Купить Хмурь Маркс

• • • • • • • • • • • • • • • •

Гарантии! Качество! Отзывы!

Купить Хмурь Маркс

▼▼ ▼▼ ▼▼ ▼▼ ▼▼ ▼▼ ▼▼ ▼▼ ▼▼

Наши контакты (Telegram):☎✍

>>>✅(НАПИСАТЬ ОПЕРАТОРУ В ТЕЛЕГРАМ)✅<<<

▲▲ ▲▲ ▲▲ ▲▲ ▲▲ ▲▲ ▲▲ ▲▲ ▲▲

ВНИМАНИЕ!

⛔ В телеграм переходить по ссылке что выше! В поиске фейки!

• • • • • • • • • • • • • • • •

Купить Хмурь Маркс

• • • • • • • • • • • • • • • •

ВАЖНО!

⛔ Используйте ВПН, если ссылка не открывается или получите сообщение от оператора о блокировке страницы, то это лечится просто - используйте VPN.

• • • • • • • • • • • • • • • •

блюдать прямо с улицы Карла Маркса. А вот для автогон- щиков ремонт можно купить пока только в ких пассов руками, не хмури-.

Купить Хмурь Маркс

Другие статьи и программы здесь: Герои Ив. Ссылки для упрощенного доступа Вернуться к основному содержанию Вернутся к главной навигации Вернутся к поиску. Реалии Север. Реалии Фактограф. Искать Искать. Солнце, ветер и вода. Каково будущее возобновляемой энергии? Радио Свобода Слушать прямой эфир. Вайнахская музыка - хорошая музыка. Зачем идти на путинское голосование? Предыдущий Следующий. Поверх барьеров с Иваном Толстым. Анна Баркова. Иван Толстой Андрей Гаврилов. По солёной казахтанской степи Шла я с непокрытой головой. Жаждущей травы предсмертный лепет, Ветра и волков угрюмый вой. Так идти без дум и без боязни, Без пути, на волчьи на огни, К торжеству, позору или казни, Тратя силы, не считая дни. Позади колючая преграда, Выцветший, когда-то красный флаг, Впереди — погибель, месть, награда, Солнце или дикий гневный ирак. Гневный мрак, пылающий кострами, — То горят большие города, Захлебнувшиеся в гнойном сраме, В муках подневольного труда. Всё сгорит, всё пеплом поразвеется. Отчего ж так больно мне дышать? Крепко ты сроднилась с европейцами, Темная татарская душа. Прямо скажем, имя Анны Барковой не общеизвестное. Хотя с такой фамилией быть поэтом немудрено. Но Анна Александровна к знаменитому русскому охальнику го века Ивану Баркову никакого отношения не имеет. Она — из простых, совсем простых. Андрей, давайте так и начнем — с биографии Анны Барковой. Биография эта сразу ставит вещи на свои места. Андрей Гаврилов: Знаете, Иван, биография Анны Барковой это практически история нашей страны го века. Здесь достаточно сложно взять и просто сказать: вот родилась, жила, училась Родилась она в Иваново-Вознесенске, где ее отец работал швейцаром, чего, по различным дневниковым записям и свидетельствам немногочисленных ее доживших до наших дней друзей или очевидцев, она ему простить не могла. Она считала, что это недостойная работа, тем более, что за плечами были предки - деды, прадеды волжские бурлаки, романтика, и так далее. Придворов - была его подлинная фамилия. Но это не случай Барковой, правда, Андрей? Баркова преодолела своего отца. Андрей Гаврилов: Я не знаю. Она его отвергла. Раз отвергла, то, наверное, не преодолела. Учитывая, что он возникал в ее стихах, вообще ее семья всплывала в некоторых стихах, довольно горьких стихах, я думаю, что до конца не преодолела. Ну, да бог с ней, в конце концов, не ее семейные отношения мы разбираем. По некоторым данным, именно Воронский и стал той движущей силой, которая, в итоге, и заманила в Иваново-Вознесенск Луначарского, потому что Воронский стал писать о том, что именно в Иваново-Вознесенске и бьет ключом та новая литературная жизнь, то новое искусство, которое, как искренне он считал, и должно прийти на смену тому буржуазному, с чем революционные массы так стремились покончить. Иван Толстой: Но, конечно, это еще с дореволюционной пропаганды идет, что пролетарская литература должна родиться на малых пролетарских родинах. И вот - яркий пример Барковой. Между прочим, Баркову действительно стали поднимать и Воронский, и Луначарский именно потому, что они ждали гения из народных пролетарских прокопченных глубин. Андрей Гаврилов: Я думаю, что они обратили на нее внимание поэтому, а стали поднимать все-таки по другим причинам. Воронский и Луначарский при всем том, что мы можем им предъявить в качестве большого исторического счета, обладали неплохим вкусом, это известно, и стихи Барковой, будь они никуда негодными, не смогли бы подняться, даже несмотря на такую поддержку. А так все-таки Луначарский ее заметил и перевез в Москву в году. Он, разумеется, не перевез, он ее пригласил и предложил ей работу и дальше, наверное, самый фанатический факт в ее биографии, учитывая все последующее - работу в