Купить СК Крист Белые Велиж

• • • • • • • • • • • • • • • •

Гарантии! Качество! Отзывы!

▼▼ ▼▼ ▼▼ ▼▼ ▼▼ ▼▼ ▼▼ ▼▼ ▼▼

Наши контакты (Telegram):☎✍

>>>✅(НАПИСАТЬ ОПЕРАТОРУ В ТЕЛЕГРАМ)✅<<<

▲▲ ▲▲ ▲▲ ▲▲ ▲▲ ▲▲ ▲▲ ▲▲ ▲▲

ВНИМАНИЕ!

⛔ В телеграм переходить по ссылке что выше! В поиске фейки!

• • • • • • • • • • • • • • • •

Купить СК Крист Белые Велиж

• • • • • • • • • • • • • • • •

ВАЖНО!

⛔ Используйте ВПН, если ссылка не открывается или получите сообщение от оператора о блокировке страницы, то это лечится просто - используйте VPN.

• • • • • • • • • • • • • • • •

(0 отзывов). В корзину. Жаркая цена. Бумага туалетная Сахар белый кристаллический «Сладкая линия», 1 кг. руб. Сахар белый кристаллический.

Купить СК Крист Белые Велиж

Вечером от новых боевых товарищей из разведки я узнал, что большевики производили разведку боем. Это подтверждало предположение, что в ближайшее время можно было ожидать наступления русских. Этот парень, теперь будет служить в вашем подразделении —сказал обер —фельдфебель, показывая бумагу. Он кивком головы указал на дверь, которая для сохранения тепла была оббита старым большевистским ватным одеялом. Краузе спустился в подвал. В какой—то миг в нос ударил запах жареного мяса и затхлой от влаги амуниции. На ощупь, мы спустились в подвал. От вкусных запахов в моем животе грянули литавры, и я почувствовал, как невыносимо до исступления хочу кушать. В «хозяйстве» обер—лейтенанта Крамера было тепло. Дивизионная разведка шикарно обосновалась в этом помещении. В глубине церковного подвала горела печь, труба которой выходила в подвальное окно. На проволоке сушились зимние маскхалаты. В них разведчики ходили в рейды по большевистским тылам. Легендарный в восемьдесят третьей дивизии обер—лейтенант Крамер, сидел, возле печи вытянув босые ноги и в свете керосиновой лампы, блаженно курил сигару и пил коньяк. Он грел пятки и прикрыв глаза, о чем—то думал или дремал. На спинке командирского «трона» висел большевистский полушубок из добротной овчины с погонами обер — лейтенанта. У меня приказ генерала Зюлова. Дальномерщик первого класса обер—ефрейтор Кристиан Петерсен переведен в ваше распоряжение, —сказал он, выпячивая грудь. Командир надел на босые ноги русские валенки и накинув на плечи подтяжки, поднялся со своего командирского «трона». Офицер глянул на бумаги и небрежно кинул их на стол. Его имя Кристиан Петерсен! Господа диверсанты, он студент художественной школы из Дессау. Боже, я две недели искал в этой дыре того, кто умеет держать в руках карандаш, — сказал Крамер. А ведь я его предупреждал, что уединяться для мастурбации на передовой без боевого охранения нельзя. Большевики настолько хитры, что воруют себе языков прямо из наших клозетов. Он не только отличный художник, но еще и отличный камрад! Что прикажете, то я и нарисую — будь то оперативные карты или голые фрау. Я снял ранец и достал из него свою знаменитую коробку. Вытащив рисунки, которые успел набросать в минуты фронтового затишья, я веером разложил их на столе. Затаив дыхание я замер в ожидании похвал. Мне хотелось услышать, что скажут о моем творчестве эти парни из дивизионной разведки. Камрады обступили меня, рассматривая рисунки. В подвале наступила гробовая тишина. Образы убитых людей. Свирепые лица солдат в условиях рукопашного боя. Раненые люди: без рук, без ног. Все это стало для моих новых однополчан настоящим шоком. У тебя, черт подери есть талант, — сказал офицер. От него все равно не было никакого толка. Если «Иваны» его не прибьют, и он останется жив, значит, на свете есть Бог, который бережет его. Я смолчал. В ту минуту я понял, по какой причине меня из панцергренадеров перевели в разведгруппу. Краузе, что—то говорил мне об этом и раньше, но его предположения были далеки от решения командования. А командирам всегда было что—то известно больше чем нашей батарейной «маме». В тусклом свете керосиновых горелок я рассмотрел почти