Марафон

Поиски заняли время. Неловкое это было чувство, когда я не знал, чем заняться, а она то возилась с записной книжкой, то обзванивала кого-то по упертому на время телефону. Ясное дело, от меня толку в поисках было ноль. Но все же, хотелось действовать. Сперва позанимавшись физухой, я стал просто шляться по общежитию и болтать со всеми по мелочи. То сигаретой поделюсь, то помогу разнять вцепившихся по синьке дебилов, то сторонним взглядом помогу местному электронщику вставить плату в компьютер правильно, а не вверх ногами. У последнего задержался - был доступ в городскую локальную сеть.

Информационная жила. Несколько досок на общие темы, несколько плюс-минус специализированных, и на всех нашлось, что почитать. Утренний расстрел китаез? Две сотни страниц предположений, срачей и глубокомысленных предсказаний. В общем-то, все сходились во мнении, что и китайцы, и арбитры это просто так не оставят. Будут искать. Даже здесь, в обсуждении, узкоглазые уже предложили вознаграждение тому, кто найдет стрелявших и предоставит доказательства. Поймал себя на том, что лыбился вовсю - не найдут.

В ходе обсуждения кто-то любезно вывалил несколько страниц с описанием действующих в городе группировок, их последних телодвижений и уверенным предсказанием - начнется война. Такое в городе уже было, лет десять назад. С тех пор, после резкой реакции арбитров, местной полиции, огнестрелом старались пользоваться по минимуму.

Раскладка по силам выходила следующая. Крупнее всех, по всем параметрам, увы, оказались именно узкоглазые. Куча бойцов, больше пары десятков одаренных, внушительная треть города под контролем, включая обе железнодорожные станции… Я невольно сглотнул, осознав угрозу. Действовать придется партизанскими методами, и очень быстро и решительно. 

Затем шел Комбинат, часть действовавшей по всей стране преступной группы. Несмотря на название, происходили они не с заводов. Много бывших военных, уверенная хватка над теневым бизнесом, возможность запросить подмогу - безликие ряды, готовые стереть врагов с лица земли, если те посмеют им помешать.

Третьим был конгломерат банд, в которую входила и наша. Разнородное, частенько под принуждением, жидкое объединение, территорией которого были улицы и переулки. Рассчитывать на помощь других не приходилось, разве что сверху продавливали приказ. Кто-то считал, что из всего этого торчат уши полиции, но доказательств не приложил.

Остальная мелочь, как ожидалось, никак себя не проявит. Или исчезнет, или вольется в ряды игроков покрупнее. 

Часа в три ночи я вспомнил, что можно не только развлекаться, а и глянуть объявления. Посмотрел, переписал, отнес. Кара уже спала, разметавшись на кровати. Посмотрев на нее с минуту, я пробрался к стене, там и уснул.

Наутро поиски продолжились, но быстро закончились. Одно из найденных мною предложений оказалось неплохим, и владелец согласился встретиться, чтобы посмотреть и предварительно договориться. Откуда деньги? Кара собиралась запустить руку в общак банды.

Когда одевались, меня посетила очевидная мысль - надо бы внешний вид поменять. Заводские вполне могли рассказать, как мы выглядим, да и мотоцикл описать. Учитывая, что я прострелил одному руку… Два и два сложат быстро, уверен.

— Ну великолепно, блять, — ответила на это Кара. — Попробую нарыть чего-нибудь. А дар твой может что-нибудь выдать?

Я проверил. В основном одни комплекты, но, поигравшись с фильтрами, нашел-таки отдельные части одежды, притом гражданской. Цена оказалась приемлемой, дополнительные настройки, вроде покрова и материала, избыточными. С каждым использованием дар нравился все больше и больше - и это наводило на неприятные мысли. А что там у других?

Облик надо было менять радикально, чтобы не заподозрили, так что темное шло лесом. Синяя футболка, джинсы, болотного цвета ветровка. Только ботинки остались теми же. Пока девушка увлеченно рылась в шкафу, я успел купить и переодеться.

— Живот прикрыть не забудь, за километр опознать можно.

— Прямо не догадалась! — ответила она, сочась сарказмом, повернулась и застыла.

