Купить Хмурь Гай

__________________________________

Купить Хмурь Гай

__________________________________

📍 Добро Пожаловать в Проверенный шоп.

📍 Отзывы и Гарантии! Работаем с 2021 года.

__________________________________

✅ ️Наши контакты (Telegram):✅ ️

>>>🔥🔥🔥(ЖМИ СЮДА)🔥🔥🔥<<<

✅ ️ ▲ ✅ ▲ ️✅ ▲ ️✅ ▲ ️✅ ▲ ✅ ️

__________________________________

⛔ ВНИМАНИЕ! ⛔

📍 ИСПОЛЬЗУЙТЕ ВПН (VPN), ЕСЛИ ССЫЛКА НЕ ОТКРЫВАЕТСЯ!

📍 В Телеграм переходить только по ссылке что выше! В поиске тг фейки!

__________________________________

Купить Хмурь Гай

Современная Россия, беззащитность народа и безнаказанность власти. К неприкасаемым относятся и менты, которые озабочены одним - деланием денег. Одна троица, напившись, нападает на прогуливающуюсю парочку старшеклассников, юноша с переломами брошен на газоне, девочка попадает в их лапы и жестоко обработана. Бесчувственную и связанную выбрасывают из машины. Есть свидетель, погоня за ним, авария - все трое ментов на больничной койке. И тут приходит время отвечать за свои деяния, кто-то невидимый выходит на бой с оккупантами. Become a Writer. Start Reading like. Оккупация во всех случаях производится с помощью Военной силы и имеет несколько видов: 1. Оккупация в состоянии войны, военная, неприятельская оккупация; 2. Послевоенная оккупация во исполнение условий мирных соглашений; 3. Мирная оккупация англ. Признаки оккупации: 1. Временность миссии; 2. Обязательное наличие народа-жертвы, государства-жертвы; 3. Нахождение в состоянии войны де-юре или де-факто; 4. Обязательное принятие на себя функции управления; 5. Обязательное соответствие нормам международного права, иначе оккупация становится агрессией; 6. В отдельных случаях проявляются особые признаки. Оккупация предусматривает полный контроль над законодательной, исполнительной и судебной властью, над экономикой и идеологией. В связи с этим вводится полное или частичное ограничение демократических прав и свобод захваченного народа, отстранение его от участия в управлении, полный контроль над всеми видами деятельности, жесткое либо жестокое подавление любого сопротивления оккупационному режиму, в то же время оккупанты и их приспешники стоят над законом. Оккупация допускает псевдодемократические приемы, такие как: создание марионеточного правительства, видимость демократических выборов под дулом автомата, контролируемую и управляемую оппозицию и прессу. Любая оккупация — временная мера. Рано или поздно процесс оккупации заканчивается изгнанием оккупантов, их уничтожением, разгромом или преданием суду международного трибунала. Они там в своей дебильной Америке совсем с головой не дружат. Какой-то шизанутый клерк в администрации ихнего Президента предложил не отправлять списанные по возрасту полицейские «форды» на переплавку, дабы не тратить на утилизацию деньги строгих налогоплательщиков, а подарить их великой России. Пусть, де, русские милиционеры покатаются на нормальных машинах и, от резко возросшего уважения к себе, поймают в два раза больше неуловимых преступников. Нет бы подумать о том, а сколько же литров бензина отпускается провинциальному райотделу милиции? И сопоставить эти цифры с прожорливостью их «фордов». Да он один, троглодит крокодиловый, мастодонт крейсеровый, будучи поставленным на довольствие, сожрет всю горючку отдела на полгода вперед. А ведь как подали. Рука дружбы! Жест доброй воли! Конец холодной войне! Дареному коню, как говорится, не только в зубы, но и еще кое-куда не посмотрят. Наши министры и губернаторы халяву любят, угодливо раскланялись, за подарок америкосов почти что искренне поблагодарили. А потом уже в своих вотчинах получали на полную катушку изъявления благодарности и противогеморройного жополизания, когда американскую помощь по