Купить Хмурь Кириллов

🔥Мы профессиональная команда, которая на рынке работает уже более 5 лет.

У нас лучший товар, который вы когда-либо пробовали!

______________

✅ ️Наши контакты (Telegram):✅ ️

>>>НАПИСАТЬ ОПЕРАТОРУ В ТЕЛЕГРАМ (ЖМИ СЮДА)<<<

✅ ️ ▲ ✅ ▲ ️✅ ▲ ️✅ ▲ ️✅ ▲ ✅ ️

_______________

ВНИМАНИЕ! ВАЖНО!🔥🔥🔥

В Телеграм переходить только по ССЫЛКЕ что ВЫШЕ, в поиске НАС НЕТ там только фейки !!!

_______________

Купить Хмурь Кириллов

Альманах 'Возрождение' - Группа 'Наш дом'

Купить Хмурь Кириллов

Глазов купить Cтимуляторы

Любим купить Амфетамин Сульфат розовый

Купить Хмурь Кириллов

Купить Анаша, план, гаш на Hydra Рубцовск

Мои книги. Все книги Aудиокниги даритекниги Ещё Промокод Что почитать? Что послушать? Присоединяясь к ЛитРес, вы заботитесь об экологии. Регистрация Вход. Избранные стихотворения разных лет. Избранные стихотворения разных лет Текст. Автор: В. Зарегистрируйтесь и читайте книгу бесплатно:. Взять по абонементу. Фрагмент Отложить. Читать фрагмент Добавить в корзину. Отметить прочитанной. Текст Избранные стихотворения разных лет. Узнать больше. Оплачивая абонемент, я принимаю условия оплаты и её автоматического продления, указанные в оферте. Оплатить Отмена. О книге Читать онлайн. Шрифт: Меньше Аа Больше Аа. Первый поэт Солнце упало в море, Воду окрасив кровью. Звёзд золотые слёзы Забрызгали мрачный свод. Где-то уснули боги, Только поводит бровью Зевс — громовержец грозный — Буйной фантазии плод. Шкуру медведя сбросив, Воздух вдохнул всей грудью. Какая жалость, Что так краткосрочен миг! Медленно, словно осень, Грудь наливается ртутью. Сердце-ягнёнок сжалось, Невольный родился крик. Вот он — восторг победный! Слово взметнулось птицей, Речь полилась потоком, Эхо взрывая в ответ. А люди смеялись и ахали, Когда он костёр разложил. И дым растворялся над пропастью, До рези слезились глаза. А люди дивились жестокости, Но слова никто не сказал. И тело клешнями жуткими Огонь истязал не щадя. А люди беззлобными шутками Обменивались, уходя. Его осудили заранее — Наверное, слабый поэт. Но всё же ценили старания, И кто-то оставил букет. Но, Боже мой, каким волшебным светом, Жемчужинами слов сияла строчек нить. Так мастерски нанизаны все звуки Знакомые, как небо, как трава. Но, Боже мой, какие злые муки Испытывал, когда сплетал слова. И если мы не видим этой боли, Не слышим тот заоблачный мотив, То, Боже мой, Твоя священна воля, Его лишь Ты способен наградить. Встряхнитесь же, Володя, Ещё не всё потеряно! Моя душа ленива, Как сельская красотка. Зачем её крапивою?! Плесните лучше водки. Пока не поздно вроде бы. К чему же хлопать дверью? Вы справитесь, Володя, С бессоньем и безверьем. И снова, словно прежде, Фортуне улыбнусь я. И сбудется надежда — Слова ко мне вернутся. А сколько чистых юных дев Попалось на простой напев! И лишь завистливо молчал В пустыне брошенный Анчар. Висит Луна лицом давно не бритым, Фальшивит за стеной вторая скрипка. Цветная скатерть жидкостью залита — Живительною огненною влагой. И только скрежет грифеля сердитый, Враждующего с меловой бумагой. И эта россыпь букв, как кура лапой, Должна сложиться в пламенную оду… Я всё равно уже давно оплакал Ненужную вчерашнюю свободу. Посмотри на него, послушай. Если слишком не торопиться И вдохнуть, скажем, тихо душу, Замечаешь, оно прозрачно, Как ручей в лазуритовый полдень, Как надёжный обет безбрачья, Когда