Ликбез для прокурора
Между пожилым дагестанским прокурором и молодой русской девушкой из Ростова-на-Дону случилась на последнем заседании занимательная беседа.
Предметом разговора эксперта-лингвиста Екатерины Дайлоф и прокурора-юриста Мурада Алиева стали мои статьи. Это была последняя попытка нашего прокурора понять, как эксперты умудрились не обнаружить в моих публикациях призывов к терроризму. Забегая вперёд скажу, что он так и не понял. Но беседа дала нам чёткий ответ на вопрос о том, за что меня судят. Предлагаю вам её "без купюр". И прошу дочитать до конца.
***
Прокурор: Буквально вот несколько вопросов возникли по вашей экспертизе… Так… начнем с интервью с Ахмеднабиевым… тут отмечено, что:
Ахмеднабиев выражает мнение о способах введения в Дагестане норм шариата в рамках российского законодательства, в частности для разрешения спорных ситуаций;
также он видит проблему в том, что мусульмане Дагестана плохо знают нормы ислама относительно семейных отношений;
также он рассуждает о развитии в дагестанском обществе духовного образования и воспитания для разрешения различных социальных проблем.
Скажите, разве мы не можем сказать, что Ахмеднабиев этими своими словами популяризирует нормы ислама и сам ислам как религию?
Эксперт: Что такое пропаганда?
Это запрещенные взгляды и идеология. При этом речевой целью должно быть убеждение. То есть в тексте должны быть изложены не просто взгляды, должны наличествовать приёмы склонения читателей к этим взглядам.
После анализа данного интервью было выявлено, что оно вообще не содержит никаких признаков пропаганды.
Да, герой интервью рассуждает об исламе и нормах ислама, но пропаганды здесь нет. К тому же надо подчеркнуть, что речь постоянно идёт о нормах ислама в рамках действующего законодательства.
Хочу также пояснить, что эксперт не исследует, "что хотел сказать автор". Эксперт исследует то, что автор сказал.
Прокурор: Ладно, далее, следующая публикация "А для нас и один день без воды испытание"... Здесь говорится о бедственном положении беженцев из Сирии. О благотворительном фонде, который создан для оказания помощи беженцам. И о том, что представители фонда прибыли в Турцию для помощи беженцам.
Вы опять же не нашли тут пропаганду. Если это не пропаганда, то что?
Эксперт: Здесь идёт информирование. Давайте я вам пример приведу. Допустим, написана статья, в которой рассказывается о беженцах с Украины. Что создан фонд, в котором собираются деньги для помощи беженцам с Украины: мы отвозим им воду, палатки… и намерены и впредь заниматься волонтерской деятельностью. Это информирование.
Чтобы была речевая цель "убеждение", необходимы соответствующие призывы.
Прокурор: Ну раз он информирует читателей, что создан фонд, собираются деньги для беженцев… Нет ли здесь чего-то другого? Для чего это сообщается читателям? Разве это не побуждение?
Эксперт: Уважаемый суд, для этого и проводится экспертиза статей. У каждого человека может возникнуть субъективное мнение.
Один человек прочитает и скажет "вот какие молодцы", второй прочитает и подумает: "мне тоже надо бы купить воды и отвезти". Так вот, эксперты не исследуют, как статья может быть кем-то воспринята. Эксперты изучают, что именно было в ней сказано. Лингвистика - это четкая наука.
Прокурор: То есть мы правильно вас поняли, что с каждым лицом должно быть субъективное восприятие то, о чем автор высказываний хотел высказаться [стилистика прокурора сохранена. - прим.]
Эксперт: Это зависит от многих факторов: уровня образования читателя, его отношения к автору и т.д. К лингвистике это не имеет никакого отношения.
Прокурор: Ясно. Последний вопрос такой… Вам было представлено 23 статьи Гаджиева. В двух статьях "Интеллектуальный джихад" и "Почему не бывает дагестанских машин" вы указываете на наличие пропаганды исламского образа жизни, как средства борьбы с духовной деградацией общества.