городам и весям распределяли. На местах поматерились втихаря, но машины second hand приняли. И даже пару раз выезжали на бело-синих громадинах встречать «заботливого» губернатора и вездесущего премьера. Вот, мол, ценим подарки и вашу личную заботу о нас. Но только пару раз. А остальное время заморские штуковины тихо-мирно пылились в холодных боксах левобережья. Леонид Селецов, старший автоинспектор городской ДПС, в звании старлей, каждодневно, садясь за руль потрепанной «девятки», тяжко вздыхал. Целыми днями крутить по городу на этой развалюхе, когда такие красавцы стоят без дела. Уж кто-кто, а он отлично понимал разницу между раз…банной в усмерть девятой моделью родного у…бищного автопрома и четырехлитровым «фордом», у которого в салоне запросто поместится эта самая «девятка» вместе с экипажем, с капотом и багажником, да еще места хватит на стол с закуской. Это он сидел за рулем «форда», когда встречали губернатора. Его за стать выбрали, метр восемьдесят шесть, девяносто два кило, атлет… Еще мечтал тогда, вот, мол, дожили, по-человечески работать будем. Ага, по-человечески. Это если бы жить в стране, которая к человекам своим по-человечески относится. А не в этой, где каждый гражданин для государства — лишняя головная боль и заноза, даже если он, гражданин этот, служит власти и защищает государство от собственного народа. Время к десяти подходит, а старлей еще не выезжал на дежурство. Аккумулятор намертво сел, карбюратор засрался, никак не заводится долбанный драндулет. И от прикуривателя пробовали заводить, и таскали уазиком по плацу, все впустую. Вот такая у него работа. Он и за порядком на дорогах должен следить, план родному начальству регулярно приносить, и водителем работать, и слесарить, желательно в свободное от основной работы время. А тут еще любимый товарищ начальник, скороиспеченный майор Веселков, за каким-то хреном самолично в гараже нарисовался. В белой рубашке, галстучек с золотой заколкой, руки в карманах. Ну, прям, хозяин за осмотром собственной территории, хлебной вотчины! А ну быстро приводи себя в порядок и на рабочее место! Леонид никогда не любил этого выскочку. Пацан зеленый, на четыре года младше, в ГАИ без году неделя, а уже и майор, и начальник. И все потому, что удачно женился. Папа у его жены Ольги прокурор, вот и тянет зятька за длинные уши. Поговаривают, что уже представление на подполковника написали. В сердцах выругался, пнул ни в чем не виноватое колесо израненной «девятки». Майор, не вынимая из карманов ухоженных рук, обошел вокруг, стараясь держаться подальше от машины — не дай бог заденет наглаженными брючками за пыльный бок, заглянул под капот на грязное нутро «девятки». А ведь ваша машина — это ваш хлеб! Она и поилица, и кормилица, и счастье в дом приносилица. Не хватало ему еще эти нравоучения выслушивать. Селецов насупился, принялся усиленно дуть в питающий патрубок карбюратора, отчего все лицо его налилось кровью, а глаза готовы были вывалиться на мотор. Ты не стесняйся, скажи, — Веселков отчитывал его как пацана. Не хочешь машину в рабочем состоянии содержать, тоже скажи. Желающих сесть за руль у нас много, только свисни. Блин, знает слабые места. Не в бровь, а в глаз бьет. И ничего не скажешь, молча жевать приходится. Похоже, немного перегнул старлей, не тот тон выбрал. Бросай возиться! Ребята сутки за себя отпахали и теперь еще за твою нерасторопность отдуваются. Ему бы смолчать, да шило в жопе зашевелилось. Вот и ляпнул. Видать и у Андрея сегодня то же шило и в том же месте вставлено. Разговор с резких тонов перешел в спокойное русло, потек как игра в пинг-понг. Один неспешно подает, другой лениво отбивает. Кто-то из «запорожца» конфетку сделает — любо-дорого посмотреть, а у иного и «мерс» на растерзанного