«Летов всегда был на стороне обречённых». Автор подкаста о Егоре Летове про то, зачем слушать его песни сегодня
«Он увидел солнце» — название ранней песни «Гражданской Обороны», а теперь и нового подкаста о Егоре Летове, выпущенного музыкальным журналистом Александром Горбачёвым. В интервью «Сибирскому экспрессу» он рассказал, почему Летов не уехал из Омска, неизвестном куплете самой известной его песни, и о том, какой подкаст про Летова хотел бы послушать сам.
Подкаст «Он увидел солнце» — это семь эпизодов о том, как Летов стал Летовым, и как его песни воспринимаются в 2023 году. Он адресован и тем, кто почти ничего не знает о лидере «Гражданской Обороны», и знающим о нём практически всё. Даже общеизвестные факты у Александра Горбачёва обретают новые смыслы.
В подкаст включены аудиофрагменты интервью Летова разных лет, в том числе чудом сохранившиеся отрывки одного из самых ранних, который вышел в печатном виде под названием «Панки в своём кругу» в рок-самиздате.
Александр ставит фрагменты ранних записей песен Летова периода группы «Посев», а потом эти же композиции, записанные уже «Гражданской Обороной», чтобы показать, как менялось звучание и даже голос. Подряд идут фрагменты альбомов, записанных с промежутком в несколько дней на домашний студии Летова — собственно «Гражданская Оборона», Черный Лукич, Янка Дягилева, «Коммунизм». Это позволят что-то понять о продюсерской ипостаси Летова и о том, что он не одномерен.
О поэзии и музыке Летова, о его философских и политических взглядах с авторами подкаста поговорили вдова Летова Наталья Чумакова, журналист Юрий Сапрыкин, продюсер «Гражданской Обороны» в 1989–1990 годах Сергей Фирсов, последний директор группы Сергей Попков, писатель Алексей Цветков и поэт Игорь Гулин. Кроме того, звучат фрагменты интервью музыкантов, игравших с Летовым, и людей из его ближнего круга, многих из которых уже нет в живых.
Автор подкаста Александр Горбачёв в качестве музыкального журналиста сотрудничал с различными изданиями. В 2022 году Александр открыто высказался против «спецоперации». В настоящее время — один из редакторов «Холода».
«Сибэкспресс»: Вы писали про очень разных музыкантов. Например, были соавтором книги «Песни в пустоту», посвящённой не самым известным российским рок-музыкантам 90-х. Книга названа также как одна из ранних записей Летова, но всё же почему вы обратились к такой, казалось бы, всесторонне изученной фигуре, как Егор Летов, про которого написаны книги и сняты фильмы, и почему именно сейчас?
— Тут есть более технический и есть более содержательный ответы. Технический заключается в том, что ко мне пришла команда, с которой мы в прошлом году делали всем понравившийся подкаст про Петра Мамонова «Ощупывая северо-западного слона», и предложила сделать подкаст про Летова. Инициатива исходила не от меня, но я понимал этот выбор. Для меня Летов — важнейшая фигура. Можно по пальцам пересчитать людей, влияние чьих текстов, песен, музыки на меня сопоставимо с летовскими. Моя мотивация заниматься музыкальной журналистикой состояла и состоит в том, чтобы попробовать понять, почему та или иная музыка на меня воздействует и как она работает. Сделать это на примере Летова интересно. Во многие мрачные моменты моей жизни музыка Летова спасала и поддерживала. Когда Россия начала <…> [спецоперацию] в Украине, я тоже к ней прибегал, чтобы найти какие-то ресурсы жизненной энергии, чтобы не отчаиваться или чтобы находить в отчаянии ресурс для того, чтобы жить и действовать дальше.
С другой стороны, я думал, что Летов нуждается в некой ревизии. После 24 февраля и после очевидного распада постсоветского культурного пространства возникла необходимость посмотреть новым взглядом на тех или иных культурных героев, на те или иные феномены. В издании «Холод», где я работаю, выходила колонка Марии Кувшиновой, которая предлагала такой взгляд на режиссёра Балабанова. И Летов в свете его высказываний 1990-х очевидно напрашивался на такую ревизию.
