Купить хмурый кайф Элиста

🔥Мы профессиональная команда, которая на рынке работает уже более 5 лет и специализируемся исключительно на лучших продуктах.

У нас лучший товар, который вы когда-либо пробовали!

______________

✅ ️Наши контакты (Telegram):✅ ️

>>>НАПИСАТЬ ОПЕРАТОРУ В ТЕЛЕГРАМ (ЖМИ СЮДА)<<<

✅ ️ ▲ ✅ ▲ ️✅ ▲ ️✅ ▲ ️✅ ▲ ✅ ️

_______________

ВНИМАНИЕ! ВАЖНО!🔥🔥🔥

В Телеграм переходить только по ССЫЛКЕ что ВЫШЕ, в поиске НАС НЕТ там только фейки !!!

_______________

главных фильмов за полвека – Афиша-Кино

Купить хмурый кайф Элиста

Купино купить Марихуана [Hillary Clinton Kush]

Свой первый приз за лучший дебют Игорь Волошин получил еще десять лет назад. В Амстердаме, на главном европейском фестивале документального кино, в котором он участвовал с лентой о второй чеченской кампании с емким названием «Сука». Второй приз за лучший дебют, на этот раз за игровой фильм «Нирвана», он увез с «Кинотавра» в м. Следующие два фильма: автобиографическая драма «Я» о призывнике, косящем в севастопольском дурдоме от армии среди друзей-наркоманов, и художественно-публицистическое высказывание о вооруженном конфликте в Южной Осетии «Олимпиус инферно» — только упрочили скандальную репутацию режиссера. Его новый фильм «Бедуин» о том, как мать пытается спасти умирающую от рака дочь, получил целый ворох призов по всему миру, включая личную похвалу от Ким Ки Дука. На днях состоялась его столичная премьера. Сразу начался фильм «Я» или был какой-то безоблачный период? В Севастополе ведь тепло, а в теплых странах даже бомжи живут по-другому. У них есть подножный корм, есть виноградники, которые можно сторожить. У них меньше шансов умереть. Так что в Севастополе было не так жестко, как на родине, например, Васи Сигарева. Сигарев, режиссер скандального «Волчка», родился в Свердловской области. Там, где холодно, меньше улыбок. А у нас все-таки море Я тут недавно ребятам в Америке рассказал, какой у нас был героин самодельный, на растворителе м, который покупали в отделе бытовой химии. Они, конечно, офигели. Потому так часто все плохо и заканчивалось. Передоз, труха. Про тусовку, в которой я рос, есть отличная песня, которую Летов вместе с Янкой Дягилевой пел: «Деклассированных элементов целый ряд. Школа жизни будет им тюрьма». А еще ходил в музыкальную школу, занимался спортом. Я кандидат в мастера спорта, готовился в сборную Украины. Нас брали несколько человек и тренировали по два раза в день, делая из нас машины. После занятий накачивали кислородной пенкой — таким сильным витаминным коктейлем, который укреплял организм. Не было барыг на всех районах — драгдилеров, как их сейчас называют. Не было понимания старшим поколением того, что молодежь занимается чем-то подобным. У меня каждый объект в Севастополе связан с тем, что там было. Какой-то сюжет, ситуация. Я могу вспомнить все, вплоть до цвета шнурков, запаха куртки, которую я брал поносить взамен. Свою первую косуху нашел в гараже. Город же портовый. Видимо, кто-то себе привез косуху, но не придал ей особого значения. Я увидел ее у ребят, которые чинили машины. Предложил: давайте махнемся. Взамен отдал синий бушлат, очень тонкий — из военной формы офицерского состава на кораблях. Я потом из этой косухи не вылезал, фактически спал в ней. А еще у меня был мотоцикл. Я на нем на первую линейку в девятом классе приехал. Причем он бешеных денег стоил — рублей. А заработал я их, занимаясь звукозаписью. У нас в городе жил такой Нодар, наркоман, одноклассник моего брата. Он уже умер. Нодар общался с Летовым, был связан с Омском. У него были самые чистые записи всей рок-музыки. А у меня родители купили магнитофон двухкассетный — здоровый, на вид очень крутой. Правда, пленку пожевывал. Тогда я взял кроссовки румынские, которые мне бабушка подарила, — типа под «Адидас». Продал их тем самым