Купить Хмурь Нелидово

______________

✅ ️Наши контакты (Telegram):✅ ️

>>>🔥🔥🔥(ЖМИ СЮДА)🔥🔥🔥<<<

✅ ️ ▲ ✅ ▲ ️✅ ▲ ️✅ ▲ ️✅ ▲ ✅ ️

______________

Купить Хмурь Нелидово

Купить Героин Нелидово

Купить Хмурь Нелидово

Купить Пятку Нелидово

Купить Хмурь Нелидово

Нелидово, проспект Ленина, 8. Мне Родину искать не надо. Она рядом, там, где ближе не бывает, -- в тоскующем и любящем сердце. Это деревня Афонино, где я родился, это весь Бельский край с его светозарной и задумчивой природой, с его исключительной, драгоценной историей. Шутка ли! Именно с бельскими местами связаны имена путешественника Пржевальского и поэта Евгения Баратынского. Здесь в году удостаивал милостей своих подданных император Александр I. Оказывается, бельский князь Владимир Ольгердович откликнулся на зов великого князя московского Димитрия, которому потом суждено было стать Донским , послал рать. Значит, бельчане участвовали в сражении, от которого зависело: быть ли Руси великой. Казалось, последняя война сокрушила, стёрла с лица земли этот чудо-городок, похожий, как говаривали старики, если посмотреть с высоты, на лебедя. Но память вечна и несокрушима, нет такой бомбы, чтобы её уничтожить. Я появился на свет в деревне, через которую дважды перекатывался фронт, в семье Героя Советского Союза Николая Тимофеевича Курдова. Я горжусь этим, я благословляю судьбу за то, что первый глоток воздуха, который я вдохнул, был бельским, что бельскими были и солнце, и ветер, и реки, в которых я купался, и люди, которые меня растили и учили уму-разуму. Здесь, в Афонино, появилось на свет и моё первое стихотворение. Вот как это было. Колыхался ветвями и сиял августовский день. Только что прошёл дождь. Над лесом нависла радуга. И такой она была нарядной, что захотелось сравнить её с полотенцем. И сердце вдруг озарилось четверостишием:. В поле бродят запахи. Зреющего хлеба. Полотенцем радуги. Вытерлось небо…. Образно говоря, свет окон деревни Афонино освещал все перепутья моей судьбы — и в армии, и во время учёбы в Литературном институте имени А. Горького, и в странствиях по стране. И если меня не сломали ни трудности, ни горести — не надо спрашивать: почему? Да потому что во мне — неизбывная любовь к моей малой родине. Она — со мной — несмотря ни на что. Автор выражает сердечную благодарность администрации Бельского района за финансовую поддержку в издании этой книги. Афонино, мама,. Родная деревня моя,. Как чувства,. Сегодня твои тополя. Как радость, как совесть,. Как свет зашумевших берёз,. Из прошлого. В озябшей душе поднялось. Стою у ограды —. Одним из твоих сыновей,. Сынов снегопадов,. Созвездий твоих и полей. Но где же тот мячик,. Какой погонять довелось? Но где же тот мальчик,. Ловящий сиянье стрекоз? Но где же речонка,. Несущая звёзды и сны? Он тёплой касался волны. О чём сокрушаться? Ведь он — это ты,. Это ты…. Как бабочки, яблонь цветы…. Забыл, греховодник,. Как утром, ещё до косы,. То солнце восходит. Не в каждой ли капле росы? Кружил в отдаленье,. Курлыкал в чужие края:. Родная деревня…. Родная-родная моя! Как можете вы промолчать,. Пригорок льёт ласковый свет. Созвездье Афонино. Созвездия нет. Домой бреду, в пути промокнув. Немеют ноги, стынет кровь. Какая синь в знакомых окнах. И отраженья облаков! Я из другой пришёл погоды,. Где был порой раздет-разут. Я дома не было годы, годы! Но я-то знаю: дома ждут. Сейчас войду продрогшим волком,. Сейчас дотронусь до звонка. Ну а пока в родимых окнах. Бегут, волнуясь, облака…. Воображение уносит. Туда, где в хоре строгих сосен. Одна, как лира, запоёт. Ах, ствол двойной, хмельной, багряный,. О чём звучит напев твой странный,. Давая памяти