инвалида похож. Я факты констатирую, — кивает на полуразобранную «девятку». Не по Сеньке эта шапка. Может, она как раз по мне будет! Неужели прокормишь? И только тут Селецов понял — майор поймал его на слове. Будь сегодня другой день, или стоял бы перед ним не этот пацан, он, может, и перевел бы все на шутку. Бля… взыграла дурацкая гордость. Майор смерил его презрительным взглядом, покачал головой. Развернулся, и, не оглядываясь — идет за ним старлей или нет, направился в свой кабинет. Руки все так же в карманах, голова гордо поднята. Сегодня спозаранку ему позвонили из областного УВД и не без ёрничества поинтересовались, как используются вверенные ему американские автомобили. Сколько километро-часов наработали, какие по ним показатели. Ну и прочая начальственная дребедень. Короче, через неделю отчет предоставить по полной программе. И… — Чтобы не стояли машины без дела! Губернатор сигнал получил и лично этот вопрос на контроль взял. Все утро Веселков ломал голову, кто же стучит на него? Не первый раз через голову городского УВД спрашивают, как будто знают — на местном уровне любая жалоба увязнет. И еще вопрос — кому отдать «форды»? Это ведь не просто вызвал в кабинет, ключи вручил и — служите, молодцы, во имя и на благо. Тут такая головная боль — прокормить ненасытных монстров. Возмущениям конца-края не будет. И надо же — повезло. Селецов сам нарвался. Вовремя ты мне на глаза попался! На-ка, получай». И, главное, он, Андрей, как бы и не причем: не заставлял, не навязывал. Еще пять минут назад он мечтал — тому, кто согласится на иностранщину пересесть, план на три месяца отменит. Что не сделаешь, на какие материальные жертвы не пойдешь, ради второй большой звезды на погон! Она всегда на его стороне, его удача! И «форд» сплавил, и план на месте. Под такую сурдинку, глядишь, и второй «форд» без особых потерь хозяина обретет. Какой-нибудь мудак позавидует Селецову и сам придет просить. Только набраться терпения, выждать день-другой. По дороге к ним прилипли еще несколько офицеров. У всех свои неотложные дела к начальнику. Посматривают на Леонида с сочувствием — по нему видно, не за благодарностью в кабинет под номером «1» плетется. С каждой ступенькой тает решимость Селецова, он уже намеренно затерялся среди других, — сейчас не до него будет, завертится начальник, забудется. Но командир память имел хорошую, а натуру мстительную. У кабинета остановился, пропуская Леню вперед, зашел следом, а дверь не закрыл. Пусть все слышат. Вон, бошки в открытую дверь повернули, ждут — какого рас…издона их коллега сейчас получит. Достал из сейфа коробочку. Все глаза устремились на растерянного Селецова. Майор вручил ему ключи и документы. Вам, как вы себя именуете, нашему самому лучшему сотруднику… — ну и еще в том же духе подъебнул. А напоследок, уже шепотом, одному старлею, добавил. Это значит, хоть и жрет твоя машина втрое супротив прежней, копейку начальству приноси в том же объеме и вовремя. Хочешь — сутками напролет паши, хочешь — деньги цветными фломастерами рисуй — твоя проблема. И еще подсластил пилюлю. Когда Селецов вышел в коридор и попал в плотное кольцо инспекторов, сказал — вроде как вспомнил. Сегодня старший тренер окончательно определился с составом юношеской команды. Игорь Батуев не бежал, летел на крыльях из спортивного павильона. Егоров самолично лапу ему пожал и поздравил. Игорек с первой попытки выполнил все упражнения и получил допуск к первенству России. И практически стопроцентную возможность выполнить, наконец-то, заветный мастерский норматив. Владимир Александрович так болеет за него. Еще бы! Игорь уже два года мог в мастерах ходить, но какая-то черная полоса его преследовала. В четырнадцать готовили они программу с Динаром. На