деклассированным элементам, купил чистые кассеты и начал заниматься звукозаписью. Прибыль быстро пошла вверх. И я купил ворованный мотоцикл, естественно, с левыми документами. И еще мне очень нравилось, когда меня не пускали в школу за малиновый ирокез. Громко возмущался: вы мне не даете учиться! Теперь я понимаю, что таким образом уже тогда бессознательно устраивал первые перформансы. У мамы был проектор и восьмимиллиметровая камера. На нее я снял свой первый фильм. В карьере в Инкермане — такая мрачная декорация, вся из белого мела. Потом там Бондарчук сделал «Обитаемый остров». А мы снимали фильм про ковбоев. Было очень круто. Думал, стану фармацевтом. Мечта была — изобрести что-то вроде ЛСД, только безвредный. Такую штучку, которую можно было бы добавлять в водохранилище, чтобы людям жилось в кайф, но их бы не выкручивало. Но случился жесткий конфликт с преподавательским составом, который принимал экзамены. Я просто тогда был совсем От одноклассницы старшего брата случайно узнал, что у нас в городе есть крутейший театр. Главным режиссером тогда был ученик Товстоногова — Виктор Аршанский. Сильный дядька. Я к нему пришел и растворился в театре абсолютно. На репетициях сутки проводил. Хотя для начала взяли меня кассиром. Наш директор дал мне первое задание — заполнить зал зрителями. А тогда с билетами в театре было что-то не очень — ну как сейчас с «индепендент муви». Я взял пачку билетов, сел в центре города на улице Большая Морская. А поскольку меня весь город знал — все барыги, хулиганы, — они начали подходить по одному, брать стопочку и разносить по своим подъездам. И вдруг в театр хлынула улица. Он весь наполнился торчками, какими-то уголовниками, которые только вышли из тюрьмы. Главный режиссер посмотрел на них и тут же меня уволил. Шел я грустный, а братва утешала: «Игоряныч, да ты скажи ему, что все нормально. Вернись, замни дела. Это же твое! И тут режиссер меня сам догоняет. Говорит: «Ладно, оставайся». Я прошел пробы и стал играть. Потом захотел ставить сам. Стал писать пьесы. Через некоторое время их отправили в Москву. Так я поступил во ВГИК, на сценарное. Мы с ним однокурсники. Только Леша остался учиться дальше, а меня отчислили за неуплату после первого курса. В «Месиво» я снимал парня, который год слезал с героина. И он слез! Чудо произошло — он даже физически изменился. А после отчисления я начал думать, что дальше. Тогда же я прочитал «Догму» Триера. Я раньше думал, что кино — это очень сложно. Камера, актеры, свет, операторы. А Триер писал: ничего не надо. Бери камеру и снимай. Я так и сделал. Взял с собой камеру и поехал в Чечню снимать «Суку». Даже при наличии моего украинского паспорта. Мы с приятелем подали документы в Администрацию Президента: мол, такая-то телекомпания хочет снять документальное кино. Нам выдали аккредитацию, которой мы потом долго от ментов отделывались. У меня еще и фамилия Волошин. Нам сразу: «Все, не вопрос, проезжайте». Я попал в пресс-центр в Ханкалу. Оттуда шло распределение по точкам: Гудермес, Грозный. Мы прилетели на вертушке, а вокруг грязь по колено. Вояки спрыгнули и убежали, а я — в джинсах, кроссовках — даже не могу с вертолета слезть. Был там такой известный телекорреспондент Саша Сладков. Он меня подметил, достал откуда-то сапоги, молча дал мне их и ушел. Я стал искать попутчиков в Грозный. Остановились ребята такие серьезные. Я сел к ним на броню, и мы поехали — прямо во время комендантского часа. А это уже совсем нехорошо. В такое время все, что движется на дороге, превращается в мишень. Тут и враги, и свои могут зафигачить. Об этом «Сука» и есть. Мы доехали, ребята решили проверить меня на прочность. Я честно признался, что в армии не был — откосил в дурке. Они говорят: «Плохо. Надо тебя научить стрелять». Я спрашиваю: а можно из танка? Они: да легко! У