Кремле, она работала у Луначарского в Кремле. Именно этот факт сыграл первую, очень неприятную роль в биографии. Дело в том, что Луначарский сначала пользовался большим ее доверием, он ее ввел в литературные круги, она читала свои стихи. Я цитирую по памяти, но смысл передаю абсолютно точно. И вот, наконец, тот случай, который и перевернул жизнь нашей героини. И все бы ничего, но квартира-то была в Кремле. И вот когда ее письмо было перехвачено, а, разумеется, ее переписка, как и у всех тех, кто работал в Кремле или работал при сильных мира сего в то время, просматривалась, и вот как только эта фраза была замечена, ей тут же припаяли попытку поджога Кремля или, по крайне мере, стремление поджога Кремля. Тем не менее, она продолжает работать, работает в газетах, в журналах, в издательствах. Одна из ее работ это было что-то вроде судебного хроникера. Она не ходила, может быть, на судебные заседания, но, тем не менее, судебная хроника это то, что ей поручили описывать. Луначарский написал туда довольно хвалебное предисловие. Я, готовясь к этой программе, перечитал предисловие Луначарского. Что я могу сказать? Это предисловие с восторгом читается и сейчас, как образец литературной критики, проникновения в материал. Предисловие Луначарского забыто, и слава богу. Оно пустое. Оно действительно восторженное, оно пытается помочь молодому автору, но ничего такого, что сейчас бы нам было там интересно почерпнуть, я там не нашел. Ранние стихи Барковой, до конца х годов, это действительно образец лирики, которую критики вполне могли сопоставить или сравнить с лирикой Ахматовой. Иван Толстой: Давайте какой-нибудь пример дадим этих ранних стихов. У врагов на той стороне Мой давний друг. О, смерть, прилети ко мне Из милых рук!.. Сегодня я не засну… А завтра, дружок, На тебя я нежно взгляну И взведу курок. Пора тебе отдохнуть, О, как ты устал! Поцелует пуля в грудь, А я в уста. Кстати, что характерно для всего творчества Анны Барковой, будь то проза, о которой мы еще не говорили, будь то стихи, то какой-то совершенно потусторонний дар предвидения. Иногда, когда читаешь какое-то ее стихотворение, в первую секунду не всегда понимаешь, о какой эпохе идет речь, потому что очень хочется это приписать сегодняшнему дню. Или, если вспоминать ее прозу мы о ней еще поговорим , полное ощущение, что некоторые пассажи, некоторые абзацы, фрагменты, главы написаны нашей современницей, и только потом, когда смотришь на дату написания в конце публикации, ты понимаешь, что пол века, наверное, прошло между датой написания и сегодняшней нашей оценкой. Иван Толстой: В качестве примера подтверждения того, о чем вы, Андрей, сейчас говорите, вот такое стихотворение Барковой, абсолютно вневременное. Нарушен ход планет. Пляшут, как я, миры. Нигде теперь центра нет. Всюду хаос игры. Нет центра в душе моей, Найти не могу границ, Пляшу все задорней, бойчей На поле белых страниц. Космический гимн не спет,— Визги, свисты и вой… Проверчусь еще сколько лет Во вселенской я плясовой? Андрей Гаврилов: Какой это год? Иван Толстой: Я не установил, кажется, это Андрей Гаврилов: Вот примерно с года и появляются такие нотки в поэзии Барковой, и тот стих вневременной, о котором я говорил, или, вернее, та вневременная манера стихов, о которой я говорил, с моей точки зрения, особенно остро у нее начали проявляться в году. Слишком долго пламя пылало, Не глотнуть ли немножко льду? Не достигнули сами цели И мешаем дойти другим. Всё горели. И вот — сгорели, Превратились в пепел и дым. Безрассудно любя свободу, Воспитали мы рабский род, Наготовили хлеба и меду Для грядущих умных господ. Народится новая каста, Беспощадная, словно рок. Запоздалая трезвость, здравствуй, Мы простерты у вражеских ног. Не удивительно, что когда начали появляться такие нотки в ее стихах, хотя это не было опубликовано, и очень многие эти стихи не были известны современникам, начался уже какой-то разлад между официальный литературной жизнью и Анной Барковой. Она сама прекрасно понимала, что ей места в официальных литературных и окололитературных кругах и структурах нет. Как можно было в начале х годов или даже в конце х, года направление развития страны было более или менее ясно, но еще не так беспощадно и безнадежно, как можно было написать: Пропитаны кровью и желчью Наша жизнь и наши дела. Ненасытное сердце волчье Нам судьба роковая дала. Разрываем зубами, когтями, Убиваем мать и отца, Не швыряем в ближнего камень — Пробиваем пулей