Купить Говнишко Артём

______________

✅ ️Наши контакты (Telegram):✅ ️

>>>🔥🔥🔥(ЖМИ СЮДА)🔥🔥🔥<<<

✅ ️ ▲ ✅ ▲ ️✅ ▲ ️✅ ▲ ️✅ ▲ ✅ ️

______________

Купить Говнишко Артём

Милое говнишко

Купить Говнишко Артём

Petite Sour Blueberry (2019)

Купить Говнишко Артём

Зинаида Пронченко продолжает беседы об актуальном российском кино. Сегодня — подробное интервью с Сергеем Гилевым, который сыграл в «Чиках» злодея и строит большие планы на будущее. Допустим, Иван Янковский. Но мы пошли по проторенному пути. Точнее, это было не интервью, а вопросы, которые люди в комментариях задают в прямом эфире в Instagram. Янковский клевый. Думала, только в Sports. И как раз на съемки «Чик» уезжал с «Кинопоиска». Они меня отпускали, иногда, если трафик падал, ругались. Потому что я же отвечал за трафик в соцсетях. Ты работал на Sports. С одной стороны, поди-ка вспомни что-то выдающееся и похвали, и вроде бы все ругают. Смотришь и как-то радуешься. Началось все… с чего началось? Еще раньше были «Озабоченные». Короче, смотришь и начинаешь людям говорить, мол: «У нас сейчас возрождаются сериалы». А ведь еще кучу всего классного сняли, в том числе, то, что я не смотрел, всякие «Оттепели». Так и не могу до нее добраться. А до «Оттепели» что-то было? А потом, например, режиссер Шамиров снимает какое чудо. А еще на «Кинотавре» всегда один-два фильма порадуют. А потом вдруг появляется фильм «Холоп», странный, но собирает миллиарды триллионов. И даже фильм «Т» — мы сидели с ребятами, смотрели его в кинотеатре на Новый год и даже смеялись. То есть, нам не было плохо. Просто мы очень маленькие. Когда рынок очень маленький, все хватаются за какие-то самые очевидные варианты, и нет денег на неочевидные. А если нет денег на очевидные, как же мы будем расти? Вот о чем я думаю. С другой стороны, как я слышу, у нас снимают разное кино. У нас есть теперь супергерои, у нас есть теперь какие-то маленькие фестивальные фильмы, у нас есть фильмы типа чуть ли не «Игры Престолов», всякие фэнтези. То есть мы очень стараемся, не всегда получается. И ты ее выбираешь в сознательном возрасте, не в м классе, весь восторженный, в каких-то иллюзиях. Обладая аналитическим аппаратом и критическим мышлением, ведь ты журналист, понимаешь, что происходит вообще в нашем кино, ты выбираешь эту профессию, не было страшно? Ты же не в режиссеры пошел: «Я все поменяю, я сниму что-то, я создам свою вселенную, я сделаю не так, я сделаю, как делали Мельвиль или Антониони, мое кино будет хорошее кино». Ты идешь всегда к кому-то, ты идешь всегда на поводу у кого-то. Я сам про себя вообще ничего не знаю. Все, что я делаю — это делает режиссер со мной. И даже на пробах сейчас так же. Я сразу уже начал режиссерам объяснять: «Ребята, вот вы мне говорите, как, и тогда я буду делать». Сейчас, когда ты так сказала, куда это я, мол, иду — мне нравится, куда я иду, я же иду как бы в будущее. Я же иду не в прошлое, не в безвременье, а в какое-то светлое, красивое будущее, где мы начинаем снимать все больше совсем разных фильмов. Когда читаешь любой сценарий, он всегда кажется офигенным. Думаешь: «О, ни фига себе! А, я еще читал интервью у тебя с Каримовым. И когда я читал сценарий Каримова… Я к нему ходил в детстве на пробы часто. А до этого приходил на пробы на разные роли, поэтому читал сценарий к одному и к другому проекту. Например, прочитав сценарий «Все и сразу», я подумал: «Что это такое вообще? Это был случай, когда я понял, насколько важен режиссер, потому что я себе не представлял, что из этого сценария можно сделать такое хорошее кино. Когда люди собираются делать кино, они же не думают, что они сделают говно и дрянь, они думают, что они сделают наконец-то что-то выдающееся. Ты приходишь к режиссеру, человек сидит, радуется жизни, горит и говорит тебе, правда, что «я, режиссер, сделаю, наконец, удивительную вещь. А ты, актер, можешь попробовать попасть ко мне в фильм и сделать удивительное». И так каждый божий раз на каждых чертовых пробах. А я верю людям и верю в порядочность людей. И мне кажется, что даже все фильмы, которые