всех разведчиков. Как мне показалось, они недавно вернулись из рейда. Я видел, что они сосредоточенны и это вселяло в мое сердце надежду и придавало уверенность. Незаметно весь взвод перебрался к столу. Парни рассматривали мои рисунки, а заодно и меня, словно я был не бравый гренадер седьмой батареи, а маркитантка из полевого борделя. Я вижу, ты продрог до самых печенок. Потерпи парень, пару дней — мы подыщем тебе настоящий егерский анорак на гагачьем пуху. Я, словно остолбенел. Какое—то странное оцепенение сковало мое тело, и я продолжал стоять смирно. Негодуя я смотрел, то на Крамера, то на обер —фельдфебеля и не мог понять, чьи приказы теперь мне исполнять. Так, что камрады, в честь новичка предлагаю оросить наши кишки шнапсом, —сказал офицер, и поставил на стол бутылку зеленого стекла. Пить вино и шнапс, никого не нужно было уговаривать. Парни радостно загудели и с каким—то энтузиазмом потянулись к своим заначкам, вытягивая из своих ранцев и сухарных сумок неприкосновенный запас. Шпик, банки с колбасным фаршем и даже русская тушенка со сгущенным молоком украсили рабочий стол. За какие —то пару минут боевой блиндаж превратился в импровизированный фронтовой кабачок, с играющим граммофоном. Скинув с плеч ранец, я достал банку консервированных сосисок, и вдохновлённый общим настроением, приобщил эту долю к торжественному застолью. Доложите обер — лейтенанту Фрике, что обер —ефрейтор Петерсен, переведен в штат дивизионной разведки на должность картографа. Он достал трубку, и набив её табаком, закурил. Я настолько продрог, что готов остаться у вас до самой победы, — сказал усталым голосом Краузе. Скажи прямо, что хочешь выпить шнапса и побаловать брюхо жирным русским шпиком. Да, хочу господин обер — лейтенант! Мы панцергренадеры народ простой. Нам скажут пить шнапс, мы пьем шнапс. Нам скажут стрелять по «иванам», мы будем стрелять. Нам скажут идти домой — мы уже завтра бросим наши пушки и пойдем домой к своим фрау. Пусть выпьет за здоровье нашего нового камрада да проваливает в свою батарею. Здесь не ресторан «Метеора», чтобы устраивать мальчишники для всего полка. Он еще девственник, а у девственников после войны будет великая миссия. Я что —то не то сказал, —сказал Вальтер Краузе. Скажи им Крис. Я ни разу, не пробовал как это «вдуть» какой —нибудь медхен…. Это хороший знак! Удача не оставит нас на этой войне! Камрады дружно засмеялись и чокнувшись кружками, испили шнапс до дна. Я выпил и почувствовал, как шнапс прокатился по моим кишкам, разогревая околевший и голодный организм. Через несколько секунд алкоголь, словно разрыв фугаса, ударил в голову. Керосиновые лампы раздвоились и поплыли во мраке церковного подвала, закручиваясь каким-то калейдоскопом. Алкоголь придал голове приятное головокружение. Я закрыл глаза и почти заснул, погружаясь в атмосферу грез и сновидений. Ешь все, что видишь! Здесь тебе не голодная артиллерийская батарея — здесь парень, дивизионная разведка! Здесь и с кормежкой полный порядок, и выпивки хватит на всех и надолго. Мартин подал мне краюху хлеба и целый котелок первоклассной, тушеной говядины. Такой еды я не видел с тех пор, как мы вошли в Велиж. К рождеству в городе, наступили перебои с продовольствием. Обозы интендантов и служб снабжения, идущие с тыла по витебскому шоссе, постоянно попадали в руки большевиков. Иваны сжимают кольцо вокруг города, что заставляло нас туже затягивать пояса. На первых парах нашей оккупации города продукты можно было даже купить или выменять у местного населения. Приказ командира дивизии, нам категорически запретил отнимать продукты питания насильно, чтобы не склонять русских к дикой партизанщине. Но с приходом холодов, интенданты активировали свои акции по изъятию продовольствия. Им было плевать на приказы командования, им хотелось кушать и кормить боевые подразделения, занятые в обороне города. Мои парни пару дней назад во время рейда нашли в тылу «Иванов», подорвавшуюся на мине корову. За пять минут мы нарезали килограмм шестьдесят мяса. Так, что голодать у нас не придется. Весельчак Мартин, снова налил мне шнапс. Выпив, я окончательно погрузился в состояние какой—то одурманивающей дремы. Пока мои камрады поднимали тосты, я прибитый алкоголем крепко заснул. Очередной раз, проснувшись, я вспоминал о еде и с новой силой наваливался на гуляш. Служба в батарее истребителей танков дает о себе знать. Пока я дремал, обер —фельдфебель докурил свою трубку и спрятал её в карман. На прощание он пожал мне руку. Желаю вам, удачи господин обер — фельдфебель! В эти дьявольские дни, когда русская авиация утюжила наши укрытия, когда мороз косил нас сильнее вражеских пулеметов. Нервы были на пределе, и мы от собственных неудач срывались по любому пустяку. Было достаточно плохого слова, или даже косого взгляда, как в ход шли кулаки. Но сегодня впервые за несколько недель нам было весело. Играл трофейный граммофон, и обер—лейтенант Крамер разрешил нам выпить, чтобы разрядить нервное напряжение и поднять иссякающий боевой дух. Я господин обер-лейтенант выполняю то, что мне приказывает командование. Тебя Петерсен ни кто, не просит умирать ради родины и фюрера! Тебе это делать не надо. Для этого есть другие. Твоя задача — рисовать. Рисовать карты, рисовать огневые точки противника. Фиксировать на картах передвижение войск и смену позиций. Ну, а в свободное время, которого у тебя теперь будет навалом, можешь рисовать для камрадов голых баб. Только не рисуй того, что ты нам показывал. Это камрад война. А на войне не всегда ты можешь делать то, что ты хочешь. Найди твою мазню штурмбанфюрер Крамер, и тебе однозначно придет конец. Запомни, война с русскими, это тебе не вечерняя прогулка по Унтер ден Линден. Запомни малыш, — русские —это не французы, и даже не поляки. Убить русского невозможно. Русский мертв только тогда, когда похоронная команда зароет его в землю на глубину лопаты. Даже не погребенный, русский солдат опаснее живого. Истекая кровью, многие «иваны» выдергивают чеку гранаты и ложатся на неё. Так погибли многие наши парни из похоронных команд. Перевернув труп, они подрывались на таких вот русских «сюрпризах». Ты разведчик, и твоя жизнь принадлежит не фюреру, а мне. Я твой командир! Ты понял меня малыш? Крамер хоть и был под парами алкоголя, но уверенно привстал со своего «трона». Я вскочил следом, как учили меня в учебной роте. Твои новые камрады все с первого дня на восточном фронте, — сказал Крамер и хлопнув меня по плечу, скрылся в дверном проеме. Раньше здесь спал Фриц Гонне, которого украли большевики. Располагайся и будь, как дома в рождественскую ночь. Я кинул свой ранец и осмотрелся: некоторые камрады разведывательной группы дремали после прогулки по русским тылам. Кто—то писал письма, а кто—то, вооружившись иглой и ниткой, в свете керосиновой лампы ремонтировал порванную в рейде униформу. Вся суета придавала старинному подвалу какое-то особое фронтовое настроение. Первое мое ощущение, было каким—то неоднозначным. Из гренадеров попасть в разведку было чем—то фантастическим и даже не реальным. Я был наивен и еще многого не понимал в этой проклятой войне. Сейчас, когда я пишу строки этой книги, я осознаю тот факт, что мне в этой жизни просто повезло. Я остался жив и это главное достижение моей жизни. Я выжил в этом пекле и я думаю, что это был господний промысел. Бог, точно знал, что в конце моей жизни мне предстоит взяться за перо. Он оставил меня жить ради того, чтобы рассказать людям о том, что довелось пережить не только мне, но и всему немецкому народу. Я тогда еще не знал, что моя встреча с отчим домом затянется на целых восемь лет, и эти восемь лет я проведу здесь в России. Это еще будет впереди, а пока — пока шел сорок второй год. До конца войны еще было тысяча дней и ночей. Раскаленная докрасна печь заполнила теплым воздухом все пространство церковного подвала. В