Купить мефедрон Кассель
Купить мефедрон КассельКупить мефедрон Кассель
__________________________________
Купить мефедрон Кассель
__________________________________
📍 Добро Пожаловать в Проверенный шоп.
📍 Отзывы и Гарантии! Работаем с 2021 года.
__________________________________
Наши контакты (Telegram):☎✍
>>>✅(НАПИСАТЬ НАШЕМУ ОПЕРАТОРУ)✅<<<
__________________________________
ВНИМАНИЕ!
⛔ Если вы используете тор, в торе ссылки не открываются, просто скопируйте ссылку на телеграф и откройте в обычном браузере и перейдите по ней!
__________________________________
ВАЖНО!
⛔ ИСПОЛЬЗУЙТЕ ВПН (VPN), ЕСЛИ ССЫЛКА НЕ ОТКРЫВАЕТСЯ!
__________________________________
Каннабис в Германии в году был легализован, в том числе для рекреационных целей, на определенных условиях. Германия стала девятым государством мира.
Уникальная встреча с выдающимся музыкантом, искусствоведом и просветителем! Михаил Казиник — блистательный скрипач, заслуженный деятель искусств, эксперт Нобелевского концертного зала и профессор Стокгольмской Королевской музыкальной академии. Его выступления — это захватывающее путешествие в мир классической музыки, где каждая нота раскрывает удивительные культурные параллели и скрытые смыслы. В этот вечер вас ждёт уникальный синтез музыки и знаний, где бессмертные произведения Баха, Моцарта, Шопена и других великих композиторов предстанут в новом свете благодаря увлекательным комментариям маэстро. Михаил Казиник известен своим талантом раскрывать сложные культурные явления простым и захватывающим языком, находя неожиданные связи между музыкой, живописью, литературой и историей. В концерте будут также учавствовать виртуозные музыканты из разных стран! Каждое выступление Михаила Казиника — это не просто концерт или лекция, а настоящее культурное откровение, где классическая музыка становится понятной и близкой каждому слушателю. Его харизматичная манера исполнения и глубокое понимание искусства превращают каждую встречу в незабываемое событие. Не упустите возможность прикоснуться к великому искусству вместе с одним из самых ярких просветителей нашего времени! Мы используем cookie-файлы, чтобы обеспечить наилучшее обслуживание сайта корзины, учетной записи клиента и т. Одни из них необходимы, другие наряду с пикселями и сопоставимыми технологиями помогают улучшить наш сайт и ваш опыт, а также способствуют отображению персонализированной рекламы. В рекламных целях эти данные могут передаваться третьим лицам, таким как поисковые системы, социальные сети или рекламные агентства. Дополнительную информацию, в том числе о ваших правах на отзыв и возражения, можно найти на странице Datenschutz и странице AGB. Пожалуйста, выберите ниже, какие куки могут быть установлены, и подтвердите это нажатием кнопки 'Сохранить настройки', или примите все куки, нажав кнопку 'Разрешить все':. Сервис Kontramarka. Билеты по номинальной цене — без наценок, сервисного или системного сбора. Онлайн-билеты на представления, шоу и мюзиклы, концерты легендарных исполнителей и известных юмористов. Главная Лекции Михаил Казиник в Германии. Михаил Казиник в Германии. Программа вечера включает: произведения Баха, Моцарта, Шопена, Листа и др. Увлекательный рассказ о тайных знаках в искусстве Раскрытие культурных параллелей Интерактивное погружение в мир классической музыки. Места проведения Календарь. Апрель 2 события. Прошедшие мероприятия. Пн, Продажа закончена. Ср, Билеты распроданы. Ближайшие события Самые горячие события прямо здесь и сейчас. Наши рекомендации Вам будет интересно взглянуть на наши актуальные события. Отзывы о мероприятии Развернуть Оставить комментарий. Укажите своё имя. Ваш email. Ваш телефон. Введите текст отзыва. Код Обновить. Отправить Отправить. Сохранить настройки Разрешить все. Войти с Facebook Войти с Google или. Пароль Забыли? Не запоминать меня на этом компьютере. Нет аккаунта? Тогда присоединяйтесь! Пароль ещё раз. Test Login. Добавление билетов в корзину. Ваши билеты добавлены в корзину. Продолжить просмотр Перейти в корзину. Изменение пароля. Старый пароль. Новый пароль. Новый пароль ещё раз.
