МИР ЗА ЗАБОРОМ
Выставка про ПНИ11 ответов, которые изменят ваши представления о психоневрологических интернатах
10 октября во всем мире отмечается День психического здоровья. Это повод поговорить не только о клинических диагнозах, но и о тех, кого общество часто предпочитает не замечать, — о людях, живущих в психоневрологических интернатах (ПНИ). Стигмы, страхи и откровенные мифы окружают эти учреждения, создавая стену непонимания между их обитателями и внешним миром.
Социальные партнеры Выставки про ПНИ — масштабного проекта о людях, норме и психическом здоровье — объединились, чтобы дать прямые и честные ответы на самые неловкие вопросы о психоневрологических интернатах. Вместе с юристами, директорами благотворительных фондов и лидерами социальных проектов мы поговорили о том, как преодолеть стену непонимания и предрассудков, окружающих тему ПНИ. И приглашаем продолжить этот разговор в Музее Москвы, где 6 декабря откроется Выставка про ПНИ.
Мы в соцсетях: ВКонтакте, Telegram
ПНИ — это «психушка»? Кто там живет?
Отвечает Нюта Федермессер, лидер проекта «Регион заботы»:
«Нет, ПНИ — это не «психушка», это часть системы социальной защиты. Там живут самые беззащитные: одинокие старики с деменцией, взрослые с синдромом Дауна или аутизмом, ветераны и ветераны войн с ПТСР и люди, не справившиеся с ударами жизни. Они не опасны. Они — самые уязвимые».
Могут ли человека отправить в ПНИ против его воли?
Отвечает Артур Исаев, юрист «Службы защиты прав»:
«На сегодняшний день против своей воли попасть в интернат могут только недееспособные люди, которые из-за состояния здоровья не могут выразить согласие или несогласие. В таких случаях решение принимают органы опеки на основании заключения врачебной комиссии. Для дееспособных людей закон строго требует добровольного согласия. До 2015 года принудительное помещение существовало, но действующий закон «Об основах социального обслуживания» закрепил принцип добровольности. К сожалению, на практике люди часто «соглашаются» под давлением обстоятельств — из-за отсутствия ухода, поддержки или просто крыши над головой».
Зачем человеку в ПНИ творчество?
Отвечает Екатерина Таранченко, исполнительный директор БО «Перспективы»:
«Жизнь в ПНИ подчинена жесткому режиму, где много пустоты и бесцельного времени. Творчество в таких условиях — это не роскошь, а спасение. Это способ выразить себя, когда словами это сделать невозможно. В наших мастерских — театральных, художественных, керамических — люди не просто «чем-то занимаются». Они общаются, переживают психологическую разгрузку, раскрывают способности. Когда у человека появляется осмысленная деятельность, его жизнь наполняется событиями, эмоциями и смыслом. Это то, что делает его существование человеческим».
Правда, что в ПНИ носят чужое нижнее бельё?
Отвечает Наталья Теплинская, руководитель благотворительных программ фонда «Второе дыхание»:
«Нет, это не совсем правда. Одежда у людей своя, но возможность выбрать ее практически отсутствует. Вещи закупаются централизованно, большими партиями по нормативам: например, пять-шесть пар трусов на человека в год. Закупается полный размерный ряд, но без учета фигуры и предпочтений. В результате вещь может не подойти, и человек будет вынужден носить что-то неудобное, не свое. Формально обеспечены все, но индивидуальный подход отсутствует. А возможность выбрать одежду по вкусу — это один из базовых способов дать человеку почувствовать свое достоинство и контроль над жизнью».
Все жители ПНИ — «овощи»? Это пожизненный приговор?
Отвечает Светлана Мешалкина, юрист-аналитик «Службы защиты прав»:
«Это очень вредный и распространенный миф, существующий из-за закрытости системы. В интернатах живут дееспособные и недееспособные люди. Многие хотят и могут работать, заниматься творчеством, спортом, строить отношения. По статистике, только 2% проживающих официально трудоустроены, но желающих гораздо больше. Наша служба, например, помогла трудоустроить 279 человек в нижегородских интернатах. Для кого-то интернат действительно становится постоянным домом, но это не приговор. Все больше развиваются альтернативы, такие как сопровождаемое проживание, где люди живут в обычных квартирах с поддержкой специалистов».
Существуют ли альтернативы ПНИ? Можно ли оттуда уехать?
Отвечает Екатерина Таранченко, исполнительный директор БО «Перспективы»:
«Главная альтернатива — это проекты сопровождаемого проживания. Люди с инвалидностью живут малыми группами в квартирах, где им помогают социальные работники и волонтеры. Они учатся тому, что для многих привычно: ходить в магазин, готовить, принимать гости, принимать решения. У «Перспектив» четыре таких дома, где живут 27 человек. Еще одна история — самостоятельное проживание с поддержкой. Наш подопечный Александр Медведев семь лет боролся за свою свободу и с помощью юристов добился квартиры. Сейчас он сам хозяин своей жизни, работает и занимается спортом. Эти примеры доказывают, что выход есть».