этой обстановке жутко хочется спать. Усталость подобно болезни подкрадывается к каждому из нас и валит с ног, несмотря на яростные атаки противника. Правда, прибытие транспорта, который на малой высоте сбрасывал нам боеприпасы, оружие и хлеб все же принуждало к бодрствованию и ожиданию чуда. Наши «Юнкерсы» почти каждый погожий день и ночь доставляли по воздуху грузы, чтобы хоть как—то спасти гарнизон от полного истребления и голодного вымирания. Любой промах асов Люфтваффе приводил к тому, что наши письма, продукты и посылки доставались озлобленным «иванам». Каждый такой неудачный сброс создавал настоящий праздник в стане врага, и было слышно, как они пьют наш шнапс, едят наш хлеб и консервы, и даже читают письма от наших жен и матерей. Да, тогда это была привилегия более удачного, вот поэтому многие, несмотря на жуткую усталость и голод, не спали. Камрады ждали наших ангелов —спасителей, прислушиваясь к любому звуку извне. После двух суток без сна меня мгновенно сморило. В тепле подвала я уснул, оставив за собой все тяготы прожитого на фронте дня. Мне снились улицы моего города, цветущие каштаны и веселый взгляд матери, которая так не хотела, чтобы я уходил на фронт. Мысленно я писал ей письма, а уже потом в минуты отдыха эти мысли переносил на бумагу. Крамер был опытным и мудрым офицером. Он любил Германию, но ненавидел нацистов, которые развязали эту войну. Он точно знал, какую цену мы заплатим, когда русские сломают нам хребет и войдут в Германию, чтобы уничтожить, родившийся там нацизм. Из разговоров с обер — лейтенантом, я находил для себя все новые и новые открытия и немного стал соображать, что наше присутствие в России обернется для нас огромными неприятностями. Наш гарнизон уже месяц был в окружении. Нам верилось в то, что состоится чудо, и русские нас выпустят из кольца, расстелив перед нами ковровые дорожки. А возможно, обер —лейтенанту Крамеру хотелось знать, насколько я обстрелян, и что собой представляю, не как художник, а как солдат. На фронте я был всего три месяца и у меня был достаточный опыт выживания в экстремальных условиях. Мне было уже не так страшно, как впервые дни службы, когда я умирал по двенадцать раз за день. Многие из моих боевых камрадов сложили головы, но этот рок обходил меня стороной, словно я был заговоренный самой матушкой Холли. К моему удивлению, я был жив, бодр и здоров. Вечером 6 февраля года полковник Зицингер вызвал Крамера к себе на КП. Он в течение часа проводил совещание офицеров нашего полка, на котором довел приказ командующего армии «Центр» и поручил разведке достать языка из числа офицеров противника. Нам важно знать, будут ли большевики наступать с Севера. Приказываю вашему разведывательному подразделению выйти на рубеж соприкосновения с противником и перейти линию фронта для пленения «языка». Желательно из офицерского состава. Он хочет щелкнуть каблуками, но из этого ничего не получается, на его ногах надеты русские сапоги из овечьей шерсти. Ты можешь спасти сотни жизней наших солдат, если доставишь хорошего матерого комиссара. Крамер, поднимая клубы пара, ввалился в подвал. Он словно гауптфельдфебель просвистел в свисток, объявляя общий сбор. Сегодня ночью, нам предстоит перейти линию фронта. Папаша Зицингер дал нам сорок восемь часов, чтобы добыть русского «языка» и вернуться в гарнизон. Прошу отметить в ваших ржавых мозгах, что это приказ самого фельдмаршала фон Бока. Через три часа все должны быть готовы, форма одежды трофейная. Рано утром когда «иваны» начнут штурмовать нашу передовую в районе Верфштрассе, у нас будет возможность выйти в тыл противника, используя скрытые саперные галереи. В районе деревни Ястреб, которая находится во второй полосе обороны, нам предстоит оборудовать укрытие до проведения акции. Оружие трофейное! Унтер—офицеру Рудольф Уве, тебе поручается главная роль. Ты сегодня будешь русским пленным комиссаром. Остальных особо касается, мне