Купить Порох Почеп

__________________________

Проверенный магазин!

Гарантии и Отзывы!

Купить Порох Почеп

__________________________

Наши контакты (Telegram):

НАПИСАТЬ НАШЕМУ ОПЕРАТОРУ ▼

>>>🔥✅(ЖМИ СЮДА)✅🔥<<<

__________________________

ВНИМАНИЕ!

⛔ В телеграм переходить по ссылке что выше! В поиске фейки!

__________________________

ВАЖНО!

⛔ Используйте ВПН, если ссылка не открывается или получите сообщение от оператора о блокировке страницы, то это лечится просто - используйте VPN.

__________________________

Купить охотничьи патроны в оружейном интернет-магазине Кольчуга

Начало художественно-документального сериала Дмитрия Прокофьева о противостоянии спецслужб Западного и Восточного блоков. Приключение румынского генерала летом года, о котором идет речь в рассказе «Генерал», стало первым звеном в цепочке событий, сыгравших важную роль в эскалации противостояния спецслужб Западного и Восточного блоков. Среди этих событий были: покушение на папу римского, убийство британского адмирала Луиса Маунтбеттена, попытка военного переворота в Испании, разгром террористического подполья в Западной Европе, бегство в США заместителя министра иностранных дел СССР Аркадия Шевченко…. Вспыхнувшая «война разведок» заставила политиков по обе стороны железного занавеса отказаться от идеи «разрядки международной напряженности», на которую многие делали ставку в е годы ХХ века. Отныне политические решения определялись военными соображениями, что вело к непредсказуемым последствиям. В своем художественно-документальном сериале Дмитрий Прокофьев расскажет о самых драматических эпизодах этого грандиозного противостояния, ограничивая себя лишь соображениями безопасности для тех участников событий, которые еще живы. Он проснулся быстро, как кошка. Генерал всегда умел стремительно проваливаться в глубокий, беспамятный сон и так же быстро просыпаться, словно включал в голове швейцарские часы. Но сейчас его разбудил не сигнал внутреннего будильника, а запах. Чужой, настырный запах, которому не было места в номере парижского отеля. А русские просто не дали бы мне проснуться. Но как они пришли сюда ночью? Последний раз генерал слышал такой запах тринадцать лет назад, в Бухаресте. Он был тогда старшим лейтенантом. В тот день он оказался помощником дежурного по Академии, когда адъютант министра Вооруженных сил прибыл в Академию и приказал дежурному подполковнику выделить в его распоряжение надежного офицера для выполнения специального задания командования. За заборами воинских частей одиночные выстрелы хлопали уже с утра — там убивали сотрудников особых отделов. Армия поддержала назначение товарища Чаушеску на пост Первого секретаря Центрального комитета и теперь помогала партии очистить ряды государственной безопасности от политически сомнительных лиц. Перед входом в бомбоубежище Генерального штаба, куда привезли арестованных директоров департаментов Секуритате, старший лейтенант прошел короткий инструктаж ему сказали, что стрелять надо не в затылок, а в то место, где череп соединяется с шеей , получил под роспись пистолет и четыре обоймы, а потом спустился в подвал в сопровождении адъютанта и коменданта убежища. Предстоящее задание старший лейтенант воображал себе несколько иначе. Он думал увидеть столбы, к которым будут привязывать исполняемых, ожидал, что будут долго и с выражением зачитывать приговор трибунала и спрашивать о последнем желании, представлял, каким голосом отдаст команды «Взвод! Но все произошло совсем не так. Вместо столбов были деревянные щиты, чтобы не случилось рикошета, а вместо приговора был обычный список на липком листе желтой бумаги. Исполняемых, растерянных, плачущих и визжащих, со скованными руками и ногами, приволакивали два каких-то пыльных солдата,. Адъютант