попали к BadComedian, люди же не собирались: «Ребята, давайте говнишко какое-нибудь сделаем по-бырику и разойдемся». Все же хотели сделать выдающееся кино, хотели сделать наконец-то что-то. Также и мы. План «максимум», твои карьерные мечты перед сном. Я слышал, слухи такие были. Мне никто ничего не говорил, поэтому, кажется, я ничьих тайн не выдаю, но я слышал. А мечты? Да я не знаю. Вот есть режиссер Шамиров, я бы к нему с радостью попал, он хорошее кино снимает. А так, все остальные как-то одинаково хороши. Хлебников хорош. Кто еще? К Каримову я никогда в жизни не попаду, так что дай бог ему здоровья. Я не знаю. Просто это как-то странно. Ты же мечтаешь попасть к какому-то человеку, а когда попадаешь, оказывается, что он вообще не такой. Мне сейчас, например, везет, что я вдруг начинаю работать с людьми, которые тоже начинают работать, и мы вместе развиваемся. Но я прочитала, что, во-первых, ты поучаствовал в «Детективном синдроме» Волобуева. Это еще не вышло? Это сериал какой-то для «Первого канала», и, говорят, он где-то завис, как это бывает с сериалами для «Первого канала». Там я познакомился с Волобуевым и добавил его в друзья в Facebook и в Instagram. И однажды мы с актерами где-то сидели, он нас сфоткал и выложил к себе в Instagram. И я своему другу режиссеру Кукушкину прислал фоточку и говорю: «А ты был в Instagram Волобуева? Вот и fuck you». Это было мое достижение. Потому что роль там какая-то совсем… Я какой-то охранник без имени, как обычно, у которого ничего не получается. Что-то на одну серию. А потом Волобуев меня еще и в Facebook где-то лайкнул. И я снова прислал режиссеру Кукушкину, потому что я всегда все ему присылаю. Тоже удобно, когда и режиссер начинает, и ты начинаешь. Там у меня тоже какая-то роль — ассистент главного злодея. Если бы снимали вторую часть, я, по идее, должен был бы стать главным злодеем. Но вряд ли будут снимать вторую часть, потому что, мне кажется, фильм не окупился. Ты в году «пошел налево», скажем так? Если у Каримова маленькая роль, у Волобуева маленькая роль, у Андреасяна маленькая роль. Сначала ты учился у \\\\\\\\\\\\\[Германа\\\\\\\\\\\\\] Сидакова? Потом наступило лето, и все куда-то разбрелись. И ты такой думаешь, что, если пришел в актерскую школу, то, когда ты выйдешь, будешь знать путь в кино. Но ты начинаешь только узнавать, какой, на самом деле, у актера путь в кино. Во-первых, потому что я не могу попасть в нормальный большой театр. Во-вторых, с театром много разных факторов, потому что, если ты попадаешь в театр, тебя могут не отпускать сниматься в кино, ты можешь сидеть в театре, получать небольшую заработную плату и, правда, быть в депрессии. А в кино как-то очень клево все устроено, начался проект, все сняли, разбежались. Новый проект, новые люди, все весело, новый шанс. В общем, класс. Театр — классно и вообще отдельная штука. В театре самое главное — энергия. Так как я вялый человек, спокойный, мне классно иметь дело с театром, потому что я там начинаю быть энергичным и каким-то новым. Плюс с телом начинаю работать. В кино меньше с телом трудишься. Но просто наш театр, который получился из нашей школы, он мне надоел через какое-то время, сложилась такая ситуация, что мы мало играли и много репетировали. Просто надоело очень много репетировать, а играли только по фестивалям. Но когда ты очень много репетируешь, да еще и с режиссером Игорем Неведровым, который сам из Театра Виктюка и сверхчеловек, ну, просто сверхчеловек. Таких людей нет. Это странно, как к нему люди умудрялись на репетиции опаздывать иногда, потому что это просто человек-армия. Он так загонял! В восемь часов репетиция. Я ему говорю: «Игорь, ну, мы же просто так по словам проходим? Он говорит: «Да». И через пять минут уже орет на меня: «Что ты играешь? Я говорю: «Ну, мы же просто слова…» — «Играй нормально! Привыкнешь играть дрянь! И все. И ты восемь часов подряд играешь в полную силу. Очень выматывает. Когда ты понимаешь, что это никуда нас дальше не ведет, мы это уже играли, мы это, может быть, непонятно, когда еще