сердца. Об этом думать не надо? Не надо — ну так изволь: Подай мне всеобщую радость На блюде, как хлеб и соль. Иван Толстой: Ежова и Шамурина. Андрей Гаврилов: Не того Ежова. Иван Толстой: Но того Шамурина. И туда включена Анна Баркова. Андрей Гаврилов: Но не такие стихи. Иван Толстой: 1 декабря года, как известно, был выстрелом убит Сергей Миронович Киров в Ленинграде, и начались аресты, повсеместные и повальные. Анна Баркова пала жертвой преследования и поисков врагов. Ее арестовали в декабре года и в марте она оказалась в Бутырском изоляторе, откуда написала наркому внутренних дел письмо с просьбой не ссылать ее, а подвергнуть высшей мере наказания, расстрелу. Потому что она писала, что больна и не выдержит тюремных и лагерных условий. Вообще она была невероятно остра и несдержанна на язык. Итак, начался первый барковский срок, который продолжался пять лет - с по год - и тогда в ее поэзии появились еще более устрашающие, метафизически устрашающие нотки. Степь да небо, да ветер дикий, Да погибель, да скудный разврат. Я вижу, о Боже великий, Существует великий ад. Только он не там, не за гробом, Он вот здесь, окружает меня Обезумевшей вьюги злоба, Горячее смолы и огня. Андрей Гаврилов: Вы знаете, Иван, здесь я хочу сделать такую маленькую сноску и вернуться на полшага назад. Действительно, для очень многих убийство Кирова было каким-то рубежом, после которого все и началось. Я никогда не верил в то, что весь народ, вся страна слепо шли и — вдруг - выстрел года и началось прозрение. Я знал, что это невозможно. Почему я попросил полшага назад? Потому что я нашел свидетельство в стихах Барковой, что, да, это было невозможно и нет, не шла вся страна, тупо думая, что хорошо. Вот мой, уже цитировавшийся, год. Все вижу призрачный, и душный, И длинный коридор И ряд винтовок равнодушных, Направленных в упор Рассвета хмурь и муть. Обычное простое дело, Не страшное ничуть Уходят люди без вопросов В привычный ясный мир И разминает папиросу Спокойный командир Знамена пламенную песню Кидают вверх и вниз А в коридоре душном плесень И пир голодных крыс Вот такое стихотворение, оно без названия. Что здесь говорить, до года, до неостроумной фразы, до посадки и до убийства Кирова, которое вроде бы пробудило какие-то подозрения у большей части интеллигенции, осталось еще более 3 лет. Иван Толстой: Конечно, Анну Баркову начинает забирать отчаяние, отчаяние становится ее музой, ее главной темой, она начинает ненавидеть не только свою судьбу и не только себя, жертву всех этих несчастных обстоятельств, она начинает ненавидеть весь окружающий мир, и этот страшный, возвышенно-поэтический психоз, конечно, должен быть понят как абсолютное, крайнее отчаяние человека, который, конечно, с одной стороны, отдает отчет своими словам, а, с другой стороны, это такая высота неприкаянности, что мы не можем напрямую осуждать женщину поэта, которая пишет такое: Я хотела бы самого, самого страшного, Превращения крови, воды и огня, Чтобы никто не помнил вчерашнего И никто не ждал бы завтрашнего дня. Чтобы люди, убеленные почтенными сединами, Убивали и насиловали у каждых ворот, Чтобы мерзавцы свою гнусность поднимали, как знамя, И с насмешливой улыбкой шли на эшафот. Тут уже и прокомментировать невозможно, это уже запредельно черный мир, но это черный мир человека, который вогнан прикладом между лопаток в это мироощущение. Андрей Гаврилов: Когда я думаю о разных свидетельствах того, какие мысли посещали людей, отправленных в лагеря. Мы знаем, что были те, кто считал, что это ошибка партии, были те, которые считали, что это не совсем ошибка партии, не о только ошибка в отношении меня, все виновны, а я не виновен, мы знали тех, которые считали, что как бы ни было, но мы должны, тем не менее, положив жизнь на алтарь отчества и дальше харкая кровью идти к светлому будущему, вот среди всех этих голосов, которые как бы они ни были честны, тем не менее, сливаются в какой-то розовый букетик, эти строки Барковой, этот голос для меня ценен тем, что он все-таки дает нам очень, очень разнообразную палитру. Я бы здесь немного сравнил ее, ни в коем случае не сопоставляя и не сравнивая впрямую строки или жизненный путь, с Шаламовым, человеком, который, может быть, и не призывал к такому, но, тем не менее, который не имел ни малейших иллюзий относительно той жизни, что его окружала. Эта книга — раскаленный уголь, Каждый обожжется, кто прочтет Больше чем с врагом, бороться с другом Исторический велит