Ну и последнее. Летов действительно очень известная фигура. Но ведь правда такой прямой его биографии просто не существовало. Максим Семеляк написал прекрасную книжку «Значит, ураган», но она про другое. А жизненный нарратив Летова был сам по себе страшно интересен, в нём куча удивительных поворотов. Допросы в КГБ, разъезды автостопом по стране, выступления на митингах. Очень много всего. Когда ребята предложили выпустить подкаст, я решил сделать его как биографию, в которой жизненные события увязаны с творческими достижениями и прорывами — именно потому что вот так, от начала до конца, историю Летова, как ни странно, ещё никто не рассказывал.
«Сибэкспресс»: У Летова есть строчка: «И все песни мои одинаковые, и похожи на гражданскую оборону». Кажется, довольно много незашоренных и эрудированных слушателей воспринимают её буквально. И фигура, и музыка Летова кажутся им плоскими, однообразными, неглубокими. Что бы вы им возразили?
— Я бы разделил два аспекта. Первый — сама фигура. Для многих Летов слишком радикальный человек, допускавший какие-то резкие высказывания, с которым не хочется иметь ничего общего, но сомневаюсь, что даже те, кто не любят Летова, назовут его скучным. Человек, который в середине 80-х попал в психушку из-за антисоветских высказываний и поведения, а через несколько лет выступал уже за Советский Союз, выступал на стороне людей, которые, в некотором смысле, посадили его в психушку — это как минимум интересно, ярко.
Что касается собственно музыки, я не знаю, стоит ли убеждать людей что-то слушать. Бывает, что человек просто не совпадает с какой-то музыкой. Со мной, например, совсем не резонирует Принс, вряд ли это делает его менее великим. Такое же может быть и с Летовым. При этом важно понимать, что Летов не исчерпывается «Гражданской Обороной», и как только мы добавляем в это уравнение всё остальное, им сделанное — будь то продюсирование Янки, Чёрного Лукича или огромное наследие проекта «Коммунизм» — Летов сразу становится куда более многомерным. «Гражданскую оборону» еще можно счесть однообразной, хоть я с этим и не соглашусь. Но «Коммунизм» разнообразный максимально. Даже не уверен, что в России были ещё музыканты, которые пробовали себя в настолько в разных жанрах. Там тебе и конкретная музыка, и какой-то дембельский фолк, и шумовые эксперименты индустриальные, и авангард и, по сути, эстрада. И то, что я как-то остро понял, когда записывал подкаст: он же писал все это одновременно. Сегодня — жесткую и трагическую «Оборону», завтра — потешный и концептуальный «Коммунизм». Буквально день за нем.
Но в любом случае, конечно, Летов — специфический музыкант, упаси бог убеждать людей его слушать. Сам Летов во многих интервью говорил, что ему скорее не нравится, что слишком много людей его слушают, что многие не понимают, о чем он говорит и поёт. Воспринимают только поверхностный энергетический уровень и не воспринимают более глубокий — философский, экзистенциальный.
«Один из ключевых концептов — преодоление»
«Сибэкспресс»: Несколько вопросов про Омск, где Летов жил и записывал свои альбомы. Нелюбящий «Гражданскую Оборону» музыкальный критик Артемий Троицкий (власти РФ считают «иноагентом»), рассуждая о Летове, всякий раз говорит, что этот музыкант жил в самом ужасном и депрессивном городе на свете. Это Летов был таким, потому что жил в Омске, или, наоборот, летовский пессимизм стал частью омской мифологии?
— К сожалению, никогда не был в Омске, но вряд ли он хуже других не очень обустроенных российских городов. Думаю, Летов повлиял на репутацию этого города. Мемы про Омск, появившиеся в последние 10–15 лет, наверное, в какой-то мере связаны с тем фактом, что там жил Летов. Для него, как мне кажется, было важно, что он живёт вот в таком — не самом простом для жизни — месте, его преодолевает.