министра долго искал в списке фамилию, разбирая нечетко пропечатавшиеся буквы… Потом комендант ставил против фамилии крестик, солдаты ставили исполняемого на колени и наклоняли так, чтобы голова оказывалась над желобом в полу, и старший лейтенант нажимал на спуск. Первый раз получилось неудачно, он приставил ствол к самому затылку корчащегося человека, и всех пятерых, столпившихся вокруг исполняемого, обдало облаком красных брызг… Зато резкий запах пороха и крови сразу же заглушил длинный приторный запах оружейной смазки. На следующий день сам товарищ министр Леонтин Сэледжан вручил старшему лейтенанту погоны майора и сообщил о переводе на службу в Секуритате, поскольку товарищ Чаушеску решил укрепить несколько прореженные ряды защитников государственной безопасности. С этого дня он никогда больше не брал в руки оружия — ни когда получил назначение в разведку, ни когда ездил по всей Европе, ни когда возглавил резидентуру в Германии Через десять лет оперативной службы товарищ Чаушеску лично вручил ему генеральские погоны и орден «За особые заслуги в защите государственного и социального строя» второй степени. Генерал возглавил в Управлении специально созданный для него отдел, став исполнителем самых деликатных поручений «великого гения Карпат». Перед последней командировкой в Париж генерал получил на погоны еще одну звезду. Но вот… нравится Нику-долбозвон нашим телкам-комсомолкам, — кривил губы министр, вспоминая, что карьеру Нику Чаушеску начинал в Коммунистическом союзе молодежи. Давно нет генерала Сэледжана, умершего в госпитале во время операции по удалению жировика, товарища Маурера уже шесть лет спецконвой не выпускает из-за забора его трехэтажной виллы, а Первого секретаря Николае Чаушеску называют не иначе как «полноводным Дунаем разума»…. Генерал открыл глаза. Ствол пистолета почти касался его щеки. Пистолет был зажат в руке коренастого человека с одутловатым лицом. Второй, высокий и сутулый, стоявший у окна, отодвинул штору, впуская в комнату свет фонарей, приглушенный утренним туманом, и генерал рассмотрел его лицо. Генерал сразу вспомнил, что сутулого человека он видел этим вечером в баре отеля, и обратил внимание, как продуманно человек одет. Аккуратный гардероб сутулого отставал от моды лет на пять. Генерал даже хотел поделиться своим наблюдением с барменом, но потом передумал, выпил третий коктейль, положил на стойку новенькую бумажку в пятьсот франков и пошел к себе. Сутулый его не заметил: сгорбившись, он смотрел в окно и трогал губами край бокала. Сейчас ему прикажут протянуть вперед руки, потом щелкнут наручники,. Одутловатый будет поддерживать его под правую руку, а высокий — страховать слева и вытирать струйку слюны, которая побежит изо рта. Потом будет комната в посольстве, кожаный диван, потом ВИП-салон аэропорта, еще два укола, которые вернут ему часть сознания перед стойкой паспортного контроля, а потом пилоты компании «Таром» помогут ему подняться в кабину. Через три часа он будет в Бухаресте. Потом будет большой, залитый солнцем зал с панорамными окнами, кафельным полом, шлангом с холодной водой и металлическая рама, к которой он будет прикован. Выключить… Ток! Генерал протянул руки, и сутулый защелкнул на запястьях тонкие, острые наручники, тщательно их затянув. Вторая пара наручников врезалась в щиколотки генерала. Теперь, когда он сидел перед ними голый и закованный, они его совсем не боялись и успокоились. Это наверняка прозвище, а не кличка. И оно ему нравится». Доктор вытащил из кармана пиджака два тюбика и начал рассматривать надписи. Он шагнул к окну и стал подносить их по очереди к глазам. На всякий случай, вдруг что-то пойдет не так. А свет они зажгут потом, когда поведут его из номера, чтобы увидел водитель и группа