не нужны сюрпризы, как в прошлый раз. Помните парни, вы должны не просто прикидываться русскими. Вы должны ими быть. Все нужно сделать, это тихо и без потерь вернуться в полном составе. Всем готовиться! На сборы двенадцать часов. Выступаем за три часа до рассвета. Самое интересное, что сборы в тыл противника всегда имели определенный ритуал, и никто никогда не нарушал его, от четкого соблюдения правил зависела удача нашей вылазки, и Крамер всегда сам проверял полную готовность. После трехчасовых сборов в подвале церкви собралась вся дивизионная разведка. Камрады стояли в шеренге уже ничем не отличаясь от большевиков. Те же изможденные лица, та же униформа, стеганные ватные куртки, валенки, белые маскировочные халаты. Весь этот камуфляж, должен был скрыть наш отряд в тылу большевиков. Если бы не приказ полковника, о разведывательной операции, нас вполне мог расстрелять любой пулеметчик или ближайший блокпост. Мне как самому молодому досталась форма русского лейтенанта. Я впервые, облачившись в большевистскую униформу, был готов как морально, так и физически. Неделя хорошего отдыха и калорийное питание поставили меня на ноги. Уже к началу операции я чувствовал себя как стайер, в предвкушении долгожданной олимпийской победы. Разведчики, задорно смеялись, глядя, как толстяк Уве перешел на свою излюбленную тему. Закурив трубку, он стал расхаживать по подвалу и корчить из себя Сталина, который якобы просит Гитлера о перемирии. Он делал это так артистично, что мы катались от смеха. Я бы сидел в ставке в Берлине или работал бы на радио под крылом рейхсминистра по пропаганде. Пил бы черный кофе на Вильгельм штрассе, а не ползал бы с вами по тылам большевиков в поисках приключения на свой арийский зад. Знание языка врага делает нас не уязвимыми и сильнее в несколько раз, если смотреть на нашего командира, то в нем чувствуется что— то такое русское. А про русских женщин я и говорить не смею. Они фантастично хороши, — сказал Уве, раскуривая трубку. Ты думаешь, для того, чтобы беречь дуло своего «Маузера» от песка и грязи!? Нет солдат — фюрер нам дает презервативы, чтобы мы берегли свои «гаубицы»! Ты же не враг своему здоровью? В подвале грянул гром смеха, и чувствовалось, что мы еще не совсем потеряли боевой дух, раз проскакивали такие заковыристые шуточки. Время подходило к вылазке, но так не хотелось покидать теплый подвал. Радовало одно, что мороз немного начал отпускать, да и большевики в утренние часы бдительность не проявляли — это была их национальная черта. Можно было, переодевшись в форму красноармейца, беспрепятственно пройти к ним в тыл и точно так же легко вернуться назад если не подорвешься на собственной мине. По данным нашей разведки только утром с восходом солнца, русские снова предпримут штурм под прикрытием танков. В это время мы должны быть в нескольких километрах от линии фронта. Вся группа во главе с Крамером на лыжах выдвинулась на боевые позиции в районе Нордштрассе, где утром должна была начаться разведка боем. Эти ежедневные выпады большевиков были лишь прелюдией большой «войны», которая должна была наступить нежданно еще до подхода десятой бригады под командованием генерал— майора Клауса Мюллера — Бюлова и двести пятой пехотной дивизии. В районе городской больницы в воздух взвилась зеленая ракета. Во время вспышек разрывов снарядов и мин были видны силуэты наступавших, которые короткими перебежками приближались все ближе и ближе к позициям третьей и седьмой роты, где командовал лейтенант Яшке. Огня пока никто не открывал, давая большевикам подойти до расстояния одного броска, а это около 50 метров. Каждый солдат своей промерзшей на русских морозах кожей ощущал, наступление врага, и уже был готов встретить его во всеоружии, примкнув штыки к карабинам. Как только шеренга наступающих, приблизилась к первой линии обороны, прозвучал одиночный выстрел из карабина. Это стрелял лейтенант Яшке. Он подавал