Купить мефедрон Кассель
гепатитом В и С). Дело в том, что после укола в шприце всегда остается немного крови, которая вместе наркотиком попадает в вену тому, кто пользуется этим.
Купить мефедрон Кассель
Необычный для нашего пейзажа режиссер Гади Ролл поставил в Беэр-Шевском театре спектакль о французах, которые говорят быстро, а живут смутно. Проблемы — вечные, старые, как мир: муж охладел к жене, давно и безвозвратно, а она не намерена делить сына с какой-то женщиной, и оттого кончает с собой. Жан Кокто, драматург, поэт, эстет, экспериментатор, был знаком с похожей ситуацией: мать его возлюбленного Жана Маре была столь же эгоистичной. Сценограф Кинерет Киш нашла правильный и стильный образ спектакля — что-то среднее между офисом, складом, гостиницей, вокзалом; место нигде. Амир Криеф и Шири Голан, уникальный актерский дуэт, уже много раз создававший настроение причастности и глубины в разном материале, достойно отыгрывает смятенный трагифарс. Жан Кокто — в Беэр-Шеве. Новые сказки для взрослых. Kutiman Mix the City. Видеоархив событий конкурса Рубинштейна. Альбом песен Ханоха Левина. Скрюченному человеку трудно держать равновесие. Но это тебя уже не беспокоит. Нельзя сказать, что тебе не нравится застывать в какой-нибудь позе. Но то, что происходит потом… Вот Кузнец выковал твою позу. Теперь ты должна сохранять равновесие в этом неустойчивом положении, а он всматривается в тебя, словно посетитель музея в греческую скульптуру. Потом он начинает исправлять положение твоих ног. Это похоже на внезапный пинок. Он пристает со своими замечаниями, а твое тело уже привыкло к своему прежнему положению. Есть такие части тела, которые вскипают от возмущения, если к ним грубо прикоснуться. На сей раз муза-матерщинница Кристофера Мура подсела на импрессионистскую тему. В июле года Винсент Ван Гог отправился в кукурузное поле и выстрелил себе в сердце. Вот тебе и joie de vivre. А все потому, что незадолго до этого стал до жути бояться одного из оттенков синего. Дабы установить причины сказанного, пекарь-художник Люсьен Леззард и бонвиван Тулуз-Лотрек совершают одиссею по богемному миру Парижа на излете XIX столетия. Тайские роти. Истинно райское лакомство - тайские блинчики из слоеного теста с начинкой из банана. Обжаривается блинчик с обеих сторон до золотистости и помещается в теплые кокосовые сливки или в заварной крем можно использовать крем из сгущенного молока. Подается с пылу, с жару, украшенный сверху ледяным кокосовым сорбе - да подается не абы где, а в сиамском ресторане «Тигровая лилия» Tiger Lilly в тель-авивской Сароне. Шомлойскую галушку. Бисквитную пасту Lotus с карамелью. Шоколад с васаби. Торт «Саркози». В доме-музее Иланы Гур в старом Яффо, отмечающем 20 лет со дня основания, всякий раз обнаруживается невиданная прежде россыпь занимательных вещей. Мифологическое время легко перетекает здесь в мифологическое пространство, интригуя посетителей «дверьми в никуда» и слухами о причудах его владелицы. Харизматичный эпицентр музея — сама Илана Гур, очень необычная, очень эксцентричная и невероятно милая дама в круглых очках с темными стеклами. Из узкого круга женщин, отважившихся приложить руку к металлу за что ее и прозвали «железной бабочкой». Скульптуры ее — от миниатюрных статуэток до моделей весомых достоинств — затейливы и брутальны особенно чернушно-сказочные бронзовые птицы. Как и положено богатым и знаменитым, она уважает всякого рода девиации и переполохи в искусстве. Однако не прогибается под моду и ничего не списывает в утиль: ни старорежимные самовары и примусы, ни винтажные штуковины со всех концов света. Складывать все это воедино Илане удается так ловко, что музейная коллекция вовсе не выглядит эклектичной — несмотря на близкое соседство раритетов из стран Магриба, христианских реликвий, произведенной ею лично гибридной мебели и авангардных изысков молодых израильских художников. Чтобы поддаться очарованию ее работ, кому-то потребуется несколько попыток. Иные воспринимают их с первого раза, умудряясь разглядеть за нарочитой грубостью металла хрупкую, беззащитную мягкость плавящейся души. Я — художник, скульптор, дизайнер, я делаю мебель и украшения, я — коллекционер, и у меня есть дом в Нью-Йорке, в