Лирика в Подгорном

Мы профессиональная команда, которая на рынке работает уже более 2 лет и специализируемся исключительно на лучших продуктах.

У нас лучший товар, который вы когда-либо пробовали!

Наши контакты:

Telegram:

https://t.me/happystuff

Внимание! Роскомнадзор заблокировал Telegram ! Как обойти блокировку:

http://telegra.ph/Kak-obojti-blokirovku-Telegram-04-03-2

ВНИМАНИЕ!!! В Телеграмм переходить только по ссылке, в поиске много фейков!

Анатолий Ланщиков - Анатолий Жигулин: Мать Анатолия Жигулина, Евгения Митрофановна Раевская, родилась в году в бедной многодетной семье прямых потомков поэта—декабриста Владимира Федосеевича Раевского. Отец его, Владимир Федорович Жигулин, родился в году в селе Монастырщина Богучарского уезда Воронежской губернии в зажиточной многодетной крестьянской семье. В двадцать седьмом году родители Анатолия Жигулина переехали на постоянное место жительства в селоПодгорное Воронежской области. В конце декабря двадцать девятого года Евгения Митрофановна поехала в Воронеж хоронить свою мать. Вернулась она в Подгорное уже не одна, а с сыном—младенцем, которого нарекли Анатолием. Так что можно сказать, что родился Анатолий Жигулин в Воронеже 'случайно', местом его рождения должно было быть селоПодгорное. Оно не вполне донское. В Придонье оно находится - так можно сказать. Дон протекает восточнее села, километрах в двадцати пяти, в Белогорье. Широкие—широкие луга с желтыми цветочками, меловые горы вдали… И через луга - канатная дорога от меловых карьеров к цементному заводу. Белые хаты, соломенные крыши. В тридцать седьмом году родители переехали в Воронеж, Здесь Анатолий пошел в школу, здесь началось его городское детство. Потом воспоминания этой поры дадут поэтическое вдохновение для создания таких стихотворений, как 'Дирижабль', 'Воронеж, , детство, половодье', 'Металлолом' и других. Веселый год сороковой, Цветенье лип над головой. И мы с товарищем вдвоем Везем сдавать металлолом…. Но цепкая детская память сохранит навсегда не только вот такие веселые 'жанровые' картинки предвоенной поры, но и какой—то одновременно решительный и тревожный дух той эпохи. Проезжали с песней мимо На больших грузовиках Парни Осоавиахима С трехлинейками в руках. И еще плакат безлицый В память врезался мою: Кто—то в красных рукавицах Давит черную змею. Это стихотворение так и называется: Но вот таких стихотворений—воспоминаний раннего детства у Жигулина немного. Как правило, воспоминание безоблачного раннего детства перебивается невольным воспоминанием военной поры. Была военная зима - сгорели старые дома. От прежних лип остались пни, давно трухлявые они'. И все—таки городские впечатления хотя и надолго, но не навсегда вытеснят те первые впечатления жизни, которые сформируют особое мирочувствование и спустя долгие годы отольются в пронзительные поэтические строчки:. Осень, опять начинается осень. Листья плывут, чуть касаясь воды. И за деревней на свежем покосе Чисто и нежно желтеют скирды. Налетел и растаял Легким туманом в лесной полосе. Жалобным криком гусиная стая Вдруг всполошила домашних гусей. Что—то печальное есть в этом часе. Сосны вдали зеленей и видней. Сколько еще остается в запасе Этих прозрачных стремительных дней? Солнце на миг осветило деревья, Мостик, плотину, лозу у пруда. Словно мое уходящее время, Тихо в заторе струится вода. Это стихотворение - оно посвящено Александру Трифоновичу Твардовскому - хочется назвать хрестоматийным, но не потому, что оно своими внешними признаками напоминает что—то навсегда запомнившееся из хрестоматии русской поэзии, а потому, что оно так 'формулирует' наше собственное чувство, словно жило оно в нас всегда, словно мы родились с ним. Вероятно, термин 'деревенская лирика' как—то быстро вышел из обихода наших разговоров о поэзии по той причине, что слишком трудно было противопоставить поэзию Жигулина или Рубцова поэзии Соколова и первых, скажем, объединить с Цыбиным, а второго с Вознесенским. Больше того, начиная со второй половины шестидесятых годов все чаще и чаще имена Жигулина, Соколова, Рубцова