них вместо рюмок там колпачки от минометных мин. Ты ее поставить не можешь на стол, потому что она книзу закругляется, как яйцо. В эти колпачки они разливают спирт, насыпают тертый димедрол и пьют залпом. Накачали они меня в тот вечер так, что я уже ничего не помнил. Такой нервяк. У меня тоже ситуация прикольная была. Перед вылетом в Чечню купил кроссовки. Подумал: нужна же мне удобная спортивная обувь. Сидим вечером. Вокруг темень, где-то заняли лежку чеченские снайперы. А мы расположились в здании кафе с надписью «Уют». Внутри кровати стоят, все окна заколочены. Я спрашиваю: а где здесь туалет? Мне отвечают: выйдешь из кафе, налево свернешь, там будка у БТР. Слышу — плюх! Тут же раздается крик: «Игорь, назад! Что у тебя на ногах?! Снайпер лежит ночью, а тут топ-топ две подошвы выдают лунную дорожку — ну сам просится на мушку человек! Там если куришь, то двумя руками сигарету прикрываешь, а я в «луноходах со светофорами» в туалет пошел! У меня такое мерзкое ощущение было после той поездки. Там вот так, а здесь никто об этом не знает! Такой юношеский протест. Агрессия ко всему живому. Потому что там дышит смерть. Резьба очень быстро слетает. А при этом не оставляет ощущение, что на войне все по-настоящему, а здесь, наоборот, какой-то иррациональный мир. На грани жизни и смерти все очень открыто. Да — это да. Пошел на х Пока мы двигались колонной, машину, которая ехала прямо за нами, взорвали. Вот и у меня была только одна мысль: если что-то произойдет, то уж лучше сразу, чем остаться калекой. Я ведь думал, туда вернусь, буду снимать еще, а потом начался даже не страх, а тошнота. От войны. Как будто это живое демоническое существо, которое живет само по себе. Как та тварь в «Чужих», которая охраняла яйца. Почему название такое? Потому что война — это сука, организм. И очень часто там это слово было. Постоянно все говорили: сука, сука. Сначала косить от армии, лечь в дурдом, а потом поехать на войну добровольно — это как вообще? Меня бы даже в Чечню не послали как гражданина Украины. А зачем поехал? Не знаю, была интересна война. Во мне была заложена тогда какая-то удивительная энергия саморазрушения. Все мои друзья пытались что-то с собой сделать. Как-то не устраивала нас реальность вокруг. Было полно абсолютно дикой энергии, нездоровой. Можно это назвать одержимостью. А потом я снял «Нирвану» — и все пошло по-другому. Это ведь чуть ли не первый твой фильм не про наркоманов. Не панк-рок и не хардкор. Я долго думал над сценарием, в котором женщина пытается спасти своего ребенка от рака, ради денег согласившись стать суррогатной матерью. В какой-то момент мы с Алексеем Балабановым, его женой, художницей Наташей Васильевой и актрисой Ольгой Симоновой, которая сыграла главную роль, решили немного отдохнуть. Рванули в Иорданию на Новый год. Там нас встретила гид — она стала прототипом героини Динары Друкаровой в фильме — и привела нас к бедуинам. Мы увидели, что они все время передают людям какие-то бутылки. Оказалось, смесь мочи нерожавшей верблюдицы и верблюжьего молока. Наш гид сказала, что смесь помогает людям, которые больны раком. Я подумал: ничего себе, я как раз про это пишу. И тут мой сценарий сложился в единое целое. Название, кстати, Балабанов нашел. Так и сказал: «Игорь хорошую историю придумал. Ее надо назвать «Бедуин». Все три были записаны на VHS-кассету. А на кассете был номер моего телефона. Я уже общался тогда с Леней Федоровым из «АукцЫона», который, как потом выяснилось, отдал эту кассету Балабанову. Мы с Федорченко выкупили права на пьесу братьев Пресняковых, когда они еще не были такими известными. Называлась она «Терроризм». Хотели снять ее как мой дебют. Подали заявку в Госкино на Свердловскую киностудию, которая всегда выделяла деньги. И вдруг нашу заявку зарубили. Я страшно расстроился. Федорченко