Еще две публикации посвящены убийствам двух духовных лиц в Дагестане. Остальные публикации освещают тему религии ислам. Причем только с положительной стороны.
Скажите пожалуйста, освещение этой тематики в прессе, в одном и том же издании, одним и тем же автором, причем он акцентирует внимание читателя только на положительной стороне всех этих исламских норм… вот в этой части мы что можем сказать? Это что будет?
Эксперт: Уважаемый суд, честно говоря, я не поняла вопрос.
Прокурор: Здесь во всех статьях идет тема ислама причем только с положительной стороны. Вот это если не пропаганда, то что это? Что мы можем сказать?
Эксперт: Статей было 23. Они были все разные. Допустим, были две статьи исторического жанра: "Монголы против Халифата" в двух частях. Были статьи, в которых разъясняются религиозные вопросы. В своей практике я сталкивалась со многими религиозными источниками. Закон у нас не запрещает вероисповедание. Человек по закону имеет право исповедовать веру и транслировать свои взгляды. Представитель любой религии считает свою религию правильной. Будь он хоть христианин, хоть буддист. Это естественно.
Статьи автора имеют разную жанровую специфику. Например, в статье "Рамадан - месяц энтузиазма" достаточно подробно изложена суть праздника по окончанию Рамадана и нормы, которые с ним связаны. Многие мусульмане не знают суть этого праздника. И автор очень доходчиво об этом рассказывает.
Если мы возьмем статью "Интеллектуальный джихад", то уже из названия мы видим её суть. Такое очень яркое журналистское название. Слово "джихад" имеет четыре значения. Джихад - это борьба, усердие. Из названия "Интеллектуальный джихад" мы уже понимаем проблематику, которая поднимается в статье. Автор говорит о законе, коррупции, уровне образования… предлагает способы решения существующих в этих сферах проблем. Автор использует ислам как форму обращения к своему читателю, как некую интеллектуальную скрепу, от которой можно отталкиваться.
Статьи были написаны в разное время. С 2008 по 2019 год. Естественно, можно видеть и эволюцию взглядов автора. Говорить обо всех статьях вместе - это непрофессионально. Я готова говорить о каждой его статье в отдельности.
Кстати, именно в статье "Интеллектуальный джихад" мы выявили пропаганду. Смотрите как построена статья… Первая часть "Человек и закон" - это как бы введение, автор рассказывает о состоянии общества. Затем вторая часть статьи "Ислам - это образ жизни" - здесь автор мотивирует молодежь установками ислама. И затем идёт третья часть "Что делать?" - классический русский вопрос, поставленный Чернышевским.
То есть и название, и композиция, и структура и актуализация социальных проблем вместе с использованными приёмами убеждений позволяют нам сделать вывод, что именно в этой статье имеются признаки пропаганды. Другой вопрос: пропаганды чего? Пропаганды действий, которые приведут к положительным результатам. К тому, чтобы Дагестан был современным, чтобы он развивался, внедрял современные научные технологии и т.д.
Прокурор: Понятно. Спасибо. То есть… получается… пропаганда есть, но вопрос какая?
Эксперт: Да, в статьях "Интеллектуальный джихад" и "Почему не бывает дагестанских машин" пропаганда есть. Вопрос какая пропаганда? Пропаганда хороших взглядов, не знаю как еще вам объяснить.
Прокурор: Касательно цели публикации этих статей… в этой части что можете сказать? Для чего они публиковались?
Эксперт: Это у автора надо спросить. Только плохая учительница в школе спрашивает у детей, что хотел сказать автор. Ко мне, как к эксперту, этот вопрос не имеет отношения. Только сам автор знает, что он хотел. Мы же изучаем, что он сказал.
***
Слушая прокурора, вспомнил слова, когда-то сказанные мне следователем Телевовым: "Абдулмумин, ну ты же понимаешь, как они читают твои статьи".
Абдулмумин из СИЗО-1 Ростова-на-Дону