раз сыграем. От этого может быть, правда, депрессия и скучно. Кто-то мне написал в комментариях, кажется, на Sports. Идите к черту! А где я был с года? Вот я начал узнавать. Ты представляешь себе, я раньше думал, что в Москве 10 тысяч актеров, а оказывается, их 25 тысяч только на «Кинолифте» зарегистрировано. И если у тебя нет агента, ты никуда не можешь попасть. Ты можешь зарегистрироваться на каких-нибудь странных сайтах, ты можешь сниматься в каких-нибудь короткометражках студенческих и думать: «Этот чувак вырастет и снимет меня в настоящем кино», или «Эта короткометражка попадет на «Кинотавр», меня все увидят и скажут: «О! Мы хотим снимать только его! Но так не бывает почему-то. И поэтому ты просто работаешь где-то или не работаешь где-то, а работаешь в театре, например, и иногда где-то снимаешься. Все это время ты ищешь себе агента. Как только у кого-то из актеров появляется агент, все начинают: «А можно к твоему агенту? Все каждый день пишут каким-то агентам, кастинг-директорам, пытаются пригласить всех на спектакли непонятно зачем. Зачем тебе один кастинг-директор на спектакле? ОК, он придет. У него сейчас нет проектов. Или следующий появится через полгода, а для тебя там не будет ролей. А кастинг-директоров тоже сколько? Человек минимум в Москве. А агентов совсем мало, и у каждого из них очень мало актеров, и, значит, нормальные пробы тебе ни за что не получить. Ты можешь пойти в рекламу, например, и кто-то уходит в рекламу, потому что там каждый день какие-то кастинги. Или встречаешься с одними и теми же людьми, которые постоянно снимаются в рекламе. Вот этим я и занимался. Когда же наконец? Когда же? Но не жалеешь. Наоборот, думаешь: «Я актер. Но когда же, наконец, я стану великим актером? Когда же я, наконец, стану актером, который снимается хотя бы? Потому что актеры всегда начинают в очень молодом возрасте. Плюс — это мое личное мнение, возможно, это некоторый снобизм — актеры не субъектны, это полые формы, которые постоянно в себя принимают те или иные сущности выдуманные. По пальцам одной руки можно пересчитать актеров, которые обладают какими-то мнениями о чем бы то ни было. Ты, как мне кажется, совершенно другой. Ты не чувствовал себя чужим? А когда после школы ты начинаешь где-то сниматься, там вообще никто не в курсе, кто ты такой, откуда, где, когда ты учился. Ты пришел на конкретную роль конкретного человека играть, поэтому с возрастом среди актеров вообще никаких проблем не было. Наверное, там ходила бы малышня. А мне интересно, кстати, как их учат, потому что, правда, они часто не знают, что происходит в мире, каких-то очевидных новостей, которые прямо сейчас ты можешь в паре-тройке каналов Telegram прочитать. Они как будто не подписаны на эти каналы. Но с тех пор, как начались протесты и все остальное, вдруг оказалось, что минимум пара тысяч из актеров сидит в Telegram и хотя бы об этом знает. И это уже интересно. Знаешь, почему я так думаю? Сейчас, когда у меня появились пробы — не хочется читать ничего вокруг, потому что к завтрашнему дню нужно прочитать сценарий, нужно выучить свою сцену, нужно подумать о ней, ты не хочешь себе забивать голову каким-то другим текстом. Условно назовем тебя молодежью, потому что ты начинающий актер. Что сейчас в тренде? Мы-то видим результат, он часто — плачевный. Хотя наш театр за исключением пары имен — на мой взгляд, это тоже смотреть невозможно. То есть вот русский психологический театр, масло масляное. Есть театр Богомолова. В театре я Богомолова люблю больше. Хотя Серебренникову я писал как раз и просился в театр года четыре назад, или куда угодно. Просто говорю: «Возьмите меня в театр». Я говорю: «Мало. На одном был». И я походил. И ни один из их спектаклей мне не понравился особо. Зато мне нравятся аж четыре фильма у Кирилла Семеновича. А Богомолов наоборот - снимая, заставляет актеров играть в кино так же, как и на сцене. Ну а про школы… В нашей школе…. У нас нет. Все носятся с Чаббак Ивана Чаббак — педагог, руководит собственной актерской школой в Лос-Анджелесе, автор популярной