полёт?.. Быть может, в детство опуститься —. Туда, где ясная водица,. Где в наших лицах облака? И вспоминается до дрожи,. Что вся река была похожа. На цвет парного молока. И так же пахло рядом сено. Но берега-то не кисельны —. Голодны были и страшны. Мы для еды крапиву рвали. Как хлеб оставшийся войны. Да, мы сполна его вкусили. Во глубине сырой России,. И мы порой давились им:. Бежал ко мне Селицкий Вовка,. Но вот споткнулся он неловко. И вместо Вовки — рваный дым…. О чём ещё? О старой школе. К ней добираться через поле. Сквозь непроглядный снеговей. Кололся снег, как шерсть на холке,. Я в школу шёл, за мною — волки. Но я был всё же порезвей. Не погубил ни волк, ни случай. Была судьба ещё покруче,. Но всё же свет она дала. Струи, струи, не уставая,. Поющий воздух для крыла. Куда ещё бы устремиться? Воображение — как птица. А я — Телесиком на ней. Как далеко…Отстали стаи. Как высоко… Вся жизнь былая —. Как россыпь гаснущих огней. Летит грядущее навстречу. Оно клекочет иль щебечет? Оно слепит глаза, как дым! Молю тебя, воображенье,. Покуда я не стану тенью,. Дай перемолвиться мне с ним. Кружи меня над миром целым,. Мчи к фантастическим пределам. И только у родных могил,. Совсем простых, совсем недальних,. До боли горьких и реальных,. Стряхни меня с широких крыл. Мне мама, грустя, сказала, -. Вот этот замшелый камень. Тогда подпирал наш дом. И только вот здесь, пожалуй,. Мне хочется жить сначала —. Чтоб можно опять, разувшись,. Бежать к заре босиком. Бывало, оно ночами. Ко мне прилетало птицей. Едва щебетнёт — и снова. Оставит мои мечты. И я тогда понимала:. Оно седины боится,. Как смерти боится сердце,. Как утренника — цветы. Как странно в гостях у детства! К чему ни притронусь — гаснет. И даже в ночном колодце. Звезды уже не сыскать. И в тучи раздумий тёмных. Спрятался месяц ясный,. И речка мои морщины. Силится повторять. Здесь было мамино детство! Его унесли туманы,. Его разметал по свету. Военный тяжёлый гром. И, снова сюда вернувшись,. Оно узнаёт не маму,. А девочку, к нам бегущую. И машущую сачком. У МАМЫ. Я не мог от сердца отступить. И живу поэтому у мамы. Отклубились все мои туманы,. И слова утрачивают прыть. Пусть живу порою кое-как,. Надо мной, как водится, смеются:. Мол, сумел с судьбою разминуться,. И куда, куда смотрел, дурак? Я смотрел туда, где ей одной. Вековать без дочери и сына —. Когда только мёрзлая рябина. Пополам со снежной тишиной —. Там, где в квартирантах — боль и страх. У неё, единственной на свете,. Там, где останавливает ветер. Маятник на стареньких часах. Я не смог на это наступить. И в пространство дальнее рвануться —. Чтобы горем лютым задохнуться! Этим горем счастья не купить. От судьбы не надо ничего:. Я колю дрова для русской печки. И сиянье сотворю под вечер. Жарче даже счастья самого. Есть на свете русское сельцо,. Есть на свете два родных сиянья:. Это в печке — радостное пламя. Это в жизни — матери лицо. Немецкий дот, застывший на опушке,. Колодина исчезнувших болот. Его, видать, не взяли наши пушки. Не взяли пули. Время — не берёт. И снова, снова пялится он сдуру. На то, что продолжает петь и жить. И хочется мне лечь на амбразуру —. Чтоб взгляд его проклятый потушить! Они пришли с войны минувшей. Их окружила детвора. Я помню: заложило уши. Они пришли, кто в громе выжил,. Кто из пожара вынес жизнь. Я помню: солнце стало ближе. От рук, меня взметнувших ввысь. Я помню радужные искры. На месте пасмурной беды. Я помню солнечные избы. На месте горькой лебеды. До счастья руки были цепки. Оно росло и там и тут. И в небеса взлетали щепки,. Как новый радостный салют. Лес озябший — как туча синий. А оттуда -- багряный свет. А ведь это — такой рассвет. Сколько лет уже соловьиных,. Сколько радостей и утрат. А ведь это — уже закат. Бывшим одноклассникам Кавельщинской семилетней школы. Валька Старченко — почти что аспирант. Валька Карпов — сторожит колхозный сад. Словно сойка в окружении стрижей —. Ковалёва в щебетанье малышей. Столярова, мне сказали, -- агроном. Приобрёв педагогический уклон,. Вновь Евтихова с Шапекиной, увы,. Налетят на беззащитные умы. Став механиком, дельцом и богачом,. Не кивает мне при встрече Дергачёв. И совсем-совсем-совсем-совсем всерьёз. Нет Волынцева средь нас и средь берёз…. Но когда-то же был солнечным весь класс! Что-то высшее тогда томило нас —. Объясненья… Вдохновений голоски…. Не смешки и не любовные стишки. Но когда-то же, контрольные забыв,. Став на лыжи, превращённые в порыв,. Где так много от божественной игры,. Взялись за руки и — вниз с крутой горы! Только свист и звездопад. Не оглянемся назад. И в моей руке, как сердце, как огонь, Нины Зуевой озябшая ладонь…. Это — явь, или, быть может, это — сон:. Словно солнце, от заката вспыхнул склон! Чистый ветер… Чистый вечер… Чистый снег…. И летят. Опять Володечка Волынцев. Играет грузно в волейбол. Моя душа кричать боится:. Зачем ты, мол,. Зачем ты, мол?.. Ведь у тебя порок сердечный! И надо спать, а не играть. Никто из нас, увы, не вечный,. Но слишком кратким может стать. Ему же — не остановиться:. Он вспомнил свой здоровый пыл. Играй, Володечка Волынцев! Нет, сердца ты не уронил! С Волынцевым Володей на Валу. На бельском мы о многом говорили. И не во сне, а всё же наяву —. Ты залетай узнать, как я живу. Меня, ты знаешь, многие забыли:. Снова с Вала я сошёл. И вот — к твоей могиле подошёл. Вот так, Володя, я сейчас живу. И о тебе я помню… Боже! Урок истории XIII века. Школьное изложение. Ещё над былой Рязанью. Не наступил рассвет —. Когда бойцы Коловрата. Напали на вражий след. В веках этот след тянулся,. Уткнувшись в России кровь,. Пожарами обернулся. И кровью из-под подков. И павшие вмёрзли в наледь. И плакал над ними вихрь. Но мёртвые — не стенают,. Болело в груди живых. Над мёртвенькою сироткой. Страданьем кровавя рот,. И болью взмахнув, как плёткой,. Глаза у Бату — косые. Косила сильней пурга! И струями заносила. Ветвистые берега. Когда же пришли доносы, Что солнце взошло средь тьмы,. Что жалят стальные осы. В России среди зимы, О павших рязанцах речь —. Неужто они воскресли. Иль бабы их взяли меч?.. Семь тысяч уже в земле. Д р у г и е беду большую. Нам в русском несут седле. Не знаю, какое войско. О нас багрянит мечи,. Но бьётся оно геройски! И хан воскричал:. Не смей о монголах. Вести, как о трусах, речь. Даю тебе пять тяжёлых. Заря залетела в тучу —. Монголы так грузно шли. И многие свою участь. В конце меча обрели. На каждого ажно восемь. Пришлось в этот день татар. Но вскрикнул Евпатий:. И кровь, и Рязань-пожар! И каждый ответил:. Ответить на этот грех —. Мы выдержим даже десять! И кровью напоим снег! В ответ воскричал Тавлур, -. А ну выходи-ка биться! Ты — просто взревевший тур. А я — удалой охотник. А ну, убери-ка рог! И кровь напоила лог. В ответ возревел Бату. Давайте-ка непременно. Сломаем их высоту! А ну, Субудай, машины! А ну, Субудай, камней! Ведь это же исполины! А с ними вот так честней. В Евпатия грянул камень —. Пудовый кулак врага. И, словно бессмертный пламень,. Взлетела над ним пурга. И тихо взлетела песня —. То пятеро пело ртов. У самого поднебесья! И хан вдруг лишился слов. Стонал он:. Смирить, что летит, поёт. И дерзостными лучами. Кавельщинская семилетняя школа, шестой класс. Душою свет перечувствовать. И в радости, и в беде. Над