Купить Гиблый Иланский

🔥Мы профессиональная команда, которая на рынке работает уже более 5 лет и специализируемся исключительно на лучших продуктах.

У нас лучший товар, который вы когда-либо пробовали!

______________

✅ ️Наши контакты (Telegram):✅ ️

>>>НАПИСАТЬ ОПЕРАТОРУ В ТЕЛЕГРАМ (ЖМИ СЮДА)<<<

✅ ️ ▲ ✅ ▲ ️✅ ▲ ️✅ ▲ ️✅ ▲ ✅ ️

_______________

ВНИМАНИЕ! ВАЖНО!🔥🔥🔥

В Телеграм переходить только по ССЫЛКЕ что ВЫШЕ, в поиске НАС НЕТ там только фейки !!!

_______________

Купить Гиблый Иланский

Где купить марихуаны в нячанге

Первого апреля в России стартовала весенняя призывная кампания, которая продлится до 15 июня. Служить в этом году отправятся тысяч человек, из них — из Екатеринбурга. Служба продлится в течение года. Первую партию призывников отправят на службу уже 19 апреля. Новый призыв отличается тем, что поступить на нее могут те добровольцы, которых раньше признавали негодными по состоянию здоровья. Призывник из Екатеринбурга анонимно рассказал The Village, как была устроена служба в учебном центре в Елани, где регулярно происходят несчастные случаи, и как ожидания молодых людей сталкиваются с реальностью. Саша Новикова. Анна Матяж. Все новобранцы из Свердловской области отправляются в распределительный пункт в Егоршино в сотне километров от Екатеринбурга — там они проходят распределение и отправляются в учебные центры. После учебы, которая длится полгода, служащих распределяют по частям в разных регионах России. Крупнейший учебный центр армии России находится в свердловском поселке Елань: сюда приезжают новобранцы со всего Центрального военного округа. Призывники и комитеты солдатских матерей называют Елань самым гиблым местом — из-за регулярных новостей о массовых драках и самоубийствах. В последний раз Еланский гарнизон оказался в центре скандала в августе года, когда произошло массовое столкновение между 60 бойцами из Тувы и сотней — из местного гарнизона. Ножевые ранения получили тринадцать рядовых и один офицер. Спустя несколько недель срочник на боевой машине пехоты насмерть задавил контрактника. Другой громкой трагедией, связанной с Еланью, стала смерть солдата из Челябинской области, чье тело в сентябре года нашли на дереве за территорией военного городка. Военные утверждали, что парень покончил с собой. Родители, вскрывшие гроб дома, обнаружили на теле сына множественные гематомы и раны, но следствие признаков преступления так и не нашло. В году на всю страну прославился командир 5-й учебной танковой роты — капитан Александр Цой. Тогда на переподготовку прислали курсантов военной полиции из разных регионов России. С каждого бойца Цой потребовал по три тысячи рублей, чтобы те смогли благополучно сдать экзамен — в итоге капитан получил тысяч рублей. У него был «мячик правосудия», которым он кидал в людей, которые не шевелились и не пытались прибираться. Место действия: распределительный пункт в Егоршино. Я не смог сдать очередную сессию, и в декабре меня отчислили из университета. Спустя несколько недель позвонили из полиции и сказали, что я должен срочно явиться в военкомат, иначе объявят в розыск. Якобы я получил и проигнорировал четыре повестки, хотя ни одну из них я не видел. В военкомате я быстро прошел по всем врачам и поставил у них необходимые штампы. Когда все было готово, мне сообщили, что завтра я уезжаю в армию. В распределительный центр в Егоршино нас привезли на «Газели». С собой разрешили взять только консервы и минимум личных вещей: все плееры, наушники и прочие штуки отправляли обратно домой. Курить и на обед мы ходили только в сопровождении, свободно посещать можно было только туалет. За шестьюдесятью срочниками в роте следил один сержант. Из другой части к нам приходил сержант, который был в Егоршино проездом. Он порекомендовал нам «собрать денежку, по сто рублей с каждого, чтобы у вас тут ничего не пропало». В итоге часть людей действительно сдала деньги на всякий случай, а на следующий день сержант просто уехал с ними домой. Мы должны были пробыть в распределительном центре около суток, но некоторые оставались там неделями — они усиленно пытались откосить под разными предлогами. Кто-то постоянно жаловался на здоровье, кто-то твердил о своей гомосексуальности, кто-то притворялся сумасшедшим. Разговариваешь с людьми — они адекватные, но начинается проверка — и они уже валяются по полу и бьются головой о стену. Если человек вел себя так в течение нескольких дней, то его не брали. Правда, во время следующего призыва