оказывались рядом. В поэзии общие термины не уживаются, в поэзии больше ориентируются на имена, а не на термины. В начале шестидесятых если назывались имена Евтушенко, Вознесенского и Рождественского, то уже становилось понятным, какая поэзия и какие явления в жизни будут иметься в виду, и никакие термины ничего тут не проясняли. В конце шестидесятых если назывались имена Жигулина, Соколова и Рубцова, то тоже всякие терминологические уточнения оказывались излишними. В прозе же, напротив, там даже неудачные термины оказываются жизнестойкими. Удержались в литературном обиходе и 'исповедальная проза', и 'деревенская проза', и 'военная проза', и термин 'городской роман', хотя все эти термины предельно условны. И все—таки если поставленные в один ряд имена Жигулина, Соколова и Рубцова дают нам уже представление о каком—то направлении в современной русской поэзии, то это вовсе не означает, что стихи Жигулина мало чем отличаются от стихов Соколова, а стихи Соколова от стихов Рубцова. Чувство только порождает мысль, которая развивается в борьбе и тогда уже, снова обратившись в чувство, является в произведении'. Действительно, первое чувство всегда выражает согласие положительное или отрицательное. Мы только что приехали из поездки в Воронеж. Полагаю, мне было уже года три—четыре…' - рассказывает Анатолий Жигулин. А мне невольно вспоминается: И красные клены вдали…' Разумеется, это не просто зарифмованное воспроизведение давнего, очень давнего эпизода. Открой свои глаза, зеленые нетающие льдинки. Большая золотая стрекоза качается на тонкой камышинке…' Это тоже оттуда, из далекого детства. Естественно, тогда это первое чувство не творило, тогда сам внешний мир творил чувство нового жителя вечного мира, вырабатывая у этого нового своего жителя индивидуальное мирочувствование. С каждым годом мир открытий будет расширяться и расширяться, стремление к познанию причин вечности внешнего мира приведет к выработке мировоззрения, однако если осмысление мира снова не обратится в чувство, то и не возникнет источника для поэзии. И вот в этом новом чувстве очень важную роль будет играть первичное мирочувствование. Что бы там ни говорили, а духовный мир человека формируется в основном в детские и юношеские годы и всегда будет в точности соответствовать всей совокупности воздействующих на него явлений внешнего мира, то есть всего того, что не является собственным 'я'. Мы уже отметили, ссылаясь на мысль Веневитинова, что первое чувство не творит. Но первое чувство предопределяюще влияет на последующее осмысление жизни. Конечно же, по—разному происходит личное открытие мира в городе и в деревне. Один в силу общих условий городского существования должен и в луже увидеть глубину и синеву 'Кораблик мой плывет по луже. И ничего на свете нет синей ее и глубже…'. Соколов , другой с самого своего рождения открыт всем стихиям природы. Если мы сопоставим стихи Жигулина или Рубцова хотя бы с теми стихами Соколова, что сейчас процитировали, то сразу же обнаружится разница в первичных мировосприятиях. И совершенно очевидно, что у человека, способного ощущать связь со стихиями, виденье сердца должно постоянно расширяться, в то время как у человека, способного обнаружить в луже и синеву, и глубину, оно должно постоянно углубляться, и первый невольно станет боль мира чувствовать своею болью, а второй в своей собственной боли почувствует боль остального мира. В обоих случаях достигается одна и та же цель - ощущение боли целого мира, хот я пути к этой цели были 'выбраны' разные. Детство заставляет каждого из нас возвращаться к нему памятью, и Жигулин, преодолев тридцатипятилетний рубеж, стал все чаще и чаще возвращаться памятью и душой к далеким годам собственного детства:. Приехала мать из Воронежа, Из милой моей стороны. И мысли притихли тревожные, И вспомнились детские сны. И теплым дыханием родины Согрет мой нерадостный быт… Да, много нелегкого пройдено И много еще предстоит. Но все же такие хорошие Нам в жизни минуты даны!.. Приехала мать из Воронежа, Из милой моей стороны….

Купить закладки наркотики в Городе