чемпионате области напарник зевнул и… короче, упал Игорь и плечо выбил. Сначала врачи перелом нашли, но пронесло, только маленькая трещина. Трещина-то маленькая, да проблема большая, рука полгода не позволяла в полную силу тренироваться. Считай, сезон коту под хвост. Только через год полностью набрал прежнюю форму. И напарника ему заменили, и программу уже посложнее приготовили. Опять готов на все сто. И опять облом. Дурили со старшими на батуте, сам Егоров подначил, мол, три малыша одного чемпиона запросто повяжут. Санек как раз с Кубы прилетел, молодежный чемпионат мира выиграл. Ну, мы его, по науськиванию тренера, и давай крутить. По одному на каждой руке повисли, я ноги охватил. Санек сдается, ничего с нами сделать не может. Он, конечно, по сравнению с нами сильный, а мы цепкие. Клубком скатились с батута на пол, даже не на пол, на маты. Всем — ничего. А Игорь, внизу оказался. И ту же самую руку опять подвернул. Еще год коту под хвост. Пацаны все уже мастера спорта, он один в кандидатах ходит. Ты только не ошибись, сработай, как на тренировке работаешь, спокойно и чисто, и мастер, это я тебе говорю, в кармане. Мама на тренировку пришла, посмотреть на сына. И тоже слова тренера Игорю подтвердила, вроде как усилила. Она знает, сама до рождения Игоря акробатикой занималась, тоже чемпионка, с Владимиром Александровичем в одной команде выступала. Это только со стороны кажется, что она спокойна. На самом деле, Игорь знает, переживает за него больше, чем за себя, когда тренировалась. Игорю с мамой повезло. Не мама, а старшая подружка. Он даже зовет ее по имени, Марина. И не только дома, когда с глазу на глаз. Папки нет, и не было. Вернее, быть он, конечно, был, как без этого. Но он даже не знал и до сих пор не знает, что Марина от него родила. Она ему ничего не говорила. Игорь один раз спросил: — Марин, а кто мой отец? Она не зажалась, не смутилась, равнодушно так сказала. Он считал себя в четырнадцать лет очень серьезным и ответственным человеком. А когда узнала немного, бежать от него без оглядки. Из него, недавно опять видела, так ничего и не получилось. Я, обычно, когда какой-то человек для меня интерес теряет, говорю себе, что он для меня умер. И сразу проще становится и спокойнее. Через день или два мы с ней гуляли. Я и думать забыл. А возле магазина алкаши постоянно кучкуются, копейки у прохожих стреляют. Я никогда их не рассматривал, будто они мусор, грязь, или пустое место. Я без задних мыслей говорю. Она меня за руку берет и к этим алкашам ведет. Я встал, как на стену глухую наткнулся. Марина тянет меня, а я сдвинуться не могу. Вечером немного оттаял, спрашиваю: — Какой из них? Больше я никогда про отца не спрашивал. И даже не знаю точно, был ли среди тех алкашей мой… или Марина мне подобного показала. В любом случае, мне хватило, и я потерял интерес к тому, кто генетически числился моим прародителем. А с мамой у них особые отношения. Сколько себя помнит, он для нее был за старшего и единственного мужчину в семье. Еще в садик ходил, а Марина его к финансам допустила. Наверное, клянчил игрушку дорогую или еще чего-то, — все дети через это проходят, рёв в магазине устраивают. Марина привела домой, за стол усадила. Деньги все, которые в доме были, достала и горкой в серединку положила. Я еще обрадовался — как много у нас денег, целых много тысяч и еще сколько-то рублей! На них же все можно купить! А потом стали мы с мамой их раскладывать в кучки. И так по всем нашим продуктам, даже конфеты и печенье посчитала. И легла на столе стопка самая большая. А сверху на листочке написано — ЕДА. Я сам под диктовку Марины это написал большими печатными буквами. Надо, от этого тоже никуда не денешься, — еще стопка, и еще одна бумажка. Так на столе получились