Это ведь один из ключевых концептов Летова — преодоление. Прорываться, тянуть себя за волосы, преодолевать в себе человеческое… Вот поэтому и надо жить в Омске. Очень огрубляю, но тем не менее.
«Сибэкспресс»: Как раз об омских мемах. Самый известный — «Не пытайтесь покинуть Омск». Летов как будто ему следовал. Понятно, что у совсем юного Летова, решившего уехать из Москвы в 1983 году, практически не было выбора, куда именно ехать. Но почему он, уже став очень известным, продолжал жить именно в Омске? Известно, что публичность его тяготила, но ведь Омск — мегаполис и для отшельника тоже не самое подходящее место.
— Мне кажется, что как раз первое решение вернуться в Омск — оно не очень понятное и одно из ключевых в биографии Летова. Потому что, насколько понимаю, брат его никуда не выгонял, и он вполне мог остаться в Москве и повторить траекторию очень многих музыкантов. Тогдашний СССР, как и сегодняшняя Россия, — очень центростремительная страна. Обычная стратегия творческого развития — переехать из провинции в Москву и там прорываться. Так поступали разные люди в диапазоне от Юрия Шевчука до Моргенштерна (власти РФ считают «иноагентом»). В Москве Летов начал писать конкретную поэзию. Мог, наверное, войти в кружок концептуалистов или ещё каких-нибудь поэтов. В кружок джазменов, рокеров — кого угодно. Но он уезжает обратно в Омск. По всей видимости, потому что хочет отстроиться от столичного комьюнити и от этой привычной траектории.
Как говорят люди, знавшие Летова, для него было важным чувство собственной берлоги, из которой ему не очень-то хотелось выбираться. Делая подкаст, я себя немножко пытался поставить на месте героя. Ну давайте представим: человек оборудовал у себя дома студию — инструмент для достижения своих целей. Другие студии его не устраивали: только дома он мог сохранить полный контроль над тем, что и как он записывает. Это тоже очень важно. Сам Летов вспоминал, что может проснуться в 5 утра, записать, напеть слова, наиграть гитарные партии на диктофон. Тут же телевизор даёт какие-то цитаты. Это создание пространства, которое само по себе работает как двигатель творческий, как какой-то инструмент — отлаженный, намоленный, заполненный культурой. Мне кажется, у Летова просто не было мотивации куда-то перебираться.
Это с одной стороны, а с другой, человек в довольно юном возрасте был вынужден много месяцев скитаться по стране, не жить дома. Вот вся эта история, когда в 1987 году Летов, которому было тогда 22 — 23 года, поехал колесить по всему СССР, скрываясь от милиции и КГБ. Могу предположить, что это травматичный опыт. И, наверное, когда обретаешь этот дом снова, начинаешь его больше ценить.
«Сибэкспресс»: Составная часть летовского мифа — он никогда не давал концертов в Омске.
— Это не миф, это правда. Это довольно легко проверяется. Должен выразить респект проекту ГрОб-хроники: там есть перечень абсолютно всех концертов, которые Летов дал в разных городах. В Омске он, по сути, не выступал. Дал только квартирник у себя дома в ноябре 1987 года.
Сам Летов объяснял, что не даёт концертов в родном городе, чтобы меньше привлекать к себе внимания, не создавать нездоровый ажиотаж. Наташа Чумакова вспоминает, что в последние годы жизни Летова они редко выходили из дома. Всё было там — кино, музыка, книжки. А люди были особо-то и не нужны. Летов вообще не очень любил людей.
«Сибэкспресс»: В упомянутой книге Максима Семеляка «Значит, ураган» меня поразил такой эпизод. В 90-е Летов, как и многие в те годы на постсоветском пространстве, собирал выброшенную картошку, чтобы прокормиться. В этот момент он уже очень известен. На что Летов жил? Особенно в тот период, когда о нём ещё мало кто знал, а он с головой ушёл в творчество. Из того, что я знаю о нём, складывается впечатление, что он был абсолютным бессеребренником. Так ли это?