книги «Мастерство актера». Меня это бесит. Короче, мы все, поучившись у Германа, считаем, что это лучшая в России актерская школа. Я пытался писать что-то вначале, и у меня получались даже какие-то колонки парочка на Sports. И тебя это тяготило, допустим, до какой-то степени? Еще в самом начале Sports. Потому что, к сожалению, каким бы ты ни был автором, каким бы ты ни был редактором, каким бы ты ни был ведущим социальных сетей, ты никогда в жизни в русском медиа не заработаешь себе, например, на квартиру в Москве. Даже на квартиру в городе Ижевске не заработаешь. Заработаешь, если ты работаешь на Russia Today или на «Первом канале». На три квартиры ты заработаешь. А я говорю про клевые, которые живут сами на себя. Они не тратят больше, чем они зарабатывают, они живут действительно на заработанное. Вот они продают рекламу, а вот они живут на нее. И так работает Sports. Я поэтому всем говорил, что единственный шанс мне хоть как-то приблизиться к этому, чтобы купить себе квартиру хотя бы в городе Ижевске — это стать актером. Этим мне не нравились медиа. Меня бесило, что мы теряли классных авторов каждый год, потому что автор не может зарабатывать больше, чем редактор. И это бесит. Мы теряем классного человека, потому что он стал настолько клевым автором, что мы переводим его в редакторы. И у нас нет автора, но чувак доволен, потому что он работает редактором и зарабатывает больше. И как бы окучивает пять других авторов, которые немножко хуже, чем он, но они тоже вырастут и захотят…. Попали в дикий кризис сразу. Первые два года получали мало, а потом в м был рекламный кризис, месяца по три у нас были задержки зарплаты. Мне везло, потому что у меня было как обычно три работы. И когда ребята в офисе говорили: «Когда зарплата? То есть, она придет, и я порадуюсь, потому что в другом месте мне уже дали, и тратить мне есть что. Вернемся к «Чикам». Ты думал, что будет такой успех у сериала? А то на меня уже кто-нибудь да подпишется». Они же должны были выйти еще весной, в марте, кажется. И когда потом карантин, и все отложилось. Думаю: «Блин, лето… Кто летом вообще будет смотреть? Никто не знает, что такое «Море ТВ». И все спрашивают: «Море ТВ»? Что это такое? И всем приходится объяснять. Ну, правда, когда я читал сценарий, я думал: «Это очень хорошо, очень! Когда снимали, все радовались жизни, смеялись, хлопали друг друга по плечу и говорили: «Как хорошо! Никто из них даже не знал, что такое феминизм. После первой серии мы собрались в Zoom вместе и…. Потому что, когда мы снимали, еще феминизма не было в прошлом году. Потом, когда он появился, у меня было подозрение, что нас, наоборот, как раз обвинят в том, что…. В другом. В том, что женщины здесь в итоге вроде бы пытаются взять жизнь в свои руки, а приходят к тому, что каждая из них просто нашла мужика. А счастье-то — лишь бы милый рядом. И я думал, что это будет плохо воспринято. Но так как это самый конец, а до этого они действуют все серии, оказалось, что тут феминизм — здравствуйте. Я честно скажу, я не фанат. То есть я отдаю должное, что это лучше, чем все остальное, но для меня это слишком прямолинейно, в том числе этот мальчик. Мне кажется, это уже до кучи. Здесь достаточно было женской темы. То есть они не понимали, ты хочешь сказать? И никто не произносил ни одного из тех слов, что ты сейчас произнесла. Никто ничего подобного не говорил в процессе. Потому что я же участвовал как минимум в сцене, когда мальчик танцует. Я сидел и ждал. Два раза это было — в году в пилоте и в прошлом году в первой серии. Может быть, Эдик сейчас сказал бы, что, когда писал, имел это в виду, а может быть и нет. Не было ощущения, что все-таки в «Чиках» немножко столичный взгляд, такой немножко туристический? Потому что там через запятую идут какие-то ужасы глубинки, один из которых воплощаешь ты. У тебя не было такого ощущения? Тем более, что ты сам человек не из Москвы и Санкт-Петербурга. Я смотрю, все ОК. Неважно, нравится или нет, но я со всем согласна. Потом уже под конец в пятой или шестой серии Шмыкова, вот эта линия