котором я живу с года. Правда, теперь я большую часть времени провожу в Израиле. Что же касается музея, то все началось с идеи купить небольшой дом в Яффо. Я родилась в Тверии, городе, где жили вместе евреи и арабы, и хотела поселиться в городе, где живут евреи и арабы. Тедди Колек, тогдашний мэр Иерусалима, пригласил меня в столицу, но для меня Иерусалим — все равно что музей: в него можно войти, побродить и вернуться обратно. Поэтому я купила дом в Яффо и раз в год приезжала сюда с детьми. Я бы даже сказала, что купила не столько дом, сколько красоту — этот дивный вид на море. Ведь сколько бы художник ни старался, он не может конкурировать с природой… В те годы была у меня в Яффо галерея «Horace Richter», названная именем человека, который арендовал этот дом и этот дивный вид, и он уговорил меня купить его. Уже тогда в дом приходили люди, приводили своих гостей из-за границы, но поскольку я бывала здесь наездами, то чаще всего отказывалась от визитов. Когда тебя нет в доме, он умирает. Тем более дом у моря. Но музей открылся только четыре года спустя, когда началась интифада. Здесь работали арабы — потому что они понимают, как работать с камнем. Евреи камень не любят и не понимают его особенностей. А арабы выросли с камнями. Я очень дружна с арабами из галереи Ум-Эль-Фахм, езжу туда на открытие выставок. Часто езжу в Бейт-Лехем, покупаю у них разные поделки. Я никого и ничего не боюсь. Все мы — люди, один процент душевнобольных не говорит обо всем народе. Меня растила арабская няня, и сейчас у меня убирает арабка — я очень ее люблю, несмотря на то, что она убирать толком не умеет. Так вот, открывая музей, я долго думала, как его назвать. Типа «Дома Елены Рубинштейн»? О, нет. И решила: назову музеем. Это больше впечатляет людей. Причем в музее не только своих, но и самых разных вещей со всего мира. И рука моя тянется только к тем вещам, которые я чувствую изнутри. Чувствую, что их автор говорит правду и что он — профессионал. Таких людей я нахожу среди молодых израильских художников. Все евреи — артисты своего рода, но особенно они преуспели в купле-продаже. Есть и таланты, у которых нет шанса продвинуться — вот их-то я и покупаю. Вот, скажем, один художник, Иегуда, был вынужден убирать туалеты и ел хлеб с луком — а я ему помогла, потому что он талантлив. Мои сыновья, к примеру, тоже хотели быть художниками. Но не стали. Потому что нельзя хотеть стать художником — им либо рождаешься, либо нет. Можно научиться пользоваться краской и прочими материалами — но научиться быть художником нельзя. Я, на свое счастье, родилась художником, я ничему не училась, но я вижу, кто лжет в искусстве, а кто говорит правду. И в каждую вы каким-то образом вносите долю макабрического юмора. Современное искусство, авангардное искусство, антиквариат — за всем стоит один и тот же человек. Я покупаю все, что мне нравится, поскольку могу себе это позволить. Это как ты ищешь вечернее платье на один вечер, заходишь в магазин и покупаешь его по заоблачной цене. А потом оно тебе уже не нужно, разонравилось. Так и здесь: все, что перестает мне нравиться, уходит из музея — я дарю эти вещи своим сотрудникам. И вообще — в доме-музее? И удобно, ведь это часть моей жизни. Я до сих пор таскаюсь из Нью-Йорка в Яффо и обратно, причем привожу оттуда кучу вещей. К примеру, сейчас привезла вот эти судовые фонари. Мне ведь не нужно возить туда-сюда одежду, ее полно и здесь, и там. Так что я вожу всякие штуковины, материалы, которых здесь не достать, и свою собаку Тутти — она повсюду меня сопровождает. И я всегда заранее знаю, где найдет свое место та или иная вещь. Оттого эти фонари уже заняли свое место в моей гостиной. Я все делаю сразу, не люблю ничего откладывать на завтра, для меня понятия «завтра» не существует — есть только «сейчас». И я хочу получать удовольствие здесь и сейчас. Кто-то другой, наверное, отправил бы эти громоздкие предметы почтой — но я беру их с собой. Когда разонравятся, я подарю их другим. Я люблю радовать людей, ибо это радует меня. Таких семей в стране очень мало. Пять поколений врачей, которые приехали сюда, осознав необходимость существования еврейского государства. У них не было проблем с нацистами, у них не было проблем, с