— Насколько могу судить — это близко к правде. На что он жил — это, как мне кажется, недорассказанная история. Сам Летов вспоминал, что кем только не работал, чтобы заработать на жизнь. Там какие-то очень странные профессии упоминались, в первом эпизоде подкаста об этом есть.
Судя по всему, его не очень интересовали деньги. Мне известен только один кейс про Егора Летова и деньги. Это история, как его пригласили выступать на фестивале «Сырок» в 1989 году — там в итоге состоялся первый концерт «Гражданской Обороны» в Москве, поразивший всех. Иногородние выступали на фестивале бесплатно, оргкомитет оплачивал только проезд и проживание, а Летов потребовал от организатора Наташи Кометы, условно говоря, 100 рублей. Согласно легенде, она согласилась, но была из-за этого довольно зла на Летова. Насколько я понимаю, со стороны Летова это был панковский жест. Дескать, все такие благородные рокеры, а мы за деньги играем! Плюс, возможно, Летов припомнил Комете, что в 1987 году она не позволила ему, Янке и Чёрному Лукичу выступить на Подольском рок-фестивале вместе с новосибирской группой БОМЖ.
В остальном, насколько понимаю, никакого интереса к инвестициям, накоплениям, вообще к деньгам у Летова не было. Жил он, полагаю, в значительной степени благодаря концертам. В двухтысячные, думаю, начали платить и за записи. «Мистерия звука» в то время издала всю дискографию «Гражданской Обороны». Надеюсь, что «Обороне» за это что-то заплатили.
«Летов просто занял сторону людей, которых расстреляли»
«Сибэкспресс»: В 90-е с Летовым случился странный переворот. Он, которого в середине 80-х КГБ чуть не довела до самоубийства и отправила в психушку, вдруг из убежденного антисоветчика превратился в имперца и вступил в НБП (в 2007 году признана экстремистской организацией, её деятельность запрещена на территории РФ).
— Этому целиком посвящён пятый эпизод подкаста, где этот вопрос рассматривается с разных точек зрения. Не хочу повторяться, скажу только, что это действительно удивительный переворот, поразивший многих слушателей Летова.
При этом такой переворот для 90-х не был таким уж уникальным. Эдуард Лимонов был эмигрантом, считался диссидентом и антисоветчиком, а в 90-е возглавил НБП. Многие люди, которые до и во время перестройки боролись с советским режимом, потом стали бороться против нового режима. Если посмотреть на это с другой стороны — не за что, а против чего — то всё логично: был против одного, а теперь против другого, потому что любая власть плоха, государство подавляет личность.
То есть, с одной стороны, у Летова стояла за этим глубокая философия. А с другой, чисто интуитивная реакция на события 30-летней давности — октября 1993-го года. Мне кажется, Летов просто занял сторону людей, которых, грубо говоря, расстреляли. Тоже есть некая понятная логика: мы будем на стороне проигравших, на стороне слабых; на стороне тех, кого убивают, а не тех, кто убивает. Но повторюсь, это сложная тема. Отсылаю всех интересующихся к пятому эпизоду подкаста.
«Сибэкспресс»: В последние годы и особенно после 24 февраля часть россиян из демократов и пацифистов превратились в сторонников авторитаризма и боевых действий. Некоторые из них — не из карьерных и материальных соображений. Метаморфоза, случившаяся с Летовым 30 лет назад, даёт что-то для понимания переворота в сознании, который мы наблюдаем сегодня?
— Не уверен. Мне кажется, сегодня совсем другие условия для этого переворота. Просто базово: сейчас люди встают на сторону сильного, на сторону того, кто у власти. Летов, и это мне кажется важным, никогда не вставал на позицию тех, у кого есть сила, власть, инструменты подавления. Летов всегда был на стороне проигравших, обречённых. В каком-то смысле он считал: дело проиграно, именно поэтому его стоит делать. Важно, что он включился в патриотическую оппозицию ровно после того, как её разгромили. Летов становится на позицию людей не просто оппозиционных Ельцину, а самых радикальных, самых маргинальных, которых не допускали к выборам даже в 90-х годах.