закон. Тот преступник, кто любви недугом В наши дни чрезмерно отягчен. Он идет запутанной дорогой И от солнца прячется как вор. Ведь любовь прощает слишком много: И отступничество и позор. Наша цель пусть будет нам дороже Матерей и братьев и отцов. Ведь придется выстрелить, быть может, В самое любимое лицо. Не легка за правый суд расплата, - Леденеют сердце и уста Нежности могучей и проклятой Не обременяет тягота. Ненависть ясна и откровенна, Ненависть направлена к врагу, Вот любовь — прощает все измены, И она — мучительный недуг. Эта книга — раскаленный уголь. Видишь грудь отверстую мою? Мы во имя ненавидим друга, Мы во имя проклянем семью. Андрей Гаврилов: Как вы уже сказали, Иван, на пять лет Анна Баркова попала в Карлаг, где она провела период с по год. В году она поселилась в Карлаге под административным надзором, где прожила до года. Здесь есть интересная деталь. Когда началась война, местное ГБ, как бы оно ни называлось в то время, пришло проверять политически неблагонадёжных на предмет возможной измены, возможного предательства на тот случай, если враг будет совсем рядом или уже практически в городе. И она была подвергнута, скажем современным языком, собеседованию. Но даже гебисты, даже в то время, даже несмотря на то, она отсидела 5 лет как политически неблагонадежная, вынуждены были признать, что понятия измены и предательства были столь чужды ее характеру, что дальше этого собеседования-разговора дело не пошло, от нее отстали. В году ее арестовали повторно. Кстати, Иван, ее арестовали за что, или почему, это будет точнее? Но я не зэк, я великодушно прощаю. Ее арестовали в ноябре года. Но за несколько месяцев до этого, летом она засобиралась в Москву, уж больно тошна была ей ее Калуга, она ее ненавидела, и у нее зародилась идея поселиться на родине, в Иваново. Но для этого она отправилась в Москву поговорить с некоторыми людьми, знакомыми, друзьями, которым она доверяла и у которых она хотела как бы проверить правильность своего решения. Но этим планам не суждено было сбыться, потому что ее арестовали по доносу калужской квартирной хозяйки и ее дочери. Ну, коммунальная квартира, так что все разговоры были слышны. Ей дали десять лет лагеря и поражение в правах на пять лет после отбытия наказания. Она попала в знаменитый лагерь Абезь и, как пишут некоторые немногочисленные биографы Барковой, в частности, Олег Хлебников и Лев Аннинский, в Абези душа Барковой ожила. Она была окружена людьми, которые могли по достоинству оценить незаурядность ее натуры. И начались стихи. Андрей Гаврилов: Я хочу сказать, кстати, что лагерные стихи Барковой не похожи ни на какие лагерные стихи, которые мне довелось читать, более того, они не похожи и ни на какую литературу о лагерях, которая мне попадалась или которую я отыскивал и читал. Дело в том, что если посмотреть на ее биографию, на даты, то мы увидим, что на лагеря пришлась ее молодость, пришлось то время, когда любой человек особенно остро нуждается любви, не только романтической, не только возвышенной, но и физической, когда так необходимо прикосновение, когда так необходим простой человеческий контакт, то, чего люди, естественно, в лагерях лишены. И Анна Баркова с невиданной честностью, невиданной искренностью пишет об этой стороне лагерной жизни. Я не берусь сейчас читать эти стихи, просто потому, что я точно знаю, что мое исполнение будет настолько ниже того, что написала Анна Баркова, что я предлагаю всем, кому это будет интересно самим открыть книгу и ознакомиться с ними. Я просто не рискну их прочесть. Но это абсолютно пронзительные стихи, от которых идет мороз по коже, когда ты представляешь себе молодых людей, женщин и мужчин, которые вынуждены воровать секунды, минуты, мгновения личной встречи под жуткий, нечеловеческий гогот и хохот ВОХРовцев. Этому посвящено немало строк Барковой и, я думаю, что эти стихи, может быть, одни из наиболее сильных из того, что она написала. Загон для человеческой скотины. Сюда вошел — не торопись назад. Здесь комнат нет. Убогие кабины. На нарах бирки. На плечах — бушлат. И воровская судорога встречи, Случайной встречи, где-то там, в сенях. Без слова, без любви. К чему здесь речи? Осудит лишь скопец или монах. На вахте есть кабина для свиданий, С циничной шуткой ставят там кровать: Здесь арестантке, бедному созданью, Позволено с законным мужем спать. Страна святого пафоса и стройки, Возможно ли страшней и проще пасть — Возможно ли на этой подлой койке