путь удовольствия пройден. Слово может быть тоньше, чем волос, Не уловишь призрачной сути. Так колеблется зрелый колос, Так зерно жерновами крутит. А потом разлетится звонко, Словно кубок разбит хрустальный. Слово может водить по кромке, В грудь вонзаться булатной сталью, Быть потвёрже алмазной крошки, Не позволить назад ни шагу. Или солнцем войти в окошко, Чтобы тенью упасть на бумагу. Слово может быть грязным и чистым, Жирным, лёгким, тяжёлым, праздным, Если доброе, то лучистым, Если злое, то безобразным. Разрушаются камни и царства, Остаются мечты и могилы. Слово может быть лучшим лекарством, Если вспомнить: «Вначале было…». Он сидел у ручья, поджидая прохожих, Ел плоды и коренья — их много на склонах, Вспоминал о годах, что так бурно он прожил, До того, как споткнулся на скользких законах. А потом говорил не умеющим слушать То, что выстрадал в думах на жёсткой постели. Он готов был отдать им и сердце, и душу. Но прохожие душу его не хотели. Им, привыкшим к надёжным и тёплым жилищам, Им, не знавшим, что значит быть жалким изгоем, Им, вкусившим горячую сытную пищу, Никогда не понять тех, кто в выборе волен. Долина надломилась, А Он стоял своей игре не рад. Он отбирал: одних — в святые кущи, Других — в геенну до скончанья дней. На этот Суд был только тот допущен, Кто по рожденью иль религии еврей. Никто не ныл, не бился головою И не сулил услуги и металл. Лежали молча, уходили строем, Лишь помогая тем, кто стар и мал. Последний Суд, зачем его бояться — Един судья, защитник, прокурор?! Но Страшный суд не знает апелляций — Не подлежит отмене приговор. К дому ветхому прижала Осень мягкое бедро. Прогулялась по аллеям, В сквер заброшенный зашла. Осень красок не жалеет, Как Гоген, не как Сёра. Но пройдёт ещё неделя. В окнах хмурь, потёки стен, Полуголая аллея, Сквер… Сёра, а не Гоген. Дульсинея, в пути славный малый С добрым другом своим Санчо Пансо. Не имеет успехов в сраженьях, Не умеет он петь романсы, Но найдёт благородство спасенье В хитром разуме Санчо Пансо. А душа разве дёшево стоит?! Зачем Вы так красивы?! И какой руке хватило силы В мрамор воплотить свою мечту?! Может, лучше просто целовать Тёплый камень и просить пощады? Быть Пигмалионом не награда — Всё равно что тайны воровать. Я устал от бесконечных дел, И всё чаще задаюсь вопросом: Видеть и творить — как это просто, Но ведь должен где-то быть предел?! Ухань Такое не забудется, поверьте: Здесь «до» и «после» вместе за стеклом. Здесь кажется, что прикоснулся к смерти, И смерть в лицо повеяла теплом. Здесь всё какой-то страшной тайной дышит… Со всех сторон смотрели на меня Монахи-Будды. Как искусно вышит Узор одежды, мыслей, бытия! Все разные. Смешливые и злые. Воители, мечтатели, жрецы. Но подбородки на подбор крутые И острые широкие резцы. С оружием, стило или бумагой, И хитрым прищуром усталых глаз, В которых мудрость смешана с отвагой И резкой болью за меня, за вас. Я понимал, что далеко не свой им, Что наши не братаются пути, Но все пятьсот своей железной волей Молитву заставляли вознести. Я воскурил свечей из благовоний За их тысячелетний скорбный труд. Прислушайтесь: Земля беззвучно стонет Раскрашенными ртами статуй Будд. И то цени, Что день прошёл — пройдёт и месяц. Не измени, не оболги… И будешь в рай притворный призван. Отдай рубаху и долги, Будь честен в этой грешной жизни. И всуе не упомяни То имя, что всего дороже… Но