поддержки на улице. Плюс, если номер под наблюдением полиции или французской разведки, пусть там думают, что генерал в номере и у него все в порядке. Он просто включил свет. Может, человеку не спится…». Доктор положил один тюбик на стол и снял наконечник с иглы у другого. Генерал сидел неподвижно, глядя прямо перед собой. Ты его потом будешь одевать? Я не собираюсь его трогать. Руки в браслетах, он у тебя под стволом. Куда ему деваться? Мы не хотим делать вам больно, мы просто хотим, чтобы вы сами оделись. Конечно, они хотят, чтобы я думал, будто я еще генерал. Чтобы продолжал надеяться. Сейчас он скажет, что сам посол просил их позаботиться о моей безопасности и комфорте». Мы должны только обеспечить вашу полную безопасность…. Ах да, наденет очки, могут отстранить от заграничных командировок. Видимо, зрение начало падать совсем недавно, иначе он не прошел бы медкомиссию. Мне надо было обратить на него внимание еще вчера. Я ошибся. Он следил за мной и дал сигнал своим, что я в номере». Доктор аккуратно вытащил вешалку с костюмом, снял брюки с перекладины и внимательно провел по ним ладонью. Теперь надо было освободить генералу одну руку. Одутловатый снова достал пистолет и направил его генералу в пах, а доктор, зажав одно кольцо наручников на правой руке так, что зрачки генерала расширились от боли, снял второе кольцо с левого запястья и быстро вставил обе руки в рукава свитера. Потом он так же быстро защелкнул наручники и натянул свитер. Генерал не сопротивлялся. Закончив процедуру, доктор ослабил наручники, и боль в руках перестала быть режущей. Сядьте к столу, генерал, и положите руки. Я сделаю все быстро. Генерал послушно сел к столу, вытянул руки, а доктор закатал рукав его свитера и взял тюбик с препаратом. Одутловатый опустил пистолет и наклонился через плечо, чтобы лучше рассмотреть, что будет делать доктор. Доктор подслеповато огляделся, генерал перехватил его взгляд и кивнул в сторону мини-бара. Побрякав стеклом, доктор вытащил бутылочку джина, свернул пробку и вылил жидкость генералу на руку. Выведите меня отсюда и отпустите. Вы знаете, кто я. Я не буду вспоминать красивые слова, но вы должны понимать нас. У нас дома семьи. Родители, жены, дети. У вас ведь тоже дети! Если мы привезем вас, с ними ничего не будет. А если нет? У меня была семья и были дети. До сегодняшнего утра. А теперь я один, и я хочу жить. Мне сорок шесть лет, и я просто хочу жить… «Ток! Пятьсот тысяч каждому. Миллион долларов на двоих. Такой шанс бывает один раз. Если вы отпустите меня, получите миллион долларов тут, в Париже. Если поможете мне уехать в Лондон и посадите там на самолет в Штаты, я заплачу вам еще по пятьдесят тысяч фунтов. Британия не выдает перебежчиков, с острова вы можете улететь куда угодно. Вам хватит на всю жизнь. Если мы не приедем в посольство через сорок минут, там сообщат в полицию, что мы с вами украли миллион долларов, или даже два, и бегаем по стране. Вы же знаете, как это делается. Нет, — продолжил одутловатый скороговоркой, — мы говорим «нет». Генерал не стал настаивать на своем предложении и замер, глядя на тюбик с препаратом, который доктор положил на стол. Доктор посмотрел на него так, словно видел напарника первый раз в жизни. Он снова ухватил тюбик, как будто боялся, что тот выскользнет из пальцев. Всего один коньяк. Вот что… возьмите у меня в бумажнике тысячу франков, а лучше две, и пусть кто-нибудь принесет из бара внизу бутылку чего-нибудь настоящего…. Доктор опустил тюбик в карман, протянул руку к бумажнику на прикроватной тумбочке и вытащил пачку пятисотфранковых купюр. В нем словно ослабла какая-то пружина, и доктор ссутулился еще сильнее. Он скомкал деньги и вышел из номера. И еще сто тысяч фунтов в Лондоне. Его никто не знает, потому что это