пять или шесть кучек. В серединке стола осталось еще немного денег. Они сиротливо лежали ни на что не годные, ни к какой кучке не примкнутые. Я показал на них. Скажем, игрушку еще одну, или книжку. Мы пошли и новые варежки, и новый шарф купили. Хорошо, что у меня было немного денег отложено на этот непредвиденный случай. Каждый месяц с шестилетнего возраста Игорь вместе с Мариной планировали скромный семейный бюджет. В классе четвертом Марина уже просто приносила зарплату и отдавала Игорю. Сама вставала к плите, готовила по этому знаменательному поводу вкусненькое, а Игорь в специальной тетради заполнял графы бюджета. А потом, — это как игра у них была, — он за главного бухгалтера месячный бюджет подписывал, а Марина, как самый главный добытчик и экономный экономист — этот бюджет утверждала. И они, веселые от осознания важности выполненной работы и спокойствия за ближайший финансовый месяц, пили чай с вкусными горячими булочками. Деньги всегда лежали в шкатулке, а шкатулка стояла на второй полочке пенала. И, если кто из них брал хоть сколько-нибудь, всегда на листочке писал — когда, на что израсходовано, и сколько. И даже чек обязательно прикладывался. Что интересно, как только Марина его к деньгам допустила, у Игоря пропало желание просить все подряд, будь то игрушки, конфетки или еще какие разные всякости. С ней он может говорить… ну, обо всем может говорить. Даже про любовь, про девчонок, про появившийся интерес к ним. И даже никакого стеснения не испытывает. Он один раз пришел и запросто рассказал ей, что у них, в комнате тренера, шкаф большой стоит, там кубки всякие и грамоты и призы, и фотоальбомы. Ну, всего полно. А за шкафом раздевалка девчонок. Пацаны старшие придумали, если два кубка отодвинуть и медаль приподнять — там дырка проделана. И видно, как девчонки переодеваются. Особенно когда из душа выходят. Марина смеется. Этому шкафу много лет. А если втихаря смотрят, ничего не делали. А потом перед сном пошла в душ, меня позвала спинку ей шоркать. Я часто ей помогаю. А она мне. Перед сном мы всегда долго болтаем о том, о сем, о школе, о планах, она мне рассказывает, что у нее на работе интересного. Какие студенты разные, и хорошие и ленивые. Мама всегда, когда он садиковский был, да и в школу уже ходил, мыла его, сама с ним мылась в ванной. Даже сейчас, когда Игорю шестнадцать лет, ходит с ним в баню париться, не вдвоем, а с друзьями, и его с собой берет. Там много народа бывает, человек шесть и даже больше. И никаких стеснений. И дома запросто выйдет из ванной, полотенце вокруг талии, и чай сядут пить. А когда увидела в компе фотки, которые он с интернета накачал, села и вместе с сыном их рассматривала, и спрашивала, что ему нравится и почему, и комментировала. И вообще. Парни все про это узнают кто где, а Игорь от мамы все узнал. И что самое главное между мужчиной и женщиной — это любовь, от мамы узнал. И о том, что вершина любви — это секс, тоже от мамы. И про ответственность мальчика за девочку Марина ему рассказала. Что девочка может забеременеть и у нее ребенок родится. Я опешил от ее вопроса. Она на меня посмотрела недоверчиво и голову набок склонила. Глаза вроде и улыбаются, а взгляд немного обидчивый. Я немного подумал, Марина учила меня всегда между нами говорить правду, и я тогда честно сказал. Я ей сказал, что у нее все как у взрослой тети, а у девчонок немного другое. Марина поцеловала меня в щеку и сказала. И уже взрослый. Я так хочу, чтобы девочки тебя любили. Мне тоже этого хотелось, и я спросил. Она даже вот что для меня еще сделала. Мне лет одиннадцать, наверное, было. Она увидела один раз мое состояние, ну, когда я возбудился и застеснялся, готовый сквозь землю провалиться. Она не обидела меня, не поругала, просто