Родиною кощунствовать. Не дам никому, нигде. Под тёплой крестьянской крышей. Хочу молока испить. А Родина грустно дышит. И просит не уходить. Она ночевать оставит. Ведь Родина — это память. В пожарищах и цветах. Во сне и легко, и звонко. И это скрипит не ель —. Мне Родина, как ребёнку,. Баюкает колыбель. А утром вздохнёт сердито:. Её фронтовым открыткам. Боюсь посмотреть в глаза. Путь радостью осиян:. То Родины взор лучистый. Развеял вдали туман. Ах, как на душе теплеет! Пусть ветер опять свиреп —. Но через котомку греет. Уложенный ею хлеб. Ветры, подождите! Люди, будьте чутки. Пожалуйста, потише… Здесь ни к чему слова:. Для вас сегодня снова в маленькой печурке. Последнее представление дают дрова. Они — уже обуглены. Или оделись в чёрное? Но вот опять зарделись, всё озарив на миг. То крячут, словно вороны, то соловьями щёлкают:. Умирать — так с музыкой! Понимаю их…. А может быть, поленья ещё смущённо кашляют? А вьюга ошалело медведицей ревёт. Дрова сейчас нам что-то особенное скажут,. Для чего, я знаю, не нужен перевод:. В невидимом отсюда голубом бору, Мы всем на свете верили, всему на свете верили. И даже догадались поверить топору. Мы знавали музыку! Музыку иную:. Дикий зверь, заслушавшись, поводил зрачком. И сосну, как скрипку, скрипку золотую,. Ветерок застенчиво трогал смычком. Мы помним, что счастливо лепетали парочки,. Унося мелодию смоляной глуши. Горячей кочергою нас повороши! Пусть за окном беснуются снега непобедимые,. И пусть стегает стёкла ветер, словно плеть,. Но эту нашу песню, песню лебединую,. Мы сумеем всё-таки до конца допеть. Станет наша музыка фыркающим чаем,. А у печки будет молчание вдовы. Люди, вы слышите? И что-то не особенно мы плачем по ним. И, как душа дерева, того большого дерева,. Над домом разлаписто вырастает дым. Застыну в кленовом лепете. Со мной никого нет. Просто полянка летняя. И свет. Земля моя, мама, Родина,. Зачем не расскажешь, чей. Тот холмик печальной родинкой. На грустном твоём плече? Вот женщина на скамейку,. Как облачко, проскользнёт. И худенькой телогрейкой. Могилушку обоймёт. И солнышко на тропе? Тоскую, землица-матушка! Ревную сынка к тебе. Твой сок закипает в древе. Ведь то, что носила в чреве,. В чрево твоё ушло. Знаю: ты не оставишь. Меня навсегда с бедой. И снова сынка рождаешь. Яблонькою, звездой. Он — рядом… Но только… где же? Всё верила и ждала,. Чтобы моя надежда. Надеждой твоей была. Я с памятью не полажу. Зажглись в высоте миры. Тихо травинки глажу,. Словно его вихры. Шагнёт загорелый, сильный,. Могила сына. Мама — как обелиск. Зачем умерла, Христоня,. Не выплеснув молока? Как после большой погони,. Вздымались её бока. Вымя её дрожало. Беспомощной пятернёй. Росой тишина дышала. Над стоптанною стернёй. Двумя новолуньями чёрными. В последние ворота —. Пятнистая, отлучённая. От осени и кнута. Её схоронили возле. Дерева за двором. Её узнаю в берёзе. Пятнистой над бугорком. Метели колючей солью. Засыпали волчий путь,. И ей ничего не стоит. Суками буран боднуть! Весной ребятня колхозная. Примчится издалека,. Станет просить берёзового. Чистого молока. Стайка курносых, рыжих. Греется сушняком. Это она его лижет. Огненным языком! Мерцают хаты. Звёзды роняет высь. Словно её телята,. Туманы поразбрелись. Как сирень близка от погоста. Тишина вокруг разлита. А на церкви растёт берёзка. Вместо рухнувшего креста. Словно тихая искра Божья,. Ветром поднятая в ночи,. Жизни семечко растревожило. Застарелые кирпичи. На него закрестились люди,. Те, что с верой по жизни шли. Что же будет,. Если корни дойдут до земли?.. Окно раскрою в рассвет привольный. Услышу звон золотой вдали:. То