их снова должны были отправить сюда же. Сержанты сказали нам построиться в шеренгу и стоять. Шесть часов мы просто стояли на месте, пока они гуляли и общались. В новостях рассказывают, что людей на службу отправляют исходя из их специальности и знаний. На самом деле распределение происходит рандомно — служить отправляют туда, где нужны люди. В Егоршино приезжают представители различных воинских частей: их называют покупателями. Каждый из них ищет, кем заполнить себе штат. Таскать ящики на склады берут сильных, на умственную работу берут людей с образованием, но никто не спрашивает, где ты хочешь служить. Сержанты из Елани — учебного центра, куда мы должны были отправиться — встретили нас после того, как мы прошли дополнительный медосмотр и получили форму. К ним мы пришли лысые, переодетые, ничего не понимающие. Спустя какое-то время они обратились к нам и сказали: «Вы, наверное, хотите спросить, зачем вы стоите? Смысла в этом никакого нет, вы просто должны стоять». Видимо, они решили сделать так, чтобы мы сразу поняли, куда попали. Вместе с сержантами мы на автобусе добрались до вокзала в Богдановиче и сели на электричку. Было очень холодно, около минус 40, а форма была легкой и тонкой — такую в армии называют «холодной». Шапки-ушанки были завязаны наверху, поэтому уши и шея оставались открытыми. В Егоршино нам в дорогу выдали сухпайки на сутки — это сбалансированное питание, которое включает в себя рис, картошку, три вида мяса, кофе, чай и шоколадки. Сержанты забрали у нас сухпайки, чтобы позднее где-то продать все шестьдесят по рублей за штуку. Есть было нечего. Место действия: госпиталь. Я всегда хотел служить, и планировал сделать это после университета. Но к тому моменту, как мы добрались до Елани, желание служить пропало. На вокзале мы встретили двух сержантов, которые уезжали в отпуск и говорили о том, что уже два года пытаются перевестись из этой части, но никак не получается. Скоро за нами приехал закрытый фургон, рассчитанный максимум на тридцать человек, но нас — всех 60 человек — загрузили туда повезли в часть. Мы оказались в длинной четырехэтажной казарме, на каждом этаже размещалось по человек. Вместо окон стояли старые одинарные стеклопакеты, и никакого отопления, несмотря на минус 40 за окном, в здании не было. Не было горячей воды, а ходить в душ имели право только сержанты. На следующий день мы прошли финальный медосмотр и отправились на распределение по подразделениям. С нами общался замполит части, который почти всегда был пьяным. Я ждал, что он скажет какую-то воодушевляющую речь, — мол, ребята, вы пришли в армию отдавать долг Родине. Но вместо этого мы услышали: «Вы пришли сюда за военным билетом. Терпите все, что здесь будет происходить, — и тогда все будет нормально». Позже вышел один из офицеров как оказалось, человек с юмором и спросил, кто хочет идти в спецназ. Откликнулись несколько человек — и их немедленно отправили в строительный батальон. Всех остальных отправили в танкисты. Первую неделю мы либо мыли казарму, либо часами стояли. Часть времени стояли на морозе — одевались в теплое нательное белье и пуховик, но все равно мерзли. Иногда нас учили маршировать, иногда выгоняли подметать улицу. Так я просуществовал там неделю и заболел. Сначала температура держалась на отметке 37 градусов, в изолятор меня поместили, когда тело нагрелось уже до 39,8. В одном месте лежали люди со всеми заболеваниями сразу — солдаты по соседству болели краснухой и отитом. Изолятор — это компактный ад: закрытое помещение, в котором практически нет воздуха, и рядами стоят двухъярусные кровати. Военным изолятор нужен для выявления тех, кто пытается откосить. Если человек ложился туда с температурой 37, его специально оставляли там надолго и гнобили, пока он сам не просился обратно. Медик давал мне аспирин и пытался убедить, что болеть не стоит, ведь на службе вот-вот должно начаться самое интересное. По бумагам мне поставили острый бронхит, но на самом деле была пневмония. Брать с собой на службу таблетки запрещали. Каким-то образом мне удалось спрятать телефон, поэтому я смог сообщить родным, что заболел, и попросил передать мне лекарства. Нужные таблетки принес контрактник, который тайком зарабатывал на посылках срочникам. Но вскоре лекарства нашли и отобрали, поэтому пришлось снова пить аспирин. С каждым днем мне становилось хуже, а температура росла. Вскоре меня перевели в отдельный медицинский центр и стали лечить каплями в нос и уколами с