которыми сталкивались евреи Йемена и Марокко — они были сионистами и приехали строить государство. Мои предки со стороны матери — родом из Одессы: дед, Йосеф Сапир, женился на дочери известного врача, которая была концертирующей пианисткой, играла перед царем. Звали ее Матильда Сапир. Их дочь, моя мать, изучала медицину в Швейцарии, а потом вернулась сюда. Заметь, было это в е годы — сколько тогда было женщин-врачей? Она была очень элегантной, хрупкой женщиной, выдающимся медиком, прекрасно рисовала, но, увы, рано ушла из жизни — мне было тогда 11 лет. Тверия в те годы была израильской здравницей, туда приезжали, как на швейцарский курорт. Вся израильская знать гостила у нас в доме — в том числе Бен-Гурион, Хана Ровина… Отец мой тоже был гением — красавец, еврей-полукровка из Венгрии, на 15 лет моложе мамы. После ее смерти он уехал в Америку, стал профессором в Балтиморе по гидравлике и химии, и ООН направила его в Манилу делать из соленой воды пресную. Он жил как король, а мы с братом жили с няней, и отец лишь периодически наезжал проверить, все ли у нас в порядке. Но если ты до четырех лет впитываешь основные семейные ценности, это остается с тобой навсегда. А я никогда ничему не училась, потому что я дислектик. Я родилась с талантом, и я делаю то, что хочу, то, что рождается в моей голове. Я автодидакт, я никому не подражаю, я всегда хотела быть независимой. Мой дед, в отличие от меня, был профессиональным скульптором. С русской классической школой. Когда профессор Шац скончался, мой дед возглавлял «Бецалель» иерусалимская Академия искусств и ремесел, ныне — Академия художеств. Я же, едва начав там учиться, бросила это дело — мне было очень скучно. Я не из тех людей, которым педагог может сказать, что следует делать — потому что я знаю, что делать, и без него. Один из главных моих талантов — ощущение пропорций. Я могу взять любую выброшенную вещь и увенчать ее короной. Но в итоге я пришла к железу — с бронзой ведь нельзя работать, из нее можно только отливать, а железо можно скручивать, сжимать… К тому же это дешевый материал. Все знают, что мой бренд — это птицы. Бронзовые подороже, железные подешевле. И все поголовно покупают железные — на них ведь тоже стоит клеймо Иланы Гур. Покупатель рад, что заплатил шекелей, а тот, кому он эту птицу подарил, рад, что у него есть скульптура Иланы Гур. Но есть разница между тем, что ты делаешь для публики — и тем, что ты делаешь для себя. Я на своей мебели с птицами сделала миллионы долларов, за ней гонялась вся Америка. Сегодня я делаю другие вещи — совсем не декоративные, и это уже для себя. Так вот, у меня на эту мебель есть только одна клиентка, француженка, и зовут ее госпожа Ротшильд. Все покупают птиц, украшения, столовые приборы из серебра — а вещи, которые я люблю, не покупают. К примеру, столы и стулья с костями и черепами. Кстати, моя мебель очень удобная, присядь, посмотри. Иногда я изменяю по собственному усмотрению уже готовые вещи — к примеру, вот эти китайские стулья. Или вот, посмотри, какой дизайн я придумала для кухни: много русских самоваров, много кастрюлек и прочей утвари, примусы — в нашем доме в Тверии на них готовили. И всё в больших количествах. Это главное: если будет висеть одна тарелка или стоять один самовар, это китч. А если много — это уже дизайн. Ведь вас частенько называют то «железной леди», то «железной бабочкой»…. А когда-то меня называли «золотой леди» — я делала массивные украшения из золота. И еще я всегда любила пьютер — сплав из олова и свинца. Когда я молодой девушкой приехала в Америку и у меня не было таких возможностей, как сегодня, я покупала в Лос-Анджелесе всякие вещи из пьютера — в те годы сплошь и рядом разрушали дома знаменитостей, которые коллекционировали разные диковины, и всё это попадало в Армию спасения. Так что я по выходным с утра занимала очередь и покупала украшения из пьютера, посуду и прочие безделицы. А потом начала делать мебель и в году получила премию Roscoe за лучший дизайн. Я была в шоке, мне было трудно в это поверить, ведь Roscoe — это как «Оскар» в кино. Но когда тебя поощряют, это вдохновляет. Вскоре я начала зарабатывать много денег. Идеи были мои, а муж, успешный американский бизнесмен, помогал мне все