пуще прежнего храни — Прелюбодействовать негоже. А также ближних возлюби… Хоть всех любить не хватит мочи. Но чем сильней огонь в крови, Тем жизнь прекрасней и… короче. Над нами властвует сомненье — Подруга страха и тоски, Когда сраженье света с тенью Сжимает обручем виски. Моё хромое поколенье, Ты та, известная вдова: Болят и мысли, и колени, И, как ни странно, голова. Не посещает вдохновенье, И прикуп не ложится в масть… Судьба творца — преодоленье, Одна, но пагубная страсть. Один, может быть, не понял Высокий душевный склад, Другой, потому что умный, А проще, без спору, рожа, Он что-то, наверно, понял И очень этому рад. Их соберут в одном просторном зале, Рассадят у компьютерных столов, Ведь захотят узнать, а чтоб сказали Об этом всём создатели основ. Им вместе будет тесно на Земле. И руки их переплелись, Когда раздался крик. Вдруг первый покатился вниз, Другим оставив пик. Потом скатился вниз второй, Царапая живот… Короче, пик теперь пустой, Никто там не живёт. Растут апельсины, вишни, А где-то, немного слева, Где нету свидетелей лишних, Укрылось Познания Древо. Его охранять не смеют — Все знают, что плод запретный. Фамильная вотчина Змея То дерево было при этом. В союзе с коварным Змеем — Здесь всё до смешного просто — Залили Адама елеем, Чтоб не было лишних вопросов, И плод с самой верхней ветки, Запретным умом налитый, Такой аппетитный и редкий, Попался троим троглодитам. Вкусили-то по кусочку, Он вяжущим был и кислым… Большая и жирная точка Над раем в тот час повисла. Нельзя обитать в Эдеме, Имея сужденья и взгляды, Задумаешься на время — И сразу окажешься рядом. Поедешь вправо — значит смерть найдёшь, Зачем ему в расцвете лет и силы Пускать короткую, но всё же жизнь, под нож? Всегда успеет лечь костьми в могилу. Налево — тоже лучше ни ногой: Там ждёт любовь, а с ней конец карьере, Да и потом, он слишком молодой, Чтобы служить отчизне на постели. А впереди проказница-судьба Ему готовит скуку долголетья, Где мир сменяет вялая война, И где ты сам за всё и всех в ответе. Он до сих пор у камня на коне, Копьё поникло, взор опущен долу… Проблема выбора всегда была в цене, И чёрный ворон улетит не скоро. Но вся поэзия и проза Искали пятый элемент. Он должен равен быть первичным, А лучше — их перекрывать. Но что волнует больше личность, Чем несогретая кровать. Вот так любовь назначить пятым Решили мудрые мужи, На самый чёрный день припрятав, Что на поверхности лежит. А если так пойдёт и дале, То много ль нам осталось лет? Когда мы совесть потеряли — Шестой последний элемент. Берут потёртые доспехи, Мечи, разбитые щиты И, выходя из темноты, Не сомневаются в успехе. Хотя всего их двадцать восемь. Зато вокруг врагов не счесть. Но с ними Бог и с ними честь, И каждый слово в сердце носит. Жаль только четверым достанет Безумный подвиг совершить. Ведь властью им не дорожить, Их слава грешная не манит. И первый здесь, конечно, Воля. Он твёрд, бесстрашен и суров, Свободен от любых оков, Не знает слабости и боли. Другой — теперь Добром зовётся. Пускай дороден и болтлив, Немного, может быть, сонлив, Но он не хуже братьев бьётся. На левом фланге — Правда-воин. Упрям, задирист и плечист, Жаль, на руку не слишком чист, Но в целом большего достоин. Последний — названный Любовью. Надёжен, право, не всегда, Но лихо рушит города И проливает реки крови. Когда же бой утихнет грозный, Испив игристого