Сейчас, мне кажется, всё структурно совсем иначе. Конечно, сегодня быть провоенным — это не обязательно быть провластным. Существует множество провоенных деятелей и спикеров, которые так или иначе критикуют Путина. Тем не менее, занимая провоенную сторону, они всё-таки занимают ту позицию, за которой, с их точки зрения, сила.
«Сибэкспресс»: В первом эпизоде подкаста вы говорите, что песни Летова помогают вам справиться с чувством национального унижения после 24 февраля. Конечно, это не точная цитата, но смысл, надеюсь, передаю верно. Но, если обратиться к высказываниям, которые Летов делал в 90-е, его легче представить сторонником «спецоперации». В последние годы он отошёл от политики, но в сказанном раньше не раскаивался и не извинялся.
— Я категорически против этих «Если бы…» и «А что было бы…». Летов умер в 2008 году, не дожив даже до истории с грузинской войной, поэтому нет абсолютно никаких оснований рассуждать, на какой стороне он бы был сейчас. Лучше на эту тему не спекулировать.
«Сибэкспресс»: Хорошо. Спрошу иначе. Всё-таки Летов был на стороне федеральных войск во время чеченских кампаний. Аналогии с сегодняшними событиями не получится?
— Да, тогда он был на стороне федеральных войск. Но и Семеляк, и я в подкасте цитируем Летова: «Меня непременно повсюду целое множество». Это его любимый тезис. С какими-то высказываниями Летова я могу согласиться, с какими-то, и их я тоже привожу в подкасте, — категорически нет. Вообще, искусство великих авторов всегда больше, чем их мнение. Тем более в случае Летова, у которого было много разных мнений.
«Сибэкспресс»: Какие песни Летова сегодня для вас актуальны?
— Для меня в последние годы, и до <…> [спецоперации], и тем более с ее началом, наиболее актуальны два альбома 90-х — «Солнцеворот» и «Невыносимая легкость бытия». Они помогают найти какую-то энергию в ситуации максимального мрака, обрушения, обречённости. Заставляют что-то делать, несмотря на то, а в каком-то смысле и благодаря тому, что всё потеряно.
«Сибэкспресс»: Работая над подкастом, вы узнали что-то новое о Летове, услышали какие-то ранее неизвестные вам записи?
— Очень много нового. От истории, как он в детстве коллекционировал растения, до обстоятельств его крещения. Записи, наверное, я до этого слушал все, но меня поразили ауттейки. В шестом эпизоде подкаста будет невероятный шестиминутный трек, где Янка, Летов, Манагер и, по-моему, Кузьма пытаются для «Коммунизма» записать советский текст «Красноармеец, тракторист и кузнец», и просто заливисто смеются. И невозможно самому не хохотать, это слушая.
В некотором смысле, это совсем непривычный Летов, которого принято представлять мрачным, суровым, экзистенциальным…
Я не слышал раньше первую версию песни «Всё идёт по плану». Там в последнем куплете не «там наверное вообще не надо будет умирать», а такое, в каком-то смысле более актуальное, хоть и менее вечное: «Там не надо будет каждый день воевать / И предавать отца и сына, чтобы выжить самому».
«Сибэкспресс»: Наряду с мифами об известных людях, существуют культы этих людей и охранители этих культов. Дескать, это только наше, и посторонние не имеют право обнародовать «неканонические» факты и предлагать свои интерпретации. Не сталкивались с противодействием, когда работали над подкастом?
— Нет. Ну, справедливости ради: мы — создатели этого подкаста — не совсем люди со стороны. Я не был знаком с Игорем Фёдоровичем [настоящее имя Летова], но ходил на его концерты, давно знаю людей из его ближнего круга. На самом деле, мне было бы интересно почитать книгу о Летове или послушать подкаст, созданный теми, кто родился, условно, после 2000 года и уже не застал концертов. Для которых с сознательного возраста «Гражданская Оборона» — это уже состоявшийся феномен. Надеюсь, это ещё придёт.
Беседовал Андрей Дымов