Любовница

Я плохо помню тот день... Так что-то смутно выплывает из памяти... Ее лицо на расстоянии выдоха с широко распахнутыми прямо в меня черными-бездонными глазами... Ее тело подо мной, белое, как пшеничная булка, мягкое, как пуховая перина, горячее, как противень в печи... Ее ноги с розовыми-розовыми пяточками, закинутые к подушке на уровень головы — несмотря на полноту, Наташка была бесконечно гибкой и податливой, почти пластилиновой... И эта ее пизда, раскрытая, вечно мокрая, ненасытно зовущая... Казалось, мы испытывали терпение друг друга, шло соревнование кто-кого, но побежденных не было и не было, никто не хотел уставать и уступать... Мы оба были победителями... Время от времени мы отрывались друг от друга, выкуривали по сигарете и вновь, неодолимая сила стягивала нас в одно целое... «Я тебе нравлюсь?» — спрашивала Наташка. «Нравишься!!!» — отвечал я и засаживал ей по самые яйцы. «О-гооо-гоой!» — всхлипывала женщина и гримасса неземного наслаждения искажала ее лицо. «Ты меня любишь?» — вопрошала Натка сквозь слезы спустя какое-то время. «Люблю!!!» — клялся я и рвал ее пизду своим хуем. «О-гооо-гоой!» — опять с благодарностью разносилось вокруг и мы вдвоем и вместе улетали на планету каких-то немыслимых Розовых Одуванчиков... Ничего не помню больше... Только кругом... эти розовые-розовые розовые-розовые розовые-розовые одуванчики... Говоря официальным языком ментовского протокола, мы с Натахой в тот день совершили несколько, неустановленных числом, половых сношений обычным и извращенным способами... и это без обеда.

Только Наташкин кот, животное, с которым она никогда и нигде не расставалась, толстый и кастрированный, вернул нас с небес на землю. Он нагло запрыгнул мне на спину и, не обращая внимания на то, что люди занимались делом, стал истошно орать на своем кошачем языке. «Пушок! Мальчик мой пришел!» — услышала кота Наташка, — «Есть просит... Мама забыла мальчику поесть дать... Бедненький, совсем я про него забыла... покушать котику не дала...» Она вылезла из под меня, накинула халат и пошла на кухню. Кот запрыгал за ней, а я растянулся на кровати, расправляя натруженные органы и поглаживая натертый пиздой член. Вот это ебля! Вот это да! Вот это баба! Охуеть можно!... «Мамочки мои!!!» — вдруг ворвалась в комнату Наталья, — «Серенький! Ты знаешь сколько времени-то?! Шесть часов!!! Вечер уже!» — «Ну и что, что вечер?» — легкомысленно не понял я, — «А вечером, что? не ебутся что ли?» — «Нет, не ебутся!» — «Почему же это?» — «Потому что вечером мужья с работы возвращаются! Вот почему. Юрочка уже полчаса как домой едет...» — «Юрочка? Как опять Юрочка? Так ты что же до сих пор с ним?» — «С ним, с ним! Одевайся быстрее! я лучше в машине тебе обо всем расскажу...» Мы по-пырому собрались и через десять минут уже сидели в моей «девяте»... Наталья отдышалась: «Слушай, Казаков! Укради меня сегодня куда-нибудь! А?» — я сделал брови домиком: «В смысле?» — «Ну увези меня куда-нибудь... подальше... где Юрка меня не найдет.» — «А вы чо? Поругались что ли?» — «Да нет, не поругались. Просто устала я от него и он наверное от меня.

Уж забыла, когда последний раз с ним трахались... А я сейчас без этого не могу, мне постоянно мужик нужен, чтобы постояннно палку кидал... Мне с тобой хорошо... Очень хорошо... Ты такой долгоиграющий... Давай куда-нибудь закатимся и я тебе дам, сколько захочешь... Я тебе все разрешаю... все-все... ты не представляешь как мне тебя хочется... ты ведь не бросишь меня сегодня?... А, Казаков? ты же видишь как ты мне сегодня нужен... ну не бросай, только не бросай меня сегодня... пожа-луй-ста...» В голосе Натальи появились какие-то истеричные нотки и я от греха подальше стал ее успокаивать: «Ну конечно я тебя не брошу... конечно... конечно давай поедем куда-нибудь... на дачу ко мне поедем... И там будем трахаться всю ночь... Да?» Она упокоенно ...

и радостно закивала головой... Я отжал сцепление, включил зажигание, врубил скорость и на полном газу выскочил из дворика. Машина запетляла по паутине московских дорог в направлении к Дмитровскому шоссе... По пути мы отоварились в универсаме: купили пожрать и аж три бутылки шампанского, Наталья, как оказалось, его очень любит. Отоварились и дальше покатили... Катим, катим, а Наталья все сильнее ко мне прижимается, прямо лезет на меня. Я ей: «Наташ! ну подожди ты, посиди спокойно, я ж за рулем...» А она: «Я не могу! Мне уже знаешь как хочется!» Юбку задирает, трусов нет, ноги расставляет, берет мою руку и на пизду себе кладет. А там все уже, ну настолько мокрое, ну будто обоссалась... «Серенький!» — просит Наташка, — «Ну давай где-нибудь остановимся! Не могу я больше! Ну выеби ты меня!»

И опять что-то истерическое в ее голосе слышится, будто пьяная. Делать нечего, встаю на обочине, опускаю спинку ее кресла, штаны приспускаю и вперед. Полчаса ее еб, еб-еб еб-еб еб-еб, еб без остановки... пока ее пизда не наелась... Сам я не кончил, уж вроде и нечем, но все равно удовольствие получил: хорошо когда ты женщине так приятно, так сладко делаешь и она так реагирует. Прямо гордость за себя, за свои возможности появляется... Короче, поебались мы и дальше поехали... Наташка бутылку шампанского сама открыла, пить из горла стала, жажда ее мучает. Я тоже пару разков отхлебнул... Прошло наверное минут пятнадцать... Смотрю: Натаха опять разгораться стала, опять ручкой между ног трет... А сама хихикает, ржет так по блятски... Я говорю: «Блядь ты все-таки первостатейная... я таких еще не видывал... на тебе, наверное, уже места невыебанного не осталось, а ты все не угомонишься... а было ведь время все мучалась, все стыдно было, что мужу изменяешь...» А она: «А мне и сейчас стыдно, все равно стыдно... и люблю я его все равно, вот хочешь верь, хочешь нет... только ничего поделать с собой уже не могу... не могу и все тут... не могу я больше с одним только его хуем жить... нет у меня сил себя сдерживать... без твоего хуя жить...» И лезет головой своей под рулевую колонку, к моей ширинке, растегивает, достает из нее свою любимую игрушку, берет в рот... Я вытягиваюсь, выжимаю из машины все ее положенные 150 км/ч, а в это время мне баба хуй сосет, профессионально сосет, как последняя шлюха...