вина, Забудут, чья была война, Уйдут, как высохшие слёзы. Проснулся сразу — Постель нагрета — Добро бы зразу Или котлету. Я выпил воду С ладони прямо, Из бутербродов — Засохший пряник. Вот это глыба! Одно лишь грустно: Молчал как рыба Твой Заратустра. Я проклинаю лучшие мгновенья, Я проклинаю скорбь ненастных дней. Будь проклято безумное творенье, И добрый Бог, и хитрый Змей. Я проклинаю то, что было не со мною, Как, впрочем, то, что было и со мной. Я проклинаю помогавших Ною, Всех тех, кого спасал предатель Ной. Я проклинаю вас, мои родные дети, Младенчество, и юность, и расцвет. Я проклинаю всех, кто жил на этом свете, И тех, кого ещё на этом свете нет. Я проклинаю всё, что было, есть и будет, От первородства влаги и огня!.. Лишь вас люблю, мои тупые судьи, За то, что вы повесите меня. А руку Муцию Сцеволе Мне не пожать. Открыть закон, хранить природу, Народ спасти? Всемирного потопа воды Не отвести. Нести свой крест, не верить в Бога, Людей любить? Одна проторена дорога — И петь, и пить! Стал светел ум твой, ясен лик, Но разве ты чего-нибудь достиг? Лишь заблудился в сонме глупых слов. К чему потоки чудотворных книг? К чему мечты живительный родник? Не может ложь избавить от оков. Откуда мир таинственный возник? Зачем цветок расцвёл и вдруг поник? Что лучше — явь иль яд волшебных снов? А в Галактике ВАУ такие законы, — Будешь рядом, так лучше её облети, — Там давно не жалеют людей и патроны И не думают, что же их ждёт впереди. Там давно разучились любить безответно, Открывают с опаской треугольный свой рот, То, что многим доступно, здесь стало секретно. Но напрасно не ропщет вауканский народ. На мозг поставлена надёжная заплата — В то место, где осталась дырка от рогов. Нервируя, скрипит несмазанная дверь. Опять свалился с полки жирный том Бергсона. Дыханье хриплое — последствие кессона. И сердце рвёт внутри, от рук отбившись, зверь. Кого разжалобит сегодня детский плач, Когда не совесть — почка может быть товаром? Способен лишь лечить отравленным отваром Асклепию предавшийся палач. Остался на память космический мальчик. Хотя он был с виду похож на примата, Но грязно ругался космическим матом, Скакать отказался он с ветки на ветку, Взял острую палку… и стал человеком. Вернулся на Землю беспутный папаша, Настроил дворцов, поработал на пашне, Каналы прорыл, пирамиды поставил — И всё это сыну в наследство оставил. Но палка как символ пройдёт сквозь столетья, И Дарвин её непременно заметит. И каждому школьнику станет понятно, Что в жёсткой борьбе мы сломили приматов. Но вдруг туман, потом гроза, И тот же берег, но пустынный. И мы стоим глаза в глаза, В руках мечи, щиты на спинах. Под ветра бешеного вой, Под свист кружащихся песчинок Вступили мы в смертельный бой — Последние в стране мужчины. Звенят булатные мечи, И пузырится кровь на ранах. Ещё удар, а враг молчит, Лишь оседает как-то странно. Повержен, но не мёртв злодей, Пришедший отобрать свободу. А мне кричат: «Убей. Кричит: «Убей! Кричат погибшие друзья, Я в жутком крике задохнулся… Свой меч над миром поднял я… Но в этот миг, увы, проснулся. И отбирали тут же Все денежные знаки, Детей валяли в лужах, Кидали в буераки. Когда вставали звёзды И видели дорогу, Свои скупые слёзы Роняли понемногу. Там до сих пор, приятель, Не часто и не сразу Находит вдруг старатель Прозрачные алмазы. В Избушке той жил и горбатил Бессовестный вечный Кощей. Кого-то