с ЭКО, когда она слышит звон и не знает, где он. Я не верю в это. Я не могу в это поверить. Мне кажется это какой-то карикатурой, которая ставит сразу под сомнение достоверность всего остального. Какая критика? Я люблю критику. Я всегда был против тех, кто не любит критику. Причем тут? Ребята, вы сюда пошли. Футболисты не любят критику. Там было ощущение, что говорят о том, чего не было на самом деле. Сначала обвиняли в том, что армяне сняли, и это была совсем беда какая-то. Потом были формулировки про каких-то московских теплых ламповых людей, которые сняли: «Нет, Эдик оттуда. Он там три или четыре чертовых года придумывал всю эту штуку, разъезжая по полям». Он местный. Про твой эпизод конкретно. Мы же всегда в кино выкручиваем немножечко, во-первых. Во-вторых, я могу сейчас вспомнить нескольких людей из Ижевска, нормальных и умных людей, которые не с ЭКО, а с чем-то подобным спросят: «А что это? Или начнут как-то глупо объяснять. При этом, если мы их прямо сейчас так снимаем и показываем в кино, мы даже не имеем в виду, что они глупые, и не смеемся над ними. Просто мы показываем, что не дошло еще. Даже про все твои гендерные слова, которые ты недавно произнесла — я не вспомню, какие именно, — сейчас пойди с ними в Псков, выйди на центральную площадь. Сколько человек объяснят тебе смысл этих слов? Ты будешь подходить к самым умным. Ты зайдешь в «Кофеманию» в Пскове и спросишь людей. Мы сможем снять смешное видео, как человек пытается объяснить умное слово, и он будет выглядеть глупым. А чувак, которого играл я Или они вечером зайдут. Ну, когда типок заходит, и ты такой: «Так, зачем я здесь? Лучше не надо. Просто я пройду мимо и уйду». Здесь, в Москве на «Семеновской», не там где-то. Такие шальные люди, тревожные. Но просто в том-то и заключается какое-то волшебство кино, что даже если ты все факты, вполне реальные…. Но там они делали это прямо часто. Вчера Ваня Фоминов где-то в эфире в Instagram хорошо сказал: «Ну, куда? Жизнь же, она просто уходит куда-то, и все». С чем надо оставаться? Почему надо обязательно ставить точку? В смысле, какую-то определенную, конкретную. И вот, кроме Горбачёвой, все действительно при мужиках. Это даже не то, что неправильно с феминистской точки зрения, это просто несколько искусственно, как говорил Довлатов, в контексте даже просто драматургии этой истории. Как мне показалось. То есть не просто какой-то happy end. Что именно тебя возмутило? А до этого был сплошной патриархат. Одна даже забеременела тут же, не отходя от кассы. Но это же все равно сказка клевая. А как делать? Тебе что надо, чтобы это был «Левиафан»? Или чтобы это была «Дылда», где все переодеваются по пять минут и все так очень художественно? Мне очень хотелось, пока я смотрел фильм, с двух часов сократить до 35 минут. Она была бы прямо насыщенная. Видишь, какой я внимательный? Мне же надо было сделать какого-то человека на экране, по тому, как мне об этом рассказал режиссер. У меня еще очень плохая память, я некоторые вещи просто забываю. Часто забываю имена, или прочитал книгу и через полгода забыл, о чем она, например. Поэтому я, наверное, знал, что у него нет отца, или мы об этом не поговорили. Я не помню. И если бы я брал с него пример, я был бы таким, как в кино. Прямо ровно таким. Тем более, что твой Данила довольно болезненный. Мне, например, показалось, что я слишком часто рассказываю про…. Я помню, в каких случаях я был говнюком, и я не знаю, по какой именно причине. И я помню, например, какие у меня претензии к родителям, которых я почему-то слишком часто вспоминаю сейчас. Ну, какие-то мелочи, на самом деле, а просто им тяжело жилось, и никто не знал про правильное, осознанное воспитание, про нынешнее, короче. Я не могу просто в себе это связать: от травмы я был негодяем или просто так. Или от травм, которые были от родителей, или от каких-то, например, первых девочек. Или с детства. Или не было травм. Или я просто такой. А у него я себе представил просто, что дикая рутина, тоска, и вдруг появляется какая-то сказка, что-то недосягаемое. Ну, ты