Жителям ПНИ безразлично, как они выглядят?
Отвечает Наталья Теплинская, руководитель благотворительных программ фонда «Второе дыхание»:
«Большинству — не безразлично. Они такие же люди, как и мы, со своими вкусами и предпочтениями. Возможность одеться так, как хочется, — это один из немногих способов разнообразить серые будни и проявить свою личность. Социальный работник одного интерната рассказывала, как жительница не отдавала в стирку новую футболку, вцепившись в нее и повторяя: «Это моя вещь, я выбрала ее сама!». Для нас это мелочь, для них — акт самоопределения. Мы привозили девушке Вике красное платье, о котором она мечтала, и, хотя оно не подошло идеально, мы нашли решение, потому что ее желание было важнее всего».
Решётки на окнах в ПНИ — это как в тюрьме?
Александра Есина, старший юрист «Службы защиты прав»:
«Решетки на окнах ПНИ не предусмотрены ни одним нормативным актом. Это устаревшая практика, введенная много лет назад по инициативе руководителей учреждений под предлогом безопасности. На деле они символизируют изоляцию и лишают людей права на условия, приближенные к домашним. Комнаты часто похожи на больничные палаты, без уюта и личных вещей. Сейчас ситуация медленно меняется. В Нижегородской области, например, решетки активно спиливают в рамках программы преобразования интернатов. Важно менять не только решетки, но и саму философию содержания, чтобы учреждение стало домом, а не просто учреждением для “получателей социальных услуг” (ПСУ)».
Разве творчество для жителей ПНИ интересно?
Отвечает Евгения Соколовская, директор по связям с общественностью БО «Перспективы»:
«При грамотной поддержке из-под рук этих людей выходят настоящие произведения искусства. За 25 лет работы нашей арт-студии в Петергофе мы собрали крупнейший фонд работ «особых» художников. Их картины хранятся в частных и музейных коллекциях по всему миру, включая Эрмитаж и Русский музей. Они участвуют в российских и международных проектах, их работы украшали автомобили «Яндекс.Такси» и панели роботов-пылесосов. Художники получают гонорары и отчисления от продаж. Мы говорим о них как о творцах, а не как о объектах благотворительности. Творчество для них — мост из серого мира интерната в яркий мир искусства и признания».
В ПНИ есть волонтеры? Что они там делают?
Отвечает Марина Быкова, директор БФ «Жизненный путь»:
«Волонтеры в ПНИ — это не помощники по хозяйству, а проводники в большой мир, «агенты нормальности». Их главная задача — принести в интернат живое человеческое общение и равные, дружеские отношения. Они приходят, чтобы просто побыть рядом: поболтать, поиграть в настольные игры, попить чай, обсудить новости. Это отношения без иерархии, где каждый ценен. В большом казенном учреждении индивидуальное внимание — это роскошь. Волонтер дает проживающему то, чего не купишь, — чувство, что тебя видят, слышат и с тобой дружат. Это делает жизнь в ПНИ человечнее».
Зачем мне думать о незнакомых людях в ПНИ?
Отвечает Нюта Федермессер, лидер проекта «Регион заботы»:
«Это самый главный вопрос. Во-первых, ваши налоги идут на содержание этой системы. Сотни тысяч рублей в год на человека. Разве вы не хотите, чтобы ваши деньги работали на что-то человечное? Во-вторых, в ПНИ может оказаться кто угодно. Ветеран с невидимыми ранами души, ваш сосед, оставшийся один после трагедии, ваши родители с деменцией. Это не «чужая» проблема, она может коснуться каждого. А научиться мы можем самому главному — искренности. Эти люди, словно инопланетяне, не отягощены условностями и лицемерием нашей жизни. Они излучают тот свет непосредственности и чистой любви, который мы в суете растеряли. Думать о них — значит заново учиться быть человечными».
Говорить о ПНИ сложно и неудобно. Но именно молчание и стигматизация позволяют существовать системе, которая зачастую лишает людей самого главного — достоинства, выбора и надежды. Ответы экспертов убедительно показывают: проблема интернатов — это не узкоспециальная тема, а отражение того, каким мы хотим видеть наше общество — закрытым и равнодушным или открытым и способным к диалогу. Возможно, первый шаг к изменениям — это преодолеть неловкость, просто задать вопрос и услышать честный ответ.
Партнеры акции: социальный проект «Народного фронта» – «Регион заботы», благотворительная организация «Перспективы», АНО «Служба защиты прав», благотворительные фонды «Второе дыхание» и «Жизненный путь». Проект «Выставка про ПНИ» реализуется при поддержке Фонда президентских грантов.