Челюсть у нее упала, может, не до пола, но близко. Кара подошла, неверяще взглянула на старую одежду, пощупала меня.

— Ладно, это было… неожиданно. Думала, тебе какую-нибудь херню еще нужно, типа круг магический нарисовать, или типа того. А мне что-нибудь есть?

— Не хочу возиться с размерами, — честно ответил я. Ага, под меня-то сразу нужное выставилось. — И по виду подбирать - проще повеситься.

— Ленивый говнюк, — вздохнула она.

И надела, в итоге, черные шортики, белую, просвечивающую футболку и в хлам заношенные кроссовки. Осталось со времен учебы. Дальше тему она развивать не стала, быстро перегрузила вещи из карманов, и мы пошли к продавцу. Встреченные по пути члены банды выглядели слегка удивленно. Лейтенанта не видели, как и клоуна, и на том спасибо.

Мотоцикл остался спрятан в подъезде общежития. Пешком недалеко, всего-то километра четыре, тепло, солнце светит вовсю, лето - нормально. Выглядели мы как парочка на прогулке.

Город проснулся, был выходной, и народу на улицах хватало. Иногда через толпу приходилось продираться, как ледокол ведя за руку Кару. Мимо панельных многоэтажек, по размягчившемуся асфальту, углубляясь в более старую часть города, где дороги становятся уже, а растительность щедро добавляет зелени.

Мы свернули во дворы. Прошли еще немного и, по названному адресу, увидели вполне неплохую постройку. Кирпичная трехэтажка с парой входов, редкими окнами и широким спуском в подвал. Стояла она слегка на отшибе и, судя по едва различимым надписям и обрывкам вывесок, здесь когда-то располагались магазин, мастерская и ночлежка. Ухоженностью, конечно, и не пахло.

— Здесь живет, но съедет, — сказала Кара. Засунув большие пальцы в карманы шорт, она разглядывала здание. — Мое мнение не изменилось - оно тебе не нужно. Лучше тебе быть рядом со мной.

— Пошли, — ответил я. — Ты уже согласилась.

Она фыркнула и двинулась следом за мной. Я поднялся на крыльцо, позвонил в полуразбитый звонок. Потом повторил. Через пару минут, за которые я успел закурить, дверь все-таки открылась. Из нее вышел сухой, низкий старичок с грустным лицом. Одежда соответствовала виду - брюки и бледная клетчатая рубашка.

— Добрый день. Мы звонили насчет объявления.

Оглядев нас, задержавшись взглядом на Каре, он вздохнул и кивком пригласил нас войти. Первое впечатление - темно и пыльно. По коридору мы втроем добрались до лестницы, поднялись на второй этаж и прошли в одну из комнат бывшей ночлежки. Тут, видимо, он и жил, в прямоугольнике два на четыре метра.

Разговор пошел как-то вяло. Он вроде и пытался рассказывать, но постоянно вздыхал, отвлекался или замолкал, все время, притом, поглядывая на Кару. Будто беспокоило что-то.

В итоге, минут через десять, мне это надоело.

— Дед, со всем уважением, — сказал я. — Но ты, похоже, о чем-то другом думаешь. На подругу мою заглядываешься. К делу-то перейдем?

Он моргнул, уставился на меня раскрасневшимися глазами. 

— Внучка моя одевалась так же, — выдавил старик. — Училась, с друзьями гуляла. А три месяца назад ее, ну в точно такой же одежке, снасильничали. По кругу. И ничего им с того не стало, как ходят, так и ходили. Папки-то у них богатые, и люди не последние. Повесилась позавчера.

Он разом смяк, свесил голову. Я взглянул на Кару - та равнодушно жевала купленную по пути жвачку и, в ответ на мой взгляд, лишь пожала плечами. М-да, неловко получилось.

С другой же стороны… Я едва сдержал полезшую вдруг улыбку. Хотел чем-то заняться? Вот тебе и дело, по всем статьям стоящее. Главное все разузнать и не действовать слишком уж безрассудно.

— Скажи-ка, дед. Если они вдруг сдохнут, один за другим - ты сильно будешь рад?

Он вскинул голову, руки затряслись как припадочные.

— С-сильно! Буду рад и, — он резко выпрямился, смахнул с лица слезу. — И очень благодарен.