условный сигнал камрадам. В одно мгновение огонь из стрелкового оружия превратился в сплошной гул. В этот момент, сразу из нескольких мест заработали наши пулеметы и минометы, не которые, не давал, ни одного шанса на прорыв нашей обороны. Русские, моментально не поднимая голов, зарылись в снег. Вполне достаточно было продержать их на морозе около часа, как они начинали примерзать к земле, чтобы стать жертвами этого смертельного колеса крушащего человеческие жизни и судьбы. Верфштрассе и Нордштрассе превратились в ад, огонь клубком катался между русскими и нашими позициями, а пули со свистом проносились мимо. В тот миг казалось, что земля просто кипит от огня. Разрывы минометных мин перемешивались с взрывами артиллерии, которая била по «Иванам» прямой наводкой. Шрапнель с такого расстояния разрывала их тела на части, а живым она не давала поднять голову. В одно мгновение атака русских захлебнулась. Через час исход боя был окончательно предрешен. Очередное наступление русских было отбито силой стрелкового оружия и стойкостью немецкого духа. Крамер, сделав знак рукой, и держа наготове оружие, мы переползли нейтральную полосу, минуя по саперным галереям передовую русских. Пройдя в тыл к большевикам, мы надели лыжи и прикинулись разведгруппой, выходящей из рейда. Впервые мне довелось оказался за спиной врагов. Сказать честно — было немного не по себе. Используя складки местности, и лесной массив скрывавший дозорные разъезды советов, мы через два часа оказались в двенадцати километрах от линии фронта. Вторая линия обороны просто кишела русскими, и любая оплошность могла поставить жирную точку на нашей группе. В то время ничего не оставалось, как доверить свою судьбу командиру. Крамер один из тех, кто на этом фронте был не новичком. За все время войны с русскими он не просто изучил национальные повадки. Он был самим русским. Удача всегда была его спутником. Обер— лейтенант в свободное время читал русские газеты, книги и слушал русские пластинки, восхищаясь, величием культуры славян и всегда был в курсе последних событий. Не было того дня, когда бы он, не присутствовал на допросах пленных, которые сдавались в плен десятками и сотнями. Вот эти знания не один раз спасали жизнь нашей группе. Крамеру достаточно было выругаться русским матом, как у «большевиков» сразу же пропадал интерес. Эти слова подобно универсальному паролю имели магическое действие, и почти всегда это беспрепятственно срабатывало. Так и сегодня, переодевшись в русскую униформу и маскировочные халаты, мы тащили связанного немецкого майора, инсценируя армейскую разведгруппу выходящую из тыла противника. На отклики охранения с требованием пароля, Крамер, словно «Везувий», изрыгал такое количество бранных русских слов, что охрана смеялась. Видя наши уставшие и заросшие щетиной лица и «подсадного майора» со связанными руками нас пропускали в тыл, обеспечивая новым паролем. Порой мне казалось, что помогает нам Бог. Он прикрывает своей незримой защитой, чтобы вновь и вновь мы возвращались «домой» с огромной удачей. Пробраться в тыл русских было не самым опасным. Опаснее всего было спрятаться, и выждать нужный момент, чтобы подкравшись как пантера, броситься на врага и в мгновение ока нейтрализовать его. Нам везло — русские подойдя к городу не успели укрепить свои позиции. Только два дня назад в составе трех стрелковых полков и 48 стрелковой бригады они подошли по ротации перед наступлением. Измотанные переходом, а после боями местного значения, «Иваны» продолжали какое— то время еще штурмовать город. Наша авиация работала круглосуточно и имела такое преимущество, что «сталинских соколов» было почти не видать. Дьявольским свистом они заставляли «Иванов» прятаться в укрытия. Вот в такой обстановке приходилось делать рейды по тылам большевиков, рискуя попасть в руки подходившего подкрепления, или же нос к носу столкнуться с боевым охранением, которое на лошадях перемещалось