разбивают. Весна… Предутренний осинник. Листва и ночь над головой. Но муравей звезду в росинке. Дотащит всё-таки домой. Ветер растягивает туч вороха,. Словно гармоники синей меха. Робко и мужественно в первый раз. В ливневой музыке мокну сейчас. Тянутся чувства,. В чистые струи,. В светлые звуки. Стук дождя — как цоканье копыт. Конница небесная летит. Смотрят сразу тысяча веков. На её незримых седоков. И уже в немыслимой дали. Судьбы мира, солнца и Земли. Ты шагаешь годами-ливнями,. И они в высоте зажглись —. Чудо чудное,. Диво дивное,. Горе горькое —. Эта жизнь…. Мне подумалось вдруг нелепо,. Грозовой постигая вид:. Кто-то рубит ночное небо,. И, шатаясь, оно шумит. Вдохните предутренний воздух,. В котором не видно границ,. Взгляните на тихие звёзды. Над чуткими гнёздами птиц. Почувствуйте утренний трепет. Листвы, облаков, бытия,. Услышьте младенческий лепет. Рождённого в роще ручья. Мир чист, ненагляден и звонок. В нём трудно сейчас не понять:. Природа — наш вечный ребёнок. И грустная вечная мать. Если ветер неистово дунет —. Поведёт ветвистым плечом. Дерево думает…. О чём? В жарком щебете над рассветами,. Заливаясь, журча, смеясь,. Меж деревьями и поэтами. Воскресает земная связь. А весна подарила завязи,. Зарождённые в тишине,. И немало высокой зависти. К той гудящей голубизне. А весна над глухими дуплами. Разъярённым грачом орёт. Сердцу слышно, как зачарованно,. Затаённо, едва-едва. Распускаются листья, словно. Удивительные слова. Бабушкина роща. Не сыскать и к ночи. Ни дыханья бабушки,. Ни шагов её. Вновь листву полощет —. Так вот полоскала. Бабушка бельё. Эти вёдра несу я долго. Коромысло дрожит опять. Эти лунные иероглифы. Разве мыслимо расплескать?.. На мерцанье пока скупы,. В чащах туч едва мельтеша,. Звёзды выбились, как грибы,. После солнечного дождя. Растаял неслышно вечер,. Насквозь тишина продрогла,. И я различаю тайно. Этой прозрачной ночью,. Что мир -- замирающе вечен,. Что после его пролога —. Лунная запятая,. Звёздное многоточье. Такую ночь нельзя окинуть глазом. Такая жизнь доверена Звезде. Благослови меня,. Великий Разум,. Мерцающий в предутреннем дожде! Стекла неясное блистанье. Боюсь в него я заглянуть:. Моё лицо и мирозданье! Моя слеза и Млечный Путь…. Ни пушкинских, ни блоковских нет дам,. Чтобы моим внимали мадригалам. Лишь Вечность развернула звёздный веер,. Кометой новой слабо улыбнулась:. Есть в Мирозданье некий миг, когда. Дрожат спирали чуткие галактик. В тревожном и волнительном ознобе,. Как крылышки у бабочек земных. Открыта ночь и помыслам, и Богу. Идти легко под звоны звёздных пчёл. О Лермонтов! Не эту ли дорогу. Увидел ты и вдруг с неё сошёл?.. Творчество повсюду не стихает. Вдохновенья ветру нет конца. И звезда, как бабочка, порхает. Возле света Божьего лица. Нет, бессмертье -- мне вовсе не бремя:. Я не царь, не преступник, не раб. Ты качаешься палубой, Время,. Как плывущий сквозь сумрак корабль. Солнце двинулось в путь свой обратный,. Звёзды в тучи ушли в тишине. И остался лишь свет незакатный —. Свет поэта в полночном окне. Сегодня в школу всё ж таки зашёл. Учителей в ней бывших не нашёл. И только чёрной старенькой доске. Поведал мелом о своей тоске. Памяти моей любимой учительницы. Мария Александровна Моторина,. Мне Вашей смертью память не зашторена. Ваш в классе продолжается урок. О Пестеле, о Герцене, о Пушкине. Но сердце ведь и н ы м сейчас разбужено —. Тем самым, что я знать тогда не мог. Урок стал впрок. Но рок-то Вас не жаловал:. Путь на Селижарово. Дорога к дому… В битве сгинул муж. Хмурые хозяева. И за спиной былая жизнь — как зарево. Оно погасло от охрипших стуж! Уж не от них ли волосы метельные. И нотки