антибиотиками, которые мне не подошли. По вечерам ставили жидкий аспирин: ночью я сильно потел, и температура снижалась до Тогда мне говорили, что я иду на поправку, но каждый вечер тело вновь нагревалось до сорока. Здесь я встретил Новый год: мы стоя слушали речь президента, и вдруг один больной чувак упал в обморок. Это было очень эффектно. Мы стоя слушали речь президента, и вдруг один больной чувак упал в обморок. Когда я уже едва держался на ногах, меня решили перевести в госпиталь — двухэтажное панельное здание. В нем тоже было холодно, но здесь хотя пытались закрывать окна чем попало — тряпками, бумагой, ветошью. Если получалось спрятать телефон и зарядку, можно было дать сержанту рублей и зарядить телефон во время обеда. В свободное время нам давали смотреть телевизор и читать книги. Я прочитал штук шесть: Гюго, Ремарка, Булгакова и Грина. В госпитале лежали все тяжелобольные пациенты. Их лечил уже гражданский персонал — тоже довольно неприятные женщины, но они хотя бы относились к нам иначе. В один из дней меня осмотрела полковник медицинской службы. Я надеялся, что хотя бы она мне поможет. Но она вдруг стала говорить, что мы все здесь косим, и на самом деле не болеем, а если у нас температура, то это все потому, что мы сопли глотаем. На пятнадцатый день с температурой мне начали ставить новый антибиотик, и температура сразу же спала. Место действия: учебный центр в Елани. Когда я вернулся в казарму, не сразу понял, что происходит: люди с автоматами бегали друг за другом по центральному проходу. Как оказалось позже, это были учения. Поскольку с техникой на тот момент мы знакомы не были, нам просто выдавали автоматы, и дважды в день мы бегали друг за другом по кругу. Тревоги и учения в каждой роте случаются так часто, как это угодно командиру. Поэтому нас поднимали в час ночи и отправляли на позиции. Возвращались, а в три часа все повторялось. При этом ребята из соседней роты отлично высыпались по ночам. Потом нас начали знакомить с техникой: выводили на открытую площадку со старыми танками и рассказывали, как безопасно стрелять. Все оружие ржавое, кое-как стреляет, и если попадешь — чудо. Был манекен в роли механика. Офицер опускал на него пушку, расстреливал холостыми и рассказывал разные случаи из части: например, о контрактнике, который заряжал дымовую гранату и пнул ее ногой. Она пробила ему грудь. Однажды мы учились строить укрепления в лесу, и всей ротой пришли в землянку. Было хорошо: мы разожгли печку и стали петь песни танкистов. Пока сидели, внутрь прилетела дымовая шашка: все стали паниковать и пытаться выбежать из землянки, ничего не было видно. Позже оказалось, что так над нами шутит сержант: мол, война же, учитесь. Раньше в части был полный бардак, и во время игры в «крокодил» под нависающим солдатом лежал человек с оголенным ножом. Каждый день состоял из непрерывной физической нагрузки. Весишь ты 50 килограммов, или — разницы никакой не было, все должны были делать одно и то же. Люди, которые весили больше сотни килограммов, тоже должны были трижды бегать по 15 километров с дополнительной нагрузкой, и варианта «я не могу» у них не было. Если кто-то во время бега падал, его просто уводили в больницу — человек проводил там два дня и снова возвращался к стандартной нагрузке. День за днем в учебке кормят одним и тем же: кашей, капустой, рыбой. Приготовлено все просто отвратительно, и даже после самых тяжелых учений есть не хотелось. Так как душевыми мы не пользовались, иногда нас возили в баню на «Камазе», а рядом с баней кассирши продавали разные сладости. В бане — 60 кабинок, обложенных плиткой, и тонкая струйка холодной воды. Тем, у кого получалось помыться быстрее всех, разрешали сходить в магазин. В казарме регулярно случались сильные драки и кражи из соседних рот, потому что гопничество в части поощрялось. В свободное время по ночам мы играли в игры типа армейского «Крокодила». Солдат упирался ногами в одну спинку кровати, а руками хватался за другую — в таком положении можно было висеть часами. Раньше в части был полный бардак, и во время игры в «Крокодил» под нависающим солдатом лежал человек с оголенным ножом. В остальное время на службе случалось всякое: кто-то даже пытался сбежать. Прикинуться контрактником и выйти за территорию было несложно, потому что часть большая. Мне рассказывали, что однажды парень, который жил рядом, в Богдановиче, ушел из части по лесным тропинкам, но дома его поймали и вернули обратно. В другой