мой тайник. Вы были под наблюдением все время в Париже. Ты не боишься, что твой напарник может прийти не один? Вторая группа страхует на улице, еще есть машина у служебного входа. Может быть, она и сидит там, а ты о ней просто можешь не знать. Но у меня нет другого выхода». Генерал кивнул, глядя, как одутловатый внимательно осматривает пистолет, снимает его с предохранителя и опускает в левый карман пиджака. Терпеть не получалось. Кровь приливала к рукам, и боль вспыхивала при каждом движении. Генерал постарался оцепенеть и замедлить дыхание. Успокойся и подумай». Только в кино безоружный человек расправляется с подготовленными оперативниками и бежит к свободе по парижским крышам… Теперь я могу только ждать. Мне сейчас надо думать, как мы пойдем к тайнику и как добираться до Лондона…». Одутловатый сидел совершенно неподвижно, положив локти на стол и прикрыв ладонью глаза, но генерал чувствовал, что тот следит за каждым его движением. Фальшивая эвакуация! Почему нет? Проверяют, как я отреагирую… Расчет здесь простой: «свой» никогда не окажет «своим» сопротивления и не будет склонять их к побегу — если он чист, ему нечего бояться. Я сам организовывал и не такие трюки…». Но это не последний пункт командировки, я просто должен был провести здесь несколько дней и получить новое задание. Еще день-два, и я мог бы уехать очень далеко». Кстати, аккуратно смотрели, я ничего не заметил, за исключением вчерашнего случая в баре. Но я ни в чем не мог проколоться, потому что ничего не делал, не встречался с агентурой, не искал ни с кем контактов». Ну, это как раз странно, если бы их не было… Черт, наверное, это и могло защищать меня, — вздрогнул генерал, — сегодня я первый раз спал один, и они сразу пришли». Генерал заметил, что человек за столом отреагировал на его движение, отняв руку от лица и вытаращив глаза. Генерал показал взглядом на свои скрюченные руки и изобразил грустную улыбку, но одутловатый только качнул головой и снова прикрыл веки ладонью. Официально я сотрудник Народного банка Румынии, эксперт по международным кредитам. Нику много занимает на Западе, ему здесь верят… Конечно, они могут знать, кто я на самом деле, но я никогда не работал против французов, находясь на их территории, это основа разведки. Тем более Нику так дорожит своими особыми отношениями с Елисейским дворцом, что старался не пачкать доверенных людей акциями в Париже Служебная ревность? Они вполне могли попытаться отделаться от меня сами, вдруг я приехал с проверкой их работы? Я отметился в посольстве, а у них есть право проводить контрольные провокации в отношении наших людей за границей. И они знали, где я буду жить. Нет, здесь я неправ, — ответил себе генерал, — я выше их по рангу, для такого дела им нужна санкция Бухареста». Но так и проверяют, — пришло в голову генералу, — если со мной что-то не так, от двоих я мог бы попытаться сбежать. Или подкупить их. Что я и сделал… И кем бы они ни были, теперь у них есть железное доказательство против меня». Генерал попытался сжать кулаки, и боль разбежалась искрами по всему телу. Ему показалось, что окно открылось и комната наполняется утренним туманом, в котором тонет фигура одутловатого человека за столом. Ошибся ты или не ошибся, это уже не имеет значения. Теперь, если тебя вернут в Бухарест, ты все равно будешь висеть на металлической раме в солнечном зале с кафельным полом, с уклоном в угол…. Генерал думал о себе в третьем лице, стараясь избавиться от физического присутствия ужаса. Ужас был рядом, в виде человекоподобного существа, сидящего напротив, ужас настороженно рассматривал его из-под полуприкрытых век. Мерзкий холодный запах ужаса смешивался с туманом и разливался по комнате. Генерал снова задержал дыхание, чтобы не вдохнуть его. Я сказал