом деле глубже, чем кажется — ритуал восходит опять же к индейцам майя. Столб — это олицетворение центра мира, дудочник передает пение мифических птиц, а те другие танцоры — сами птицы, которые символизируют четыре стихии: огонь, воздух, воду и землю. Они парят вокруг центра мироздания и иллюстрируют собой цикличность нашей жизни. С наступлением темноты Пятая преображалась: музыка становилась громче, огни — ярче, а толпа — безрассуднее. В такт маршу человеческого потока мы вышагивали по брусчатке, освещенной неоновыми вывесками брендовых магазинов, изысканных ресторанов, сувенирных лавок и потонувших в море пива баров. В витринах магазинов вроде «Cartier» угадывались строгие фигуры охранников с автоматами, а за стойкой бара «Fat tuesday» ребята лишались стеснения с каждым следующим бокалом. Нам навстречу с объятиями бежали куклы Битлджуса и Маски из клуба «CocoBongo». В первый раз это показалось забавным, во второй — обычным, на пятый раз уже стало надоедать, а потом мы и вовсе старались обходить их стороной. Такой ритм быстро надоедает, поэтому приятно и немного странно было зайти в небольшую церковь в самом начале Пятой. Она была островком духовности в центре этого безумия, и здесь, сквозь басы вечеринок по соседству, особенно отчетливо слышался шепот молящихся, голос падре, шелест листвы и шум прибоя. Мы шли на пляж. Расстелившись на пледе, лежали и угадывали созвездия. Под аккомпанемент морским волнам уличные музыканты играли бессмертную «Бэсаме мучо», что мурашки покрывали все загорелое тело. Посреди ночи мы любили пойти на пирс рядом с нашим домом. Кроме нас здесь были только чилийское вино, сыр дор-блю, стаканчик нарезанных фруктов, лунная дорожка, мелодия моря и высказанные вслух мечты. Всю эту идиллию разрушал лишь изредка приезжавший полицейский «Chevrolet Silverado», который защищал нашу романтику от местных бандитос. Через несколько дней в Мексике я уже чувствовала себя здешней Хуанитой — я думаю, меня бы звали именно так. Местные мальчишки с любопытством смотрели на мой обгоревший нос и нестройным хором протягивали дружелюбное «Холааа! С особым чувством и удовольствием как можно чаще я произносила «грасиас» всем: продавщице уличной пиццы, чистильщику бассейна, кассирше на автовокзале, водителю колективо. А еще, долго гуляя по городским улочкам, с упоением читала вывески на этом красивом языке: «ля ахэнсия ди вияхес», «супермаркадо», «аэропуэрто». Вы только вслушайтесь: «марикон де ми эрда». Как будто единороги на двойной радуге спели о любви. Словно на твой зов сбежались птички, как вокруг диснеевской принцессы. Похоже на заливистый смех ангела и звук летящей стрелы Купидона одновременно, если не знать, что кого-то просто назвали «сраным пидарасом».

Купить марихуану Порту

Купить закладку экстази (МДМА) Пула

Марихуана Остров Косумель

Buy Ecstasy (MDMA) Varna

Кокс Кап-Кана

Buy marijuana Kotor