ее точно не возьмешь, ты ей нахрен не нужен. А когда ты нахрен не нужен, ты сразу становишься злой: «Сейчас я ее просто убью». Я так в детстве хотел убивать. Вот в этом, я думал, будет нестыковка, что люди будут спрашивать: «Почему она не сопротивлялась? А людям это кажется странным объяснением. Ты замираешь, и все. Плюс — там ребенок. Плюс — ты не хочешь, чтобы ребенок услышал. И тут немножко борьба. Во-вторых, так понятнее. Так ты точно знаешь, какой результат получишь. Здесь я точно знаю, сколько это займет времени и что я получу. А там… вообще непонятно. Плюс, не очень удобно. Но она здесь. И пахнет. А ты читал, наверное, феминистскую критику сериала? Марию Кувшинову? Это одна из ее любимых фраз. Ты согласен с этим? Начал говорить, например, как Мария Кувшинова. Это было бы так офигенно! Причем это случилось бы внезапно. Такой взял и поменялся, включил феминизм, начал любить флаги с радугой. Люди вокруг тоже бы преобразились, все стали бы добрыми друг к другу. А если бы сказали: «Да, ребята, мы согласны. Были неправы. Все было не так. Теперь мы живем в новом мире». И вдруг Путин бы стал за добро. Соловьев бы начал рассказывать о том, насколько люди имеют право быть разными и делать то, что они хотят. Было бы так классно. Так что, да, я согласен с Кувшиновой. Она умнее меня, я могу только послушать ее и сказать: «Хорошо. Это очень интересно. Я бы сам так не смог сказать, но мне нравится». Мы же все по-разному живем. Вот люди сидят на веранде, никто из них не грустный, они вообще все классные, им хорошо. То есть они грустят где-то дома. К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:. Подробнее Узнать подробнее. Про это я не знал. То есть, это твоя оптика? Ну, вот радуют, например, сериалы. И чуть после них… — «Бригада»? Немножко вопреки. Как Саша Кузнецов. И правильно. Каждый день сидишь и удручаешься. У меня появился агент, и было много проб, но я ничего не прошел. Я не знаю, почему. Не знаю, почему, но Богомолов мне нравится больше, чем… — Серебренников? Ну а про школы… В нашей школе… — Там еще, не знаю, упоминают Ли Страсберга Руководитель Актерской студии в Нью-Йорке в — годах, известен как автор американской версии метода Станиславского. Я в целом за всех. И как бы окучивает пять других авторов, которые немножко хуже, чем он, но они тоже вырастут и захотят… — В нулевые, когда ты работал вовсю на Sports. Всем приходится объяснять. Мы на платформе. И потом вдруг — бум! После первой серии мы собрались в Zoom вместе и… — «Никто из них» — это кто? Актеры, режиссеры, все остальные. Но никто из них не знал об этом, что это феминизм и это прогрессивно и все остальное. Потом, когда он появился, у меня было подозрение, что нас, наоборот, как раз обвинят в том, что… — Вас и обвинили. Я не понимаю, почему люди так говорят. Что мне не нравилось в обвинениях? Что обвиняют в том, что… — Это не обвинения, это критика. Но просто в том-то и заключается какое-то волшебство кино, что даже если ты все факты, вполне реальные… — Я понимаю твой пример, и я к нему тоже мог бы придраться, что это немножечко такое в сторону, как делали в «Горько». Свалились один раз в это. Очень спорный эпизод. Потому что любовь. Это же любовь. Он правда хороший. Хочется добраться до него. Что он вырос без отца? Что еще? Но я почему-то не стал с него брать пример. Такие травмы… — Ты согласен, что человек, который наносит травмы, сам является жертвой того или иного абьюза? Мне, например, показалось, что я слишком часто рассказываю про… — У тебя есть травмы? Хотя кто-то, наверное, пострадал. Я забыл, про что мы говорили. Я представляю себе чудесную Россию и наш добрый мир, если бы вдруг Путин… — Исчез? Это про боль? Facebook Вконтакте Twitter. Тексты Антон Долин. Рецензии Ольга Касьянова. Подкаст журнала «Искусство кино». Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например: Google Chrome Firefox Safari.

Купить mdma в Шахтерск

Соллисмотри на карте

Купить Говнишко Артём

Как купить Кокс через интернет Череповец

Скорость в Клине

Купить закладку СТИМУЛЯТОРЫ Алмата