в Вашей речи запредельные,. И скомканность в цитатах чьих-то строк? Не хочется о Герцене и Пушкине! Они — в былом! Они — такие скучные! Мы Вашей жизнью быть хотим научены! Но — поздно! Ваш кончается урок —. Как будто на экране догорающем…. И продолженье —. Разве только кладбище? И всё в одну могилу вмещено?.. Мария Александровна Моторина! Луна сквозистой тучкою зашторена. Не Ваше ль занавешено окно? Не к новому ль уроку Вы готовитесь? Иль смертью сына снова Вы расстроились? И страстно призываете свою? Какое счастье и какое горе мне,. Что я Вас э т и м только воспою!.. И на земле мы были или не были? Кого спросить об этом наугад? Грущу над безымянными могилами,. Где красными небесными чернилами. Оценки снова ставит нам закат. Учусь я в древнем Белом. Доска поскрипывает мелом. Крошится что-то он в руке. У деловой математички,. Нарушив все её привычки…. И снег крошится вдалеке. От заунывных тусклых формул…. К нему я голову и поднял:. Какая зимушка-зима! Повисла над учениками,. Каким хотят вложить ума. Но я схожу с него невольно:. Мне почему-то очень больно. За этих зябнущих синиц,. Что рядом тенькают, как рифмы. Потом в тетрадку скачут лихо. И не чураются ресниц. И морщится математичка:. Нарушив все её привычки,. Раскрошен в пальцах быстро мел. Другого нет… Урок не кончен. К доске меня,. Чтоб я не смел. Косить в окошко грустным взглядом. Я снова с адом. Биномов, тангенсов, углов —. Ну как цветок среди шурупов! Ну что ж, садись, -- я слышу, -- Штубов. И нету слов. В дневник змеёй забралась двойка. И покусала мыслей столько —. Почти накормленных синиц. Ужо тебе, математичка! Какая скверная привычка. Слезу отряхивать с ресниц! Я сквозь неё почти не вижу. Ни снег, который снова вышел. Чуть прогуляться за окном,. Ни одноклассников злорадство…. Моё украдено богатство! И стал я нищим дураком! Занятья кончились давно. Сквозь непогоду формул злую. Смотреть в небесное окно?.. Учусь я в Белом. Зима поскрипывает мелом. В окошке чертит с в о й урок. И — не чета математичке! Поскольку знаю назубок. Математичку вызывает. Она ж совсем-совсем не знает,. Что есть судьба в и н ы х мирах. Спасённых и счастливых птах. Я зажигаю лампу… Да-да, семилинейку. Хватало керосина! Не плакала семейка. В былое уходили лучина и свеча. Я зажигаю лампу. Стихи писать пытаюсь. Рейсфедер вместо ручки! И — нету больше таинств. Округло всё и прямо. Очерченная ложь. А за окошком — ветер. И ночь свистит, как птица. И так я в мыслях резвый, что их не сосчитать. И хочет вновь рейсфедер ах, в ручку превратиться! И средь дурных проекций по кляксам рифм скакать —. Ну словно бы мальчишка по засиявшим лужам! Но всё темнее лужи на ватмане от клякс! Никак не научиться себя не обнаружить! И стало мало туши. И в лампе свет погас. Добавлю керосина — опять она зажжётся! Подумаешь — проблема! Проблема — начертить. Проекцию из линий, убавить в мыслях солнца! Ну ладно уж убавлю. Так и быть. По-новому сумей-ка! Попробовал — и что ж? Сушить чертёж пытаюсь. Но вновь сгорел чертёж. Исключённый в году из Пажеского корпуса поэт Евгений Баратынский был отдан на попечение дяди, с которым отправился в его имение Подвойс кое Бельского уезда Смоленской губернии. В сельце Подвойском Баратынский. Стоял у неба очень близко. И по нему ходил-бродил. Спросить бы: чем же привлекали. Его простые эти дали. И ход задумчивых светил? Увы, ответит разве эхо…. Оно — не отзвук его смеха,. Не веселился он тогда:. Садясь в дорожную кибитку,. Он ощутил в себе убито,. Что уезжает навсегда. Какой простор за ним остался! И я невольно засмущался,. Когда дорогой этой шёл,. Внимая трепету пространства. В листве, пока ещё