Марафон

Китаянка развернулась, неторопливо вложила меч в черные ножны и требовательно протянула руку:

— Оружие.

Усмехнулся, перехватил дробовик за цевье и передал китаянке. Хотел без стволов? Так пожалуйста! Попробуй помахать тем, чего нет физически!

Ладно. Справлюсь, иначе грошь мне цена. Да и “подготовке”, о которой заикался старик, и от которой в моих глазах видно только пустоту. Последнее, кстати, проверял в зеркале, и результат - нууу… может быть?

— Заходи, — мечница отошла с пути, в сторону своих.

— Будь хорошей девочкой и не потеряй мой ствол.

Оп, а у нее глаз дернулся!

Не дожидаясь ответа, если тот вообще планировался, я прошел в комнату лейтенанта. Внутри - четверо, поровну с обеих сторон. Из условно наших — кого мы, вообще-то, собирались скинуть — громила-лейтенант Влад и так и оставшийся мне неизвестным по имени клоун, докопавшийся до меня в первые же минуты. Сейчас, впрочем, он сидел на стуле в углу, как наказанный школьник.

А от узкоглазых прямо-таки несло проблемами. Неопределенных средних лет мужик в ну очень аккуратном темно-синем костюме с галстуком, со стрижкой в короткий ежик и чистой, насколько видно, кожей. Голову ко входу он повернул с ленцой, будто главный в этой комнате - и по хмурому лицу лейтенанта, видимо, почти так и было.

Китаец напоминал мне сожженного одаренного.

За ним, примостившись на табуретку, сидела примерно того же возраста женщина, строгого вида, в очках, у которых оправа была лишь снизу линз, а ее одежда прямо-таки кричала о роде занятий: черная узкая юбка до колен, черные же колготки, туфли, белоснежно-белая блузка. Доверенная секретарша. Дополняли образ планшет с бумагами в правой и ручка в левой.

Как жаль, что иероглифы оставались китайской грамотой.

— Ага, — сказал лейтенант. — Приперся. 

— Могу и уйти, — я пожал плечами.

— Не выебывайся. Скажи-ка мне лучше, тебе говорит о чем-нибудь калибр девять на девятнадцать?

А. Это было ожидаемо, хоть они и задержались. 

— Огнестрел, — пожал я плечами. — Если меряем в миллиметрах, то пистолетный.

— Экспертиза сказала то же самое, — кивнул лейтенант. — Во всех десяти трупах одинаковые пули, выпущенные из одного и того же ствола.

— Ну и что?

— Да так. Всего-то, в тот же день был еще один с огнестрельным ранением. Тот же калибр, тот же ствол. Встречал пару курьеров на мотоцикле. И я кое-кого посылал в тот день, — он навалился на стол. — Да признавайся, блять, уже! Хуле тут крутиться пытаешься, если и так все ясно!?

— Хватит, — спокойно сказал китаец. — Мы получили описание от рабочих. Были некоторые разногласия, но все четыре описания сходились на ваших глазах и взгляде.

Разумеется, он всмотрелся, а я, чувствуя закипающую злость, уставился в ответ. Спустя пяток секунд довольно-таки неловкого молчания он моргнул, отвел взгляд и добавил:

— Склонен с ними согласиться.

— Вы, блять, издеваетесь? — не выдержал я. — Че вас всех на эти глаза прорвало-то, а? Все, бля, как один, начали об этом говорить!

— Возможно, потому что есть о чем? — усмехнулся китаец. Я только сейчас заметил полное отсутствие акцента. — Вы убили десять сорок девятых, хладнокровно, предполагаю, добив каждого выстрелом в голову. Несколько ранее - сожгли заживо одаренного красного шеста. Это… внушительно, с учетом того, что провернули все это меньше, чем за неделю.

Я вздохнул, потер руки о штаны. Так зачесалось взять и пристрелить…

— Почему я тогда еще не избит до уровня куска мяса?

— Хороший вопрос! — китаец широко улыбнулся, обнажив белые, ровные зубы. — Девять на девятнадцать это европейский патрон, мягко говоря не распространенный на территории Империи, как и оружие под него.

— Поставщика хотите? — он кивнул. — Не могу.

— В таком случае, мы получим информацию силой. А затем вы послужите тренировочным манекеном. 

Китаец демонстративно сложил ладони, будто собираясь крикнуть своих людей из-за двери. Да он бы так и сделал. Но у меня был козырь, пусть и сомнительный.

— А некая одаренная госпожа Лю Бай высоко оценила мою работу и просила позвонить, — сказал я и медленно вытянул из кармана карточку с ее номером. — А вот и визитка.

Приятно было видеть, как лицо узкоглазого растянулось в неподдельном изумлении. Жаль, что он почти моментально справился с собой. Осторожно взяв карточку, он посмотрел на выбитый серебристым на цвете слоновьей кости номер.

— Один звонок, пожалуйста, — сказал он. Секретарша немедленно выудила из своей сумочки, стоявшей на полу, громоздкий телефон и передала его начальству, а то, не глядя, набрало совсем другой номер.

А лейтенант устало откинулся на спинку стула и прикрыл глаза. Кроткий он сегодня. Клоун вовсе не отсвечивал, настолько, что сливался с фоном.

Телефонный разговор шел на китайском. В принципе, и хрен с ним, легкая учтивость в голосе вполне чувствовалась. Я, тем временем, думал.

Хотел же торговать оружием? Хотел. Значит, нужно как-то представиться посредником между несуществующим настоящим продавцом и жаждущим орудий насилия покупателями. С уникальным, между прочим, ассортиментом европейского вооружения. Подозреваю, всякие органы этим заинтересуются, но… по ходу дела разберусь.