Люка Дебарг: «Понять, что происходит с Христом»
@psihoziumМолодой французский пианист Люка Дебарг вышел в финал престижного музыкального конкурса имени Чайковского, завоевав не только специальный приз критиков, но и страстную любовь московской публики. Портрет ни на кого не похожего музыканта публикует газета Le Figaro.
ФОТО Пресс-служба XV Международного конкурса имени П. И. Чайковского.
«Если бы на конкурсе Чайковского присуждали приз зрительских симпатий, нет никаких сомнений в том, что он достался бы Люка Дебаргу (Lucas Debargue), французскому пианисту, которого не знают на родине, но который стал любимцем всей музыкальной Москвы. Как будто загадочная русская душа почувствовала в нем своего. Молодого человека, финалиста престижного состязания, наградили за «уникальное дарование, творческую свободу и красоту музыкальных трактовок», и лишь недостаточная зрелость помешала ему подняться на подиум.
Перепутье
Мы встречаем 24-летнего музыканта в двух шагах от Большого зала Консерватории, этого музыкального храма русской столицы, где накануне он взволновал публику своим исполнением Первого Концерта Чайковского и предопределил свою судьбу как солиста. У него тонкие юношеские усики и взгляд подростка. Люка Дебарг отказывается говорить про «карьеру», но понимает, что находится на перепутье. Ему предстоит сменить жизнь музыканта-любителя на судьбу профессионального пианиста, подчиненную правилам, которые не учитывают ни настроение, ни полет фантазии.
«В отличие от большинства моих соперников, у меня нет эго, я просто ощущаю потребность дарить музыку в наиболее подходящем для нее состоянии воодушевления», – поясняет молодой человек, которому пока еще сложно приспособиться к обычаям, принятым на сцене. После лихорадочного исполнения последней части концерта публика шумно требовала его на поклон, а немного неловкий худощавый юноша, казалось, позабыл, что нужно поблагодарить своих поклонников, и предпочел убежать. «Мне хотелось вылить себе на голову ведро воды», – оправдывается Люка. Слушая, как он вспоминает свой хаотичный путь, который начался в маленьком пикардийском селе и по всем признакам не должен был привести его к музыке, мы охотно прощаем ему все прегрешения против правил хорошего тона.
Своим знакомством с музыкой он обязан дискам с записями Моцарта, которые оставлял повсюду валяться его отец, кинезитерапевт, и своей матери, медсестре, а также урокам игры на блокфлейте в начальной школе городка Виллер-сюр-Куден с населением 1300 жителей. Он начинает заниматься фортепиано в 11 лет на инструменте с жесткими клавишами; «в тот момент родители как раз разводились», – замечает он вскользь. Довольно быстро он почувствовал, что в нем «есть что-то особенное». Как только у него появляются карманные деньги, он просит мать отвезти его в Париж, в магазин Arioso. Там он долго стоит перед партитурами. «Уже тогда я слышал музыку внутри. Мне было достаточно поставить пальцы на клавиатуру, чтобы войти в состояние транса». Его преподавательница из музыкальной школы в Компьене тоже ощущает первые лучи этого сияния. Она поддерживает своего ученика, но не хочет торопить его. И разговаривает с ним гораздо больше, чем принуждает к занятиям. Но для Люка и это уже слишком. В 15 лет подросток бросает инструмент, а спустя два года уезжает в Париж и приступает к учебе на факультете литературы и искусства Университета Париж-7. Так начинается его путь покаяния.
Сверхзвуковая виртуозность
Уйдя из отчего дома, чтобы иметь возможность «встречаться с друзьями», он оказывается один. Его девушка его бросает. «Я немного играл джаз, когда была возможность, но большую часть времени слушал музыку, довольно депрессивную», – улыбается он. Из оцепенения его вывела инициатива компьенской мэрии. Откликнувшись в июне 2010 года на призыв городских властей, он выступает на Празднике музыки и играет токкату Сен-Санса, прелюдию Шопена, Мефисто-вальс Листа. После этого счастливого озарения в его жизни появится женщина, которую он называет «Матерью Терезой». Рена Шерешевская – русская, она преподает фортепиано в музыкальном училище парижского пригорода Рюэй-Мальмезон и умеет, благо этому традиционно учат в России, распознавать таланты.
«Я вдруг увидела, что появился мальчик, обладающий сверхзвуковой виртуозностью, который играет с множеством дыр и без партитур, у которого с пальцами плохо, зато со слухом прекрасно. Я сразу поняла, что Бог мне послал золотой самородок». И на этот раз она не столько исправляет ему постановку руки – которая приводит в бешенство пуристов, – сколько говорит с ним о литературе и искусстве, следуя за его склонностями. И не отходит ни на шаг от своего подопечного. «Я ему пообещала, что через 4 года привезу его на конкурс Чайковского». Молодой человек только и ждал руки, которую она ему протянула. «Я вообще склонен впадать в крайности, но теперь я не один. Я научился оберегать музыку от собственного гнева и чувства протеста. В течение четырех лет каждое утро у меня под рукой был священный музыкальный текст. Мне оставалось только подготовить и произнести проповедь на конкурсе».
Параллельно он развивает свой музыкальный вкус и тянется к русским композиторам, особенно к Прокофьеву: «Малейшая нота в его произведениях приводит меня в экстаз; соприкасаясь с ним, я как будто смотрю на любимое лицо». Что касается Чайковского, то «Люка наконец раскрыл романтизм композитора, покончив со спортивным стилем его исполнения», радуется Рена Шерешевская. А русские критики хвалят его Равеля, сравнивая его игру с игрой выдающегося французского пианиста Самсона Франсуа (Samson François). Остается еще Бах, но для него Дебарг не чувствует себя пока достаточно зрелым. «Сначала нужно понять, что происходит с Христом, однако пока что у меня не было возможности поговорить о жизни Иисуса». Но путь аскезы Люка Дебарга, видимо, уже начался.»
Источник: сайт газеты le Figaro, перевод Ксении Тимоновой.
Понравилось? Ещё больше статей на нашем телеграм канале