неясной,. И перезвону вешних пчёл. И вновь стою, смотрю на сосны. Но почему озябло солнце? И почему так смутен бор,. Сгустивший медленные тени? То Баратынского смятенье. Витает в воздухе с тех пор. Здесь Александр Первый побывал,. А приютил его купец Зенбицкий. И Государь взволнованно сказал:. И храмов белокаменная стать,. И речка, да и этот бор просторный,. И мысли, что Отечество спасать. Силаев обманул Наполеона! Завёл его солдат в та-акую глушь,. Что, зарычав, они издали стоны:. Откашлявшись, с достоинством промолвил. И кровью обагрились сотни молний! И замутилась Божия печаль. И хлюпает довольная вода. И плоть уже в ней не враждует с плотью,. Но свет, как слёзы, льёт по ним звезда. Веков бессонные усилья! Из века в век и стар, и мал. В пригоршнях землю приносили. И сотворили вечный Вал. И от беснующейся доли,. Что подступала издали,. Град стерегло тепло ладоней. Его запомнившей земли. Оно струится по просторам. Зарёй в разбуженной ночи. Оно — как облако, в котором. Блистали молнии-мечи. И Вал в преданье смотрит немо,. И мы под ним погоды ждём. Его, склонясь, целует небо. Таким прерывистым дождём…. Дно есть у озера Бездонного! Я сам проверил и узнал. Когда выныривал-нырял. Стоял над берегом нависшим. Смотрел на солнца новый путь. Дно есть. И синяя покрышка. И в этом жизнь. И в этом суть. Слышу и ветра, и влаги наречье. Древнюю чувствую грусть. Как водяной, обманувший речку,. На берегу причешусь. А вечер невидимо расстаётся. Со мною, с кольцом дорог. И в зеркальце хмурое солнце. Заходит за ободок. Захочется в волны. Их бытиём дышать. О, если бы ливнем, лучом иль рыбой. В их светлой чреде бежать! И новый вечер качнёт листвою,. И отразят миры и леса. Моё лицо и лицо речное —. Два моих лица. От Дунаева до Белого. Тридцать вёрст — сплошной кисель. Пусть сочтут меня за смелого —. Я отсель бреду досель. Свежей мысли постоянством. Вновь душа моя полна. Насыщаюсь я пространством. До усталости и сна. Афонино с Дунаевом сплелись:. Их радугой одной связала высь. И я иду, как великан в лесу,. На коромысле этом их несу. И плещутся водою светлой дни,. Что радости зачерпнутой сродни. Деревенская банька по-белому —. Как желанна она и права. И от веника яростно-беглого. На спине остаётся листва. От истомы смыкаются веки. После снятся счастливые сны. И к душе прилипает навеки. Дух Отчизны и старины. Священнодействую в тиши. Мне здесь никто не помешает. О, доброта родной глуши! Лишь липа в небе шумно шарит. Она встаёт в безбрежный рост,. Потом, склоняясь, входит в память. Чтоб горстку добрых звёзд. В моё прозрение добавить. Вот по ладони вновь ползёт жучок. Ползи, ползи! Не бойся, дурачок. Потом с неё ты в травушку сорвись. Ночная ширь над миром плещется. В травинке каждой жить лучу. А ночь — темна…. Я не о вечности —. О человечности грущу. Но ты, о Вечность, матерь сущего,. Словам сейчас моим внемли:. Когда же мы добру научимся. В твоей космической пыли? Скажи, Великое Пространство,. В чём есть предел земной вины? Миры, где гибнет постоянство. Любви, на смерть обречены? Скажи: её всегда достойны. Там, на неведомых мирах? Скажи: неужто наши войны. В тебе родят округлый мрак? И в небе огненные знаки. Межзвёздным кодом поплывут:. Ты сам на жизнь бываешь лют. Поймёшь, но, видно, будет поздно —. Поскольку обратился сам. К моим недостижимым звёздам,. И в сердце вновь тоска заплещется —. Что в невозможном вираже. Опять идём навстречу вечности. Без человечности в душе…. В железном веке стало меньше ласки,. В железном веке чаще льётся кровь. В железном веке забывают сказки. И названа привычкою любовь. Но почему растерянно, неловко,. От этого совсем невдалеке. В