стал меня успокаивать: «Ну как же, Балабанов ведь снимает. Ему же дают деньги на кино. Значит, и нам дадут когда-нибудь». И тут раздается звонок на домашний телефон. Мне понравилось. Запиши номер. Завтра позвони Сельянову. Мы ищем ребят. С тех пор Балабанов мне как крестный папа, а Сельянова я называю «отец СМС» — по первым буквам фамилии-имени-отчества. Когда я поехал туда делать «Нирвану», в наследство от Балабанова мне досталась очень хорошая группа. Вместе с ней я провел полгода в Питере. А когда узнаешь город, он становится частью тебя. Мне Питер очень нравится. Я от него зависимость чувствую. Если говорить о «Бедуине», то меня в какой-то момент просто поразил Канонерский остров. Я придумывал все действие специально под этот объект. Как главная героиня выходит из подъезда, ходит между домами, смотрит на порт и корабли. В Питере всегда случается масса историй. Помню, в очередной раз как-то накрылось всё. Я сижу один. Звонит Балабанов: приезжай. Мы сидим. День, второй. Баня, космос. В какой-то момент он меня ночью будит — в три утра или в четыре: «Слушай, я эпизод придумал». И начинает читать эпизод изнасилования девушки бутылкой из «Груза ». Я вообще ничего не понимал. Он же такого кино не делал никогда. Это сейчас все наловчились. Если спросишь, скажут: ну жесть, ну нормально. Но все-таки существует вот это зло, которое обжигает человека. И стоит огонь в себя пустить, он там теплится всю жизнь и греется, как бикфордов шнур. И человек меняется. Уже был Гаспар Ноэ, то есть этот карбид понемногу начал прожигать пленку. Но я не был готов к тому, что услышал. Леша заканчивает читать, а я ничего сказать не могу. И тут его озаряет: «Я додумал! Она будет в красных туфельках! Один друг, Сергей Лозница, снял фильм «Счастье мое», который называют антирусским. Про «Груз » я вообще молчу. На их фоне обвинения твоего фильма «Олимпиус инферно» в антигрузинской пропаганде — просто детский лепет. Сколько их? А зрителей у «Инферно» миллионы. DVD не успевают печатать. Не так много для 37 лет. Если с Вуди Алленом, то да. А если с Тарантино, то он постарше и снял только пятый фильм. Когда я снял «Нирвану», мне исполнилось Но тогда все было дико неподъемно. Сейчас все по-другому. Но я не завидую тем, кто сегодня в 20 уже выпускает свое кино. Я же прекрасно помню Инкерман и восьмимиллиметровую пленку. Фото МК АвтоВзгляд Охотники. Подножный корм — Игорь, какое у тебя было детство? Анаша, таблетки, героин Верблюжье молоко — А мне казалось, по-другому все пошло только после «Бедуина». Авторы: Никита Карцев. В Роспотребнадзоре дали рекомендации привитым от коронавируса россиянам. Олег Цыганов. В «ЕР» заявили о создании единого волонтерского штаба для оказания помощи во время третьей волны пандемии. Дочь Пескова заявила, что боится вакцинироваться от коронавируса. Никита Кротов. Многодетная мать, которую жгли электрошокером, пять лет добивалась приговора полицейским. Ирина Боброва. Ветеран КГБ и его супруга погибли из-за раскаленной солнцем крыши. Юлия Афанасьева. Что почитать: Ещё материалы. Как в Крыму снимали фильм 'Орлова и Александров'. Майкл Львовски, Ольга Кравчук, фото М. Убитые словом: звёзды, которых затравили до смерти. Анастасия Серенцева. Дмитрий Толкачев. Наталья Морозова. В регионах: Ещё материалы. Василиса Володина предрекла удачу в июле пяти знакам зодиака. Когда понты не дороже денег: первый тест-драйв нового Cadillac Escalade. Как спасти двигатель автомобиля, который залило водой. Кадры недели: Пугачева растрогала Пригожина на юбилее Галкина, а беременные Арзамасова и Горбань померились животами. Топ звезд с идеальными ягодицами — как они добились такой фигуры? Алсу: «Мой организм дал понять: хватит, я устал». Первая доступная вертикалка. Повышение возраста приобретения оружия утверждено Путиным. Ловим крупного карася.