это продавать. Правда, когда я решила открыть музей в Яффо, муж воспротивился: еще один музей? Сколько музеев нужно Израилю? Им нужны деньги для развития государства! Я возразила: деньги оседают в карманах правительственных чиновников, а музей остается. Кстати, и мой дом в Нью-Йорке полон произведений искусства. А еще он известен своей красотой — этот дом был построен в году на Пятой авеню, там держали лошадей, экипажи и повозки, и назывался он Carriage House. Тогда он был четырехэтажным, сейчас в нем семь этажей. Но он, в отличие от яффского, закрыт для посетителей: это не музей. А на кого, по-вашему, ориентируется современное израильское искусство? Правильная пропорция, цвет и — чтобы картина жила. То есть надо вдохнуть жизнь в неживое. С помощью цветов, к примеру. Раньше художники были идеалистами, сегодня рисуют, чтобы продать и заработать деньги. Ведь искусство сегодня — это бизнес. Люди покупают только громкие имена, рассматривая это как капиталовложение. Энди Уорхол вообще не был художником, он был графиком — а сегодня продается по цене Ван Гога. Это ужасно, но такова правда жизни. Никто не понимает, что покупает. Есть базисные законы искусства, но они никого не интересуют, у всех в глазах — значок доллара. Поэтому израильские художники уезжают в Европу — и возвращаются обратно. Их нигде никто не ждет. В Берлине, к примеру, много израильтян, но кто покупает их работы? Есть множество маленьких галерей, где они выставляются — но ничего не продается. Потому что миром правит не искусство, миром правят деньги. Своруй, награбь, подсади детей малых на наркотики… У тебя есть деньги — ты в фаворе. Когда умерла моя мать, все эти люди, интеллигенты и интеллектуалы, которые гостили у нас в доме, испарились. Никого уже не интересовало, как поживает дочь доктора Сапир. А сегодня, когда я звезда, меня жаждет видеть весь мир. Но мне это уже неинтересно. Когда-то все газеты наперебой захлебывались новостями о том, что, дескать, Илана Гур приехала, Илана Гур уехала, то да се… А сейчас я ничего не афиширую, не хочу встречаться с людьми, отменяю интервью. Вот вчера приезжали журналисты из Германии, так я к ним даже не вышла. Для чего все это? Это отнимает время, а мне многое нужно сделать. И в искусстве, и в музее, который я полностью финансирую на протяжении 20 лет, не получая никакой государственной поддержки. Я ведь не умею просить — я умею только давать. Утешает то, что сюда приезжают со всего мира замечательные люди. Среди них очень много русских — и местных, и из России. Я вообще считаю, что если бы не русские евреи, нас бы уже не было: русские евреи спасли наше государство. И вернули мне мир, в котором я росла. Это люди, влюбленные в искусство, по выходным 90 процентов посетителей моего музея — русские. Они способны оценить его атмосферу. В музее Кейсарии, к примеру, можно увидеть только то, что было — а в моем музее вы видите и то, что было, и то, что происходит сейчас. Да и многих израильских художников оно до сих пор не интересует. Я работаю с куратором Цофией Декель — она-то как раз «железная леди», очень серьезная и жесткая дама — которая устраивает здесь выставки. И вот она как-то дала объявление в газету, пришли 90 художников, она выбрала Я была в Нью-Йорке. Приехала, познакомилась с ними и спросила, кто из них был в музее. Оказалось, никто. Вот тебе израильские художники. У них нет любопытства. Как они могут стать художниками, если их не интересует искусство других? Как они могут выбраться из своего болота? Да, есть среди них хорошие художники, работы которых я покупаю — но нет открытий. Нет новых идей. Я, к примеру, всегда стремилась увидеть как можно больше, искала уникальные, аутентичные вещи — будь то Польша, Китай, Марокко, Гавайи, Египет, Тимбукту. Поэтому я автор своего искусства. И я представляю его во всем мире: не случайно жена Биби Нетаниягу всегда говорит, что Илана Гур — лучший посол Израиля. Я придумываю свои скульптуры и свою мебель, свои гибриды. Если же говорить об израильской скульптуре вообще, то у нас есть великий Менаше Кадишман, автор множества блестящих идей и открытий. Есть Яков Агам, гений кинетического искусства. Вот, пожалуй, и все. И все они оказались в фокусе самой, пожалуй, крупной