Растлить навек супружескую страсть! Под хохот, улюлюканье и свисты, По разрешенью злого подлеца… Нет, лучше, лучше откровенный выстрел, Так честно пробивающий сердца. Иван Толстой: Действительно, в лагере на Воркуте, в Абези, она написала две поэмы и более стихотворений. И это только те, которые известны, которые дошли до нас и которые опубликованы в последние годы. Андрей, я все-таки себе позволю для тех, кому не удастся достать стихи Анны Александровны, кое-что прочесть. Как дух наш горестный живуч, А сердце жадное лукаво! Поэзии звенящий ключ Пробьется в глубине канавы. В каком-то нищенском краю Цинги, болот, оград колючих Люблю и о любви пою Одну из песен самых лучших. А вот другое стихотворение, буквально через три недели написанное, в том же году, с несколько сниженным пафосом. Мы и чувствуем только для рифмы, Для эстетики с голоду мрем. Ради славы болеем тифом, Ради строчек горим огнем. Лишь во имя литературы Наши подвиги и грехи. Хлещет кровь из растерзанной шкуры, Чтобы лучше вышли стихи. Эта книга была издана в год фондом Сергея Дубова и до сих пор доступна, ее можно купить в интернете и, наверняка, во многих книжных магазинах. Освободилась Анна Баркова в году. Мы, правда, знаем, что потом, в е, все повернется, но пока, хотя бы несколько лет - ничего подобного. Кстати, здесь нужно сказать, что в районе Луганска Анна Баркова оказалась опасаясь именно такого развития событий. Она была Москве в году, жила у друзей, и когда она увидела подготовку ко Всемирному фестивалю молодежи и студентов, очевидно острым нюхом уже старой зэчки поняла, что начнут проверять всех, кто находится в столице, это будет означать дополнительную бдительность органов и, чтобы никого не подводить, она и уехала на Украину, в Луганск. Но ее это не спасло. Как я уже говорил, в ноябре года она была арестована в третий раз. Иван, давайте теперь вы расскажете, раз уж вы рассказывали про предыдущую трагическую историю, что произошло на этот раз. Иван Толстой: На этот раз произошла действительно страшная какая-то история, чудовищная несправедливость и настоящее несчастье для Анны Александровны, если можно называть очередную посадку таким уже несчастьем по сравнению с двумя другими, которые она пережила. Короче говоря, за ней следили, письмо было перехвачено, перлюстрировано, прочитано и Баркова была арестована в очередной раз. И эти восемь лет действительно доконали ее. Она не скончалась в лагере в эти годы, но ее душевное и психическое состояние было действительно на грани нормальности. О Барковой лагерного периода существует целый ряд воспоминаний, были уже годы вегетарианские даже в самих лагерях, и люди, вышедшие из этих лагерей, смогли опубликовать свои мемуары, кто быстро, кто не так быстро. Одна из свидетельниц третьего барковского срока — Ирина Вербловская, попавшая в хрущевские лагеря по й, политической статье. Ирина Савельевна была женой одного из самых известных активистов и самиздатчиков Револьта Пименова. Ирина Вербловская — у нашего микрофона. Иван Толстой Другие статьи и программы здесь: Герои Ив. Андрей Гаврилов Подписаться. Материалы по теме. Албания открыла расследование о шпионаже против двух россиян. Мэра Коломны Дениса Лебедева нашли мёртвым. Выбор Свободы. Общество 'У нас есть 15 секунд'. Свадебный пикет на Красной площади. Беларусь 'Мисс Беларусь': конкурс красоты, политика и увлечения Лукашенко. Американские вопросы Знаю, вы по мне соскучились! Дональд Трамп возвращается. Секреты Кремля в Латинской Америке. Политика 'Это буднично'. Популярное 1 'Это буднично'. Как финны из России новый штамм привезли 3 'Я бы ею не прививалась'. Вирусолог о 'Спутнике V' и будущих карантинах 4 Аршак Макичян: 'Я, как и все наше поколение, устал бояться' 5 Открытое море. Что означает инцидент у берегов Крыма 6 Температура — 40,2. Побочные последствия вакцины 'Спутник V'. Сайт заблокирован? Обойдите блокировку! Студия подкастов Свободы. Персонализированные новости в вашем кармане. Самые свежие новости с доставкой на дом. Слушайте подкасты Свободы в Telegram. Смотрите также. Поверх барьеров с Игорем Померанцевым Город-сад в графстве Хартфортшир. Герои Ив. Толстого 'Евангелие - антисоветская книга'. Толстого Страдательное причастие. Толстого Война и народная память. Поверх барьеров с Игорем Померанцевым Истории искусства больше нет. Иди и смотри 'Выпрями спину, сдвинь ноги'. Ад коррекционных практик. Толстого Толстовские химеры. Толстого Медный всадник на тощем ослике.