вдоль линии фронта. Вон гляди, идет какой— то русский по всему видно, что военный. Направляется на передовую! Крамер, взял меня с собой, а сам двинулся по дороге навстречу, разговаривая со мной по — русски. Я вообще не понимал ни слова, но я играл свою роль, повторяя раз от разу одно слово — Да, которое я выучил почти без акцента. В наших действиях был определенный риск, но тогда мы уповали только на Бога, но и на удачу. В любой момент на дороге мог показаться дозор или проехать машина. Наша вылазка в тыл врага могла закончиться пленением или даже смертью. Хотя я знал, что за спиной были мои товарищи по —оружию и они в любой момент могли броситься на помощь и ввязаться в кровавую драку — нервная дрожь трясла меня как травинку на ветру. Крамер поравнялся с русским и просто попросил у него прикурить. Я стоял по правую руку, и постанывая делал вид, что ранен. Он не подозревал, что мы совсем не те за кого выдаем себя. Русский достал мешочек с табаком и, скрутив мне самокрутку, он даже прикурил её для меня, сопереживая за мое «ранение» руки, которое было искусно закамуфлировано бинтами. Продолжая разговор, он расстегнув ширинку, и стал мочиться на обочину дороги. По выражению лица лейтенанта я понял, что этот русский ничего не знает. Он только, что прибыл из госпиталя и направляется в расположение стрелковой роты стрелковой дивизии, которая сосредоточилась севернее города. Мои книги. Все книги Aудиокниги даритекниги Ещё Промокод Что почитать? Что послушать? Присоединяясь к ЛитРес, вы заботитесь об экологии. Регистрация Вход. Возлюби врага своего. Возлюби врага своего Текст. Автор: Alexandr Weimar. Взять по абонементу. Фрагмент Отложить. Читать фрагмент Добавить в корзину. Отметить прочитанной. Текст Возлюби врага своего. Узнать больше. Оплачивая абонемент, я принимаю условия оплаты и её автоматического продления, указанные в оферте. Оплатить Отмена. О книге Отзывы 5 Читать онлайн. Шрифт: Меньше Аа Больше Аа. Обитатели подвала заревели от удавшейся шутки. Я посмотрел на фельдфебеля, желая услышать его подтверждение поступившей команды. Крамер обратился к ефрейтору: — Мартин, —налей и фельдфебелю шнапса! Мартин, как звали одного из разведчиков, налил, в железную кружку русской водки и подал Краузе. Обер — фельдфебель лукаво улыбнулся. Он взяв кружку, сказал тост: — За наше здоровье! За победу камрады! Он выпил сталинской водки и крякнув в кулак, подхватил со стола бутерброд со шпиком. Камрады засмеялись так, что часовой открыв двери, посмотрел, что произошло в расположении. Обер — лейтенант бросил в Краузе пустую банку из—под сосисок и сказал: — Иди ты к черту Краузе! Ты неудачно шутишь? Я ни разу, не пробовал как это «вдуть» какой —нибудь медхен… — Парни с нами фортуна — среди нас девственник! Книги Историческая литература Alexandr Weimar Возлюби врага своего. Читай где угодно и на чем угодно. Как слушать читать электронную книгу на телефоне, планшете. Доступно для чтения. Установить приложение. Откройте « » и найдите приложение ЛитРес «Читай! Установите бесплатное приложение «Читай! Войдите под своей учетной записью Литрес или Зарегистрируйтесь или войдите под аккаунтом социальной сети Забытый пароль можно восстановить. В главном меню в «Мои книги» находятся ваши книги для чтения. Вы можете читать купленные книги и в других приложениях-читалках. Скачайте с сайта ЛитРес файл купленной книги в формате, поддерживаемом вашим приложением. Загрузите этот файл в свое устройство и откройте его в приложении. Форматы - Для устройств. Для компьютеров. Найти Пожалуйста, введите три или более символа. Новинки Бестселлеры О компании. Контакты Служба поддержки Публичная оферта. Мы используем куки-файлы , чтобы вы могли быстрее и удобнее пользоваться сайтом. Подробнее OK. Купите 3 книги одновременно и выберите четвёртую в подарок! Условия акции. Чтобы воспользоваться акцией, добавьте 3 книги в корзину:. Не показывать это сообщение.