им, что они начнут новую жизнь на деньги, которые я им заплачу. Значит, другая жизнь, если все будет в порядке, будет и у меня. Если же что-то пойдет не так — я все равно должен не дать им сделать мне укол и затащить в машину». Существо за столом зашевелилось, и генерал увидел, как одутловатое лицо выплывает из тумана и поворачивается к двери. Приподнялась короткопалая лапа, и засветились стрелки часов на запястье. Только бы он был один! Доктор открыл дверь номера совершенно бесшумно и так же осторожно и бесшумно закрыл ее. В руках у него был маленький поднос, на котором стояла бутылка и три пустых бокала. Он поднялся и передернул плечами, опуская левую руку в карман пиджака. Генерал знал, что выстрел должен быть негромким, но не думал, что он будет таким тихим, словно щелчок. Правой рукой одутловатый ловко подхватил падающее тело и опустил его на ковер. Потом вытащил пистолет, прижал ствол к груди доктора и выстрелил еще раз, в сердце. Он просто хочет, чтобы я привел его к тайнику, а потом убьет меня». Одутловатый открыл бутылку, плеснул коньяк в два бокала, себе чуть больше. Он крутанул бокал, и генералу показалось, что в запахе коньяка он уловил какую-то незнакомую ноту. Одутловатый выпил коньяк одним глотком и улыбнулся генералу. Он улыбался все шире, потом открыл рот и замахал руками, как будто хотел поймать воздух, схватить его и засунуть в открытый рот…. Согнувшись, одутловатый потянулся к столу. Генерал понял: ищет антидот — и, выбросив вперед руки, столкнул оставленный доктором тюбик на пол. Одутловатый упал на колени. Он держался за горло так, будто хотел удержать жизнь, уходящую из него с каждым вздохом. А потом уткнулся лицом в ковер и повалился на бок. Генерал встал, перешагнул через скорченное тело и подошел к окну. Туман окончательно закрыл улицу, и свет фонарей казался совсем далеким. Вторая группа может прийти за мной минут через пять. Как же он хотел меня вытащить отсюда? Генерал опустился на колени и стал ощупывать карманы пиджака одутловатого. Пальцы наткнулись на ключ от двери. Господи, они просто сняли номер напротив и сидели там сутки, дожидаясь, пока я вернусь в отель». Номер, действительно, был напротив, и едва генерал закрыл за собой дверь, как услышал шаги в коридоре. Сейчас они придут за мной, обыщут номер, потом позвонят начальству и запросят инструкции, а потом? Будут ломиться сюда. Что я могу сделать? У меня теперь есть пистолет, но я не могу его даже удержать в руках. А вторая машина у служебного входа? Она должна там быть…». Генерал открыл окно и впустил туман в комнату. Он помахал руками, и ему показалось, что в тумане кистям не так больно. Потом он повернулся и подошел к телефону на столике. Убийство, — скажет генерал, — убито двое. Огнестрельные ранения. Адрес отеля и номер. Кто звонит? Ночной портье». Приедет полиция, а они покажут им мою фотографию и скажут, что я бежал из посольства, что я сошел с ума, что я вор и убийца, а когда меня задержат, генеральный консул потребует встречи со мной. Я могу говорить все что угодно, но им наверняка дадут такую встречу — здесь любят Нику и его людей, потому что он позволяет себе плевать на Москву и гнуть свою особую линию. А после того как я встречусь с консулом, я буду смеяться и у меня потечет слюна. Нет, так ничего не получится. В полицию идти нельзя», — думал генерал. Они могут помочь мне связаться с разведчиками, и тогда меня не выдадут. Но как мне до них добраться? Если бы я планировал побег, я бы все это продумал, а сейчас… В посольстве поднимут тревогу через двадцать минут, и тогда на меня начнется охота». Генерал сел на пол и почувствовал, как шаги, шуршащие по коридору, затихли. Человек стоял около двери. Бармен говорил совершенно спокойно. Но если бы они стояли рядом с ним, он