Купить Хмурь Маркс

Мефедрон купить Иваново

Купить Хмурь Маркс

Купить Гашиш метро Рязанский проспект

Купить Хмурь Маркс

Углич купить Гашиш [AB]

зеркальный шар и светомузыка, которую купила администрация гимназии к этому празднику. гимназического образования и до года, когда Ленин и большевики его серая муть и лиловая хмурь в неподвижности ватной.

Купить Героин Арзамас

Купить закладку Метадона Новочебоксарск

Купить Хмурь Маркс

вами Маркса, «героической лени» феодального мира. Смелей, не хмурь чела! жизни и счастья купить эту веру, для которой еще не настал час его?

Купить Пятку Лобня

Купить Хмурь Маркс

Книга «Гарри Поттер и Кубок Огня» в переводе Махаон.Не была прочитана,только приоткрывалась,чтобы посмотреть.В новом.

Купить Гашиш метро Улица Академика Королева

Купить Хмурь Маркс

Купить закладку Мефедрона Коломна

Купить Хмурь Маркс

Гашиш купить Косшы

Героин купить Кемер

Купить Хмурь Маркс

Закладка Травы, дури, шишек Бийск

В седые хмури: ARE EMOTICONS PUNCTUATION MARKS? (ON THE Annotation: In the written speech emoticons and punctuation marks correlate Цена в честь нашего события «Коллекция лета».

Купить Кокаин метро Партизанская

Купить Хмурь Маркс

Амф купить метро Волгоградский проспект

Купить Хмурь Маркс

блюдать прямо с улицы Карла Маркса. А вот для автогон- щиков ремонт можно купить пока только в ких пассов руками, не хмури-.

вами Маркса, «героической лени» феодального мира. Смелей, не хмурь чела! жизни и счастья купить эту веру, для которой еще не настал час его?

Книга «Гарри Поттер и Кубок Огня» в переводе Махаон.Не была прочитана,​только приоткрывалась,чтобы посмотреть.В новом.

В седые хмури: ARE EMOTICONS PUNCTUATION MARKS? (ON THE Annotation: In the written speech emoticons and punctuation marks correlate Цена в честь нашего события «Коллекция лета».

Report Page

Книга «Гарри Поттер и Кубок Огня» в переводе Махаон.Не была прочитана,только приоткрывалась,чтобы посмотреть.В новом.