год срочники даже угнали два танка — пока они ехали через лес, топливо кончилось. Их забрали обратно, дали по шее и выписали штраф. Психика у людей в Елани заметно ломалась, не обошлось и без суицидов. За четыре месяца я узнал о четырех случаях. Условия службы очень тяжелые, а города рядом нет: сходить некуда, делать нечего, расслабиться нельзя. Справлялись не все. Один парень из соседней роты повесился в подвале у связистов, позже застрелился контрактник. У него нашли синтетические наркотики и 11 пуль в голове — вряд ли он мог сделать это сам, но оформили все как самоубийство. Обычно смерть в армии вообще никак не освещается: все подают так, будто человек человек лег в больницу, а позже его перевезли в другой госпиталь, где он и скончался. Обучение длится четыре месяца, после наступает распределение. В Елани готовят танкистов, мотострелков, связистов, разведчиков и специалистов химической защиты — снова приезжают покупатели, снова распределяют по нужным частям. Могут отправить в Астрахань, а могут на Дальний Восток. В части остаются служить процентов десять набора — и оказаться в этих десяти хочется меньше всего. Фестивали отменяют один за другим. Куда еще есть шанс попасть? Личный опыт 12 апреля Редактор Саша Новикова. Текст Саша Новикова. Иллюстрации Анна Матяж. Елань Все новобранцы из Свердловской области отправляются в распределительный пункт в Егоршино в сотне километров от Екатеринбурга — там они проходят распределение и отправляются в учебные центры. Мячик правосудия Место действия: распределительный пункт в Егоршино Я не смог сдать очередную сессию, и в декабре меня отчислили из университета. Аспирин от пневмонии Место действия: госпиталь Я всегда хотел служить, и планировал сделать это после университета. Армейский «крокодил» Место действия: учебный центр в Елани Когда я вернулся в казарму, не сразу понял, что происходит: люди с автоматами бегали друг за другом по центральному проходу. Читайте также:. Личный опыт. Монолог женщины с Урала, пережившей калечащую операцию в младенчестве. Любимое место. Ань Нгуен об Уралмаше и облавах в китайском общежитии Интересные люди говорят с The Village о важных для них местах в Москве, Петербурге и Екатеринбурге. Ань Нгуен об Уралмаше и облавах в китайском общежитии. Где ты работаешь. Вокалистка, библиотекарь, звукорежиссер и сотрудница музея о командировках в горячие точки, работе с военными и очаровании сталинского ампира. Сюжет Личный опыт. Места Елань Егоршино Екатеринбург. Прочее Личный опыт. Новое и лучшее. Кулер для вина, кресло и ершики для туалета: Что крадут из московских и петербургских заведений. Как быть ответственным бьюти-потребителем. Парк Бродского в усадьбе «Веретьево». Первая полоса. Гид The Village. Кулер для вина, кресло и ершики для туалета: Что крадут из московских и петербургских заведений Самые нелепые истории воровства в ресторанах и барах. Самые нелепые истории воровства в ресторанах и барах. Как быть ответственным бьюти-потребителем Переработка, рефилы и апсайклинг. События недели. Вышивка летней художницы из инстаграма, Мамышев-Монро и первый фестиваль цифрового паблик-арта. Новое место. Парк Бродского в усадьбе «Веретьево» Пятнистые олени, природная библиотека и светские рауты. Пятнистые олени, природная библиотека и светские рауты. Рабочий вопрос. Как опыт работы влияет на зарплату. Квартира недели. Студия с камином и балийскими мотивами в интерьере возле канала имени Москвы. Что есть и пить в Ростове-на-Дону: 22 отличных места в южной столице России. Изгнание бесов и запрет Гарри Поттера: «Я все детство провела в церкви, где было, как в секте». Летящие крыши, молния и потоп в метро. Проще простого. Как не потерять деньги при покупке билетов. Ахобланко, гаспачо из авокадо и ботвинья: Где есть холодные супы прямо сейчас. На пляж, в бассейн и на море: 27 купальников и плавок на все лето. Следим за главными событиями этого лета. Книга недели. Как стать успешным музыкантом? Практические советы о том, как найти слушателей и начать зарабатывать. Почему после вакцины болеют? Принуждать к прививке законно? Кому нельзя колоть «Спутник V» и ходить в бар? Гид по обязательной вакцинации. Выходные дома. Tyler, the Creator, Shortparis и Modest Mouse, а также пара фильмов и книг на выходные Что слушать, читать и смотреть прямо сейчас. Tyler, the Creator, Shortparis и Modest Mouse, а также пара фильмов и книг на выходные. Что слушать, читать и смотреть прямо сейчас. Подпишитесь на рассылку.