музейной работы, где на столе толпятся гурьбой бронзовые животные и громоздится куча-мала из их останков. Называется эта аллегорическая инсталляция «Утро после…». После чего? Кто-то разглядит здесь мир после Апокалипсиса. Кто-то — хаос нашей жизни. А кто-то — остатки последней трапезы, Last Supper. В этой инсталляции я действительно собрала много своих работ — бронзовых тараканов и прочих насекомых, хищных птиц, змей, головы коров и овец, разные предметы. Словом, все, что считается «нежелательным», непрошеным в этом мире. Я общалась и общаюсь с Клинтоном, моя лучшая подруга — Донна Каран. Я очень люблю Шимона Переса, он часто меня навещает. Шимон очень много сделал для этого государства — может, больше, чем кто-либо другой. С Пересом я летала в Москву к Горбачеву, подарила ему одну из скульптур. Летели мы на самолете Гиты Шеровер, моей близкой подруги и известного филантропа — она дала Горбачеву много денег на открытие его центра. Кстати, дочь у него — просто красавица… Позже он был у меня в музее, и мэр Лужков был, и много кто еще. Я делала мебель для Биби Нетагиягу в офисе главы правительства, для Рабина в министерстве обороны, когда он подписал мирный договор с Иорданией, делала скульптуры для иорданского короля. Биби, кстати, очень любит то, что я делаю. У него был почитатель в Нью-Йорке, который его поддерживал — религиозный еврей, сколотивший состояние на торговле нефтью — и когда Биби приезжал в Нью-Йорк, то всегда видел в его доме мою мебель. А когда вернулся в Израиль, то арендовал у него же квартиру в Иерусалиме, тоже обставленную моей мебелью — той самой, с птицами. Мы с Биби уважаем друг друга, но тесной дружбы я с премьерами не вожу — потому что обязательно поползут слухи. А мне этого не нужно. Получилось редкое по своей убедительности целое, и убеждает оно органичной, незакавыченной красотой. Даже несмотря на самые курьезные сочетания. К примеру, веялки и оливы…. На дерево, которое растет у меня на балконе, могу смотреть часами — как на море или на огонь. Однажды я нашла срубленную оливу — старую, по моим подсчетам, ей было лет , не меньше — попросила грузчиков поднять ее сюда, в мою квартиру на третьем этаже, и долго решала, что с ней делать. Из таких деревьев делают очень многое, посуду, к примеру — в том же Бейт-Лехеме. Что касается веялки, я очень люблю молотильные катки, в которые некогда впрягали лошадей для обмолота пшеницы. Из таких молотильных катков я сделала несколько работ — на мой взгляд, это очень красивый инструмент, и все их купила госпожа Ротшильд. Остался только один в моей спальне. И я подумала: вот веялка — деревянная, и вот оливковое дерево. Так родилась идея этой последней работы, которая висит у изголовья моей кровати. Это очень важно для меня: соединять вещи, из которых в итоге получается нечто совершенно иное. Редкий пример непосредственного художественного высказывания, когда сочетание живого и неживого производит мистический эффект. Редко, непредсказуемо и очень ожидаемо. Такой вот необычный гибрид. Шоу «One Night of Elvis» в Израиле. Маша Машкова о «Надеждиных», о бабушках и дедушках, о жизни в эмиграции и о возможности революции. Что посмотреть. Начинаешь совершенно иначе воспринимать философию бытия не азиаты мы Снял шедевр Пон Чжун Хо, в привычном для себя мультижанре, а именно в жанре «пончжунхо». Как всегда, цепляет. По словам режиссера, почти всё, что происходит в фильме с Йоавом, в том или ином виде случилось с ним самим, когда он после армии приехал в Париж. У Йоава чей тезка, библейский Йоав был главнокомандующим царя Давида, взявшим Иерусалим — посттравма и иллюзии, замешанные на мифе о герое Гекторе, защитнике Трои. Видно, таковым он себя и воображает, когда устраивается работать охранником в израильское посольство и когда учит французский в OFII. Но ведь научиться говорить на языке великих философов еще не значит расстаться с собственной идентичностью и стать французом. Сначала надо взять другую крепость — самого себя. В этой картине сходятся черное и белое хотя невзначай, того и гляди, вдруг проглянет цветное исподнее , витальное и мортальное, французское и немецкое. Персонажи переходят с одного языка на другой и обратно, зрят природу в цвете от избытка