посмотрела вниз и сказала. Приятно видеть мужскую гордость в полной красе, — а чтобы я лучше понял, о чем она говорит, добавила. Не скажу, чтобы это всюду выпячивать надо, но… мы, женщины, быстрее и лучше поверим своим глазам, чем пустым словам. Я рада за тебя… и за вас. Короче, я перестал стесняться ее и зажиматься. И даже один раз рассказал про пацана из класса. Его мать застукала, ну, кАк он себя… ну, трогал, короче, накричала-настыдила, потом отцу рассказала. И отец тоже накричал при маме и при сестре, и ремнем отделал. Марина выслушала меня, покрутила пальцем у виска и говорит. А я не знал еще ничего, спрашиваю. Радоваться надо — самое время подсказать незаметно, научить. А они по рукам бьют. Теперь, случись у пацана какой вопрос, или проблема — куда он пойдет? Да хоть куда, только не к маме, и не к папе. Это хорошо. И всю жизнь, сколько бы ты не прожил — хорошо будет. Тебе тоже хорошо? Во-вторых, я не уверена, что мы не помешаем тебе. Это же здорово, у меня будет папка! Но, я тебе обещаю, вы скоро познакомитесь. И я думаю, что вы подружитесь. Завтра Марина в отпуск уезжает, с друзьями, и, похоже, с ним тоже. Поедут на самое соленое озеро, есть такое в соседней Оренбургской области. А наш тренер Владимир Александрович через десять дней команду в спортлагерь повезет. И я с ними. Жаль, Машу нельзя с собой взять. Две зимы простояла, никто к ней не прикасался, и надо же! С полтычка завелась. Мощный моторище заурчал тихо и прожорливо. Глянул на щиток приборов, ну да, бензина мизер. С «девятки» слилось литра три, до заправки доехать хватит. Пока двигатель прогревался, протер толстый слой пыли на лобовом и заднем стекле, выгнал машину из гаража. Леонид закрывал ворота, а возле «форда» уже столпились милиционеры отдела. Кто с завистью, кто деланно равнодушно поглядывали в его сторону. Селецов по-хозяйски открыл дверь, нажал на кнопку стеклоподъемника — боковое стекло поползло вниз. Посочувствовали, конечно, поцокали языками, но денег дали. С этим в их кругу всегда полное понимание и взаимовыручка. На пост прибыл на вымытой до блеска и заправленной на штуку машине уже после обеда. Его напарник, кряжистый черноволосый Руслан Талипов, оторвав глаза от протокола, спросил сочувственно. Леонид сел верхом на стул. Хотел попридуряться, мол, кое-как, полдвигателя пришлось раскидать. Но так его распирало от радости, что самая большая ложь, которую он смог выдавить из себя, оказалась чистой правдой. Откуда ее взять могли? И Руслан понял — не обманул его напарник. Талипов вскочил со стула, посмотрел в грязное окно. Слух о том, что Селецову и Талипову дали «форд», моментально разлетелся по городу. Всю смену к их посту подъезжали коллеги-инспекторы на потрепанных «шестерках», «девятках», «десятках», поздравляли, разглядывали. Леонид катал их с ветерком по проспекту до вокзала и обратно, балдел от скорости и комфорта, и от похвал, щедро выдаваемых его машине. Руслан уже два раза ездил на рынок, привозил упаковками немецкое пиво. Надо же угостить ребят. Вечером, когда движение немного стихло, с пива перешли на водку. Сам старлей старался пить меньше, мало ли кто еще приедет. Вдруг вожжа под хвост попадет и Веселков пожалует! Увидит его пьяным, непременно подгадит. Пять машин специфического раскраса стояли у поста возле цирка. Кто спал на расшатанном диванчике, кто смотрел футбол. Остальные сидели за столом и вели пьяный треп. Селецов в тот день был на выходном и не знал деталей, потому слушал коллег, раскрыв рот. Мы знаки еще затемно, в пять утра переставили.

Закладки россыпь в Верхней Туре

ФЕЛИКС БОНДАРЕВ | большой ночной концерт | 07.10

Купить Гашиш в Новый Уренгой

Купить Хмурь Гай

Купить закладки кокаин в Алейске

Купить Хмурь Гай

Купить закладку Кокс Солнцево