Купить СК Крист Белые Велиж

Пвп Сочи

Купить СК Крист Белые Велиж

Купить закладку Конопли Дербенте

Купить СК Крист Белые Велиж

Меф купить Мытищи

В нашем интернет-магазине Кукломания, Вы можете купить оригинальные куклы Монстер Хай - самый желанный подарок современного ребенка.

Lsd Евпатория

Наркотик Мет, метамфа цена в Фергане

Купить СК Крист Белые Велиж

Амфетамин телеграмм Волгодонск

Купить СК Крист Белые Велиж

Водолаз из Велижа Роман Краснощеков был помещен под домашний арест пресс-службы СК заявила о том, что взрыв у дома водолаза в Велиже является инсценировкой. Украинский студент купил права на экранизацию романа Кинга Об этом сообщает пресс-служба красно-белых.

Купить Кокс Балашов

Купить СК Крист Белые Велиж

Недорого купить Кокаин Черкесск

Купить СК Крист Белые Велиж

Закладки краснодар спайс краснодар

Купить Амфетамин Гвардейск

Купить СК Крист Белые Велиж

Марки в Кизеле

Цена от руб. и ремонт систем пожарной компания” Замер, доставка, Новости Сериал «МИСС МАРПЛ АГАТЫ КРИС Сериал исследовате4 селе Ершичи остановили скутер марки «Скаут» под управ не Вести. Решала (16+) Х/ф “БЕЛЫЙ ВЗРЫВ” (0+)

Купить Пекс Бирюсинск

Купить СК Крист Белые Велиж

Ясна купить Amphetamine

Купить СК Крист Белые Велиж

(0 отзывов). В корзину. Жаркая цена. Бумага туалетная Сахар белый кристаллический «Сладкая линия», 1 кг. руб. Сахар белый кристаллический.

В нашем интернет-магазине Кукломания, Вы можете купить оригинальные куклы Монстер Хай - самый желанный подарок современного ребенка.

Report Page