железном веке божия коровка. Ползёт по танку, словно по щеке?.. На груди у дедушки Звезда. Светит, словно солнце, золотая. И под нею сердце не стихает. И хрипит от раны иногда…. Дедушка, ты был герой. Той былой страны Советов. Под её багряным светом. Задыхался ты порой! Но не чёрной стал дырой:. Был сапёром и в разведке,. И хлестали взрывов ветки,. И шагал ты как сквозь строй. Днепр — кипел, и подвиг твой. Озарил стальные волны,. И друзей погибших строй,. И орудий волчий вой…. Что ты плачешь, деда? Ты плывёшь другой рекой. Мы, деда, вновь с тобою пьём. Такую радостную водку! Стаканов звону вторит гром —. Нас понимает ведь погодка. Она, как мы, хмельным-хмельна. Она бушует свежим ветром. Ей подчиняется страна,. Склонясь под этим резким светом. Он, словно свет прожекторов,. Который ты сегодня вспомнил, На краткий миг…. И кратки вновь. Раскаты грома, вспышки молний. А постоянны лишь судьба. И ей сроднённые мужчины,. И наша добрая изба,. И свет, разгладивший морщины. Дедушка, забудем сенокос. Душно от лучей и от стрекоз. Кружат среди чистых облаков. Души золотистые цветков. Дедушка, присядем… Недосуг? Дедушка, забыл о смерти луг,. И трава живая из росы. Засмотрелась в зеркальце косы…. Мы пилим с дедушкой дрова. Опилки прошлые багровы. Мы этим месяц или два. Мы наверстаем, так и быть. Нам есть о чём поговорить. Опилки свежие летят —. Как снег на бывший листопад…. Фотографирую зеркалкой. Заворожённые леса. И вижу: над сестрёнкой Алкой,. Снижаясь, кружится листва. Какие маленькие солнца. На зябких крылышках парят,. Летят, как будто в сруб колодца,. В похолодевший аппарат…. Души и света мановенье,. Останови иные дни. Затрепетавшее мгновенье,. Повремени, повремени. Хочу, чтоб ярко, ярко, ярко. Сквозь тыщу лет светился лес. И в нём она — дичок, школярка,. Неулетающий скворец. В других дождям намокнем. Увидим жизни вечера,. Оставив снимки, словно окна,. В незащищённое Вчера. Усталой женщине взгрустнётся:. Какую тыщу лет назад. Она ликует и смеётся. И отгоняет листопад? Петя Мартыненков, гармонист,. Вместе с псом во Стромове живёт. Небосвод сегодня голосист. От его безудержных забот. Заскрипят в ответ звезда и дверь,. Заструится музыка минут. Добрый человек и добрый зверь. Ничего разрушить не дадут. Возле озера Чичатского ночую. Со священником былым я говорю. Есть Он. Верю Знаю. Хоть крещусь порою просто на зарю. А ещё сильнее надо нам креститься,. Как деревья всею силою ветвей,. Там, где плачут улетающие птицы. Над могилами разрушенных церквей. Как много Риммка, невзгодной хмури! Как неприютно сердцам двоим…. Прильнём к окошку… Нам не до бури,. Которая там, за ним…. Что мы с тобой стоим? Муж-нелюдим поглядит из кухни. Он только может плечом пожать:. А я попробую не мешать. Понятно, он по-своему любит. И вряд ли этой беседе рад. Но без него, понимаешь, л ю д и,. Просто люди поговорят. Дрожат твои золотые веки. Под ними солнце ещё горит? Ты чуешь, Риммка? Леса померкли. Горька рябина твоей зари. Как опустели лесные склоны! Уходят в глушь человек и зверь. И облетели с души, как с кроны,. Желтея, письма былых друзей. Лишь где-то в прошлом — жужжанье солнца. Ему и в будущем жалить смерть. Послушай, Риммка, мы — расстаёмся,. Но нашим кронам — ещё шуметь! Рвану окошко. Отброшу книги. И буду слушать, как там, вдали,. Над белым садом роняют крики. Твоей бессонницы журавли. Памяти Риммы. Тают-тают снега, что тебя в этот год заморозили. А на ощупь они все равно холодным-холодны.

Мефедрон Дахаб

Купить кокаин Умм-эль-Кувейн

Купить Хмурь Нелидово

Наркотик Марихуана цена в Раменском

Ханка, лирика бот телеграмм Бухара

Кабо-Сан-Лукас Ешка, круглые, диски купить