чувств, мерещат невесть откуда воскресших юношей, играющих на скрипке, и вообще чувствуют себя неуютно на этом черно-белом свете. Французы ненавидят немцев, а немцы французов, ибо действие происходит аккурат после Первой мировой. Разрушенный войной комфортный мир сместил систему тоник и доминант, и Франсуа Озон поочередно запускает в наши д уши распеваемую народным хором «Марсельезу» и исполняемую оркестром Парижской оперы «Шехерезаду» Римского-Корсакова. На территории мучительного диссонанса, сдобренного не находящим разрешения тристан-аккордом, и обретаются герои фильма. Оттого распутать немецко-французскую головоломку зрителю удается далеко не сразу. В этом фильме всё двоится: стихотворец Патерсон и городишко Патерсон, bus driver и Адам Драйвер, волоокая иранка Лаура и одноименная муза Петрарки, японец Ясудзиро Одзу и японец Масатоси Нагасэ, черно-белые интерьеры и черно-белые капкейки, близнецы и поэты. Да, здесь все немножко поэты, и в этом как раз нет ничего странного. Потому что Джармуш и сам поэт, и фильмы свои он складывает как стихи. Звуковые картины, настоянные на медитации, на многочисленных повторах, на вроде бы рутине, а в действительности — на нарочитой простоте мироздания. Ибо любой поэт, даже если он не поэт, может начать всё с чистого листа. Хоть и пичкали нас в детстве недетскими и отнюдь не невинными сказками Шарля Перро и братьев Гримм, знать не знали и ведать не ведали мы, кто все это сотворил. А началось все со «Сказки сказок» - пентамерона неаполитанского поэта, писателя, солдата и госчиновника Джамбаттисты Базиле. Именно в этом сборнике впервые появились прототипы будущих хрестоматийных сказочных героев, и именно по этим сюжетам-самородкам снял свои «Страшные сказки» итальянский режиссер Маттео Гарроне. Правда, под сюжетной подкладкой ощутимо просматриваются Юнг с Грофом и Фрезером, зато цепляет. Из актеров, коих Гарроне удалось подбить на эту авантюру, отметим Сальму Хайек в роли бездетной королевы и Венсана Касселя в роли короля, влюбившегося в голос старушки-затворницы. Из страннейших типов, чьи портреты украсили бы любую галерею гротеска, - короля-самодура Тоби Джонс , который вырастил блоху до размеров кабана под кроватью в собственной спальне. Отметим также невероятно красивые с пластической точки зрения кадры: оператором выступил поляк Питер Сушицки, явно черпавший вдохновение в иллюстрациях старинных сказок Эдмунда Дюлака и Гюстава Доре. Что послушать. Kutiman Mix the City Kutiman Mix the City — обалденный интерактивный проект, выросший из звуков города-без-перерыва. Основан он на понимании того, что у каждого города есть свой собственный звук. Израильский музыкант планетарного масштаба Офир Кутель, выступающий под псевдонимом Kutiman, король ютьюбовой толпы, предоставляет всем шанс создать собственный ремикс из звуков Тель-Авива — на вашей собственной клавиатуре. Смикшировать вибрации города-без-перерыва на интерактивной видеоплатформе можно простым нажатием пальца главное, конечно, попасть в такт. Запись выступлений участников в реситалях, запись выступлений финалистов с камерными составами и с двумя оркестрами - здесь. Люди на редкость талантливые и среди коллег по шоу-бизнесу явно выделяющиеся - Шломи Шабан и Каролина - объединились в тандем. И записали альбом песен на стихи Ханоха Левина « На побегушках у жизни ». Любопытно, что язвительные левиновские тексты вдруг зазвучали нежно и трогательно. Грустинка с прищуром, впрочем, сохранилась. Что почитать. Жизнь — это долгое путешествие в вагоне на нижней полке. Шотландец Эндрю Крами начертал на бумаге план столицы воображариума, величайшего града просвещения, лихо доказав, что написанное существует даже при отсутствии реального автора. Ибо «язык есть изощреннейшая из иллюзий, разговор - самая обманчивая форма поведения… а сами мы - измышления, мимолетная мысль в некоем мозгу, жест, вряд ли достойный толкования». Получилась сюрреалистическая притча-лабиринт о несуществующих городах - точнее, существующих лишь на бумаге; об их несуществующих жителях с несуществующими мыслями; о несуществующем безумном писателе с псевдобиографией и его существующих романах; о несуществующих графах, слугах и видимости общения; о великом князе, всё это