не мог бы говорить так весело и спокойно. Но почему он стучится сюда? Я же живу напротив… И они это знают…. Он сказал, у вас маленький праздник. Он купил им вино… Три самые дорогие бутылки. Мне нужно срочно попасть в ближайшее управление Национальной жандармерии. Помогите мне. Я должен сделать важное заявление. Помогите мне, — повторил он. И я не хотел бы ни с кем встречаться по дороге. Я не хочу, чтобы они сомневались в моей аккуратности. Капитан национальной жандармерии встревожено смотрел на высокого человека в дорогих брюках и кашемировом свитере, но без обуви и со скованными распухшими руками. В руках капитан держал паспорт, по которому генерал приехал во Францию. Пистолет, который генерал забрал у одутловатого, лежал на столе в прозрачном пакете. Длинный дождевик с логотипом отеля, который бармен дал генералу, был брошен на спинку стула. А если он мне не поверит? И позвонит в полицию — уточнить, не было ли зафиксировано каких-нибудь происшествий сегодня утром? Попрошу соединить меня с графом де Мареншем, директором Службы внешней документации? Ну и что, имя начальника разведки во Франции не секрет, мало ли дураков приходит к жандармам, чтобы с ним пообщаться… особенно в пять утра. Бармен может подтвердить только то, что он нашел меня в наручниках. Почему жандарм должен поверить мне? Сообщите мне предмет разговора, чтобы я мог объяснить суть вопроса. Боль уходила, но генерал все равно не мог взять в руки телефонную трубку и поэтому прижимал ее плечом. Чем я могу вам помочь? Это официальное заявление. Я перехожу на сторону Французской Республики…. Румынские дипломатические представители очень обеспокоены происшедшим там неприятным эпизодом. Мои люди в пути, они будут у вас через десять минут. Месье де Маренш уже информировал премьер-министра, что вы у нас в гостях, и у нас есть все основания предполагать, что правительство с пониманием отнесется к вашему желанию наслаждаться нашим гостеприимством как можно дольше. Сюжеты Генерал. Рассказ Начало художественно-документального сериала Дмитрия Прокофьева о противостоянии спецслужб Западного и Восточного блоков. Среди этих событий были: покушение на папу римского, убийство британского адмирала Луиса Маунтбеттена, попытка военного переворота в Испании, разгром террористического подполья в Западной Европе, бегство в США заместителя министра иностранных дел СССР Аркадия Шевченко… Вспыхнувшая «война разведок» заставила политиков по обе стороны железного занавеса отказаться от идеи «разрядки международной напряженности», на которую многие делали ставку в е годы ХХ века. Зажигалка погасла. Игла дрогнула. Чтобы было легче смывать все, что из тебя выйдет… Там в полу еще есть такая ржавая решеточка…». Если вы тоже считаете, что журналистика должна быть честной, смелой и независимой, станьте соучастником «Новой газеты». Пять журналистов «Новой газеты» были убиты за свою профессиональную деятельность. Ваша поддержка поможет «Новой газете». Банковская карта Сбербанк. Онлайн Альфа. Клик Яндекс. Ваше имя. Нажимая кнопку «Стать соучастником», я принимаю условия и подтверждаю свое гражданство РФ. Теги: массовые расстрелы , военные , побег , перебежчик , чаушеску , румыния , спецслужбы , рассказы. Сюжеты Сайт «Новой» перезапустил главную страницу. Мобильные приложения временно закрыты на технические работы. Вы можете просто закрыть это окно и вернуться к чтению статьи. А можете — поддержать газету небольшим пожертвованием, чтобы мы и дальше могли писать о том, о чем другие боятся и подумать. Выбор за вами! К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например: Google Chrome Firefox Opera.

Купить Порох Почеп

Hydra Мефедрон Хабаровск

Шишки в Чекалине

Купить Порох Почеп

Купить Хмурый Михайловка

Сухиничи купить закладку