лечил он отваром, Любителям свечки втыкал, Русалок он пользовал даром, А с Бабой-Ягой враждовал. Кощей лишь рыгал и смеялся, Потягивал смачно вино, Не зря же с Премьером знался И даже снимался в кино. Вот так проходили столетья На этой опушке в лесу. Сегодня Кощей не заметен, Но подать в Избушку несут. Поздно плакать и молиться Над искромсанной судьбой, Это память серебрится, Причиняя сердцу боль. Над последнею страницей Тру усталые глаза. И культурная столица — Больше тянет на вокзал. Может, стоило побриться? Серебрится — неспроста. А в стекло стучится птица… Как там в Торе? Которые краснее — станут звёзды, А синие — их спутники-планеты, Лишь жмутся к тем, кто больше и теплее. Я понимаю: разлетаясь вечно, Они собрались в группы и системы И разбежались резво и законно От этой точки, точки катастрофы. Но никогда мне не понять, наверно, В какие бы ни заглянул я дебри: А как могло возникнуть то Ничто, Которое в себя вобрало Солнца?! Немного раскосые лица И лица раскосые странно. Я ждал неоправданно, право, Загадочных старцев и песен: Быть может, раскроется Дао, А может, Конфуций воскреснет. Чудные деревья нависли, Как будто зелёные тучи. Лишь бродят ленивые мысли. Мне жарко, тоскливо и скучно. И с жёлтокудрого ореха Плоды лицом ложатся в грязь. Семейство жадных кабанов Их топчет мощными ногами. А мы — продукты моногамий — Толкуем смысл забытых снов. И никого не убоясь, Гадаем на кофейной гуще: Кому-то в ад, кому-то в кущи — Причинно-следственная связь. Нам даровала жизнь минуты, Каких другим в веках Изведать не дано. Мы так привыкли почему-то, Когда в твоих руках Согреется вино! Проходят лучшие мгновенья, Но что ни говори, Останется одно: Не властно времени теченью Прирученной любви Пьянящее вино! Не испытал он плотского блаженства. Быть может, на Голгофу крест свой нёс. И за твоё земное совершенство, И за грехи, в которые я врос. Сберёг прохладный воздух запах спелых Тропических неведомых плодов… Я ощущал твоё нагое тело И музыку невысказанных слов. Читайте эту книгу бесплатно. После регистрации ссылка на книгу будет отправлена на указанный Вами e-mail. Книги Стихи и поэзия В. Кириллов Избранные стихотворения разных лет. Читай где угодно и на чем угодно. Как слушать читать электронную книгу на телефоне, планшете. Доступно для чтения. Установить приложение. Откройте « » и найдите приложение ЛитРес «Читай! Установите бесплатное приложение «Читай! Войдите под своей учетной записью Литрес или Зарегистрируйтесь или войдите под аккаунтом социальной сети Забытый пароль можно восстановить. В главном меню в «Мои книги» находятся ваши книги для чтения. Вы можете читать купленные книги и в других приложениях-читалках. Скачайте с сайта ЛитРес файл купленной книги в формате, поддерживаемом вашим приложением. Загрузите этот файл в свое устройство и откройте его в приложении. Форматы - Для устройств. Для компьютеров. Найти Пожалуйста, введите три или более символа. Новинки Бестселлеры О компании. Контакты Служба поддержки Публичная оферта. Мы используем куки-файлы , чтобы вы могли быстрее и удобнее пользоваться сайтом. Подробнее OK. Купите 3 книги одновременно и выберите четвёртую в подарок! Условия акции. Чтобы воспользоваться акцией, добавьте 3 книги в корзину:. Не показывать это сообщение.

Недорого купить Анаша, план, гаш Евпатория

Купить Хмурь Кириллов

Купить Марихуана Без кидалова Владимир