придумавшем его, естественно, тоже не существует. Рекомендуется любителям медитативного погружения в небыть. Что такое литературный вымысел и как функционирует сегодня искусство, окруженное прочной медийной сетью? Сей непростой предмет исследует эссе британского писателя-интеллектуала о неунывающем репортере с хохолком. Появился он, если помните, аж в м - стараниями бельгийского художника Эрже. Неповторимый флёр достоверности вокруг вымысла сделал цикл комиксов «Приключения Тинтина» культовым, а его герой получил прописку в новейшей истории. Так, значит, это литература? Вроде бы да, но ничего нельзя знать доподлинно. А затем удариться в запой - книжный запой, вестимо, и испить эту чашу до дна. Перейти вместе с автором от нотного стана к женскому, познать, отчего «Мрачный Соломон сиротливо растит флоксы», а правая рука Рахманинова напоминает динозавра, и прочая. Всё это крайне занятно, так что Что попробовать. Тайские роти Истинно райское лакомство - тайские блинчики из слоеного теста с начинкой из банана. Отведать ее можно практически в любом ресторане Будапешта - если повезет. Вопреки обманчиво простому названию, сей кондитерский изыск являет собой нечто крайне сложносочиненное: бисквит темный, бисквит светлый, сливки взбитые, цедра лимонная, цедра апельсиновая, крем заварной патисьер с ванилью, ммм , шоколад, ягоды, орехи, ром Что ни слой - то скрытый смысл. Прощай, талия. Классическое бельгийское лакомство из невероятного печенья - эталона всех печений в мире. Деликатес со вкусом карамели нужно есть медленно, миниатюрной ложечкой - ибо паста так и тает во рту. Остановиться попросту невозможно. Невзирая на калории. Изысканный тандем - горький шоколад и зеленая японская приправа - кому-то может показаться сочетанием несочетаемого. Однако распробовавшие это лакомство считают иначе. Вердикт: правильный десерт для тех, кто любит погорячее. А также для тех, кто недавно перечитывал книгу Джоанн Харрис и пересматривал фильм Жерара Кравчика. Как и Париж, десерт имени французского экс-президента явно стоит мессы. Оттого и подают его в ресторане Messa на богемной тель-авивской улице ха-Арбаа. Горько-шоколадное безумие шоколад, заметим, нескольких сортов - и все отменные заставляет поверить в то, что Саркози вернется. Не иначе. Илана Гур: «Всё должно быть так, как я хочу». Читайте также:. Прощание с хамецем. Роман Минц: «Здесь только скрипки — большие и маленькие». Art Fabrika. Ужель та самая Элиза? Весь раздел ». Идо Риклин ставит «Ариадну на Наксосе» Такой вот необычный гибрид. Celtic Throne: таинственная история Ирландии 30 танцовщиков и музыкантов Все статьи ». Элишева Несис. Новые сказки для взрослых Хоть и пичкали нас в детстве недетскими и отнюдь не невинными сказками Шарля Перро и братьев Гримм, знать не знали и ведать не ведали мы, кто все это сотворил. Что послушать Kutiman Mix the City Kutiman Mix the City — обалденный интерактивный проект, выросший из звуков города-без-перерыва. Альбом песен Ханоха Левина Люди на редкость талантливые и среди коллег по шоу-бизнесу явно выделяющиеся - Шломи Шабан и Каролина - объединились в тандем. Что попробовать Тайские роти Истинно райское лакомство - тайские блинчики из слоеного теста с начинкой из банана. Бисквитную пасту Lotus с карамелью Классическое бельгийское лакомство из невероятного печенья - эталона всех печений в мире. Шоколад с васаби Изысканный тандем - горький шоколад и зеленая японская приправа - кому-то может показаться сочетанием несочетаемого. Торт «Саркози» Как и Париж, десерт имени французского экс-президента явно стоит мессы. Илана Гур: «Всё должно быть так, как я хочу» Ведь вас частенько называют то «железной леди», то «железной бабочкой»… - Не из-за характера, а лишь потому, что я работаю с железом. К примеру, веялки и оливы… - Я очень люблю оливковые деревья. Всё должно быть так, как я хочу. Фото: Александр Цинкер. Art Video Все права защищены. Любое использование материалов допускается только с письменного разрешения редакции.
Купить мефедрон Кассель
Бронируйте апартаменты и квартиры онлайн на \\[HOST\\] посуточно или на длительный период в Ярославле. Читайте отзывы и сравнивайте доступные варианты из.
Купить мефедрон Кассель
Купить бошки, гашиш, шишки Артём